Поиск на сайте

О том, кем был Ираклий Андроников, делится его друг, кисловодчанин Борис Розенфельд

 

Бежит, бежит стремительное время! Убегает в небытие, не вернешь его никакими посулами да ухищрениями – оно уходит согласно своим законам, установленным природой однажды и навсегда... Правда, остается человеческая память, которая продлевает общение с прошлым. Наполняет живым ароматом родные голоса, события ушедших дней и лет... Но и память – увы – тоже не вечна.

Драгоценным и незабываемым воспоминанием для меня – спасибо судьбе! – остается встреча с лермонтоведом, блистательным рассказчиком, артистом, неутомимым «разыскателем» и ученым Ираклием Луарсабовичем Андрониковым. Это имя было хорошо известно телезрителям 60-70-х годов прошлого века.
«Я хочу рассказать вам!» Этой лермонтовской строчкой называлась книга И. Л. Андроникова, с которой началось мое с ним знакомство...
Слушая по телевидению и радио его рассказы, я не переставал удивляться и с новой силой восхищаться артистическим даром этого неслыханно талантливого человека!
Так кто же он?! Человек в трех ипостасях – ученый, писатель, артист?
Скорее всего, чародей, маг, волшебник. Мне просто необходимо было личное с ним знакомство. И оно состоялось в марте 1964 года!
...Это было в Кисловодской курортной библиотеке, и встреча эта оказалась для меня судьбоносной: в меня будто вселился «поисковый дух» – мне захотелось искать интересные факты из жизни замечательных людей, живших на Кавминводах или приезжающих на короткий отпускной срок, и потом рассказывать о них в музее и в санаторных клубах. Наступила новая эра в моей биографии – выступления с рассказами под общей рубрикой «Забытые страницы».
Первая встреча с Андрониковым была короткой: просто факт знакомства и дорогой для меня автограф, подаренный в тот вечер. Дело в том, что именно в 1964 году отмечали первый знаменательный юбилей М.Ю. Лермонтова – 150-летие со дня его рождения. Я сказал «первый» юбилей – и не ошибся!
Так уж было написано на роду нашего знаменитого поэта: 1914 год – 100-летие со дня его рождения и начало Первой мировой войны; 1941 год – 100-летие со дня смерти поэта и начало Великой Отечественной! В общем, было не до торжеств. И неудивительно, что к юбилейной – 150-летней – дате было сделано много.
Сняты фильмы, выпущены книги, проведены конференции... Двери пятигорского музея «Домик Лермонтова» не закрывались – шел поток посетителей и ценителей поэзии «мятежного сына России».
Бывая на Водах, Андроников считал своим долгом посетить Домик – «последний приют поэта». Вот его отзыв: «Еще раз – и снова неотразимое впечатление! Это одно из самых замечательных мест на нашей земле! Трудно представить себе что-нибудь более скромное и величественное, современное и давнишнее, обыкновенное и возвышенное! Ах, Лермонтов, Лермонтов!
 Ираклий Андроников, 30 сентября 1964 года».

Жизнь Андроникова стала неделимой с жизнью Лермонтова. Он находит и дарит драгоценности музеям. Среди таких драгоценностей в юбилейный 1964 год Андроников передал Домику старинный молочник, на дне которого нацарапано: «М.Ю. Лермонтов 1840 года Пятиг.».
Не буду пересказывать интересную историю находки, но, передавая ее в музей, Ираклий Луарсабович сказал: «При всех обстоятельствах это вещь ваша. Пятигорская. Старинная. Видимо, дорожная. Судя по всему – лермонтовская. И пусть ею владеет Домик. Пусть стоит она в витрине с посудой тех лет. Пусть обогащает музей».
И еще не раз он оказывал помощь всем лермонтовским музеям, считая, что они – «алтарь поэзии, сокровище человеческой доброты и щедрости».
А как можно забыть такое вот проявление широты его беспокойной души! Именно стараниями моего друга был отмечен мемориальной доской маленький домик Карпова в Железноводске, где последние дни перед дуэлью жил Лермонтов.
Второе наше свидание с Ираклием Андрониковым проходило в более спокойной для меня обстановке. Я рассказал о созданном мною театральном музее при Кисловодской филармонии, объяснил, что работает он на общественных началах и все его фонды – или из моей личной коллекции, или реликвии, собранные за долгие годы усердием благодарных посетителей нашего литературного очага.
Ираклий Луарсабович одобрил идею и заметил: «Главное – не находить, а делиться найденным со всеми». Расставаясь, дал добрый совет: «Не ленитесь, запишите и сохраните истории ваших находок, незабываемые встречи с интересными людьми, факты их биографий. Все это пригодится не вам, а другим исследователям».
В последующие годы, отдыхая в санатории «Красные камни», Ираклий Луарсабович звонил, приглашал на совместные прогулки по парку, и это были поистине праздники души и сердца.
Свиданий было немного, но какое счастье, что они были! Жаль, у меня не было диктофона, чтобы записать его рассказы.
Главным героем бесед был Лермонтов. Мне казалось, что Ираклий Луарсабович знает о поэте все! А он завидовал мне, что я живу на благословенной лермонтовской земле. Она – самая плодотворная в биографии поэта.
Запомнились рассказы Андроникова о людях, увлеченных творчеством поэта: Викторе Мануйлове, Всеволоде Эйхенбауме, Вано Шадури, о моем близком друге Девлете Гирееве. Все они люди одной крови. Говорили о праздниках поэзии, о том, как талантливые поэты Кайсын Кулиев, Расул Гамзатов, Давид Кугультинов посвящали стихи Лермонтову.
Я упомянул о Девлете Гирееве, но упустил такой факт – в Кисловодске Андроников подарил ему первое, редчайшее собрание стихов Коста Хетагурова, изданное в Ставрополе в 1895 году газетой «Северный Кавказ».
Книга та была с автографом: «Глубокоуважаемому Якову Петровичу на добрую память от автора. Коста». Вот вам и задание – ищите затерянное, открывайте неизвестное. Действительно ценный подарок. Щедрость Андроникова не знала предела.
Мне трудно подобрать слова, чтобы выразить чувство, которое я испытываю к этому удивительному человеку. Андроников – это подлинное чудо и достояние прошлого века. В его красочных рассказах перед тобой проходит галерея талантливых современников: Алексей Толстой, Самуил Маршак, Корней Чуковский, Владимир Качалов... Всех не перечислишь. Как охотно делился со всеми своей дружбой, как таланты окружали и гордились дружбой с ним. Жаль, многое осталось незаписанным, это была бы прекрасная книга.
...Расскажу еще об одной встрече, которая состоялась в музее весной 1975 года. Ираклий Луарсабович отдыхал в «Красных камнях», где любил отдыхать и Алексей Николаевич Косыгин, председатель Совета министров СССР.
«Я смогу быть вам очень полезен, – сказал мне Андроников, загадочно улыбаясь. – Я буду «золотой рыбкой» для музея. Попросите меня, а я попрошу Алексея Николаевича помочь решить музейные проблемы. Я хочу быть полезным вашему детищу. Музей должен не просто жить... Он должен процветать!»
Но задуманному не суждено было сбыться. Именно в те весенние дни пришла из Москвы жуткая весть – покончила с собой Манана, любимая дочь Ираклия Луарсабовича. Он срочно вылетел в Москву. На Кавказе он больше не был.
Спустя какое-то время Андроников позвонил мне, чтобы поблагодарить за мою недавно вышедшую книгу «Лермонтов в музыке».
Память моя сохранила подробности замечаний, вернее, пожеланий: «Жаль, что в предисловии вы мало рассказали, как удалось разыскать рукописи неизданных произведений. Важны характеристики и создателей, и дарителей. И главное пожелание – в авторских циклах. Вы указываете порядок в алфавите лермонтовских текстов, а нужно – и это обязательно – порядок, установленный композитором, ведь ваша книга – «Лермонтов в музыке», и поэтому музыка должна быть главенствующей во всем… Ну, а за изданное – низкий поклон».
Значительно позже на телевидении и радио у Андроникова появились последователи. Это Сергей Смирнов с очерками о героях Брестской крепости, Семен Гейченко с рассказами о Пушкине, Крейн, Пиотровский, Вульф, Радзинский и, конечно, мой верный друг, «кладоискатель» Владимир Вячеславович Секлюцкий, совершивший настоящий подвиг, создав в Кисловодске с «чистого листа» музей художника-передвижника Н.А. Ярошенко.
Как приветствовал Секлюцкого и благодарил за сделанное Андроников! В память о той встрече я впервые публикую фотографию (см. на снимке), где среди научных сотрудников музея и два чудотворца: Ираклий Луарсабович и Владимир Вячеславович.
Осталась о тех днях и запись Андроникова в альбоме: «Почему я хожу каждый раз в музей Ярошенко? Потому, что это чудо энтузиазма, силы, находчивости и любви к искусству».
...Присутствующая на встрече журналистка Галина Воронина, сидевшая неподалеку от Давида Кугультинова и от Андроникова, подметила такую странность: она явно услышала характерную для кавказца, немного гортанную речь Кугультинова... Самое удивительное, что Кугультинов только с хитрецой оглядывался, ничего не говорил. А речь его, хоть и тихо, явно звучала!
Разгадка пришла неожиданно – это Андроников, используя свой феноменальный дар копирования голосов, «выступил» вместо Давида... Оказалось потом, что этот способ вводить слушателей в веселое заблуждение Ираклий Луарсабович использовал и на высоких заседаниях.
Второе посещение Андрониковым ярошенковского музея еще круче и эмоциональнее первого по силе впечатления:
«…Нет, не было бы и десяти процентов впечатления, если бы не было этого доброго энтузиазма, этой гордости созданным своими руками «из ничего» превосходного музея, стоящего рядом со столичными мемориально-художественными музеями. Ираклий Андроников, 3 октября 68 года».
Это великий Андроников благодарит за счастье. А скольким людям доставил счастье он своим искусством, оставив книги, фильмы, и, главное, скольких людей подвигнул на литературные разыскания, сколько музейных работников вышли из тишины музейных залов с рассказами о собранных ими сокровищах!
Заканчивая очерк, мне хочется сказать, что я благодарен судьбе за те, пусть и недолгие, минуты и часы, проведенные с этим удивительным человеком – Ираклием Луарсабовичем Андрониковым. Он остался в памяти всех, кто прикоснулся к удивительному, Богом данному таланту.

 

Борис РОЗЕНФЕЛЬД,
заслуженный деятель искусств,
член Союза композиторов России, искусствовед

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях