Без буренки не прожить

Строительство в крае малых животноводческих ферм решает ряд стратегических задач: спасает молочную отрасль от разорения, а земли – от деградации

Не секрет, что производство молока на Ставрополье, как и в целом по России, падает. По словам председателя правления Национального союза производителей молока Андрея Даниленко, только за последний год молока в стране произведено на миллион тонн меньше, чем в прошлом. Эту нехватку охотно и с радостью компенсируют зарубежные импортеры.
И без того непростую ситуацию на рынке Ставрополья усугубляет то, что наше молоко в сыром виде уходит в соседние регионы. А потом возвращается к нам в красивых упаковках и сомнительного качества. И проблема эта возникла не вчера.
О ситуации, сложившейся в молочной отрасли края, а также о перспективах развития молочного животноводства, с корреспондентом «Открытой» поделился председатель совета директоров «Объединенной молочной группы», включающей в себя заводы в Буденновске, Александровском и Зеленокумске, Виталий ГАСПАРЯН.

– Виталий Рубенович, считается, что рынок является лучшим регулятором спроса и предложения, он отсеивает слабых, укрепляет позиции сильных, а потребитель от этого лишь выигрывает.
Однако молочная отрасль края оказалась в непростых условиях. Заводы прогнозируют дальнейший спад производства, цены на молочные продукты растут, а местным производителям приходится конкурировать с переработчиками из соседних регионов.
Эта тема в СМИ поднималась неоднократно, однако давайте остановимся на ней еще раз.
– Дело в том, что рынок молочного производства от свободного очень далек. Спрос на молочку, а по нашим трем заводам это полсотни товарных позиций, мы готовы удовлетворить полностью – и по качеству, и по объему. Однако в развитии нас сдерживают два мощнейших фактора – дефицит молочного сырья и цена на него. Причем эта ситуация аналогична и для других заводов.
Конечно, проблема возникла не сегодня. Будет справедливым отметить, что молочное скотоводство – единственная отрасль, показавшая отрицательную динамику за время реализации программы по развитию сельского хозяйства России с 2008 по 2012 год.
Свою роль сыграла засуха последних лет, что сказалось на стоимости кормов. Плюс удорожание электроэнергии, удобрений, ГСМ. В итоге произошло резкое сокращение поголовья крупного рогатого скота как в частных подворьях, так и в крупных сельхозпредприятиях.
В самый разгар лета, когда молока, по опыту прошлых лет, более чем достаточно, переработчики ощутили острейший дефицит сырья. Цены на него автоматически рванули вверх.
– Настолько ощутимо, что предприятия заговорили о повышении цен на свою продукцию?
– Судите сами. Если в прошлом году в хозяйствах и частных подворьях мы закупали сырое молоко по 13,5 рубля за литр без НДС базовой жирности 3,4%, то сегодня – по 21 рублю. В розничной сети молоко, например, 2,5% жирности за это время подскочило в цене с 24 рублей до 28.
Проводить политику дальнейшего сдерживания розничных цен, терпя убытки, мы уже не могли. Стало очевидно, что, если не поднять отпускные цены, предприятия начнет лихорадить.
– Почему в крае не хватает сырого молока даже для удовлетворения собственных потребностей?
– Сырое молоко в крае есть, и для ставропольских заводов его вполне хватило бы. Но после резкого подорожания сухого молока в ставропольские села за сырьем хлынули производители из Краснодарского края, Ростовской области, Адыгеи, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и даже Чечни. Они-то и стали предлагать более высокую цену закупки, от которой, понятно, никто не откажется.
– Но в ситуации дефицита сырья оказались все переработчики в равной степени? Как говорится, конкуренция…
– Конкуренция, да не совсем. Да, ставропольские власти стараются помочь местным переработчикам. Так, на поддержку молочного скотоводства в этом году направлено свыше 60 миллионов рублей в рамках целевой программы «Развитие молочного скотоводства и увеличение производства молока в Ставропольском крае на 2011-2013 годы». Но в соседних регионах пошли дальше – не только субсидируют проценты по кредитным ставкам, но еще дотируют производство каждого литра сырого молока в размерах больших, чем у нас.
– И что вы предлагаете?
– Решение сложившейся проблемы мы видим в государственном субсидировании молочных ферм и частных подворий с привязкой к конкретному региону. Другими словами, нужно сделать так, чтобы продавать молоко за пределы своей территории стало просто невыгодно. Сдал молоко местному переработчику – получи за это рубль, продал «налево» – оставайся без дотации.
– То есть опять нужны деньги, опять нагрузка на бюджет. А нельзя ли попробовать решить проблему за счет инвестора, пусть даже при поддержке государства?
– А вот на этом и хотелось бы остановиться подробнее. Опыт соседей, оказавшихся в подобной ситуации, показывает, что весьма эффективна практика строительства собственных молочных ферм. Они становятся не только действенной поддержкой перерабатывающих предприятий, но и основой развития всего молочного животноводства.
Недавно в крае побывала делегация Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте России во главе с директором программы содействия проектам в сфере агробизнеса Андреем Григоренко. Изучив наши цифры и показатели, эксперты подготовили концепцию развития молочного и мясного животноводства конкретно для проблемной восточной зоны. Если коротко, это сетевой проект, подразумевающий создание нескольких роботизированных ферм на 300 голов каждая с собственной кормовой базой и социальной инфраструктурой.
– Для неспециалистов поясните: для одной фермы 300 голов – это много или мало?
– Такую ферму можно считать малой, на что и сделан упор.
Во-первых, небольшую ферму построить всегда проще. А во-вторых, надо учитывать мировой опыт создания мегаферм, скажем, на несколько тысяч голов КРС, который оказался негативным. Большое стадо трудно контролировать.
Мегафермы были эффективны, когда труд был ручным. Сегодня же ситуация изменилась: человеческий фактор должен быть сведен к минимуму – это поможет добиться высокого качества молока. Потому что получение молока высокого качества возможно только за счет автоматизации операций доения.
– То есть вы предлагаете построить сеть малых ферм, где вместо доярок будут роботы?
– Совершенно верно. Профессия доярки ушла в историю. Конкурировать на рынке способна только роботизированная ферма, за ней даже не будущее, а настоящее. По пути создания роботизированных мини-ферм идет весь мир, этот опыт успешно продвигают в Татарстане, Калужской, Рязанской, Липецкой областях.
– Во сколько обойдется строительство одной мини-фермы?
– Около 200 миллионов рублей под ключ, в зависимости от ряда начальных условий – наличия дорог, оросительной системы, состояния пашни, заинтересованности муниципалитета, наконец, просто от агроклиматических условий. Срок реализации – год-полтора.
И еще один принципиальный момент: таким образом можно спасти не только молзаводы, но и земли от неминуемой деградации.
Я побывал в районах и убедился, что земли приходят в запустение, истощены, деградируют. Спасти их можно, развивая животноводство. А именно: использовать не только под зерно, но еще для кормов. Кроме того, животноводство тянет за собой еще и восстановление оросительной системы. Так, например, можно максимально задействовать ресурс Большого Ставропольского канала, на обслуживание которого тратятся существенные средства.
Как видим, развитие в крае молочного животноводства выходит далеко за рамки обычного бизнес-проекта.
– Что такое инвестиционный проект, понятно: бизнес-план и источник финансирования. Как строить – подскажут в Российской академии народного хозяйства. Деньги вы найдете, используя механизмы финансирования и поддержки бизнеса, что есть как на уровне края, так и федерального центра. В чем же сложности, почему не начинаете стройку?
– Мы очень рассчитываем на активную поддержку со стороны правительства, без чего сложно привлечь инвесторов, задействовать механизмы кредитования, субсидирования процентной ставки, выделения земли, согласования всех необходимых документов. При этом надежда наша имеет реальные основания. В своих поездках по краю губернатор Владимир Владимиров четко дал понять, что развитие животноводства, в том числе молочного, для ставропольской власти является приоритетным.
Мы не просим денег, мы хотим заручиться административным ресурсом, с помощью которого можно обходить бюрократические преграды. В свою очередь, готовы представить самую подробную выкладку по каждому из этапов проекта. Чтобы судить о результатах, достаточно будет строительства уже двух, трех ферм.
– Виталий Рубенович, строительство ферм дело, возможно, и благородное, но явно не профильное для переработчиков. Не кажется ли вам, что вы сильно рискуете?
– Риск есть в любом начинании, без него, особенно в бизнесе, – никуда. Но этот риск будет оправдан, если аграрии, которые, собственно, и призваны заниматься молочным животноводством, продолжат наши начинания. А мы займемся своим делом – переработкой.

Беседовал
Олег ПАРФЁНОВ