"Нас сталкивают лбами..."

Почему в Ставрополе обыденностью стали массовые драки студентов: расследование «Открытой»

На протяжении последнего года в криминальных сводках Ставрополья все чаще мелькают слова «массовая драка». Несколько из таких драк произошли в краевой столице, причем участниками потасовок становились студенты крупных вузов. Кто подталкивает молодых людей на «выяснение отношений»?!

Драка или избиение?
Пожалуй, самым громким инцидентом была массовая драка в ночь с 31 марта на 1 апреля на площади около Дворца культуры и спорта. В ней участвовали около полусотни человек – ингуши и карачаевцы, которые еще и палили друг в друга из «травматики». На место выехали несколько нарядов ППС, были задержаны 17 зачинщиков потасовки. Всех их привлекли к административной ответственности: несколько студентов были оштрафованы, но большая часть заключена под административный арест на 15 суток.
Позднее приехавший в Ставрополь помощник-советник главы Ингушетии Ибрагим Ганиев обвинил правоохранительные органы в предвзятости по национальному признаку. Он считает, что около ДК была вовсе не массовая драка, а избиение ингушей: дескать, карачаевцы толпой налетели на троих ингушских ребят, вот остальные вайнахи и были вынуждены вступиться за избитых соплеменников.
Ганиев даже обещал написать заявление в полицию, однако эта история публичного продолжения не имела. В отличие от другого похожего инцидента, который поначалу оказался обделен вниманием СМИ, но спустя несколько месяцев вызвал бурное обсуждение в крае. Речь о массовой драке, которую 16 февраля полиция предотвратила на Комсомольском озере Ставрополя, задержав несколько студентов СКФУ ингушской национальности.
Спустя несколько дней после инцидента ректор университета Алина Левитская издала распоряжение: ограничить допуск в учебные корпуса и общежития вуза первого заместителя председателя совета краевого культурного центра чеченцев и ингушей «Вайнах» 60-летнего Вахи Гучигова (само общество возглавляет известный врач-ангиохирург Руслан Чемурзиев). И хотя всё это случилось уже давно, достоянием широкой общественности данный факт стал лишь после публикации в «Открытой» (см. «Про вуз, восставший из руин, и «Храм науки», устремленный... в бездну», №26 от 10 июля с.г.).

А как было в действительности?
Ситуация, описанная нашим изданием со слов самого Вахи Гучигова, стала поводом для экстренного заседания городского этнического совета. Правда, заседало высокое собрание за закрытыми дверями, ибо говорили на нем о вещах крайне болезненных для ставропольской общественности.
На заседание приехала ректор СКФУ Алина Левитская, которая рассказала о предыстории той самой драки. И события, интерпретированные Гучиговым в беседе с «Открытой», стали проявлять себя иначе.
Вот как всё произошло, судя по рассказу ректора. 13 февраля на входе в юрфак университета сцепились два студента, которые прежде друг друга и знать не знали (один не пропустил в дверь другого). Охранники парней разняли, отвели в деканат, где с ними провели профилактическую беседу в присутствии преподавателей и руководителей студенческого самоуправления.
Руководство вуза проявило к этой истории особое внимание, поскольку один из парней оказался осетином, а другой – ингушом. Не секрет, что у этих двух народов есть взаимные «исторические» претензии, и широкая огласка безобидной бытовой стычки двух горячих юнцов могла быть интерпретирована и в провокационных целях. Тем более что в вузе обучается около 300 ингушей и более 100 осетин.
У одного из ребят в этот день была назначена пересдача экзамена, которая была им провалена. Однако ректор Алина Левитская, чтобы не плодить мифы о якобы межэтническом конфликте, пошла молодому человеку навстречу и предложила пересдать экзамен еще раз. Причем пригласила туда зампреда краевого центра чеченцев и ингушей «Вайнах» Ваху Гучигова.
Парень пересдачу в очередной раз провалил: он не ответил ни на один заданный экзаменаторами вопрос. Когда же его попросили прочесть и пересказать одну страничку из учебника, первокурсник и с этим не справился, сказал, что ничего из просмотренного текста не понял. Студента были вынуждены отчислить, но всё равно в исключительном порядке разрешили в будущем году заново поступить на первый курс.
По словам Левитской, Гучигов (который проходил в университет беспрепятственно) незадолго до описанных событий наведался к руководству юрфака и предложил «уладить ситуацию» с первокурсником-двоечником, недвусмысленно продемонстрировав во внутреннем кармане конверт, пухлый от купюр (возможно, Гучигов «просил» и за какого-то другого студента).

Патриотизм или провокация?
О конфликте, произошедшем 13 февраля в дверях юрфака, Ваха Гучигов в тот же день проинформировал органы прокуратуры и МВД: якобы между группой ингушей и осетин произошла драка, в которой одному из парней выбили зуб. От него же, рассказала Левитская, пошла информация о том, что на Комсомольском озере вечером 16 февраля студенты – ингуши и осетины – устраивают сходку, чтобы, мол, выяснить, кто прав. Кстати, сам Гучигов там даже не появился, дабы стычку предотвратить.
Не дав молодым людям «почесать кулаки», полицейские задержали на озере 16 человек. Всех их доставили в Октябрьский ОВД, куда прибыли начальник городской полиции Евгений Нуйкин и начальник краевого главка Александр Олдак, а также лидеры ингушской и осетинской диаспор. Среди задержанных была дюжина молодых ингушей – студентов СКФУ и четверо случайно оказавшихся на озере осетин, все взрослые мужчины, в их числе аспирант медакадемии и выпускник училища связи.
Ни одного осетинского студента СКФУ на озере не оказалось. Естественно, возникает вопрос: что же это за «сходка» была такая?! Да и вообще, знали ли осетины о том, что на Комсомольском озере ребята-ингуши назначили им «стрелку»?! Оказалось, что нет.
Прокуратура Ленинского района потребовала отчислить ингушей-дебоширов из СКФУ, но ученый совет посчитал это чрезмерным.
После произошедшего ректор СКФУ связалась с краевыми спецслужбами, а также лично с президентом Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым. Последний в разговоре с Левитской категорически отмел факт того, что Гучигов (кстати, по национальности чеченец) является официальным представителем ингушской диаспоры на Ставрополье. После этого по рекомендации ФСБ Алина Левитская и приняла решение «ограничить пребывание» Вахи Гучигова в учебных корпусах и общежитиях СКФУ.
Как пояснила на заседании совета Алина Афакоевна, это не означало, что лидеру диаспоры вообще запрещалось появляться на территории вуза, но уже не беспрепятственно, как раньше, а только после получения разрешения от ректората, который должен знать, чем занимаются посторонние люди в студенческой среде.
Однако это распоряжение уже определенным образом поняли в управлении комплексной безопасности вуза, развесив на всех входах в СКФУ «ориентировки» на Гучигова. «Это был, конечно, перебор – расклеивать фотографии», – честно признала на совещании Алина Левитская.

«Кому-то очень выгоден конфликт»
Сам Гучигов, приглашенный на заседание совета, слушал речь ректора с напряженным лицом и не признавал ничего из того, что говорилось в его адрес. И снова настаивал на версии о том, что, мол, драка между группой ингушей и осетин около дверей юрфака 13 февраля все-таки была.
Что касается якобы предложенной им взятки декану юрфака, лидер диаспоры заявил, что таких денег (по слухам, экзамен может «стоить» около 10 тысяч рублей) у родственников парня-ингуша отродясь не было: воспитывает его одинокая мать-инвалид.
Категорически отрицал Ваха Магомедович и самое тяжкое прозвучавшее в его адрес обвинение – о том, что он якобы «подзуживал» драчунов на Комсомольском озере. Лидер диаспоры заявил: мол, о готовящейся массовой драке ему стало известно от зампреда краевой осетинской автономии Алана Мисикова (он на заседании этнического совета не присутствовал). Хотя до этого лидеры осетинской диаспоры рассказывали, что получили информацию о готовящейся «сходке» именно от Вахи Гучигова.
Как видно, ситуация крайне запутанная, и докопаться до истины сейчас уже почти невозможно. Говорил об этом и лидер краевой осетинской диаспоры Батраз Татаров: «Сейчас обстановка в Осетии налаживается, но кому-то очень выгоден конфликт. Кому-то захотелось заварить эту кашу и столкнуть лбами осетин и ингушей». Правда, он дипломатично не стал конкретизировать, что же это за таинственные провокаторы.
Прокурор Ленинского района Ставрополя Олег Шибков активно поддержал руководство СКФУ. «Нечего делать в высших учебных заведениях ни родителям, ни представителям конфессий, ни представителям национальных образований! За исключением особых случаев, как то: расширенный учебный совет с обсуждением определенных вопросов. Причем посещение должно разрешаться и фиксироваться администрацией вуза», – заявил Шибков.
Прокурор рассказал, что его дочь учится в МГИМО, и пройти туда человеку «с улицы» невозможно. И сам он впервые побывал там лишь на вручении диплома бакалавра. Поддержал Шибков и инициативу ректората СКФУ по введению в университете единого электронного пропуска.

Провокации «родом» из Интернета
В своем выступлении Алина Левитская также коснулась и других похожих конфликтов, в которые она оказывается невольно вовлеченной из-за того, что возглавляет самый многонациональный вуз России (в нем учатся студенты 85 этносов).
По ее словам, сейчас даже многие краевые политики не стесняются в безапелляционных попреках: дескать, в СКФУ – «засилье кавказцев». Этот опасный миф ректор опровергла с цифрами в руках. Из 18 тысяч студентов дневного отделения лишь около 1300 представляют соседние регионы, остальные – это жители Ставрополья. Что касается национального состава, то 80% учащихся – это русские, вторые по численности – армяне, затем идут представители северокавказских республик.
В нынешнем году целевой прием составил 362 человека, из которых только 40 мест пришлось на республики СКФО, все прочие представляли Ставрополье. Причем в нынешнем году по требованию федерального Минобразования уменьшаются контрольные цифры приема на гуманитарные (в основном юридические и экономические) специальности, и, напротив, возрастает количество мест на инженерных направлениях.
Рассказала Левитская и о ситуации с ингушским филиалом СКФУ, закрытие которого в социальных сетях также пытались преподнести через призму межэтнического конфликта. «На самом деле учебного процесса там не было никакого, полная имитация образования. Жалко детей, которые там числятся. Учебные планы по всем направлениям подготовки обеспечивала одна кафедра!» – рассказала Левитская об итогах проведенной в ингушском филиале проверки.
Ректор неоднократно выезжала в Магас и встречалась с зампредом правительства и министром образования Ингушетии и представителями полпреда в СКФО.
Причем ситуацией в филиале был возмущен даже сам президент Юнус-Бек Евкуров: изначально подчиненные его информировали о том, что филиал (тогда еще представлявший СевКавГТУ, на базе которого и был создан окружной вуз) создавался для подготовки крайне необходимых молодой республике строительных и инженерных кадров.
На поверку же оказалось, что готовили здесь вовсе не инженеров, а юристов и управленцев, которых нынче и без того пруд пруди. Готовили за немалые деньги и крайне непрофессионально!
Левитская на заседании совета также сообщила, что ученым советом уже решен вопрос с ликвидацией другого филиала СКФУ – в Элисте, к работе которого также были серьезные претензии. Большая часть студентов будет переведена на обучение в Калмыцкий государственный университет.

Мифы тиражируют даже депутаты
«Нужно было успокоить возмутившихся родителей, которым ситуация была преподнесена под определенным углом: мол, ректор-осетинка закрывает филиал в Ингушетии. Всегда ведь находятся люди, которые жаждут провокационных акций, чтобы зарабатывать определенные дивиденды», – констатировала Алина Афакоевна.
Она лично обратилась к министру образования России Игорю Ливанову с просьбой перевести студентов из ликвидируемого филиала в Ингушский госуниверситет, а также в СКФУ (в Ставрополь и Пятигорск). И ей пошли навстречу – в исключительном порядке ребят перевели на очное и заочное отделения, причем большинство с платной формы обучения зачислили на бюджетные места.
Правда, особой проблемы это не составило – после зимней сессии в СКФУ было за неуспеваемость отчислено больше тысячи студентов. Кроме того, здесь выявили огромное число «мертвых душ» – студентов, которые лишь числились в вузе, однако ни разу на занятиях не появлялись (большинство из них достались в «наследство» от СевКавГТУ).
Всё это говорит о качестве знаний и жизненных установках абитуриентов, приезжающих в Ставрополь из соседних республик. Ректор с огорчением признала, что многие из них очень плохо знают даже русский язык, поэтому в СКФУ было принято решение расширить «языковой компонент» (на владение устной и письменной речью) на всех без исключения специальностях.
По мнению ректора, основная задача СКФУ – работать на снижение этнокультурного напряжения на Северном Кавказе, активизацию межэтнических и межконфессиональных отношений, укрепление позиций русского языка и русской культуры в регионе.
Сама Алина Левитская, работая в федеральном Минобразования, курировала вопросы языкового образования, и прекрасно знает, что именно через язык и впитываются общенациональная идентичность, патриотизм и правовая культура. Именно этого нашей молодежи остро и недостает!

 
 
Антон ЧАБЛИН