Неприкасаемые

Призыв к «изнурительной и кропотливой работе по самоочищению органов правопорядка» ставропольскими силовиками игнорируется

Недавно «Открытая» рассказала кошмарную историю о том, как одних негодяев в полицейских погонах отмазывает другой негодяй - офицер Следственного комитета, и о том, как сподручно у них это получается (№14 от 11 апреля с.г., «Палачи и жертва»).
А история такова. В июле прошлого года у сына сельского священника отца Георгия Романа Чекрыгина, студента Ставропольского госуниверситета и медакадемии, в общежитии пропали деньги, которыми его снабдили родители для оплаты за обучение. Роман написал заявление о краже в Промышленный ОВД, куда его и пригласили на следующий день побеседовать.
Опрос свидетелей и подозреваемых ничего не дал, и тогда за дело принялись лично начальник отдела по раскрытию квартирных краж И. Карабут, к слову, сын краевого министра труда и социальной защиты населения Алексея Карабута, и его коллега, оперативник А. Кобелев. Под отборную матерщину полицейские наотмашь били парня по голове, требуя признаться, что деньги он сам потратил на спиртное, наркотики и проституток...
Истерзанный многочасовым допросом с пристрастием Роман под диктовку оформил «явку с повинной», то есть донос на самого себя: так, мол, и так, потратил деньги на себя. 
В здании ОВД Романа продержали с четырех часов дня до восьми часов утра следующих суток. А утром парня в тяжелом состоянии увезла «скорая». Лечение он проходит до сих пор.

Статья вызвала огромный резонанс среди наших читателей, люди взволнованно звонили в редакцию, обсуждая случившееся, предлагали парню помощь. Молчали только в правоохранительных органах – и в МВД, и в Следственном комитете. Более того, их сотрудники приложили немало сил, чтобы скандал замять.
Однако, как мы писали уже, сфальсифицированное уголовное дело в отношении Романа Чекрыгина о совершении им заведомо ложного доноса было прекращено в связи с «отсутствием события преступления». Но в таком случае автоматически должно быть возбуждено уголовное дело в отношении И. Карабута и его подельника А. Кобелева, на чем настаивает в своих заявлениях в Следственный комитет РФ адвокат пострадавшего Вадим Панков.
Проверку его заявлений поручили провести вышеупомянутому следователю С. Демину, который раскрученному полицейскими колесу беспредела придал лишь новое ускорение. Лейтенант юстиции Демин проверку затягивал, «не усматривая» в действиях полицейских состава преступления, а потому стахановски выносил постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.
По настоянию адвоката в дело вмешалась краевая прокуратура, признав действия следователя незаконными. Демину ничего не оставалось, как возбудить уголовное дело по ст. 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий»), но в отношении… неустановленных лиц, полностью проигнорировав показания пострадавшего, который хорошо запомнил истязателей и неоднократно называл их имена.
Расследование заведомо бесперспективного уголовного дела в отношении неустановленных лиц следователем Деминым необоснованно продлялось, а судебно-медицинская экспертиза причиненных Роману Чекрыгину телесных повреждений не проводилась. Никаких действий по закреплению очевидных фактов преступления не предпринималось. Вопрос об отстранении полицейских от должности не поднимался.
Решив добить жертву, палачи стали обрабатывать самого потерпевшего, его отца - сельского священника и, наконец, свидетеля по делу о краже, уговаривая одного не писать больше жалоб, другого - изменить показания. Но старались зря.
Тогда подполковник полиции Карабут использовал заход через судебные органы, используя свои знакомства, тем самым рассчитывая легализовать незаконное постановление о прекращении в отношении неустановленных сотрудников полиции уголовного преследования.
Однако суд не состоялся. Планы негодяев поломала статья в «Открытой», рассказавшая о задуманной Карабутом схеме в подробностях. После выхода статьи Карабут свою жалобу отозвал.
Более того, само незаконное постановление о прекращении уголовного преследования в отношении неустановленных сотрудников полиции 11 апреля этого года было отменено руководителем следственного отдела по Промышленному району Ставрополя СКР С. Антоненко, а расследование по факту избиения полицейскими студента было продолжено.
Спустя неделю потерпевший Роман Чекрыгин лично вручил прокурору края Юрию Турыгину жалобу о ненадлежащем расследовании уголовного дела.
Проверка фактов, изложенных в жалобе адвоката, проводилась прокуратурой месяц. Наконец, за личной подписью Ю. Турыгина адвокат потерпевшего получил ответ, из которого следует, что изложенные им доводы о нарушении сроков расследования уголовного дела нашли полное подтверждение.
Краевое следственное управление СКР провело служебную проверку, по результатам которой руководитель Промышленного следственного отдела С. Антоненко и следователь С. Демин привлечены к дисциплинарной ответственности. В адрес Антоненко внесено требование об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных при расследовании уголовного дела. Наконец, расследование было поручено новому следователю М. Ефименко.
При этом прокурор края Ю. Турыгин заверил, что по результатам расследования будут проверены доводы о попытках полицейских склонить свидетелей к даче заведомо ложных показаний, а также будет рассмотрен вопрос о привлечении И. Карабута и А. Кобелева в качестве обвиняемых и отстранении их от должности.
Итак, следователям надзирающий орган предельно четко указал на недостатки и по пунктам предписал, что нужно сделать, чтобы ситуацию вернуть в правовое поле. Указания прокуратуры следственные органы выполнить обязаны были незамедлительно. Но, понятно, при одном условии - законопослушности и порядочности самих следственных работников. А вот этих качеств как раз у них не оказалось.
Поначалу следователи вроде как делали вид, будто к прокурорскому указанию прислушались. Новый следователь Ефименко начал «копать», наконец-то провели судебно-медицинскую экспертизу нанесенных полицейскими Роману Чекрыгину побоев, чего не было сделано за все время предварительного следствия.
Согласно заключению эксперта, Р. Чекрыгин получил закрытую черепно-мозговую травму в виде контузии головного мозга легкой степени, множественные кровоподтеки головы, ушиб мягких тканей бедра. Данные повреждения образовались в результате неоднократных ударов твердым предметом, например кулаком и ногой, в срок и при указанных в постановлении обстоятельствах, то есть при нахождении парня в ОВД по Промышленному району в ночь на 14 июля прошлого года.
Эксперт пишет: «…здоровью Р. Чекрыгина причинен вред средней тяжести по квалифицирующему признаку длительного расстройства…» То есть Романа полицейские пытали, что полностью соответствует определению пытки в Конвенции ООН - умышленное причинение государственным должностным лицом боли или страдания, физического или нравственного, чтобы получить нужные признания и показания. Именно из этого определения исходит Европейский суд по правам человека при рассмотрении жалоб о применении насилия со стороны должностных лиц правоохранительных органов.
И тут следствие снова застопорилось.
Несмотря на бесспорные факты, следственные органы по-прежнему не торопятся заканчивать расследование по уголовному делу и передавать его в суд.
Это значит, что одна силовая структура по-прежнему заботливо крышует другую, уводя от ответственности полицейских-изуверов, сохраняя высокие посты за теми, кому категорически противопоказано всякое общение с людьми, а в качестве сотрудников правоохранительных структур - уж и подавно.
В очередной раз расследование продлено до девяти месяцев (до 11 июля). Прозрачное дело, требующее не более двух месяцев неспешной работы силами одного сотрудника средней квалификации. Но тормозится оно с бешеной силой.
Не потому ли краевое следственное управление СКР вопреки указаниям прокуратуры проявляет избирательность в привлечении преступников к ответственности, что один из полицейских-садистов - сын министра социальной защиты населения Ставропольского края? Кто вообще наделил иммунитетом неприкосновенности Ивана Карабута и Александра Кобелева?
Может, та самая безымянная судейская дама, что помогала хлопотать полицейским, лично навестив отца Георгия в селе Дивном с тем, чтобы тот отдал сыну и адвокату команду отступить, прекратить разбирательство? А может, уважаемый социальный министр Алексей Павлович Карабут?
Возможно, и так. Но куда большую роль в этом деле играет главный районный следователь С. Антоненко, напомним, уже привлеченный к административной ответственности. Иначе как объяснить, что рядовые следователи меняются, однако толку от этого никакого? Молчат и подчиненные Владимира Колокольцева, министра МВД РФ, призвавшего к «самоочищению». 
Эта публикация, как и предыдущая, будет отправлена руководителям всех силовых структур, так или иначе проявивших себя в этой пыточной истории.

Олег ПАРФЁНОВ