Цена плошки риса

 

Ученые по сей день продолжают спорить, почему страны Запада (Англия, Северная Европа, США) стали родиной промышленной революции (около 1760-1840 годов). Те же Китай, Индия или Ближний Восток, например, на протяжении долгого времени были куда более развитыми государствами и в плане технологий, и в терминах институционального устройства.

В качестве возможных причин возникновения нового экономического порядка именно в Европе называют географию, технические изобретения и даже генетику, однако, по мнению многих историков, главную (или, по меньшей мере, весьма существенную) роль сыграли здесь факторы нематериального свойства (религиозная этика, верховенство закона, свобода торговли и т.д.). Пресловутый индивидуализм и рационализм Запада (в противовес коллективизму и духовности Востока) также упоминаются в этом ключе.

Считается, что данные качества в человеке напрямую связаны со склонностью к инновациям, а потому население Запада отличает большая (по сравнению с Востоком) открытость, готовность взаимодействовать с людьми и идеями вне своей социальной или этнической группы. Вместе с тем до сих пор остается нерешенным вопрос, что именно «подтолкнуло» Европу в объятия прагматизма, а азиатский мир – спиритуализма.

Очередную теорию, объясняющую, почему «Запад есть Запад, а Восток есть Восток», опубликовала недавно в престижном журнале «Наука» (Science) группа ученых из США и Китая. О чем именно идет речь в этом совместном исследовании, читайте далее в «Открытой».

 

Докопаться до истины

 

Как напоминает один из авторов исследования Томас Телхелм (Thomas Talhelm), аспирант психологического факультета Университета Вирджинии (Шарлотсвиль), существует целый ряд гипотез, предлагающих научное обоснование природе психо- и социокультурных различий, существующих между западной и восточной цивилизациями.

Так, согласно модернизационной теории, рационализм и индивидуализм, в конечном итоге, все равно «завоюют» человечество, поскольку экономическое развитие по западному образцу сопровождается, кроме прочего, вестернизацией («озападниванием») «умов и сердец» людей.

Примеров, подтверждающих данный тезис, немало, хотя, как указывают критики, опыт Японии или Южной Кореи свидетельствует об обратном. Став высокотехнологичными демократиями западного образца, эти страны не растеряли национальной идентичности, и коллективистские/спиритуалистические настроения в обществе здесь по-прежнему сильны.

С другой стороны, ряд недавних кросс-культурных исследований нашел определенные подтверждения теории так называемой микробной распространенности (pathogen prevalence theory). Согласно ей уровень закрытости общества, его склонности держаться «своих» и избегать чужаков коррелирует (соотносится) со степенью опасности возникновения в нем инфекционных заболеваний. Последние куда более распространенное явление во влажных и теплых условиях юга, а потому настороженное отношение здесь к пришлым - возможным носителям серьезных заболеваний – встречается чаще, чем среди народов Севера, где эта проблема не так остра.

В свою очередь, Томас Телхелм с коллегами предположили, что первопричина социокультурных различий «Запад-Восток», по крайней мере отчасти, лежит в особенностях их культуры земледелия. Дело в том, что выращивание риса требует от фермеров существенно больших (примерно вдвое) трудозатрат, нежели производство пшеницы. И если возделывание последней может вестись силами одной семьи, то рисоводство с его строительством и поддержанием в порядке ирригационных систем, высаживанием вручную рассады, необходимостью координировать использование водных ресурсов невозможно без трудовой кооперации всех жителей деревни.

В Китае и Индии, в Малайзии и на Филиппинах крестьяне по сей день согласовывают с соседями сроки работы на собственных наделах с тем, чтобы иметь возможность помочь друг другу в горячую пору посадки риса или сбора урожая. Логично предположить, считают ученые, что неизбежность подобного добровольно-принудительного сотрудничества въелась в плоть и кровь народа, найдя в итоге отражение в национальном характере жителей восточноазиатских стран.

В свою очередь, возможность европейских фермеров опираться только на собственные силы вылилась в пресловутый западный эгоцентризм и рационализм.

 

Бытие и сознание

 

Как признается Томас Телхелм, проверить «рисовую» теорию, просто сравнив страны Европы и Азии, не представляется возможным. Слишком много факторов (религия, политика, культура и т.д.) пришлось бы принять во внимание. Меж тем Китай, по мнению авторов исследования, представляет в этом смысле почти идеальную экспериментальную площадку.

Дело в том, что наш южный сосед, будучи одной из самых монолитных стран мира (этнически и историко-политически), примерно поровну поделен рекой Янцзы на преимущественно рисоводческий юг и хлеборобный север.

По обеим сторонам этой границы располагается своего рода «среднеземье» - регионы, выращивающие как рис, так и пшеницу. Таким образом, если гипотеза ученых верна, то «западность» людей (степень индивидуализма и рационализма) должна падать по мере продвижения с севера на юг. Различия в уровне экономического развития, климатических условиях, языковой среде регионов, конечно, существуют, но могут быть относительно легко учтены. Дело за малым – подтвердить или опровергнуть гипотезу.

В исследовании приняли участие свыше 1100 китайских студентов из 28 провинций в 6 регионах страны. Все испытуемые подверглись психологическому тестированию с целью определить уровень индивидуализма и аналитического мышления. Результаты оказались весьма недвусмысленными.

В образе мышления северян-хлеборобов и южан-рисоводов действительно существуют статистически значимые различия. В то время как югу Китая, согласно полученным данным, присущи традиционные «восточные» ценности (коллективизм, спиритуализм и др.), жители севера страны тяготеют скорее к «западничеству».

В свою очередь, население «приграничных» районов по обе стороны реки Янцзы показало в тестах смешанные, промежуточные результаты.

 

Рис - всему голова

 

Нетрудно заметить, что данная теория не лишена слабых мест. Сам Томас Телхелм признает, что вряд ли кто-либо из участвовавших в эксперименте студентов имеет какое-либо отношение к выращиванию риса/пшеницы и что сегодня рисоводство в значительной мере механизировано. Что одним-единственным фактором нельзя объяснить возникновение такого сложного и многогранного явления, как национальный и культурный характер народа.

Вместе с тем, по мнению ученых, одной из причин возникновения психо- и социокультурного водораздела «Запад-Восток» вполне могло быть своеобразие их земледельческого устройства.

Дело в том, что ментальность (склад ума) любого народа формируется на протяжении тысячелетий под влиянием множества внешних и внутренних факторов. Поколение за поколением общество формирует, оттачивает институты и структуры (семья, государственное устройство и т.д.) так, чтобы наилучшим образом подготовить «плоть и дух» юного поколения к предстоящему существованию в рамках данного социума.

Инерционность данной системы чрезвычайно велика. Зачастую факторы, вызвавшие к жизни появление тех или иных социокультурных явлений, давно исчезли, однако система продолжает воспроизводить их десятилетия и столетия спустя. Как? Вопрос открытый. Возможно, считает Томас Телхелм, через школы, родительское воспитание, словом, все те институты, чья задача связать через культуру разные поколения.

Именно из-за подобной цивилизационной «неповоротливости» ментальность современного урбанизированного общества, далекого и от земли, и от земледелия, является, по большей части, лишь слепком с сознания своих предков-землепашцев.