Поиск на сайте

Под таким названием в свет вышла книга о развитии питейного дела на Ставрополье от основания первых винокурен до наших дней

Труд принадлежит группе авторов: краеведу Герману Беликову, предпринимателю Олегу Сидоренко и журналисту Алексею Марьясову. К печати книгу подготовило известное пятигорское издательство «Снег», и по праву ее можно отнести к категории роскошных изданий. Особого упоминания заслуживают редкие снимки, многие из которых публикуются впервые.
По большому счету книга эта не столько даже об истории становления питейного дела, сколько о самой истории края, только под определенным углом зрения. Не подумайте, что через донышко стакана. Могу поспорить: книга, кому она попадется в руки, увлечет и самого убежденного трезвенника.
 
Ни одна охота генсека Леонида Ильича Брежнева не обходилась без застолья

 

Немецкие колонисты Потёмкина не подвели

Что считать отправной точкой в развитии промышленного винокурения на Ставрополье, можно, конечно, поспорить. А потому предположим, что начало было положено указом Екатерины II от 2 декабря 1782 года о переселении на пустующие земли Северного Кавказа и принадлежащие известным в России фамилиям крестьян из внутренних губерний.

Это событие прочно связано с именем Григория Алексеевича Потемкина-Таврического, который, следуя указу императрицы, принялся раздавать земельные наделы по среднему течению Кумы, где и было положено начало виноградовинодельческой отрасли.

Князь Потемкин пригласил на Кавказ немецких колонистов, которые занялись шелководством и виноделием. Именно немцы впервые в Ставропольской губернии в промышленном масштабе стали использовать виноградные дробилки и готовить выдержанные вина. Колонисты построили винные подвалы, создали общество по производству вина.

Благодаря их труду вскоре вся Кумская долина с ее селами и хуторами стала сплошным виноградником, перемежавшимся фруктовыми садами, плоды которых шли на изготовление недорогого чихиря.

Среди виннозаводчиков начала XIX века в первом ряду стоит имя государственного и общественного деятеля Алексея Федоровича Реброва. В 1837 году за шипучее вино «Ребровское полушампанское» ему высочайше были пожалованы орден св. Станислава со звездою и место в Ставрополе в вечное пользование. О винах Реброва с одобрением отзывался лично император Николай Павлович.

В 1820 году начальник Кавказской губернии Карл Федорович Сталь получил указание построить государственный винокуренный завод производительностью не менее 180 тысяч ведер «хлебного вина» в год. Объемы, что и говорить, немалые: примерно это равнялось 2,2 млн. литров водки.

Завод решено было устроить вблизи Карабинского источника в Ставрополе, где рождался один из притоков Мамайки. Сегодня это район Павловой лесной дачи, названной в честь последнего ее владельца.

Однако вопрос строительства винокуренного завода по ряду причин решить так и не удалось. Главная из них была в том, что производство такого масштаба требовало большого количества зерна. Тем более что в Кизляре к тому времени уже начал работать завод по производству виноградной водки.

От фальсификаций директор не удержался

Между тем в 1821 году на водоразделе Мутнянки и Мамайки, вблизи Охранного, или Разгонного, поста, был построен казенный винный магазин - наподобие соляного, провиантского или оружейного. Позднее винные магазины стали называться подвалами, а затем складами.

В Ставрополь спирт завозили в основном с Волги, здесь его доводили до нужной крепости «мягкой» водой из источника. Казенный винный подвал, как стратегический объект, снабжал спиртом и водкой огромное пространство Северного Кавказа до самого окончания военных действий. Позднее же, не выдержав конкуренции частных винокурен, подвал был законсервирован.

История сохранила имена частных владельцев винокуренных заводиков того времени. В их числе Бабин, братья Демины, Черкасов, Попов. В 1868 году неподалеку от казенного винного подвала свой винокуренный завод построил купец Иван Антонович Алафузов. Крупные заводы появились в селах Винодельном и Медвежьем.

Второе рождение винного подвала в Ставрополе связано с возобновлением государственной питейной монополии. В губернии переход на казенный оборот алкоголя пришелся на июль 1900 года и связан с декретом генерал-губернатора Николая Егоровича Никифораки. В том же году и был открыт казенный винный склад. Главным поставщиком спирта для него стал завод барона В.Р. Штейнгеля в имении «Хуторок» на Кубани, вблизи Армавира.

Первым управляющим винным складом в Ставрополе стал дворянин Александр Николаевич Жекулин. Как тогда было принято, управляющий поклялся «пред Богом и судом Его страшным» добросовестно исполнять возложенные на него обязанности, однако слова своего не сдержал.

Может, разбавил спирт водой с недолжным понижением градусов, а может, для крепости добавил уксусного калия или эфирных масел. В чем конкретно провинился директор, неизвестно, но спустя два с половиной года с должности его сняли.

Вместо вина выпускали снаряды

К началу Первой мировой винный склад вышел на свою проектную мощность в 300 тысяч ведер (3,7 млн. литров) водки в год, но в августе 1914 года последовал императорский указ о введении сухого закона. Несмотря на то что продажа алкоголя была запрещена, вино и водку дозволялось разливать в ресторанах, буфетах, при клубах и собраниях. По усмотрению губернаторов разрешалась продажа вин крепостью до 16 градусов.

И только 8 марта 1916 года в империи был введен полный запрет на продажу всех видов алкогольной продукции. Винный склад в Ставрополе был переоборудован под производство артиллерийских снарядов.

В смутное для страны время Гражданской войны о деятельности винного склада практически ничего не известно. Городом владели белые, потом красные, власть менялась, хозяина не было, а имевшиеся запасы алкоголя растащили. К марту 1920-го, когда советская власть прочно вернулась в Ставрополь, предприятие стояло.

Но дальше начинается его новая история, имевшая множество как ярких, так и печальных страниц.

С началом НЭПа бывший винный склад стал именоваться водочным заводом с подчинением Народному комиссариату торговли СССР. Менялись директора, крепла производственная база, обновлялись технологии, ширился штат. Но, несмотря на оживление, кроме вина и денатурата завод долгое время ничего не выпускал.

Переломным стал 1935 год, когда с конвейера сошла первая партия пшеничной водки, спиртовых настоек и морсов. С этого времени предприятие стало называться Ворошиловским водочным заводом.

К слову, в 1928 году потребление алкоголя в стране в среднем составляло 3,5 литра на человека. Сегодня эта цифра почти втрое больше.

Завод проработал до конца 1941 года, пока не иссякли запасы спирта, и потом выдал продукцию лишь летом 1942-го, но уже при немцах. При отступлении оккупанты предприятие взорвали. На воздух взлетели вытяжная 25-метровая труба, машинный цех, котельная, слесарная мастерская, лаборатория, сушильня, бондарная, гараж… Частично пострадали почти все цеха.

Восстанавливать завод пришлось силами местных жителей и пленных немцев. Из Закавказья прибыло оборудование и цистерны со спиртом. Производство было налажено лишь к середине 1943 года.

После войны завод рос и ширился, снова став Ставропольским с подчинением Северо-Кавказскому ликероводочному тресту Главспирта Министерства легкой и пищевой промышленности СССР.

Борьба с самогонщиками в конце 1980-х велась непримиримая

Борьбу с пьянством народ помнит

Вехой в истории завода стало назначение на должность директора завода выпускницы Московского института пищевой промышленности, технолога Ставропольского пищекомбината Тамары Лонгиновны Карловой.

Об успехах предприятия писала пресса, его продукция завоевала призовые места на союзных и международных выставках, кабинет директора украшали знамена «Победителя во Всесоюзном социалистическом соревновании», десятки медалей, кубков, вымпелов, грамот. Предприятие росло и ширилось, а потребителя, как рядового, так и кремлевского, радовала продуктовая линейка.

В заводском клубе выступали Эдуард Хиль, Иосиф Кобзон, Геннадий Хазанов, Евгений Леонов, Валентина Толкунова, Лев Лещенко, Михаил Боярский, Людмила Зыкина…

Так завод, а с ним и вся огромная отрасль вступили в тяжелый для себя 1985 год. Развитие страны предусматривало ежегодное сокращение объемов производства водки и ликеров, а к 1988 году планировалось полностью прекратить выпуск плодово-ягодных вин. Предприятия закрывались, некоторые переходили на выпуск детских напитков. Плантациями уничтожали виноградники.

Старшее поколение до сих пор хранит в памяти недобрые воспоминания о том времени. Дефицит алкоголя привел к повальному самогоноварению. Водкой и вином из-под полы торговали таксисты, дворники и студенты, «черные» цены на водку подскочили втрое. Алкоголики перешли на одеколон, лосьон, лаки и клей. Несмотря на борьбу с пьянством, оно только росло.

Наконец постановлением от 12 октября 1988 года «административно-волевые методы решения проблемы» были подвержены критике, а Совмин СССР принял решение о наращивании объемов производства винно-водочной продукции. В 1990-м постановление о борьбе с пьянством окончательно было признано ошибочным.

Тяжелым выдался 1986 год и для директора Тамары Карловой. Накануне открытия «исторического» XXVII съезда КПСС ее привлекли к уголовной ответственности якобы за хищение госсобственности в особо крупных размерах. Следствие по «делу Карловой» шло пять лет, в камере она провела почти два года. В итоге дело лопнуло как мыльный пузырь.

По словам Т. Карловой, в 2004 году при встрече с М.С. Горбачевым тот предположил, что заказное дело нужно было его политическим противникам в высших кругах власти, чтобы таким образом скомпрометировать его как бывшего первого секретаря Ставропольского крайкома партии. И попросил прощения.

Олег ПАРФЁНОВ

 

 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях