Поиск на сайте

Необоснованно взятые под стражу или подвергшиеся иному преследованию со стороны полиции или прокуратуры вправе получить от государства компенсацию за причиненные страдания. Возмещение положено и за нахождение в СИЗО или исправительных колониях в «нечеловеческих» условиях.

Закон гарантирует всем признанным невиновными право на реабилитацию, в том числе когда уголовные дела были прекращены за непричастностью к преступлению и в иных случаях. Но никаких стандартов компенсации нет – размер возмещения причиненного морального ущерба субъективно оценивается служителями Фемиды. Практика показывает, что российские суды чаще всего не видят в порой даже многомесячном заточении в изоляторе законопослушных граждан большого вреда.

Полицейская ошибка

Вопрос выплаты возмещения за незаконное уголовное преследование остается дискуссионным. Ведь чаще всего, принимая решение о привлечении гражданина в качестве подозреваемого или обвиняемого и применении к нему мер пресечения (в том числе ареста), правоохранительные органы действуют законно – они обоснованно полагают, что именно этот гражданин совершил соответствующее преступление. И не виноваты, что его невиновность или непричастность будет позже установлена в ходе расследования.

Действующий Гражданский кодекс РФ гарантирует возмещение причиненного незаконным уголовным преследованием вреда независимо от вины соответствующего государственного органа (полиции, прокуратуры, следственных органов, суда и других). Но понятие «незаконное» не расшифровывается. На этом основании некоторые представители правоохранительных органов считают, что право на реабилитацию возникает только при нарушении порядка принятия решения о возбуждении дела, избрании меры пресечения и так далее. Если же полиция и суд все сделали формально правильно, невинно просидевшему в СИЗО ничего выплачивать не надо.

Отвергая эти доводы, российские суды ссылаются на положение, принятое президиумом Верховного Совета СССР еще в 1981 году. Оно предусматривает право на возмещение ущерба, в том числе «при условии постановления оправдательного приговора, прекращения уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием в деянии состава преступления или за недоказанностью участия гражданина в совершении преступления; прекращения дела об административном правонарушении». В этих случаях государство обязано было компенсировать неполученную в результате ареста заработную плату и иные доходы, необоснованно изъятое имущество, а также затраты на адвоката.

В то же время далеко не всегда прекращение уголовного дела гарантирует реабилитацию. Права на нее не имеют подследственные и подсудимые, «отпущенные» в связи с амнистией, пропуском срока давности, переквалификации преступления и в ряде иных случаев. Ведь, соглашаясь на ту же амнистию, гражданин де-факто признает себя виновным. По закону такой подсудимый может потребовать рассмотрения дела по существу и вынесения достойного приговора.

Рублевые страдания

В настоящее время основной спор разгорается о возмещении морального вреда, причиненного необоснованным уголовным преследованием. В большинстве случаев служители Фемиды удовлетворяют такие иски, хотя размер компенсации редко устраивает бывших подследственных.

Так, житель Прокопьевска Кемеровской области Дмитрий Митюшкин обвинялся в убийстве: четыре месяца обвиняемый провел в СИЗО, позже был освобожден на подписку о невыезде. Только через 15 месяцев следствие признало отсутствие в действиях Митюшкина состава преступления. «Нравственные страдания и переживания, выразившиеся в чувстве неполноценности и несправедливости», бывший обвиняемый оценил в 1 млн рублей. Но суд счел соразмерной компенсацией сумму в 100 тысяч рублей: «Поскольку нет инструментов для точного измерения абсолютной глубины страданий человека, а также оснований для выражения глубины этих страданий в деньгах, законодатель специально в институте морального вреда предписал учитывать требования разумности и справедливости», – заключил Кемеровский областной суд.

Другому кемерчанину – Денису Курносову, который провел в СИЗО год, удалось взыскать 300 тысяч рублей. По его делу проходило сразу десять человек (так называемая «банда Спиридонова», обвинявшаяся в различных тяжких преступлениях – вымогательстве, разбое, покушении на убийство и других). Присяжные признали его виновным, но после отмены этого приговора дело было прекращено за истечением срока давности. По мнению истца, «из-за необоснованного привлечения к уголовной ответственности он был лишен возможности осуществления планов, касающихся устройства на работу», а многочисленные публикации в средствах массовой информации об участии его в «банде» подорвали его репутацию. Суд признал право бывшего осужденного на компенсацию морального вреда.

В 100 тысяч рублей служители Фемиды оценили и страдания липчанина Афанасьева. По версии следствия, он участвовал в группировке, занимающейся сбытом наркотиков. В течение почти двух лет гражданин находился на подписке о невыезде, но обвинению удалось доказать только использование «зелья» без цели сбыта. Подсудимый отделался обязательными работами и получил денежную компенсацию.

Житель города Каменск-Уральск Свердловской области Бражных обвинялся в краже, причинении тяжкого вреда здоровью и изнасиловании. По факту совершения первых двух преступлений он был осужден к 9,5 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Вместе с тем суд пришел к выводу, что изнасилование не доказано, а компенсацию за причиненный этим несостоятельным обвинением моральный вред оценил в 20 тысяч рублей. Сочтя такую выплату необоснованной и завышенной, следственный комитет подал апелляционную жалобу, но она была отклонена: «Учитывая, что факт незаконного привлечения Бражных Д.Е. к уголовной ответственности ... нашел свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, требования Бражных Д.Е. о возмещении компенсации морального вреда подлежат удовлетворению», – констатировал Свердловский областной суд.

Больше четырех лет провел в СИЗО кемерчанин Гаврилов, обвинявшийся в 12 кражах. Но на суде прокурор отказался сразу от десяти эпизодов, за два доказанных преступления гражданин был приговорен 4,5 годам лишения свободы. Осужденный утверждал, что следствие сознательно увеличило «сфальсифицированный объем обвинения путем изготовления заведомо ложных документов». Нравственные страдания гражданин испытывал в том числе в связи с публикацией материалов о его деяниях в средствах массовой информации и распространением порочащих сведений среди знакомых. Соразмерной компенсацией причиненного вреда суд счел сумму в 15 тысяч рублей.

Возмещения смог добиться и обвинявшийся в убийстве гражданин Летунов из Верхнемамонского района Воронежской области. Несмотря на тяжесть преступления, он не был взят под стражу, а в изоляторе временного содержания провел всего семь дней. Представитель прокуратуры просил отказать в выплате возмещения, поскольку подозреваемый был «законно задержан на основании его же собственных показаний». «Истец проживает в небольшом населенном пункте, в котором у него обширный круг знакомых, и факт привлечения к уголовной ответственности повлиял на формирование негативного мнения окружающих о нем», – констатировал суд, удовлетворяя требования о взыскании компенсации.

Размер имеет значение

Любой обвиняемый и даже обоснованно осужденный вправе также требовать достойные по комфорту условия содержания как в изоляторах, так и исправительных учреждениях.

Например, многочисленные жалобы поступали на изолятор временного содержания «Большекаменский» в Шкотовском районе Приморского края. Александр Волков провел в нем два месяца, не имея отдельного спального места. Допрошенный в ходе судебного разбирательства бывший сотрудник МВД России (конвойный) признал факт отсутствия гарантированной подследственным ежедневной прогулки, комплекта постельного белья, стола для приема пищи, шкафов, вешалки и другого оборудования. Кроме того, туалет представлял собой «парашу» – выносимый ежедневно металлический бак. Моральный вред, причиненный в том числе нарушением «необходимых требований приватности», служители Фемиды оценили в 10 тысяч рублей. Другой подследственный также жаловался на отсутствие отдельного санузла, умывальника, постельных принадлежностей и холодный бетонный пол. Признав такие условия содержания нарушением личных неимущественных прав истца, суд взыскал в его пользу компенсацию в 7 тысяч рублей.

Схожие нарушения были допущены и в изоляторе отделения МВД России Красногорского района Алтайского края, в котором длительное время находился подследственный Болгов. Страдания, связанные с отсутствием приватного санузла, тумбочки для личных вещей и принадлежностей, радиоточки, санпропускника, дезинфекционной камеры и другими «неприятностями», суд оценил в 5 тысяч рублей. Но даже такую компенсацию представители Минфина сочли завышенной, однако Алтайский краевой суд отклонил апелляционную жалобу чиновников.

Большинство жалоб связано с переполненностью камер СИЗО. Согласно федеральному закону, на каждого подследственного должно выделяться не менее четырех кв. метров, заключенному в исправительных колониях – два кв. метра. Например, гражданин Сидорин провел в следственном изоляторе № 1 Санкт-Петербурга («Крестах») пять с половиной лет, причем в камерах площадью 8 кв. метров содержалось до шести человек. Соразмерной компенсацией за такое нарушение прав суд счел сумму в 3 тысячи рублей. 

Нарушения санитарного минимума были установлены и в следственном изоляторе Новгорода. Отрицая вину в переполнении камер, представители СИЗО утверждали, что не вправе отказаться принимать «спецконтингент» даже при отсутствии достаточных ресурсов. Служители Фемиды сочли эти доводы неубедительными.

По последним данным Федеральной службы исполнения наказаний, установленный норматив соблюдался в 62 регионах, а в среднем на одного содержащегося под стражей в российских следственных изоляторах приходилось 4,3 кв. метра площади. Вместе с тем стандарты Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания предусматривают выделение каждому заключенному не менее семи кв. метров площади. В таких условиях, по признанию чиновников, содержится менее двух процентов подследственных. Причем российские суды считают евростандарты необязательными: такой норматив «является лишь примерным и желаемым, к которому следует стремиться», – констатировал Костромской областной суд.

По страсбургскому счету

Иначе Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) оценивает и страдания заключенных, причиняемые некомфортными условиями содержания. Ежегодно в Страсбурге рассматриваются десятки таких дел против нашей страны. Причем в большинстве случаев представитель России при ЕСПЧ Георгий Матюшкин соглашается с фактом нарушения прав и необходимостью выплатить адекватную компенсацию.

Одно из последних таких решений было принято 24 ноября. Владимир Афанасьев провел в тех же «Крестах» 21 месяц в камере, в которой на одного проживающего приходилось 1,5 кв. метра. Также подследственный жаловался на тяжелую обстановку: отсутствие вентиляции и горячей воды, непригодное постельное белье, недостаточное качество продуктов питания, плесень, тяжелый воздух от сигарного дыма и так далее. Кроме того, по утверждению заявителя, туалет не был отделен от жилой зоны, а охранники противоположного пола могли подглядывать через глазок. Соразмерной компенсацией за такие страдания российские власти сочли сумму в 7,4 тысячи евро.

В 14 тысяч евро оценили моральный вред, причиненный Олегу Кистерневу, почти три года отсидевшему в СИЗО города Орска. В камере на человека приходилось 1,5 кв. метра, воздух был насыщен табаком и так далее. 40 дней в подобных условиях в тюремной больнице провел Владимир Калинин, получивший благодаря обращению в ЕСПЧ 5 тысяч евро. 

Яна Теринина содержалась в УВД Басманного района Москвы всего пять дней. В камере не было туалета, водопровода и отопления, а спать подозреваемые вынуждены были на полу или скамейке. Компенсация за такие страдания составила 1,1 тысячу евро.


Справка

По состоянию на 1 декабря в следственных изоляторах содержалось 107,8 тысячи человек. В 2005 году среднестатистическая численность подследственных составляла 152,6 тысячи человек, а при лимите наполнения СИЗО в 148 тысяч эти учреждения в течение шести-восьми месяцев в году оказываются переполненными.

Ежемесячно российские суды рассматривают примерно 270 исков о возмещении ущерба от незаконных действий органов дознания, следствия, прокуратуры и суда. 68 процентов из них полностью или частично удовлетворяются, средняя сумма возмещения составляет 90 тысяч рублей.


Мнение экспертов

Борис Грузд, адвокат консультации «Защита по уголовным делам»

Европейский суд по правам человека неоднократно указывал , что независимо от оснований переполненности камер на властях Российской Федерации лежит обязанность организовать свою уголовно-исполнительную систему таким образом, чтобы гарантировать право на уважение достоинства заключенных независимо от финансовых и материально-технических сложностей.

Государство должно обеспечить, чтобы гражданин содержался под стражей в условиях, совместимых с уважением человеческого достоинства. Чтобы формы и методы исполнения этой меры не причиняли ему страдания и трудности, превышающие неизбежный уровень страданий, присущий заключению. Однако мне не известны случаи, когда бы кто-то из должностных лиц был привлечен к ответственности за несоблюдение этих требований закона. А если нет ответственности, то норма закона превращается в декларацию, в пустой звук.

Создаются ли отвратительные материально-бытовые и медико-санитарные условия для заключенных намеренно, с целью сломить их волю к сопротивлению стороне обвинения или «наказания» за действительные или мнимые нарушения установленных порядков? Не знаю. Думаю, что, по крайней мере, в отношении отдельных арестантов это так. 

Если нет реальной возможности в России добиться выполнения указанных норм российского же закона, то можно попытаться получить компенсацию морального вреда за перенесенные физические и нравственные страдания. Поэтому выход вижу один – в установлении нормативных ставок за каждый вид допущенного нарушения – «не менее такой-то суммы за каждый день длящегося нарушения права».

Просмотр всей ленты новостей: http://www.opengaz.ru/news
 

Добавить комментарий