Поиск на сайте

Решать социально-экономические проблемы Кавказа будут частные инвесторы

 

Последние месяцы на Северном Кавказе проходят под знаком инвестиций. Осенью прошлого года правительство РФ создало две управляющие компании «Курорты Северного Кавказа» (одна зарегистрирована в Пятигорске, вторая - в Железноводске), призванные заниматься строительством инфраструктуры под будущий туристический кластер. Войдут в этот кластер горнолыжные курорты Матлас (Дагестан), Мамисон (Северная Осетия), Архыз (Карачаево-Черкесия), Лаго-Наки (Адыгея) и Эльбрус (Кабардино-Балкария). Уставный взнос государства составил 60 млрд. рублей, а ожидаемая сумма частных инвестиций превысит 450 млрд.
В ноябре в столице округа Пятигорске было создано ОАО «Корпорация развития Северного Кавказа» - стопроцентная «дочка» государственного Внешэкономбанка. Корпорация будет отбирать самые перспективные инвестпроекты, которые сможет кредитовать этот госбанк. Первую порцию «счастливчиков» озвучили уже в декабре - это 12 проектов на сумму почти 70 млрд. рублей, до конца нынешнего года их число должно вырасти до полусотни.
Наконец, в начале мая в Ессентуках на заседании правительственной рабочей группы по развитию СКФО премьер Путин заявил, что в нынешнем году сумма госгарантий для северокавказских инвесторов составит 50 млрд. рублей. Всего же, по словам министра регионального развития Виктора Басаргина, до 2025 года на развитие СКФО потратят 1,3 триллиона рублей. Из этой суммы половину выделит федеральный центр, 10-15% - региональные власти, а остальное - частные инвесторы.
Действительно ли этот «золотой дождь» прольется над полунищими регионами? Об этом корреспондент «Открытой» беседует с партнерами пятигорской инвестиционно-консалтинговой компании AV, которая занимается созданием инвестиционного плана СКФО, Андреем ЕФРЕМОВЫМ и Игорем МАТИЕНКО.

 

- Ваша компания по заказу полпредства формирует инвестиционный план СКФО. Что это за документ?
И.М.:
Во время недавнего визита в Дагестан полпред Хлопонин сказал, что ему в работе необходим документ, объединяющий информацию об инвестпроектах Северного Кавказа. Речь, понятно, не обо всех проектах, а только о тех, которые претендуют на государственную поддержку. И наша компания разработала такую базу данных, где есть сведения про каждый подобный проект - на каком этапе разработка его бизнес-плана, проектно-сметной документации, оформление земли, и главное, по каждому этапу есть конкретные сроки и исполнители.
- И зачем это нужно?
И.М.:
Если проект застопорится, то можно сразу увидеть, на какой стадии произошла заминка, кто ответственный за этот участок работы, и принять административные меры.
- Постойте, но ведь инвесторами являются частные компании. А в бизнесе всякое может быть: ну, банально, у людей оборотные средства временно истощились. Оправданно ли применение к «частникам» административных рычагов?
И.М.:
Еще раз повторю, речь идет не обо всех инвесторах, а только о тех, которые претендуют на господдержку. Чтобы попасть в их число, компания должна соответствовать довольно жестким условиям, которые установил Минрегион. Каждого конкретного инвестора оценивает его региональное Минэкономики. Ну а наша компания в этой системе является тем «игольным ушком», через которое проходят все инвестпроекты, чтобы квалифицированно и непредвзято оценить их реализуемость и параметры ожидаемой доходности. То есть чтобы в самый неожиданный момент не всплыли неприятные моменты типа: нет земли, идут суды, есть невозвращенные кредиты.
- И сколько проектов войдет в инвестиционный план СКФО?
И.М.:
В предварительном списке около 160 проектов.  Что касается отраслей, то больше всего инвесторов интересует АПК, затем тяжелое машиностроение, строительство и туризм.
- И каким образом инвесторам государство окажет поддержку? Речь идет о бюджетном кредитовании?
А.Е.:
Здесь реализуется более сложный и совершенный механизм - государственные гарантии. Поясню, что это значит. Минимальная стоимость проекта, который может претендовать на получение госгарантии, - 300 млн. рублей. Как минимум треть этой суммы должен вложить сам инициатор проекта - инвестор, а оставшиеся деньги он получает в банке. Естественно, под залог каких-то своих активов. Но часть гарантии банку обеспечивает не сам инвестор, а государство - федеральные и региональные власти. И получается, что в успешной реализации проекта заинтересованы все стороны: инвестор, банк, местные власти и федеральный центр.
- Мы ведь на Кавказе живем и прекрасно понимаем, как часто бывает в подобных случаях. Инвестор может оказаться аферистом, его проект - пустышкой. Выходит, за всё придется платить бюджету?
А.Е.:
Гипотетически да. Но такая ситуация в реальности абсолютно невозможна. Для того и существует многоступенчатый отбор инвестпроектов, чтобы затем, уже на этапе реализации, не возникло никакого форс-мажора. Плюс к тому есть «порог» входа в игру - 300 млн. рублей. Поверьте, инвестпроекты такого масштаба априори не могут быть «пустышкой».
- А чем государство гарантирует банку возврат кредита?
А.Е.:
Своими активами - движимыми и недвижимыми. Например, власти Чечни пошли на то, что специально для реализации инвестпроектов создали в республике Залоговый фонд, куда внесено находящееся в собственности республики имущество. И конечным гарантом возврата кредитов выступает именно этот фонд.
- Какова роль в этой системе «Корпорации по развитию Северного Кавказа»?
А.Е.:
Совместно с Внешэкономбанком они формируют свой отдельный список инвестпроектов, которые будут финансироваться как через сам банк, так и через другие институты.
- Когда Путин сказал, что Кавказ получит еще 50 млрд. рублей госгарантий, многих это уязвило. Мол, и так вкачиваем в регион огромные бюджетные дотации, так нате им еще.
А.Е.:
Такой скепсис объясним, но в данном случае он несправедлив. Во-первых, это не «живые» деньги, которые в виде дотаций «проедаются» в республиках, а госгарантии - то есть нечто условное, виртуальное. Во-вторых, эти суммы идут адресно, на конкретные проекты, которые в перспективе дадут мощный экономический и социальный эффект. По хорошему, 50 млрд. рублей госгарантий для Кавказа - это капля в море. Чтобы дать мощный толчок развитию региона, нужны суммы в разы большие. Но пока что это лишь «стартовая» цифра на нынешний год. Посмотрим на эффект - возможно, в следующем году цифры будут иного порядка.
- То инвесторами никто не занимался, то вдруг деньги на Кавказ пошли сразу из всех источников - через корпорацию развития, Инвестфонд, в виде госгарантий…
А.Е.:
Если мы хотим добиться какого-то серьезного эффекта на Кавказе, то нужно реализовать одновременно различные механизмы финансирования, выбирая из них самые предпочтительные. Мы уже не можем позволить себе попробовать одно, потом другое, третье… Увы, слишком много времени потрачено зря, больше затягивать нельзя. Да, сейчас все говорят о том, что регионы СКФО «сидят» на бюджетной игле. Да, нужно их с этой «иглы» снимать. Но каким способом? Ведь вместо бюджетных дотаций необходимо предложить некий иной финансовый стимул. И это - частные инвестиции.
- Сейчас, спустя полтора года после создания СКФО, можете ли вы с уверенностью сказать - было это шагом в правильном направлении?
А.Е.:
Однозначно да! В составе ЮФО республики находились в тени региональных лидеров - Краснодара и Ростова. Всё лучшее, все деньги, все инвесторы уходили туда. А создание СКФО дало возможность властям республик получить прямой выход на премьера и президента.
- Региональные власти помогали вам в формировании инвестиционного плана?
А.Е.:
Конечно! Сегодня все региональные лидеры понимают: в конкурентной гонке инвестпроектов выигрывают все - и победители, и отстающие. За последнее время во многих регионах СКФО к власти пришли молодые команды, где немало блестящих экономистов.
Например, мы недавно закончили разработку Стратегии развития Дагестана до 2025 года. И такой искренней, мощной заинтересованности в судьбе своего региона я нигде не видел. Люди просто горят идеями развития. Ведь у каждого региона СКФО есть свои конкурентные преимущества, которые просто нужно умело использовать. Причем это не всегда материальные ресурсы.
У того же Дагестана это море, уникальная история (при умелом использовании это даст толчок развитию туризма, в том числе религиозного) и плюс геостратегическое положение на перекрестке мировых транзитных путей.
И.М.: У коренных жителей республик предпринимательский, новаторский дух развит гораздо сильнее, чем у среднего россиянина. На Кавказе люди любят и умеют работать. Нужно просто дать им стимул и направить энергию в правильное русло. Мы уже прошли тот этап, когда стимулировать регионы хотели всевозможными льготами. Ведь при этом не было мотивации двигаться вперед, а сейчас она появилась. После успешной реализации первых инвестпроектов сработает еще один эффект кавказской ментальности: люди в республиках, увидевшие, что получилось хорошо у другого, тоже захотят повторить чужой успех.
- Хлопонина много критикуют за то, что он делает слишком сильный упор на экономику без учета специфики региона - идейной и этнической.
А.Е.:
Конечно, специфика есть, но не столь выраженная, чтобы перечеркивать базовые инвестиционные механизмы. Они работают одинаково что в Липецкой области, что в Дагестане. Разговоры об «особости» Кавказа - это просто отговорка людей, которые не хотят здесь ничего менять.
- Ну а как же терроризм? В Липецке его нет.
И.М.:
В мире есть масса регионов, где мощный экономический скачок был совершен именно на фоне нестабильности. Вот, например, Израиль. Там до сих пор взрывают, и не реже, чем на Кавказе, но по объему въездного туризма страна в мировой пятерке. Или возьмите Балканы. Не прошло и десяти лет, как здесь закончилась война, а сейчас страны бывшей Югославии - туристическая Мекка. Индонезийский остров Бали - сорок лет назад здесь шла гражданская война, но затем президент Сухарто начал строить тут туристический кластер, и сейчас это одно из лучших мест в мире для отдыха.
А.Е.: Один инвестиционный мегапроект хотя бы на $1 млрд. в случае реализации дает экономический эффект, как от строительства нового города, - это снижение безработицы и рост собираемости налогов. Реализовав хотя бы один такой проект, региону больше не придется ходить в Москву с протянутой рукой, он сможет зарабатывать сам. Именно поэтому на Кавказе сейчас поощряется создание кластеров (групп однотипных предприятий), предприятий полного цикла (добыча, переработка, сбыт), которые дают мощный мультипликативный эффект.
И.М.: А когда у людей есть работа, есть уверенность в будущем - это уже решение и проблем безопасности. Вряд ли человек, работающий на заводе, по ночам будет бегать с автоматом по лесу. Поэтому стратегия с опорой на экономику, инвестиции, которую выбрал Хлопонин, для Кавказа абсолютно правильная.   
 
 

Беседовал 
Антон ЧАБЛИН

 

Ольга20 мая 2011, 14:37

Я предполагаю, что и до создания СКФО, инвесторы могли вкладывать деньги в развитие проектов на территории республик. Сомневаюсь, что какому-либо инвестору, который заявил о желании потратить 300 млн. руб., администрация субъекта отказала бы. Сравнивать любую из республик с Израилем, Бали и т.д.. по меньшей мере смешно. Да, достопримечательности есть, но это даже не Балканы :) Да, есть Эльбрус, и люди едут посмотреть на него со всего мира, но там идет КТО и она еше не закончилась. И еще, вроде бы понятно, что вопрос с безработицей может быть решен посредством строительства тур. объектов, но захотят ли работать в сфере обслуживания те молодые люди, которых мы видим на улицах и в кафе, я не уверена.

 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях