Поиск на сайте

Последствием незаконного судебного решения этой беспринципной дамы в мантии в пользу отъявленной негодяйки стало хищение со счёта «Открытой» 150 тысяч рублей и бандитское нападение на больного, человека в его собственном доме

 

Эту историю «о злой мачехе и пасынке» мы уже рассказывали на страницах «Открытой» газеты. Ее можно назвать недоброй сказкой, ведь именно сказка, говорят психологи, «стремится ухватиться за то, что правдиво, страшно и неприемлемо одновременно».
Напомним читателям главных героев неприемлемого, темного сюжета, о котором идет речь.
Алексей Анисочкин, детдомовец из Грозного, усыновленный офицером КГБ, а после его смерти в 26 лет снова оставшийся круглым сиротой. У Алексея инвалидность по психическому заболеванию, он беспомощен, доверчив и одинок.
«Инертный, неуравновешенный, но очень добрый, на контакт с детьми шел с легкостью и радостью, но, как правило, его не понимали и не принимали всерьез», – всего две строчки из школьной характеристики, а кажется, и характер, и вся жизнь, и трагедия человека как на ладони.
Марина Родина, мачеха Алексея. Крепко сбитая, громкоголосая, скандальная. По иронии судьбы (или по законам жанра?) дама эта, как говорят ее знакомые, зарабатывает на жизнь гаданием и ворожбой.
В худших традициях сказок Андерсена мачеха задумала «извести» пасынка с бела света. Поскольку на то, чтобы превратить парня в дикого лебедя, магических способностей у нее не хватало, решила действовать более приземленными способами.
Притворилась другом и защитником. Убедила отказаться от отцовского наследства – якобы в обмен на дарственную. Леша поверил и подписал отказ. С этого дня в марте 2010 года и началась его страшная сказка.

 

Отказ Алексея от наследства суд признал недействительным только полтора года спустя – после публикаций в «Открытой» газете статей «Обжалованию подлежит» и «В отчаянии кидался под машины» (№34, 37, 2011 г.).
Казалось, всё, финита ля комедия – пострадавший автоматически восстановлен в наследственных правах. Как бы не так!
За отцовскую «двушку» Алексей бьется до сих пор. Судьи Промышленного суда Ставрополя, словно сговорившись, раз за разом выносят решения в пользу Родиной. А та грозит не оставить пасынку ни гвоздика и, ухмыляясь, заявляет, что его место под забором или на кладбище, рядом с отцом (см. «Трое в лодке. Инвалид за бортом», №13 с.г.).
В прошлый понедельник состоялось очередное судебное заседание, на котором решали, успел ли Алексей фактически принять наследство, проще говоря – жил он в квартире отца после его смерти или нет. Все свидетельства – в пользу Алексея. Похоже, дело близится к концу, Родина это понимает и в бессильной злобе угрожает.
«На этом твоя карьера закончится! Ты пожалеешь, что ввязался в это дело!» – остервенело набросилась она после судебного заседания на Ольгу Курапову, адвоката больного парня. Обоих парней эта стервозная дама предупредила: «Рано радуетесь! Я еще тяжелую артиллерию не применила...»
В среду вечером в квартиру Алексея постучали. Дома они были вдвоем с Максимом. «Кто там?» – спросил Алексей. «Полиция», – прокричали за дверью. Хозяин «двушки» тщетно всматривался в глазок: света на площадке не было (как выяснилось позже, «гости», поднимаясь по лестнице, выкручивали лампочки на всех этажах), в темноте белела рубашка – Леша решил, что форменная полицейская, и повернул ключ.
В квартиру вломились трое – славянин и двое братьев-кавказцев, накачанные, плотные бугаи. Двое зажали Алексея в угол и начали избивать.
«Вы что делаете?» – Максим пытался оттащить одного из бойцов от Леши, но получил сильный удар в спину и осел на пол. Теперь двое молотили его ногами, третий держал Алексея.
«Если еще раз пойдете в суд, и будете огорчать эту женщину, мы вас прикончим, ясно?!» – орали «спортсмены», избивая парней.
«Смотри-ка, и утюг под рукой! Давай включим, «погладим» пацанов», – издевался один. «Лучше бутылку на кухне поищи, «поласкаем» их, чтобы дошло, с кем связались. А то они не понимают, что эту женщину нельзя огорчать», – ярился другой.
Бандиты перевернули всю квартиру, забрали все документы – материалы гражданских дел, исполнительный лист о взыскании с Родиной в пользу пасынка судебных расходов, письма из прокуратуры и управления ФСБ, паспорт Алексея, его пенсионное удостоверение, страховое свидетельство, и кучу других важных для суда документов – неоспаримых доказательств правоты сироты Анисочкина. Преступники также забрали с собой диктофон и флэш-карту Максима.
«Если будешь еще хоть где-то представлять его интересы, мы тебя прикончим, понял?!» – уходя из квартиры пригрозил Максиму главарь.
Тот «понял» – едва закрылась дверь, кинулся к тайнику за пистолетом. Когда выбежал из подъезда, бандиты уже сели в серебристый «мерседес». От нескольких выстрелов на дорогой машине остались примечательные вмятины.
Ивенский, еще не отошедший от шока, все же сообразил, что по таким следам найти незваных гостей будет нетрудно. Впрочем, искать их и не пришлось.
В ту ночь избитые друзья до утра пробыли в Промышленном РОВД – давали показания, писали объяснительные. Максим сидел в полицейской машине, когда к отделу на двух машинах подкатила небольшая делегация.
Из салонов деловито вынырнули тот самый славянин, молотивший парней крепкими ногами, незнакомая женщина (как оказалось, его адвокат), а за ними… Марина Александровна Родина собственной персоной с дочкой под руку.
В общем-то, Максим не удивился, увидев их вместе. Оторопел он позже, когда узнал, зачем его обидчик явился в полицию. Избивавший его мерзавец подал заявление о том, что он с друзьями стал… жертвой хулиганского нападения Анисочкина и Ивенского!
«Спортсмены» не отрицают, что были в Лешиной квартире. По их версии, он сам их пригласил. Ребята пришли чин чином, а хозяин ни с того ни с сего вскипел, кинулся на них с кулаками и нещадно избил.
Картина маслом! Инвалид детства, робкий, щуплый Алеша, в котором от силы 50 килограммов веса, отметелил трех бугаев, перевернул квартиру вверх дном, сгреб документы – вплоть до справки о собственной инвалидности, всучил побитым качкам и с позором вытолкал за дверь. Негодяи, изображая из себя жертв, изощрялись до комических утверждений: их, мол, избивал Алексей, а ему помогал Максим – не беда, что такой же худющий, зато ростом повыше и, видно, позлее. Мало ему показалось пацанских страданий – он еще кинулся палить им вслед, когда покалеченные гости уносили ноги от разъяренных друзей.
Эту версию Ивенскому «жертва разбойного нападения» поведал самолично в Бюро судебной экспертизы, куда Максим (на котором от побоев нет живого места) пришел за медицинским освидетельствованием.
«Ты думаешь, меня посадят? Это тебя посадят! – бычился водитель попорченного «мерседеса». – А будешь дальше высовываться, сделаем, что обещали, грохнем, и делу конец».
За три года, что длится эта история, Ивенскому и Анисочкину физической расправой угрожали не раз. Потому Максим, выпускник юрфака, и решил обзавестись оружием, так как ему периодически обещали «оторвать голову», «вывезти на кошару и прикончить».
Чаще всего зловещее «вы еще пожалеете, что со мной связались!» ребята слышали от Марины Александровны, которая, по их словам, в принципе не в состоянии общаться без ора, оскорблений и угроз.
Как она связана и связана ли с нападением на пасынка, будет выяснять следствие. А мы поведаем читателям один любопытный эпизод, который проливает свет на характер главной героини современной «сказки» про мачеху и пасынка.
За неделю до того, как в дом Алексея вломились бандиты, в нашу редакцию обратились соседки Родиной – старшей по дому в бывшем общежитии завода «Изумруд». Жильцы прислали сразу два коллективных письма. Речь в них идет о бытовых в общем-то конфликтах.
Показательны методы работы председательницы с «несогласными» – втаптывание в грязь, запугивание, давление ором и руганью.
«…Начался конфликт после объявления председателя совета нашего дома Родиной об установлении восьми видеокамер, – рассказывают авторы первого послания. – Мы, инициативная группа собственников, начали собирать подписи против установки камер, так как многие жильцы являются малоимущими и такое нововведение для них обременительно.
На следующий день председатель Родина и весь совет дома пришли к нам в секцию и учинили безобразный скандал с оскорблениями и угрозой физической расправы…
Также нас беспокоит вопрос о выплате вознаграждения председателю совета дома Родиной. Решение о выплате вознаграждения в размере четырех рублей за квадратный метр жилой площади было принято на собрании, проведенном с нарушением Жилищного кодекса.
Некоторые жильцы, чьи подписи стоят в протоколе этого собрания, утверждают, что его не подписывали».
А вот второе письмо:
«В нашем доме случился конфликт с председателем Родиной. Мы считаем, что она незаконно собирает с жильцов подписи и подкладывает под протоколы общих собраний, решая спорные вопросы в свою пользу.
Так, под предлогом решения вопроса о найме уборщицы она собрала 100 процентов подписей и подложила их под постановление о закрытии душевой комнаты, которой пользовались 18 комнат.
Обращения в прокуратуру, администрацию и комитет городского хозяйства не принесли результатов, ответ один: «Вы – собственники, сами решайте». Но как решать, если она открыто запугивает несогласных?
В результате разразился жуткий скандал. 18 семей остались без душевой, при этом счета за коммунальные платежи (по воде) получают прежние. Помещения, закрытые председательницей, сдаются в аренду – якобы согласие на это выгодное действо Родина получила от жильцов с помощью все тех же подложных подписей».
Жильцы попросили, чтобы на внеочередное собрание дома пришел представитель «Открытой» газеты. Мы перенаправили просьбу Максиму Ивенскому: во-первых, он юрист, во-вторых, знает Родину не понаслышке.
Максим откликнулся, приехал на встречу и – попал под шквальный огонь.
Завидев недруга, защищающего права ее пасынка, председательница побелела от ярости и совершенно потеряла над собой контроль. Собрание превратилось в долгий мастер-класс по сквернословию, визгу и стращанию соседок и «незваного» представителя «Открытой». Самым «мягким» из потока яростной нецензурщины Родиной было ее обещание, произнесенное с сумасшедшим блеском в глазах:
– Я тебя уничтожу!

 

Дарья ТИШИНА

 

Мадам, верните деньги редакции

 

 

Отныне этот призыв к Ирине Бреславцевой журналисты «Открытой» будут повторять до тех пор, пока он не будет ею исполнен с признанием неправедности своих действий, повлекших за собой драматические последствия.
Взволнованные читатели «Открытой» едва ли не ежедневно задают вопрос: возвращены ли редакции 150 тысяч рублей, мошенническим способом снятые с ее расчетного счета юристом Зацепилиным по исполнительному листу, выданному Бреславцевой вопреки определению кассационной коллегии?
Отвечаем: нет, деньги до сих пор не возвращены. Как нам объясняют в краевом суде, это можно сделать, подав туда жалобу на решение: она, мол, просто не поняла сути написанного в определении суда. Якобы не поняла и сотворила то, что пыталась сделать изначально – порадовать г-на Зацепилина, обобрав редакцию, которая вместе с общественностью защищала в суде больного, недееспособного парня.
Такой жалобы мы не подадим, потому что не было никакой ошибки у Бреславцевой, – это мы уже доказали в серии публикаций на основании экспертных оценок юристов Москвы и Ставрополья, которые изучали судебные документы. По их и нашему мнению, в лучшем случае – это глубокий непрофессионализм, в результате которого Бреславцева не способна правильно понимать документы на русском языке, в худшем – была судейская нечистоплотность, сговор.
Никто из юристов, бывших судей и правоохранителей, прочитавших апелляционное определение, не усомнился в его абсолютной однозначности: оно аргументированно отменяло ангажированное решение Бреславцевой в пользу лиц, теплые отношения к которым она и не скрывала. Ни до, ни после суда. Уже после публикации статьи «Снять мантию с судьи» она принимала в своем кабинете эту сладкую парочку – Зацепилина и Родину, о чем они там шептались?
Почему судья не призвала Зацепилина вернуть деньги редакции, когда махинация раскрылась? Вопросы излишни.
Так что Бреславцева должна отдать деньги редакции – хоть из собственного кармана, хоть из кармана своих друзей, для которых она пишет законы сама.
В ином случае права обращения «Ваша честь» она не заслуживает. Если у краевого суда другое мнение, мы предлагаем квалификационной коллегии судей публично его изложить или обсудить с юридической общественностью все обстоятельства со всех сторон позорной истории.

 

алина - вынаркоманка?27 июня 2013, 23:38

ни в коем случае, никогда, ни за что - не открывайте двери незнакомым, которые еще и не представляются!!! Только если вы приготовили огнестрельное оружие на случай что пришли грабители!

Алина24 июня 2013, 08:27

Из опыта- для всех:если на ваш резонный вопрос "Кто там?" из-за двери отвечают-"Откройте, полиция"- не торопитесь открывать дверь.Уточните- кто старший группы, кто направил и по какому адресу и по поводу чего.После этого позвоните на телефон дежурного и спросите- направляли ли сотрудников по вашему адресу,по поводу какого вопроса и фамилии сотрудников.Отвечают всегда и чаще бывает, что не направляли никого либо ошиблись адресом и приносят извинения за беспокойство.В первом случае , услышав переговоры ваши, незванные гости быстро исчезают.При таком подходе вы сохраните свое спокойствие да и полиции -меньше работы.

 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях