или как судья Предгорного района Н. Дождева бесстрашно порочит Правосудие как государствообразующую систему, признав, что действует под «контролем». кого именно?
Распоясалась
Парадоксальная абсурдность, «правовой идиотизм», которые, от заседания к заседанию все больше распоясываясь, демонстрировала судья Дождева, вряд ли можно отнести только к ее очевидной профессиональной несостоятельности.
На вопрос известного журналиста-расследователя Елены Сусловой, почему судья так гонит процесс в отсутствие его участников, ответила прямо, выдав исток своего просто безобразного поведения: «Это дело находится на контроле в краевом суде».
Ума и хитрости у нее достало, чтобы не похвалиться-не возгордиться, кто же именно в краевом суде контролировал пустячное дело - из тысяч исков, не удостоенных должного внимания правоприменителей даже в самых «кричащих случаях».
Кто дал судье указание, каким должно быть ее решение? Решение непременно репрессивное - во что бы то ни стало, под любым надуманным предлогом, что Дождева и реализовывала со всем бесстыдством, которого у нее оказалось избыточно.
Но на что только не идут зависимые от начальства люди, которые хотят выслужиться. Однако ведь это же судьи, им законом предписано быть независимыми - любое вмешательство в процесс судопроизводства рассматривается как преступление.
А вы, наши читатели, знаете ли случаи такого реагирования на подобные вмешательства? Вот то-то и оно! У нас в крае на это никто не реагирует, а потому решения по звонку и указаниям сверху стали обычным явлением.
«Открытая» посвятила серию расследований на эту тему, назвала главного душителя судейской независимости - Олега Афанасьевича Козлова, зампредседателя краевого суда.
В отместку он разразился письменным указанием (!) председателям районных и городских судов, которых обязал брать под контроль и докладывать лично ему, Козлову, обо всех делах, в которых проходят имена людей, так или иначе имеющих отношение к редакции.
В этом указании оголтелый беззаконник в мантии привел поименный список тех, кто должен подвергаться судебным репрессиям - сотрудников редакции, штатных и нештатных авторов и даже их однофамильцев. И пошла гулять губерния, вынося решения по «черному списку» личных врагов Козлова, чья прошлая работа в системе УФСИН (тюремном ведомстве), видимо, и повлияла на характер соответствующим образом.
Но ведь страшнее то, что такая установочная психика не только крайне «заразна», но и «мутирует», переходя всяческие морально-этические границы и закрепляясь в судейском сообществе как «норма» без опаски быть привлеченным к ответственности.
Итак, есть «черный список Козлова», включающий его личных врагов - критиков правового беспредела. Но поскольку этот факт никаким образом не опровергается и не комментируется руководством суда, то, возможно, в местной правосудной практике существуют и другие формы «отбора» дел - по иным принципам, которые определяются на самом верху.
«Открытая» уже зафиксировала тревожные факты того, что определенная категория дел ( участниками которых становятся госслужащие, чиновники местных и федеральных ведомств, а также бизнес-персоны) действительно находится на «особом контроле».
Материалы таких «спецдел» после решений, вынесенных в первой инстанции, передаются лично на имя Козлова или Бокова. С чего бы ради?! Ведь это нигде в законе такая «персонализация» не прописана, а потому вызывает вполне понятные подозрения.
Может, именно такая «практика» и приводит к тому, что решения некоторыми «правоприменителями» принимаются просто дикие, на абсолютно пустом месте, вопреки всем нормам закона, морали и этики. Но решение предгорненской судьи Дождевой уже за гранью всего...
Детальному разбору ее «решения» и подобных же вердиктов ее коллег «Открытая» намерена посвятить серию новых расследований.
В этом номере - начало рассказа о том, с чего начинался и как проходил этот «страшный суд».
Редакция
Весной прошлого года в редакцию «Открытой» пришло коллективное письмо от жителей станицы Суворовской, которых беспокоил земельный вопрос. Крестьяне жаловались на то, что при заключении договора аренды с ними не посчитались и собрание собственников земельных долей провели незаконно.
Писали о том, что суд первой инстанции они выиграли, а вот во второй инстанции – решение первой отменили. Подписали письмо в редакцию 18 человек.
В конце текста полученного от крестьян письма была пометка «Телефон для связи» и указан телефон с подписью «Татьяна». Мы созвонились, уточнили детали, из большого текста решили выделить главное. Меня попросили окончательный текст согласовать с адвокатом этой группы сельчан, который жил в Ставрополе и, как мне сказали, передаст после этого текст будущей публикации авторам обращения в газету, что я, собственно, и сделала.
Материал вышел в рубрике «Из почты «Открытой» под заголовком «Крестьянин без земли – птица без крыльев» [3] в №15 от 22 апреля прошлого года.
А вскоре в редакцию пришло письмо от Ксении Лопатниковой, представительницы Ольги Васильевой и Нели Чубчевой, на которых жаловались в своем письме сельские жители, она в грубой форме потребовала, чтобы мы сняли публикацию с сайта. «Все ложь», - писала Лопатникова.
Я созвонилась с указанной в коллективном письме Татьяной (телефон для связи), сообщила о поступившем в редакцию письме от их оппонентов.
«Мы всё докажем, у нас же суд был», - заявила Татьяна, за которой стояли подписи 18 человек, и мы в редакции пришли к выводу – у нас в этой истории никаких своих интересов нет. Пусть сами судятся. Принесут судебное решение о том, что опубликованное за 18-ю подписями письмо - ложь, тогда и снимем с сайта. Так положено.
***
На судебный процесс ни один из пятерых крестьян, фамилии которых стояли под письмом в газету, и они были определены ответчиками, не пришел. Правда, один пенсионер – Киселев – прислал свою представительницу, которая с ходу заявила, что лично с ее доверителем текст письма не согласовывался.
Я заявила ходатайство, чтобы вызвали в суд в качестве свидетеля Татьяну Теребаеву, с которой и согласовывался данный материал. Однако суд в удовлетворении этого ходатайства отказал, нарушив принцип объективности и беспристрастности, а также ст. 12 ГПК РФ, в которой продекларировано осуществление правосудия на основе состязательности и равноправия сторон.
«Связная» Татьяна во время судебного процесса на мои звонки перестала вдруг отвечать, и пригласить ее в суд в качестве свидетеля самостоятельно я не могла.
И судья Дождева по своей собственной инициативе (но думается, что по козловскому «черному списку») привлекла в качестве ответчика Е. Суслову, определив меня (с чего ради?!») в «авторы статьи», хотя под письмом в редакцию стоят подписи 18 жителей станицы Суворовской.
***
Так же произвольно привлекла некую организацию, которая не имеет отношения ни к редакции, ни к издательской деятельности. Зато ее директором значилась Л. Леонтьева, а учредителем - А. Леонтьев: только эти фамилии из «черного списка» Козлова и стали причиной того, что Дождева сделала их ответчиками - услужила своему краевому начальнику!
Словом, все смешала в кучу, все перепутала, ни с чем не сверяясь, ничего не уточняя. А у кого «уточнять», если она делала все, чтобы представители редакции вообще не присутствовали на заседании.
Это ж надо Дождевой добровольно так облажаться, выполняя «заказ» (а разве есть другая версия?), гордо и публично признав, что ведет дело «под контролем».
В соответствии с постановлением пленума Верховного суда Российской Федерации №3 от 24 февраля 2005 года «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» «надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения.
Если оспариваемые сведения были распространены в средствах массовой информации, то надлежащими ответчиками являются автор и редакция соответствующего средства массовой информации».
Постановление пленума Верховного суда специально определяет, кого привлекать ответчиком в случае, если редакция – не юридическое лицо. Однако всё это судье Дождевой по фигу. И в решении суда мы увидели бесчисленное число таких странностей, что в пору за голову браться.
***
Вот, например, история о том, как судом в отсутствие ответчиков была назначена судебно-лингвистическая экспертиза. Ответчик Суслова, которая на тот момент представляла газету в суде по доверенности, не могла присутствовать на судебном заседании, потому что в другом суде в тот же день проходило судебное заседание с ее участием.
4 декабря 2019 года Предгорным районным судом (судья Н.В. Дождева) вынесено определение о назначении судебной лингвистической экспертизы по делу 2-1579/2019 (26RS0030-01-2019-002039-35). Производство экспертизы поручено судом Пятигорскому филиалу ФБУ «Ставропольский ЦСМ».
Предгорный районный суд (судья Дождева) в одно судебное заседание принял от истцов ходатайство о назначении лингвистической экспертизы, рассмотрел его и вынес определение о назначении судебно-лингвистической экспертизы в Пятигорский филиал ФБУ «Ставропольский ЦСМ». Выбор экспертного учреждения ни с кем из ответчиков не обсуждался. Не обсуждались с ответчиками и вопросы, задаваемые эксперту.
Это нарушение и процессуальных прав ответчиков - п. 2 ст. 79 ГПК РФ. Но все это - повторимся! - судье Дождевой по фигу. А вот зачем…
***
Решением суда признаны порочащими и не соответствующими действительности следующие фразы из опубликованного письма граждан:
«Председателем собрания, в нарушение закона, числилась сотрудница Росреестра Ольга Васильева из станицы Ессентукской.
По документам Ольга Васильева значилась представительницей Натальи Васильевой, однако, учитывая, что ее доверительница и сама была на этом собрании и голосовала за свои паи, Васильева Ольга участником собрания, а тем более его председателем по закону быть не могла».
«В секретари собрания записали Нелли Чубчеву, бывшую сотрудницу Росреестра, сегодня она трудится по оформлению земли в соседнем хозяйстве, а к нашему земельному участку никакого отношения не имеет. И по закону об обороте земель не могла быть даже секретарем собрания».
Виновными в публикации порочащей и не соответствующей действительности информации признаны «Открытая» газета в лице людей из списка Козлова. Другие ответчики – те самые, подписавшие письмо в газету граждане, к ответственности не привлечены совсем.
***
Единственным фактом, о котором истцы говорят, как о не соответствующем действительности и их якобы порочащем, является информация о том, что истцы – бывшие (или ныне работающие) сотрудники Росреестра.
Порочащих факторов сам факт работы в государственных органах Росреестра не несет, и негативного отпечатка на дальнейшую деятельность человека и восприятие его другими людьми не откладывает (или все-таки уже откладывает?).
К тому же, в приложении к иску – в копиях трудовых книжек заявительниц одна из них (О.В. Васильева) работала ранее с 2002 по 2011 годы в ФГУ «Земельная кадастровая палата Ставропольского края», которое является в настоящее время подведомственным предприятием Росреестру (Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии), в настоящее время работает в ООО «Бюро кадастра Предгорного района».
Дождева не пожелала обратить внимание на то, что название этого ООО до боли похоже на название государственной организации, занимающейся кадастровыми вопросами в Предгорном районе, и сельским пенсионерам часто невдомек, кто перед ними - государственный чиновник или работник частной конторки.
А уж на то, что работник бывший – не имеет никакого отношения к рассматриваемому в суде вопросу о чести и достоинстве – вообще закрыли глаза.
Судья Дождева признала порочащими и не соответствующими действительности те факты, которые имели место и подробно рассматривались в Предгорном районном суде в судебном процессе по земельному конфликту (и даже признаны судом первой инстанции (судья Суворов) законными).
И не вина газеты в том, что старики-колхозники относятся к решению апелляционной коллегии, отменившему решение суда первой инстанции, как к незаконному. Это, скорее, сигнал для руководства краевого суда внимательнее присмотреться к деятельности судей, к отношению к людям, к нежеланию разъяснить мотивы принятого решения.
Перечисление воистину «правовой дури» в решении судьи Дождевой с трудом уместились в двух (!) многостраничных апелляционных жалобах. Мы обязательно напишем продолжение этой истории в следующих номерах.
Елена СУСЛОВА