Поиск на сайте

Билет в жизнь

 
Имеет ли человек право на ошибку? На то он и человек, скажете вы. Ведь жизнь прожить - не поле перейти. А имеют ли такое право медики? Почему-то они боятся посмотреть в глаза бывшим пациентам, которых случайно покалечили! Почему-то не интересуются дальнейшей судьбой этих людей. 
 
Надежда Ивановна Фурникова - фельдшер широкого профиля: терапевт, нарколог, акушер, психиатр, массажист. Ошибок в ее практике не было. Но она сама стала жертвой халатности коллег.
Надежда рожала в железноводском роддоме. Все прошло без осложнений. В выписке отметили, что ребенок абсолютно здоров. Но дома младенец страшно кричал и днем и ночью. А через неделю у него стало светиться дно зрачка. Сначала одного, затем другого. Обратились к окулисту. Тот только развел руками. Поехали в Ставрополь в клинику. Обследовали. Сделали заключение. Ретинобластома. То есть злокачественная внутриглазная опухоль. «Но, может быть, вы ошиблись! Дайте нам направление в Москву!» - умоляла Надежда Ивановна профессора Рогову.
- Нет, вашего ребенка смотрели шесть специалистов, все не могли ошибиться! Надо делать операцию - удалять глаза.
Надежда Ивановна пришла в такое отчаяние, что решила покончить жизнь самоубийством - прыгнуть вместе с младенцем с пятого этажа. Она выбрала подходящее время и безлюдное место. Встала на подоконник, прижала ребенка к груди. Наметила кучу кирпичей, чтобы сразу сломать шею. Еще секунда и… Но во двор въехала машина. Из нее выскочила свекровь, Томара Фурникова, и начала что-то кричать, размахивая руками. Надежда сразу потеряла решительность.
Свекровь молнией влетела по лестнице и стащила женщину с подоконника. «Что с тобой, Надя?» - спросила она, не подавая виду, что все поняла. «Ничего», - ответила Надежда. Ей стало почему-то стыдно...
 
Надо было срочно принимать решение. «Мы не будем давать советов, - сказала свекровь. - Пусть твое материнское сердце само подскажет, что делать». И Надежда согласия на операцию не дала. Фурниковы поехали в Министерство здравоохранения, а оттуда по медицинскому направлению в институт Гельмгольца.
«Ай-яй-яй, - покачала головой профессор Хватова после сложных обследований. - Какая ошибка! У ребенка не было никакой ретинобластомы - начинался воспалительный процесс. Вы обратились к нам слишком поздно. Я вижу рубцы, рубцы, рубцы, рубцы... Если бы вы приехали чуть раньше, мы остановили бы процесс. А теперь слишком поздно. Ребенок на всю жизнь останется слепым».
- Рубцы? - растерялась Надежда Ивановна. – Но откуда? Может быть, это ожог?
- Может быть, - согласилась Хватова, записывая в историю болезни заключение: «Воспалительный процесс неизвестной этимологии».
Фурниковы вернулись в Железноводск и отправились в роддом, но врач и детская медсестра, занимавшиеся ребенком, уже уволились.
С тех пор 36 лет Эдуард Фурников живет в полной темноте.
 
Э дуард родом из священнической семьи. Священниками были и его прадед, Александр Архангельский, и дед, Николай Архангельский, который упоминается в Книге памяти Ставропольского края и в списках выпускников 1910 года Ставропольского духовного училища. В 1937 году он был расстрелян за исповедование православия.
После того как убили Архангельского, его жена Раиса осталась одна с шестерьмя детьми. Двоих убили на фронте. Одна из дочерей, Томара, бабушка Эдика, вышла замуж за коммуниста, главного инспектора по закупкам крупного рогатого скота в Изобильном. В советское время она прятала на чердаках старинные отцовские иконы - сегодня они висят в церквях Ставрополя.
Томара Николаевна часто рассказывала невестке, как арестовали ее отца, как они с мамой передавали ему узелок, когда заключенных вели по Ставрополю. Как он пропал без вести, как родные искали его... Бабушка Томара очень любила Эдика и плакала, когда его видела, говорила, что мальчик - вылитый дед.
У Надежды Ивановны и ее сына - золотые руки. Они не падают духом, помогают людям, делают лечебный массаж, облегчая страдания больных, в том числе парализованных. Многим из своих пациентов помогли подняться на ноги. Но беда снова постучалась в их дом.
Обанкротилась семья ближайших родственников. На нервной почве у сестры и ее мужа случилось несколько инсультов. Их парализовало. Надежда Ивановна забрала родственников к себе домой. Лечила, ставила капельницы, по два раза на день делали вместе с Эдиком специальные массажи. Массировали каждую фалангу пальцев, каждую мышцу, точку, позвоночник.
Сестра впала в кому, но Фурниковы надеялись на лучшее и продолжали лечить. Через полгода женщина пришла в себя, через год встала на ноги. Все вернулось, кроме речи. После этого она прожила еще девять лет. Но мужу, к сожалению, помочь не удалось - умер через год.
 
Хотя Эдуард Фурников не видит, он очень образованный человек и не отстает от технического прогресса. Благодаря программе для незрячих и слабовидящих Jaws освоил компьютер и интернет, свободно ориентируется в виртуальном мире. Общается на языке эсперанто со своими друзьями из Германии, Китая, Японии, Нидерландов, Бельгии, Молдавии. Сидит в соцсетях, слушает новости, музыку, фильмы, занимается самообразованием. С помощью ресурсов интернета учит иностранные языки, информатику, литературу, географию, историю...
Лет семь вел свою рубрику «Именины» на «Радио-фанате», принимал участие в выпусках на «Дорожном радио». Написал автобиографическую повесть «Исповедь бывшего школьника». Опубликовал несколько статей в журнале для незрячих «Наша жизнь».
«До школы мы жили в поселке, и я часто гостил у бабушки Евдокии, маминой мамы, - рассказывает Эдуард. - Какой у нее был чудный сад, заросший благоухающими розами и виноградником! В саду висели качели. До сих пор скрип качелей уводит меня в мир детства.
Бабушка готовила для меня мои любимые блюда - галушки, бефстроганов, кутью, пасхи. Мы с ней ходили к железной дороге слушать стук колес, на озеро и в церковь. Мы с мамой и сейчас ходим в храм. Сегодня это ни у кого не вызывает недоумения. А в школе меня за веру осуждали. 
Учился я в кисловодской школе-интернате №18 для слепых и слабовидящих детей. Однажды за какую-то провинность меня выгнали из класса. Я стал молиться на коленях, как мне казалось, в укромном месте. Не вижу же ничего. И вот проходила мимо воспитательница, увидела меня на коленях, спросила:
- Что ты тут делаешь?
- Богу молюсь, - искренне ответил я.
Прозвенел звонок, меня впустили в класс. А воспитатели тут же собрали экстренный педсовет, на котором обсудили мой поступок.
«Это ж надо - дети молятся, стоя на коленях! Их обучают молитвам! Это портит детей в нашем обществе и в стране в целом! Надо проводить разъяснительную работу, чтобы они запомнили раз и навсегда, что религия - это обман. А таких, которые тут молятся, надо исключать из школы. От таких надо избавляться!»
Но директор школы, выслушав тираду, сказал: «Так, давайте на минуту представим, что ваши дети оказались слепыми. Вы не только Богу станете молиться, но и кому угодно, лишь бы помочь своему чаду»...
Вообще, я был сложным учеником: не хотел подчиняться школьным правилам, считаться со старшими, отказывался от школьной еды, конфликтовал со сверстниками. Помню, как воспитательница насильно заливала мне в рот кефир, обзывала скотом за недоеденную корку хлеба... В общем, жизнь в интернате казалась кошмаром. 
После школы поступил в кисловодский медицинский колледж. Годы учебы (особенно первые) были нелегкими, но они мне дали билет в жизнь. И за это я благодарен своим преподавателям!
 
Светлана ФАТЬЯНОВА
 
кристи21 апреля 2014, 09:27
 
 
 
 

Я знаю эту замечательную семью!!!знаю Эдуарда. Это очень эрудированный молодой человек. Сожалею.что с ними случилось такая беда. К сожалению настоящих медиков очень мало

 

Комментарии

Елена (не проверено)
Аватар пользователя Елена

Порой, читая о казалось бы знакомых тебе людях, узнаешь много нового. Вот и сейчас, чуть ближе познакомилась с Эдуардом. Удачи вам и благополучия, Надежда Ивановна и Эдуард.

Theo (не проверено)
Аватар пользователя Theo

Все мы в этом мире странники и пришельцы. Кто-то родился зрячим и всю жизнь не видит. А кто-то слепым, но видит лучше зрячего. Будьте здоровы и счастливы !

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях