Смеющийся тигр, танцующий дракон

В уникальном боевом искусстве капоэйра сочетается несочетаемое: схватки, песни, пляски, шахматная тактика и крутая акробатика

Молодые люди в белых одеждах стояли в кругу: музыканты наигрывали экзотичный мотив на тетеве натянутых «луков», остальные хлопали в ладоши.

Посреди круга шаманили двое. Пригибаясь к земле, они вальсировали мягким шагом, как вдруг один из танцоров обрушился на соперника с ударом. Нога «агрессора» пролетела в сантиметре от живой мишени – и началось!

Впрочем, что именно началось, понять было сложно. То ли акробатический этюд, то ли чудной брейк, а если драка, то весьма оригинальная. Вместо того чтобы «рвать» друг друга, бойцы вели какую-то странную игру. Удары, уклоны, прыжки, падения, стойки на головах, сальто, колесо, кувырки сыпались один за другим, только пыль летела из-под босых пяток. Но ни один удар не достигал цели, хотя бойцы лишь уворачивались, не считая нужным даже ставить блоки.

При этом оба искренне веселились. Выглядела их забава непонятно и необычно: что это – схватка, танец, ритуал? Ответ звучал красиво и таинственно – «капоэйра».

Как поведал мне вечером всезнающий Google, капоэйра родилась пять веков назад в Бразилии, в жалких лачугах рабов, которые тренировали ратные навыки, маскируя их под национальные обряды.

С песнями и плясками чернокожие пленники отрабатывали смертельные приемы прямо под носом рабовладельцев. Самые отчаянные убегали с плантаций и создавали в тропических лесах «вольные города», защищать которые им помогал «танец воинов», ставший символом свободы и сопротивления. Так сложилось самобытное искусство, в котором переплелись музыка и единоборство, пение и пляски, игра, акробатика и магические таинства.

Сегодня боевой танец вольнолюбивых смельчаков признан наследием ЮНЕСКО и имеет тысячи поклонников по всему свету. В чем секрет его успеха?

Знатоки на интернет-ресурсах лишь напускают тумана. Капоэйра, втолковывают они, учит «быть доверчивым и осмотрительным, добрым и злым, снисходительным и беспощадным, очень быстрым и невероятно медлительным - и все это одновременно». Впрочем, предупреждают посвященные, пытаться понять это бесполезно: «Никто не сможет описать постороннему суть капоэйры. Чтобы почувствовать ее, нужно самому поиграть в кругу».

Ну что ж, играть так играть, решаю я, и на следующий день отправляюсь на тренировку к ставропольским капоэйристам.

До занятия полчаса, а они уже в сборе, и, по правде сказать, больше похожи на студентов, предвкушающих первоклассную «тусу», чем на суровых бойцов, собравшихся до седьмого пота отрабатывать сальто-мортале. Веселые, молодые, красивые, смешливые – пары минут хватает, чтобы понять, эти ребята не просто соратники по спортивным интересам, а семья. И новеньких они принимают с распростертыми объятиями.

Расспрашиваю, как капоэйра пришла на ставропольскую землю. Лет десять назад, отвечают ребята, местный спец по брейку Василий Манторов за компанию с товарищем поехал на мастер-класс по капоэйре. Попробовал на вкус бразильскую «кучу малу» – и затянуло. А когда Василия перевели на работу в другой город, место инструктора занял Виктор Суслов, его лучший ученик.

В капоэйре он восемь лет. «Здесь нет агрессии, – эмоционально делится Витя, – только кайф, творчество, игра, взаимодействие. Тот, кто приходит в капоэйру драться, долго у нас не задерживается».

– А в чем тогда смысл схватки? – недоумеваю я. – Зачем налетать на человека коршуном, если не хочешь биться?

– Понимаешь, капоэйра больше похожа на шахматы, – выдает мой собеседник, и от этого объяснения я впадаю в ступор – как, еще и шахматы?!

– Удар не для того, чтобы ударить, – приходит на помощь Витина жена Валентина. – Это скорее вопрос, на который другой игрок должен красиво ответить. Не сообразил как – шах тебе и мат. Задача капоэйриста не отправить партнера в нокаут, а переиграть его, обхитрить, загнать в угол – да так, чтобы тот сам позабавился. Для такой игры нужны смекалка, авантюризм, тренированное тело и «аше» – вдохновение, которое ведет игрока по кругу.

«В общем, капоэйра – это грация хищника и душа философа», – подытоживает обаятельный Кирилл Дорофеев. Народ одобрительно гудит, и в самом поэтическом расположении духа мы отправляемся в зал.

На разминке «тигры» и «мудрецы» продолжают сыпать шутками, но мне уже не до смеха. Стартуем энергично: если прыгаем, то касаясь коленками груди, приседаем – так пистолетиком на одной ноге, отжимаемся вообще стоя на руках у стены.

Дальше больше – учимся падать. «Подбородок к груди, руки скрестили, упали. Встали. Подбородок к груди, руки скрестили, упали. Встали…» – командует Виктор. Кажется, я ухаю на паркет раз тридцать, пока, наконец, не звучит отбой.

На полу красноречиво темнеют отпечатки мокрых тел. Инструктор доволен: разогрев удался, и мы приступаем собственно к капоэйре. У новых заданий звучные названия – «джинга», «кокоринья», «армада», «кейшада» и бодрый португальский счет: «Um, dois, tres!»

Легче всего мне дается джинга – танцевальное движение, с которым боец непрерывно перемещается в пространстве (застыть он может только стоя на руках или голове, а на ногах – ни-ни!).

С ударами похуже – в моем исполнении они больше похожи на балетные батманы. Зато, отрабатывая их, расстаюсь с иллюзией о том, что капоэйра – милое, безобидное развлечение пацифистов. Удар капоэйриста смертельно опасен. В Бразилии уже после отмены рабства «танец-убийца» стал настолько грозным оружием уличных бандитов, что первая конституция республики официально объявила его вне закона!

Применить «лиходейские» приемчики я пробую в паре с Максом Васюком по прозвищу Капитан. Джингу отплясываю с удовольствием, а вот на круговой удар ногой с разворотом корпуса решаюсь, как на подвиг. И хоть совершаю «смертоносную» плюху со скоростью придворного полонеза, искренне радуюсь, что Макс остался невредим. А вскоре с облегчением принимаю его предложение попробовать свои силы на музыкальном поприще.

Музыка является неотъемлемой частью капоэйры. Каждый участник команды должен играть на всех инструментах и знать наизусть хотя бы десяток песен в оригинале. Уроки пения на португальском откладываю на потом, а пока под чутким руководством Капитана пытаюсь подчинить своей воле приспособление, похожее на индейский лук.

Это беримбау - музыкальный инструмент, собранный из палки, одной струны и тыквы. Техника игры на нем несложна, вот только через пару минут начинает неметь мизинец – он, по сути, удерживает всю конструкцию. Следующая на очереди реку-реку – милая погремушка. За ней – африканские барабаны джембе и конго...

Тексты, мелодии и ритмы ребята по большей части разучивают дома, терзая (или лаская?) слух родных и соседей. Кроме песен и музыки ученики на внеклассной работе проходят португальский язык, историю капоэйры, ее философию, биомеханику и воспитательный компонент. Так, второкурсница Ставропольского пединститута Светлана Силенок для студенческих исследований взяла «родную» тему: «Капоэйра как инновацинное средство физического воспитания подростков».

«В завершение тренировки всегда следует рода (с португальского – «круг»), традиционная игра, когда все участники поют песни и хлопают в такт музыке, стоя в кругу, – пишет Светлана в своей первой научной статье. – Внутрь круга выходят два капоэйриста и начинают поединок, затем их сменяют следующие участники. Рода – это кульминация тренировки и всего искусства капоэйры».

Вот и наши двухчасовые экзерсисы венчает традиционная рода: круг замыкается, начинается игра на грани шутки и драки. Соперники касаются ладонями пола, пожимают друг другу руки и через эффектное сальто входят в роду.

Хоть я все еще не отличаю кейшаду от кокориньи, зато улавливаю в потоке движений главное – попытки игроков предугадать намерения противника и переиграть его. Конечно, чтобы оценить, насколько изящно и остроумно они справляются с задачей, нужен опыт поболе одного урока. Но ничто не мешает мне просто любоваться красотой танца – низкими переходами, внезапными атаками, живописными стойками.

Однако наблюдателем я остаюсь недолго. Маша Рожнова, с которой мы отрабатывали в паре падения на пол, приглашает меня в круг. Была не была! Вращений на одной руке от меня никто не ждет, а уж один элемент я применить сумею.

Капитан подсказывает что-то про удар с разворотом, но я не поддаюсь на провокацию и упрямо кружусь с Машей в джинге, пытаясь делать это со всей возможной грацией хищника.

Правы были теоретики из Google: именно рода приближает меня к пониманию капоэйры, дает почувствовать азарт, единство и то самое загадочное «аше» – радость и вдохновение, о котором говорили ребята перед тренировкой.

И больше не вызывают недоумения слова их предводителя Виктора: «Драться у нас не научишься, а вот радоваться и ничего не бояться – да!» Капоэйра – это не просто  «винегрет» из творческих ингредиентов. Секрет ее притягательности в другом уникальном замесе – из импровизации, свободы, красоты и фантазии.