Безумие во имя утопии, или Ставропольская голгофа

Именно на этот период приходится пик большевистского ига, отголоски которого мы испытываем на себе и сегодня.

Проявляется это слишком во многом. В отсутствии честных выборов, в запустении деревни, в продажном правосудии, в ложном коллективизме, когда никто ни за что не отвечает, в безудержной коррупции, дефиците нравственности, человечности, духовности, в засилье непрофессионалов, нереализованности людей ищущих, в насаждении психологии покорных, безмолвных рабов, наконец, в отсутствии желания жить и трудиться на благо родины…

Разобраться в бедах и провалах настоящего без анализа, да просто без поверхностного знакомства с собственным прошлым - героическим и постыдным одновременно - невозможно.

Именно поэтому мы, граждане России, вынуждены вновь и вновь возвращаться к фактам большевистского безумия, начавшегося с разрушения российской государственности, уничтожения многовековой культуры и православия - нравственно-духовной основы народа. Именно поэтому нам остро необходимо понимание того, как великая держава с мощными, глубокими корнями поверила красивой идеологии всеобщего благоденствия, превратившись в экспериментальную площадку для построения социализма методами и средствами, невиданными в мировой истории.

Цена, заплаченная за чудовищный эксперимент, проводимый путем геноцида собственного народа, оказалась огромна - миллионы загубленных душ и покалеченных судеб, невосполнимый провал в развитии государства, удар по единству нации.

Уже с начала охватившего страну большевистского безумия, вылившегося в гражданскую бойню, а затем в «военный коммунизм», за рубежом начали появляться книги, свидетельствующие о зверствах дорвавшегося до власти уголовно-революционного и политически разношерстного сброда со своими многоликими вождями.

Отобразить «ставропольскую голгофу» первым взялся наш талантливый писатель, патриот и гражданин Илья Дмитриевич Сургучев. Его книга-памфлет «Большевики в Ставрополе», вышедшая в свет в 1920 году, родилась на основании увиденного и пережитого им, став своего рода прологом к дальнейшим исследованиям кровавых и голодных лет в крае. Это «Воспоминания о 1917 - 1920 годах» Василия Краснова, «Люди советской тюрьмы» Михаила Бойкова, «Война и судьбы» Николая Тимофеева...

Отрывки из этих произведений, став слепками своего времени, звучат и в только что вышедшей книге, посвященной памяти миллионов жертв большевистского террора. Наравне с доказанными уже цифрами и фактами они, обладая документальной и художественной ценностью, дополнят картину нашего сумрачного прошлого - в красках и лицах, силой и мощью русского слова. Без этих пространных цитат, живых свидетельств безумия во имя утопии, было бы невозможно прочувствовать всю глубину трагедии нашего истерзанного, израненного Отечества.

Начиная с Александра Исаевича Солженицына голос правды о большевистском терроре звучал все громче. С началом перестройки заговорили люди, пережившие ленинско-сталинский геноцид. Джинн кровавой памяти, вчера еще надежно спрятанный в стальных сейфах бесчисленных спецхранов, начал прорываться наружу. Пришло время осмысления прожитого и пережитого, время собирания камней уже нами, гражданами современной России.

Но при каком противодействии этот процесс идет у нас, на Ставрополье, по инерции «салютующем» о победах социализма в «отдельно взятой стране»! В названиях многих населенных пунктов, как и в названиях улиц и площадей, в монументальной скульптуре, но прочнее всего в сознании руководителей и обывателей - генетических наследников большевистских вождей - Ставрополье остается территорией «красного пояса». Мы не просто свыклись - мы гордимся тем, что ходим по улицам палачей Ашихина, Гофицкого, Шеболдаева, Дзержинского, Свердлова…

Собирать материал и писать правду о ставропольской голгофе для первопроходцев было делом невероятно сложным и даже небезопасным. Потребовались годы, прежде чем на страницах местных газет и журналов появились осторожные публикации о казалось бы навсегда канувших в вечность событиях борьбы за «счастливое завтра».

С одной стороны,  благодарность читателей авторам и редакции, а с другой - ненависть и отборная брань необольшевиков… при гробовом молчании ученых мужей всех степеней и чиновников всех рангов. Магическая власть «красного пояса» оказалась сильнее стремления следовать закону исторической правды.

Только жизнь не остановить, и то, что тщательно скрывалось от поколений, рано или поздно должно было выйти на поверхность. И оно вышло, пусть в малых дозах, пусть в усеченном виде - не с целью обличения собственного прошлого (боже, как привыкли мы критиковать и разоблачать и как отвыкли от здорового созидания ради общего блага!), а в желании возбудить умы, заставить задуматься, а кого-то и покаяться.

Ради осознания себя самих, своей сути, своего места в запутанных лабиринтах бытия, наконец, ради понимания исторической роли и миссии России в современном мире.

Идея рассказать о большевистском терроре в Ставрополе зародилась еще в конце 1990-х у Германа Беликова, одного из авторов этой книги, и в основе ее лежало исследование Гражданской войны на Юге России, открывшее далекую от официоза, жуткую картину. Так появилась рукопись о бесчисленных преступлениях коммунистов против собственного народа.

Встал вопрос об издании. За помощью автор обратился к Александру Исаевичу Солженицыну. Ответ последовал обнадеживающий, началась работа по редактированию, но в августе 2008-го пришло известие о смерти Солженицына. Снова встал вопрос публикации. И тут случилось чудо - нашелся человек, который под издание книги взял кредит. Так, в 2009 году свет увидел исследовательский труд, поражающий своей убийственной правдой.

Нынешнее издание - плод совместных поисков, споров и стремления рассказать о трагических страницах в истории Ставрополя уже двух авторов. Труд, основанный на бесстрастных документах и свидетельствах очевидцев, наполненных болью, слезами и отчаянием наших людей, земляков, мятущихся в поисках истины и справедливости, ошибавшихся, оступавшихся, но себе не изменивших.

Авторы не претендуют на всеохватность исследования, ибо воссоздать даже в лишенных эмоций фактах картину ленинско-сталинских десятилетий задача не только сложная, но и душевно мучительная. А тема внутренних противоречий периода русской революции, Гражданской войны, сталинских 1930-х, Великой Отечественной слишком сложна и объемна, чтобы уместиться в одну книгу. Они не занимаются пропагандой, не делят общество на праведников и грешников, своих и чужих, ибо в истории нашей слишком много величия и много лжи. Пройденный путь для рационального осмысления невероятно сложен: как в 1920-х Россия рыдала, встречая приход большевиков, так в 1990-х умывалась слезами, не желая расставаться с эпохой Советов.

Авторы не вступают в полемику о причинах Октябрьской революции в России, ее идеологической сути, не оспаривают стремления народа к социальной справедливости, равенству, братству. Они не утверждают вслед за либеральными историками, что коммунистическая идеология была исключительно инструментом борьбы с предельно агрессивным потенциалом, который использовался для низвержения традиционных устоев Российского государства.

Но говорят о средствах, которыми большевики загоняли миллионы в «коммунистический рай», унижая, насилуя, уничтожая.

Предвидя попытки уличить авторов в представлении истории Отечества как цепи кровавых преступлений, в стремлении развенчать светлые советские идеалы, в предисловии есть оговорка: все они несостоятельны и безрезультатны. Одному из них, Герману Беликову, - за восемьдесят, другому, Олегу Парфёнову, - за сорок.

Оба вышли из советского времени, ходили под кумачовыми знаменами, запевали комсомольские песни, и хранят о тех днях немало теплых воспоминаний. Держава была сильной, идеалы чисты, на небе ярко светила зовущая в путь звезда.

Но бархатный брежневский период, с которым и связаны воспоминания, не имеет ничего общего с жутким ленинско-сталинским этапом истории. Все советское прошлое, несмотря на кажущееся его единство, лишено цельности, полно внутренних драм и коллизий, в нем стараниями идеологов смогли уместить эпохи совершенно непохожего облика и внутреннего содержания.

Это отчетливо понимали и вожди, начиная с Никиты Хрущева, но сказать всю правду о трагедии 1920 - 1930-х годов у них не хватало духу. Десятилетия страна жила в неведении о самой себе. Хуже того, мифы, рожденные советскими профессорами, а с ними и журналистами, сегодня в большинстве своем воспринимаются как единственно верная интерпретация истории.

У авторов не было умысла столкнуть «белое» и «красное» в прочтении прошлого. Они лишь предприняли попытку обратиться к глубинам народной памяти, прикоснуться к той части нашей многострадальной истории, которую от нас долго скрывали. И нужно для того это, чтобы распознать грань между истинным и ложным. Да, жить с правдой бывает так же тяжело, как и в неведении, только пользы больше.

И польза эта в моральном и нравственном взрослении общества, его возмужании, в конечном итоге - в добровольном принятии на себя ответственности за то, что происходит с нашей Родиной.

Книга вместила в себя около шестисот документальных источников - воспоминания ставропольцев, архивные документы, газетные статьи, исследования советских и современных историков, эмигрантскую прозу. Это огромная доказательная база, тот багаж, который как раз и делает книгу неуязвимой в своей объективности и беспристрастности. В этом ее сила и одно из главных достоинств.

Проиллюстрировано исследование более чем полусотней снимков, многие из них уникальны, печатаются впервые. Это мавзолей в Ставрополе, где были захоронены погибшие в годы Гражданской войны красноармейцы, но снесенный в угоду новому кинотеатру, документы, свидетельствующие о работе в губернском центре концлагеря для политзаключенных, бланк заявления в Американскую администрацию помощи на отправку продовольствия в голодающую Россию.

Но главное - лица, портретная галерея тех, кто творил нашу историю. С одной стороны, люди чести и совести: Павел Мачканин, Илья Сургучев, Антон Деникин, Борис Ширяев, Михаил Бойков, Лев Разгон, Александр Солженицын, Леонид Польской. А с другой - их палачи: Ашихин, Вальяно, Шеболдаев, Гофицкий, Блохин и др. 

…Чешский писатель Юлиус Фучик, предвидя расползание по Европе фашизма, писал: «Люди, будьте бдительны!» Сегодня этот призыв по-прежнему актуален и многократно усилен вызовами современности. Но история, увы, не учит нас главному: когда попирается закон, неважно из каких побуждений - революционной необходимости, личной корысти, грядущего благоденствия, жертвой произвола может стать каждый явившийся на этот свет.

А потому вслед за Фучиком мы можем сказать: будьте бдительны, люди!