Прыжок с «вышки»

 

Об этом говорили на расширенном заседании ученого совета СКФУ, которое прошло на днях в стенах крупнейшего университета округа. Ректор Алина Левитская докладывала об итогах работы за 2013 год, о чем «Открытая» подробно рассказала в прошлом номере в статье «Рим, Дублин, Ставрополь...».

К счастью, отчет Левитской не получился бравурным: и она сама, и другие приглашенные откровенно говорили о проблемах СКФУ да и вообще высшей школы. А их сегодня немало, учитывая, сколь масштабную реформу переживает высшее образование в России.

 

Без нафталиновых учебников

 

Созданный весной 2012 года из трех самостоятельных вузов, имеющих собственные многолетние традиции, СКФУ все еще переживает этап становления. Проявляется это, например, в разнице качества работы отдельных институтов (сегодня их в структуре вуза ровно дюжина, включая два многопрофильных филиала в Пятигорске и Невинномысске).

Как рассказал в своем докладе директор Института математики и естественных наук (ИМЕН), профессор Андрей Лиховид, пять наиболее продвинутых институтов обеспечили 84% от всего объема финансирования научно-исследовательских работ (НИОКР) внутри вуза.

Можете сами сравнить: в Институте электроэнергетики, электроники и нанотехнологий (ИЭЭН) эта сумма составляет 310 тысяч рублей на каждого сотрудника, а в Институте информационных технологий и коммуникаций – лишь 15 тысяч. Кстати, требования, которые предъявляют к вузам Минобразования России, таковы: на науку вуз должен ежегодно тратить не менее 50 тысяч рублей (в расчете на одного сотрудника). Выше этой «планки» также сумели подняться лишь пять институтов СКФУ.

По словам Лиховида, наилучших результатов добились именно те подразделения института (живых систем и нанотехнологий), в которых появились должности научных сотрудников. Они занимаются только исследованиями и студентов не учат. А это внове для отечественных вузов, где привыкли, что сотрудник должен непременно читать лекции. Иначе – иди в какой-нибудь НИИ.

К сожалению, именно разрыв между образованием, наукой и практикой – главная беда российских вузов. Да простит меня уважаемый читатель за назойливость, но приведу личный пример. Практикующие журналисты и пиарщики готовы были бы преподавать на журфаке СКФУ, охотно делясь со студентами секретами профессионального мастерства (а этому ремеслу по книжкам не научишь, необходима каждодневная работа руками).

Но, увы, в вузах сегодня не созданы условия для привлечения практиков, будь то журналисты, юристы или экономисты. Отчитав лекцию или проведя семинар, ты погрязнешь в так называемой «внеаудиторной» работе – совещания, заседания, отчеты, написание учебных планов, рабочих программ... Именно это и отпугивает от вузов людей, которые могли бы научить студентов чему-то серьезному, за пределами нафталиновых учебников.

 

Учёному нельзя работать «в стол»!

 

Большой проблемой остается аттестация научных кадров. В трех вузах, на базе которых и возник СКФУ, было 24 диссертационных совета (из них только в Ставропольском госуниверситете – 14), а сегодня их осталось лишь семь. Отчасти именно с этим связано то, что в прошлом году в СКФУ лишь треть аспирантов успели защитить диссертации в срок (а, скажем, среди юристов «остепенились» вовремя лишь 12% аспирантов).

По подсчетам профессора Лиховида, СКФУ может претендовать на создание новых советов как минимум по 30 научным специальностям. А без этого невозможно выполнить задачу, которая поставлена перед вузом на нынешний год, – чтобы в срок защищалось 40% диссертаций (кстати, именно эта цифра вызвала на ученом совете самое бурное обсуждение: не слишком ли высокую планку поставили?).

Между тем сейчас в Высшей аттестационной комиссии (ВАК) находятся документы на открытие четырех советов СКФУ, а еще по двум заявления были возвращены: дескать, переделывать надо. По словам Андрея Лиховида, такая неразбериха связана с постоянными кадровыми перестановками в недрах самой ВАК.

Два года назад президент поставил перед российской наукой задачу увеличить обороты. К 2018 году доля научных статей российских исследователей в мире должна составлять 2,4% (вместо нынешних 1,6%). Пропорционально вырастет и бюджетное финансирование науки – до 25 млрд. рублей (из этой суммы 11% должно тратиться на университеты).

Поэтому сегодня в вузах и НИИ все усилия брошены на то, чтобы печатать как можно больше тезисов, статей, монографий. Плохо, когда это работа «в стол». Научный «продукт» обязательно должен быть востребован учеными из других вузов или стран (а для этого статьи должны попадать в мировые базы научных знаний, такие как Web of science или Scopus). 

Уже сегодня количество опубликованных статей (причем имеющих высокий индекс цитирования) для любого ученого становится «допуском» к финансовой поддержке его исследований. А это и госзадания, и бюджетные гранты, которые вместе и составляют обещанную президентом сумму в 25 млрд. рублей. 

Но, судя по докладу Андрея Лиховида, даже в стенах одного вуза, СКФУ, качество научных исследований отличается разительно. Передовик – это Институт живых систем (ИЖС), где одна статья, цитируемая на Западе, приходится на каждого восьмого сотрудника. На противоположном полюсе – Институт строительства, транспорта и машиностроения (ИСТМ), где одна статья приходится... лишь на каждого 125-го сотрудника.

Вот отстающим и придется «подтянуться». Хотя, конечно, добиться полного единообразия невозможно, ведь нужно делать «скидку» на традиции научного цитирования в разных отраслях. Скажем, внутри страны наиболее востребованы работы ставропольских исследователей в сфере педагогики и экономики, в мире – труды химиков и биологов, а в получении патентов сильны инженеры.

 

Романтики и прагматики

 

Итогом научной работы должна быть не только статья в журнале или толстая монография, а реализация «умных» идей на практике. А вот с этим в СКФУ проблема: по словам Алины Левитской, слишком малый процент научных разработок находит «выход» в виде авторских свидетельств и патентов (на изобретения, полезные модели и промышленные образцы).

Но это беда не только окружного вуза, но и всей российской науки: патентование интеллектуальной собственности для полунищих ученых – штука запредельно дорогая (тем более, если получать патент не внутрироссийский, а международный). Хотя Минобразования РФ и требует, чтобы вузы учились зарабатывать самостоятельно, в том числе за счет отчислений от использования авторских прав.

СКФУ может этого добиться, создав «пояс» малых инновационных предприятий (НПО), технопарков, бизнес-инкубаторов, которые и занимались бы коммерциализацией научных идей. Похвастаться пока нечем: достаточно сказать, что в прошлом году в СКФУ не было создано ни одного НПО, то есть вуз довольствуется инновационным «заделом», оставшимся ему в наследство от университетов-предшественников.

А ведь без этого сегодня никакому вузу не выжить. Ученый по определению романтик, но его блестящие идеи должны не только радовать автора, но и быть коммерчески успешными. Научно-технические разработки, как правило, – это венчурные проекты, где по определению высок уровень риска. И выводить их на рынок, подыскивая инвестора, должны не сами убеленные сединами профессора, а профессиональные менеджеры.

Все это понимают, конечно, и в руководстве СКФУ, ведь задача вуза сегодня – добиться финансовой самостоятельности. Университет более чем на 80% зависит от федерального бюджета, а за счет НИОКР зарабатывает лишь около 9% (в прошлом году – 160 млн. рублей).

 

Надо «перестроить» педагога

 

По словам директора Института образования и социальных наук (ИОСН), профессора Валерия Шаповалова, научный потенциал не возьмется из ниоткуда. Нужно менять сам «формат» подготовки студентов, нацеливая их не на заучивание тестов в преддверии экзаменов, а на проектную и конструкторскую деятельность. Чтобы результатом их учебы были не оценки в зачетке, а ощутимый, социально важный результат. А это, в свою очередь, требует и «перестройки» методов работы самих педагогов (особенно гуманитариев).

Андрей Лиховид считает, что в СКФУ нужно внедрять рейтинговые оценки для институтов, кафедр и даже отдельных преподавателей. Он привел в пример рейтинг, который уже существует внутри его института, в котором учитывается 34 различных параметра: число полученных грантов и патентов, разработанных учебных программ, выпущенных учебников, монографий... Валерий Шаповалов добавил, что такой рейтинг обязательно должен учитывать и оценку самих студентов.

Говорили на заседании и о других педагогических «инновациях». Например, о том, что в СКФУ может появиться грантовый конкурс на разработку учебных программ. Причем они могут быть межкафедральными и даже межвузовскими (учитывая, что СКФУ укрепляет связи с другими университетами России, СНГ и Запада).

Шаповалов считает, что в СКФУ нужно переходить на эффективный контракт с преподавателями (на чем, кстати, давно настаивает Минобразования РФ). Это трудовые отношения нового типа, которые строятся на оценках результативности каждого работника (нечто подобное пытались внедрить еще в 2008 году в бюджетной сфере под названием «Новая система оплаты труда», НСОТ). Правда, Федерация независимых профсоюзов (ФНПР) против эффективного контракта запротестовала, считая его формой скрытой эксплуатации.

Окончание на 22-й стр.

Хорошо жить, чтобы хорошо учиться

Говорили на заседании в СКФУ и об обустройстве студенческого быта, без которого ставить сверхзадачи нереально. Как прозвучало в докладе Алины Левитской, недавно прошла ревизия имущественного комплекса университета, которая выявила 26 неиспользуемых объектов – либо ненужных, либо аварийных. Решено, что 17 из них придется снести.

Естественно, не только сносят старое, но и строят новое. Но и здесь не все гладко: скажем, из-за «опоздания» федеральных финансов не удалось вовремя сдать в эксплуатацию комплекс общежитий на проспекте Кулакова на 300 человек (обещано, кстати, что жилье здесь будет самым благоустроенным на Северном Кавказе).

По словам Алины Левитской, вуз очень нуждается в новых спортивных сооружениях – чтобы выдержать нормативы, их площадь должна быть увеличена вдвое. Правда, потянуть такое строительство СКФУ самостоятельно не может. Поддержал коллегу ректор Ставропольского аграрного университета (СтГАУ) Владимир Трухачев, который предложил «в складчину» построить межвузовский спорткомплекс, где бы занимались студенты всех университетов Ставрополя да еще и проводились бы общегородские соревнования.

Вообще, по мнению Трухачева, сегодня государство ставит перед вузами столь масштабные задачи, что решать их поодиночке нереально. «Хватит нам жить местечково, надо объединяться, вместе работать по разным направлениям», – говорит ректор СтГАУ.

Привел он в пример самый, пожалуй, масштабный проект своего вуза – строительство молочно-товарной фермы на 4 тысячи голов, которая будет поставлять продукцию для молочного комбината «Ставропольский». СтГАУ готовит для будущей фермы кадры (в частности, ветеринаров и зоотехников). Но в производственную цепочку, уверен Трухачев, должны быть включены и ученые-пищевики из СКФУ, чтобы добиться высокого качества продукции. Вообще, без производственной кооперации (в том числе в сфере АПК и пищепрома) невозможно остановить отток молодежи из края, который приобрел уже катастрофический характер.

Трухачев привел статистику краевого совета ректоров, который он возглавляет: в прошлом году из числа выпускников ставропольских школ безвозвратно покинули регион 46%, в том числе около тысячи поступили в вузы Москвы, чуть меньше – Санкт-Петербурга, а судьба еще почти 2900 ребят неизвестна.

Как закрепить ребят на малой родине? Только за счет качественного образования, чтобы они имели перспективы реализовать себя в качестве ученых и практиков. Это самая главная задача ставропольских вузов, и в первую очередь СКФУ. И задача не сиюминутная, а стратегическая, от решения которой зависит стабильность Ставрополья – региона, не случайно называемого экспертами «мягким подбрюшьем России».

 

Антон ЧАБЛИН,

обозреватель «Открытой»

 

Андрей10 апреля 2014, 20:50