Бесценна человеческая жизнь. И никому до неё нет дела?!

Горькие размышления Николая Стяжкина, 81-летнего дедушки бесследно пропавшего больного аутизмом внука Владислава Манукова, о том, всё ли в нашем правоохранительном законодательстве направлено на спасение человека

Еще счастливы, еще вместе... Владислав и его бабушка Светлана Ивановна Стяжкина.

Без убийства розыском пропавших не занимаются

Можно ли возбуждать уголовное дело по статье УК РФ об убийстве в случае «безвестного исчезновения», то есть когда человек просто-напросто потерялся, возможно, заблудился или похищен?

Любой здравомыслящий человек на это скажет: «Бред какой-то! Как можно искать остро нуждающегося в помощи страдальца по статье об убийстве, если нет ни тела пропавшего, ни каких-либо иных свидетельств или признаков убийства?» Однако в правоохранительной практике это является руководством к действию.

Не кто-нибудь, а заместитель руководителя следственного отдела Следственного комитета РФ по Промышленному району Ставрополя капитан юстиции Рубен Гюсан на страницах местной печати оповестил: «5 октября 2016 года возбуждено уголовное дело по факту убийства, связанного с безвестным исчезновением Владислава Манукова».

По-человечески ли это? Профессионально ли? Не бьете ли наотмашь  по без того исстрадавшимся родным Владислава возбуждением дела об убийстве? Не оставляете надежду, что Владислав вернется?

Возбуждайтесь «возбуждением уголовного дела об убийстве», расследуйте, сохраняя тайну следствия, но зачем об этой страшной статье, как обухом по голове, сообщать нам, родным Владислава?

Безвестно исчез, значит, убит - и никак иначе? По всему, в нашем законодательстве не все продумано, очень многое требует экспертного переосмысления и перенастройки!

И за что убивать больного аутизмом доброжелательного парнишку, чье поведение в общественных местах изредка отличают лишь некоторые особенности заболевания?

Эти особенности - замена речевого общения на улыбки или восклицания, непостоянное, но все же случающееся несоблюдение этикета при желании устроиться на сиденье в маршрутке или троллейбусе да частенько наблюдающееся хождение по тротуарам вприприжку или по бордюру с балансированием руками. И только!

Но не все зависит от капитана юстиции. Более того, от него практически ничего не зависит. Не им заведен порядок возбуждения уголовных дел об убийстве при безвестном исчезновении - он лишь исполняет то, что предписано.

Возбуждение уголовного дела об убийстве в случае безвестного исчезновения человека при невыясненных обстоятельствах понадобилось, оказывается, для того, чтобы осуществить «комплекс следственных действий, которые невозможно проводить в рамках проверки», убеждает капитан Гюсан.

Уголовный кодекс РФ - он разве нерушимая глыба на все времена? Глыба, не подвластная времени, не подлежащая совершенствованию? Если в Кодексе нет конкретной статьи по розыску «безвестно исчезающих» с опорой на неотложную помощь по их спасению, значит, документ нуждается в корректировке.

Но уж если возбудили уголовное дело по статье об убийстве, то, значит, ищете только труп?!

Куда исчезают люди? И кто их ищет?

Случаи безвестного исчезновения людей не оспоришь, не опровергнешь, и они стали ужасающе частыми.

До того ужасающими, что ставропольцам был показан телесюжет с заседания краевой думы, на котором было озвучено: власти зарубежных стран, в частности Америки, принялись рекомендовать своим согражданам «не ездить на курорты ставропольского региона «Кавказские Минеральные Воды», потому как там бывают случаи похищения иностранцев с целью получения выкупа».

Вот сколь остра проблема обеспечения безопасности людей! Но если проблема стала наиострейшей, то решать ее надо! И решать-обдумывать неотложно.

Реальность же подходов к решению столь остро обострившейся проблемы продемонстрирована, судя по показанному телесюжету с заседания думы: «Мелют, чего не следует, иностранцы, на себя бы посмотрели. У нас в крае преступность снижена на 18 процентов, а там при законах,  разрешающих иметь личное оружие, люди массово бабахают друг по дружке».

Эх и эх, нам бы… Нам бы не на тех иностранцев равнение, какие бабахают друг по дружке, а самим бы очиститься до такой чистоты, чтобы забугорье с завистью в пример бы нас ставило! У нас же на Ставрополье при думских заверениях о снижении преступности на 18 процентов по не очень-то скрываемым правоохранительными органами данным в настоящее время одновременно разыскиваются около полутора сотен страдальцев, «безвестно исчезнувших» лишь за минувшую зиму.

Каково, а?

Конечно, кадровая численность полиции, перенастроенной из милиции, такова, что перезагруженность большинства полицейских - врагу не пожелаешь. Кто из руководящего, всего иного полицейского состава приходит с трудовой вахты домой с опережением того, когда ночь наступает?

Приходит и, не имея сил как следует поужинать, - бряк на постель, чтобы успеть отоспаться?

И все же горестно лицезреть, когда не очень уж и подвыпившего бедолагу приводят в дежурную часть райотдела полиции трое вооруженных автоматами добрых молодцев с надписью по мундиру на спине «Полиция», а более серьезные оперативно-следственные действия осуществлять некому?

Значит, реальна возможность перенастроить использование того численного состава, какой есть, отладить спокон веков периодически нуждающуюся в переотладке «систему подготовки и расстановки кадров»!

Может, и не выпятил бы я публично «заслуги» капитана юстиции Гюсана, откликнись бы исполняющий обязанности руководителя следственного управления Следственного комитета РФ по Ставропольскому краю генерал-майор юстиции Игорь Николаевич Иванов на слезные просьбы родителей Владислава принять их, выслушать, разъяснить, почему «капитаны юстиции» поступают так, а не иначе, может, и Владислав давным-давно был бы найден.

Но ведающие записью на прием сотрудники аппарата руководителя оградили генерал-майора от приема, убедили записаться к кому-либо из заместителей, потому как «приема у руководителя придется долго ждать».

Не удалось родителям встретиться с генерал-майором, награжденным «За продолжительную и безупречную службу в органах прокуратуры и следствия» высшей наградой Следственного комитета – нагрудным знаком «Почетный работник Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации».

Грибники и охотники с задачей не справились

Пропавших надо искать по горячим следам, пока есть хоть какие-то зацепки, а не спустя длительное время, когда шансы на успех значительно снижены. Это очевидно и в доказательстве не нуждается. И что же, как искали Владика «по горячим следам»?

Тогда же, в сентябре, сразу после подачи заявления об исчезновении внука, на приеме у начальника Промышленного райотдела полиции Ставрополя Василия Литвинова я, дедушка, горячо просил его одновременно привлечь и участковых инспекторов полиции к разработке более реальных, чем убийство, версий о возможном похищении внука.

В частности, разработки версий «похищения с какими-то неблаговидными целями, не исключая требования выкупа или насильственного удержания всякого рода извращенцами или даже одиноко проживающими женщинами».

Еще раньше об этом же был разговор с оперуполномоченной РОВД того же Промышленного района Еленой Иванисовой. В ответ Василий Литвинов, человек не из начальственно-жестких в отношениях к попавшим в беду людям, умеющий их выслушивать не без сострадания, отмолчался, не решаясь, по всей вероятности, бередить меня доводами о том, сколь непростое это занятие – розыск «безвестно исчезающих».

В конце сентября начальник ГУВД по Ставрополю Евгений Нуйкин огорошил меня: «Начинается грибной сезон. В поисках опят грибники найдут и вашего Владислава». И это говорит главный полицейский города!

Значит, напрасны надежды на то, что полиция по-настоящему займется розыском, оказывается, ее работу возложили на грибников…

Но не порадели грибники за профессиональный авторитет полицейского Нуйкина - никого не нашли.

По окончании грибного сезона на Ставрополье – азартнейший у обладателей охотничьих ружей сезон охоты на зайцев, всякую иную пушную и не пушную дичь. «Охотники найдут Владислава!» - точь-в-точь скопировал Евгения Нуйкина розыскник более высокого ранга. Не хотелось бы называть его имя-фамилию, потому как в отличие от многих своих сослуживцев он  выглядит вдумчивым, уважающим доводы собеседника, интеллигентным человеком. Но и он, стреноженный и кадровой перезагруженностью, и практикой «возбуждения уголовных дел об убийстве безвестно исчезнувших», ничего не сделал реального по розыску Владислава, кроме выражения сочувствия его родным и близким.

Факты позволяют даже утверждать, что тормозил разработку каких-либо реальных версий. Потому вынужден-таки назвать его. Это заместитель начальника отдела розыска краевого ГУВД Виталий Магилин.

На его реплику «Охотники найдут Владислава!» я не постеснялся ответить ему с сарказмом: «В сентябре на грибников надежда, в заснеженном ноябре - на охотников?..» Заместитель начальника отдела розыска, горькой иронии не заметив, возразил: «Сравнимо разве? Грибники лишь леса обшаривают, охотники же – и по лесам, и по долам, с лугами да полями, - весь край обшаривают!»

И у охотников не получилось порадеть профессиональному авторитету правоохранения.

Спустя три(!) месяца после безвестного исчезновения Владислава я спросил у старшего лейтенанта юстиции Денисова, какие конкретно разрабатываются версии исчезновения моего внука? Следователь не моргнув глазом отчеканил: «Версия того, что 10 сентября парень убежал от дедушки и заблудился…»

Я, пораженный, еле сдержал себя: «Вы верите, что взрослый парень до сих пор в зимний холод где-то блуждает в легкой рубашке, без еды, без средств к существованию, не имея возможности позаботиться о себе?!»

Отработка версий ведётся лишь на бумаге

Владислав потерялся в сентябрьский солнечный день, но лишь в конце ноября, после настойчивых моих просьб-требований начать-таки реальные версии разрабатывать, Виталий Магилин сказал: «Будем разрабатывать, только о ходе расследования никто вам сообщать не будет».

Ладно хоть так. Но разрабатывалось ли хотя бы и без «сообщения хода»? Помните от следователя Денисова ноябрьское: «Убежал от дедушки, потерялся, заблудился, ищем, волонтеры леса вдоль и поперек обследовали».

И лишь в письме на мое имя от 7 февраля  капитан юстиции Гюсан рассекретил начало расследования ряда тех самых версий, на расследовании которых я настаивать начал еще в сентябре.

В этом письме Гюсан не без гордости за розыскное усердие сообщает:

«В ходе производства предварительного следствия по уголовному делу об убийстве безвестно потерявшегося… выдвинуто пять версий совершенного преступления. В ходе проверки данных версий органу дознания направлены поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, а также поручения и запросы во все субъекты Северо-Кавказского и Южного федеральных округов, в медицинские учреждения Ставропольского края с целью установления местонахождения Манукова В.С.

Вместе с тем проверяются дополнительные версии, согласно которым преступление в отношении Манукова В.С. совершено лицами женского пола, судимыми за совершение преступлений против половой неприкосновенности, и неустановленными лицами с целью трансплантации его органов».

И можно ли назвать расследованием «направление поручений и запросов»? Как же, как же! Грешно думать, чтобы кто-то из получивших, например, письменный запрос трансплантирующих органы центров решился на столь жуткое преступление, как расчленить неизвестного человека на органы. Но практика веков неопровержима: «В семье не без урода».

Они, трансплантологи-уроды, охотнее охотного сообщат вам, что расчленили? Да если и расчленили на органы парня под чужим именем, по поддельным документам, так после вашего, капитан юстиции, запроса они еще более изощренно подзаметут следы не веником уже – метлой или имитацией уничтожившего документы пожара.

Только покопавшись непосредственно в документах не абы каким, а профессиональным следователем, и то в деле сложнее сложного установить истину. А вы, капитан юстиции, запросы рассылаете. Кадров нехватка?..

Через полгода вы, капитан юстиции Гюсан, наконец соизволили раскрыть секреты привлечения участковых проверкой лишь отсидевших-отмотавших срок преступниц…

Откуда у «отмотавших срок» по суду лиц женского пола средства, чтобы уже более чем полгода содержать парня, кормить, обувать, одевать, стрижку-бритье обеспечивать, на гель для душа тратиться? А лекарств больному аутизмом ой сколь требуется, и каждое дороже дороговизны.

Коли по уму искать Владислава у «лиц женского пола», то реальнее реального у таких, кто материально не озабочен, живет в особняке за непроницаемыми заборами при своре собак во дворе.

В обычной многоэтажке Владислава инкогнито удержишь? Да он всю многоэтажку в дрожь приведет своими аутичными вспышками: ни поспать жителям, ни поесть. За забором же - хоть кричи, кроме своры собак во дворе, тебя никто не увидит, не услышит.

Впрочем, вот оценка «стараниям» и «профессиональной пригодности» следователей, данная прокуратурой края.

Письмом от 27 декабря, то есть через четыре месяца после пропажи Владислава, нас, его родных и близких, уведомили: «Установлено, что в настоящее время мероприятия, направленные на розыск Манукова В.С., и отработка имеющихся версий проводятся пассивно и несвоевременно, что не способствует надлежащему решению задач оперативно-розыскной деятельности…»

Даже место, где в сентябре исчез Владислав, следователем Денисовым было сфотографировано лишь на исходе октября, почти через полтора месяца. Причем фотографии эти настолько темные, что разобрать что-либо просто невозможно.

Зато квартиру сфотографировали без проволочек - со всеми входами-выходами, балконом, окнами, форточками... Зачем, с какой целью?

Преступный бизнес на людском несчастье

После исчезновения Владика на наш телефон позвонил неизвестный и выразил желание прийти к нам домой и «поговорить насчет внука».

Реакция наша, дедушки с бабушкой, и срочно приехавших из Москвы родителей Владислава была естественной: вдруг это преступник, связанный с похищением Владислава и добивающийся выкупа?

Я позвонил в краевой Следственный комитет по телефону пресс-службы и попросил проконсультировать, как нам вести себя, если неизвестный придет домой, и нельзя ли прислать специалиста, который бы под видом родственника тоже присутствовал при встрече? Мне ответили, что перезвонят.

Часа через полтора-два, наконец, раздался долгожданный звонок из Следственного комитета: «Никто из наших сотрудников к вам не приедет. Пускать или не пускать неизвестного в свою квартиру - решайте сами. А лучше заприте дверь и не пускайте».

А спустя сутки после отказа краевого Следственного комитета в помощи, да хоть бы просто в сочувствии, от неизвестных поступило новое сообщение:

«Владика мы вернем за 20 тысяч долларов. Он в больнице с истощением. Ему нужна квалифицированная помощь. Звонить не будем. Торговаться - тоже!»

Вот выдержки из четырехдневной переписки через Интернет, которую с вымогателями вели родители Владислава:

«Без глупостей и фокусов! Есть такое свойство - исчезать бесследно. Полиция и все остальное меня мало интересует. Рассматривайте это как похищение с выкупом…»

«Мои люди наблюдали за вами и вашим поведением. Сотрудники полиции меня оповещали. Значит так, дорогие родители! Завтра утром в 9.00 вы делаете перевод в Сбербанке по системе «Колибри» на имя Ломоносовой Юлии Викторовны. В 9.30 сообщаете мне номер перевода, и послезавтра, когда человек получит деньги, возвращается ваш драгоценный сынок. Если человек по какой-то причине не получает деньги, вашего сыночка находят на улице Лермонтова с передозировкой наркотиков. Считайте меня уродом, как вам угодно…»

«Разговор окончен. Сегодня его не будет. Вы меня достали! Вы найдете его мертвого. Сейчас уже человек едет, сделает первый укол…»

Обезвреживать преступников не торопятся

Когда информация о неизвестной банде дошла до надзорных органов, старший советник юстиции, начальник отдела прокуратуры края по надзору за оперативно-розыскной деятельностью В. Чернов сообщил: «По факту вымогательства денежных средств за информацию о Манукове В.С. установлено, что… проверка не проводилась в связи с отсутствием таких заявлений».

А не ваша ли прямая обязанность, начальник отдела Чернов, проверять, было ли заявление или не было? И заявление не по факту «вымогательства денежных средств», а про угрозу убийства человека!

Да что там, такие пустяки не трогают за живое старших и младших советников юстиции, только мы, родные и близкие Владислава, тряслись - даже не в страхе, а в ужасе от одной мысли, что мальчишку лишат жизни!

Поиском преступников-вымогателей по нашей просьбе занялось краевое ГУВД. От того, чтобы не платить, нас не отговаривали. Да и понятно, что за Владика мы в комиссионку последнюю рубаху готовы отнести, собрать все, что требовали преступники. Могли бы и в ножки им поклониться, только бы Владика вернули!

Прежде чем отдать деньги, мы все же попросили показать нам ребенка. Но преступники ограничились присылкой его фотографий - тех самых, которые в сентябре мы сами разместили в Интернете.

А что дальше, ведь вымогателей надо обезвредить? Или пусть дальше издеваются над людьми? Не разыскивать бандитов - это не просто из области профнепригодности, это само по себе преступление перед гражданами!

Крепка, ох крепка убежденность, что в нашем российском правоохранительном законодательстве не все продумано, требует экспертного переосмысления, отладки до подлинных кондиций продуманности, до уровня того, как должно быть, чтобы бед-вреда не прибавлялось!

Повышать проценты успеха в борьбе с преступностью разоблачением махинаций в банковском секторе, разоблачать жулье, разворовывающее выделяемые на строительство общенародные средства, сажать в «кутузку» заворовавшихся чиновников, квартирных налетчиков, подвыпившее хулиганье – важнее важного.

Но непреложное это, требующее неукоснительного исполнения: искать безвестно потерявшегося человека – значит бороться за его спасение, за его жизнь!

Спасать попавшего в беду человека, особенно из числа не очень здоровых, неспособных постоять за себя, – первично с точки зрения человеческой морали. Первично!

Николай СТЯЖКИН

 

О коллеге

 

Снимок из 80-х годов. Николай Стяжкин считался одним из самых профессиональных корреспондентов в главном информационном агентстве Советского Союза - ИТАР-ТАСС.