Борцы с конопляным раем

Главный оперативник ставропольского краевого наркоконтроля Андрей Долбня - о нелегальном обороте зелья

Перешагнув порог XXI века, человечество продолжает искать решение одной из важнейших проблем - незаконного оборота наркотиков. Исчисляемая тысячелетиями, сегодня эта проблема обрела глобальный характер и остро стоит практически перед всеми странами мира. Для нее не существует территориальных, национальных, религиозных, классовых или иных границ. О ситуации в сфере нелегального оборота наркотиков на Ставрополье рассказывает начальник оперативной службы краевого управления наркоконтроля, полковник полиции Андрей ДОЛБНЯ.
 

- Андрей Алексеевич, чем отличается наркобизнес от любого другого преступного дела?
- Во-первых, своей свердоходностью, грамм гашиша, например, стоит около тысячи рублей. А во-вторых, чтобы возбудить уголовное дело по факту продажи наркотиков, очень сложно собрать доказательную базу.
- По статистике, более половины наркотиков, находящихся в российском нелегальном обороте, имеют зарубежное происхождение. Фактически мы имеем дело с наркоагрессией, в которую втягиваются все новые организованные преступные группы, в том числе транзитного характера.
- Вы правы, поставки большей части наркотиков опийной группы в Россию осуществляются по так называемому северному маршруту - из Афганистана через Таджикистан, Узбекистан, Киргизию, Туркмению, Казахстан и далее в сторону Урала. Российский рынок опиатов практически полностью состоит из афганского героина, а более двух третей зарегистрированных в России наркобольных страдают опийной наркоманией.
- Кроме северного трафика существует еще один, причем не менее мощный, - южный, или как его еще называют, дербентский: Афганистан – Иран или Пакистан – республики Северного Кавказа - далее Ростов, Волгоград...
- Да, именно на этом пути наркоторговцы задействуют в качестве транзитной зоны выгодное географическое положение и относительно развитую инфраструктуру Ставрополья. Часть наркотиков иностранного происхождения оседает в крае, однако их доля не превышает и одного процента.
Как правило героин, опий и гашиш, завезенные для продажи в крае, производятся в республиках Северного Кавказа, а кокаин и синтетические наркотики (МДМА, «экстази», ЛСД) - в Москве или Санкт-Петербурге.
Климатические особенности нашего региона благоприятствуют культивированию конопли и мака, а потому основная масса находящихся в нелегальном обороте наркотиков, это их первые производные – марихуана, гашиш, маковая соломка.
- Правда, что в России запрещено выращивать мак даже для собственных нужд, и за это могут привлечь к уголовной ответственности?
- Уголовная ответственность наступает за незаконное возделывание тех сортов мака, которые содержат наркотические вещества. Согласно статье 231 УК РФ, посев или выращивание запрещенных растений, содержащих наркотические вещества, наказываются штрафом в размере до 300 тысяч рублей или лишением свободы сроком до 8 лет. «Безвредные» виды мака можно сажать спокойно, если, конечно, вас не страшит паломничество «необразованных» наркоманов.
В России культивированием опийного мака для нужд медины и пищевой промышленности занимаются всего несколько хозяйств. Кстати, булочки и калачи посыпают именно опийным маком, но сами черные зернышки наркотика не содержат и абсолютно безвредны.
- Чем объяснить, что последнее время в России наблюдается настоящий «бум» синтетических наркотиков?
- Мы уже говорили, что наркопреступников привлекает бешеная прибыль. Например, производство одной дозы-таблетки «экстази» обходится в 7-9 центов, тогда как оптовая цена ее составляет уже $8-15. Одной же из главных причин популярности синтетических наркотиков является доступность и относительная дешевизна исходных химических материалов, что не ставит производство в зависимость от сырьевых источников, а в некоторых случаях, не требует дополнительных затрат и риска при перевозке в регионы потребления.
Кроме того, воздействие на центральную нервную систему некоторых препаратов, полученных химическим путем, намного сильнее, чем наркотиков растительного (марихуана, гашиш, опиум) и полусинтетического (кокаин, героин) происхождения. То есть, чтобы «забалдеть» требуется не так много вещества.
Если раньше основными странами-поставщиками амфетаминов, эфедрона, МДМА и их аналогов в Россию были Бельгия, Германия, Нидерланды и Польша, то сегодня их делают по всей Европе: в Чехии, государствах Балтии, Украине, России...
- Транзитные маршруты и каналы поставок наркотиков меняются либо совершенствуются постоянно - всё зависит от работы правоохранительных органов и фантазии преступников. Не кажется ли вам, что ваша работа напоминает борьбу с ветряными мельницами?
- Отнюдь. Мы, конечно, понимаем, что перекрытие отлаженного канала с высокой долей вероятности оборачивается появлением нового, а место ликвидированной наркогруппировки занимает другая. Поэтому главная наша задача в том, чтобы создать на территории края условия, исключающие рецидив.
- На недавней научно-практической конференции о проблемах противодействия незаконному обороту наркотиков озвучили шокирующие цифры: ежегодно у наркопреступников из всех регионов мира изымается около 100 тысяч единиц огнестрельного оружия, выявляется свыше 500 тайных взлетно-посадочных полос и площадок, примерно такое же количество летательных аппаратов, используемых наркосиндикатами, уничтожается или конфискуется государством. Несмотря на это наркоиндустрия только крепнет.
- Масштаб проблемы можно оценить лишь по одной цифре: в общем объеме мировой торговли оборот наркотиков составляет около 8%. Неудивительно, что наркосиндикаты используют самые современные средства вооружения и боеприпасы, системы электронного оснащения, новейшие методы обеспечения собственной безопасности, постоянно совершенствуется технический и финансовый их потенциал. «Разработать» и накрыть хорошо вооруженных и очень осторожных в своих действиях наркодельцов невероятно сложно.
- Например, как это было в случае с торговцем тяжелыми наркотиками Владимиром Амбарцумяном, хорошо известным в криминальных кругах Северо-Кавказского региона по кличке «Полосатый». В свое время «Открытая» писала, что прежде чем накрыть точки сбыта «Полосатого», в управлении наркоконтроля около полутора лет кропотливо вели разработку операции, около полугода ушло на активную ее фазу - под видом перепродавца в банду внедрили своего сотрудника.
- Совершенно верно. Напомню, что центральный «офис» «Полосатого» располагался в Ставрополе по улице Репина, 40, в его частном особнячке, где с ним проживали около десятка родственников, верных его подельников. Другая «блат-хата» находилась на улице Бурмистрова, 201, хозяином которой был правая рука Амбарцумяна Марат Бегларян, тоже один из преданных наркобарону родственников. Оба контролировали в Ставрополе львиную долю сбытовой сети опия и героина и считались абсолютно непотопляемыми.
На первый взгляд, наркотики они продавали вполне свободно, не таясь, однако взять «Полосатого» и Марата было не просто. Следствие не сомневается, что долгое время преступное сообщество действовало под серьезным покровительством кого-то из властных структур. Но даже своей «крыше» Амбарцумян не доверял безоглядно, а потому по мере становления бизнеса конспирация его становилась все сложнее.
Вокруг дома «Полосатый» установил видеонаблюдение, многочисленные и шустрые племянники наркобарона бдительно контролировали не только придомовую территорию, обнесенную трехметровым каменным забором, но и всю улицу. Дом превратился в неприступную крепость. Кроме того, у «Полосатого» работала своя разведка, в управлении это чувствовали и достоверно знали из данных оперативников.
Взять с поличным главаря было непросто, ведь обыски, как показала практика, не всегда дают результат. Зелье, например, наркоторговцы прячут около унитаза, небольшими партиями, и в случае опасности тут же его уничтожают. Перед тем, как посреднику передать наркотик, его фасуют в маленькие целлофановые мешочки и на встречу идут, держа во рту. Почувствовав малейшую угрозу, вещественное доказательство просто проглатывают. В телефонных переговорах используют условные фразы.
- В общем, всё как в шпионских детективах. В итоге вашему сотруднику поверили и банду накрыли.
- Да, но вся сложность операции была в том, что нам предстояло доказать: «Полосатый» занимался не столько хранением, сколько сбытом наркотиков. Дело в том, что за хранение по закону предусмотрено не более трех лет лишения свободы, а на практике, в девяти из десяти случаев, пойманные на этом отделываются условным сроком. А вот за сбыт, причем независимо от объемов, грозит срок от четырех лет заключения и выше.
Сегодня дело находится в суде, которому, в свою очередь, предстоит детально разобраться в маршрутах доставки зелья в Ставрополь, изучить досье всех, кто работал с «Полосатым» и Маратом, отработать версию по «крышевателям» наркодельцов. Однако главное сделать нам удалось – в управлении собрали неопровержимые доказательства того, что преступная группировка занималась именно сбытом наркотиков.
Сотрудники наркоконтроля зафиксировали 8 фактов сбыта, изъяли крупную партию опия и героина, более 400 тысяч рублей в различной валюте. А это значит, что каждый из шайки может получить от 8 до 20 лет заключения, и от ответственности никто не отвертится.
- Многие специалисты полагают, что получить достоверную информацию о нелегальном обороте наркотиков просто невозможно. Вы согласны с этим?
- Действительно, назвать точную цифру нелегального оборота наркотиков, как и количество наркоманов нельзя - нынешние разработки и методики дают лишь примерную статистику, в том числе и по наркопреступности.
Тем не менее за некоторыми цифрами четко угадываются определенные тенденции. Так, в прошлом году на территории края из незаконного оборота изъяли 351 кг наркотиков и психотропных веществ, что на 85 кг больше чем в 2006 году. При этом львиная доля (320 кг) составляет марихуана или гашиш. Более чем вдвое по сравнению с 2006 годом изъято сильнодействующих веществ - 84 кг. Правоохранительными органами края в прошлом году зарегистрировано пять тысяч наркопреступлений – рост составил 20%. Заметно выросло число тех, кто впервые поставлен на учет в наркологических учреждениях края (всего же, по последним данным, на учете состоит более 7,5 тысяч человек).
Понятно, что эти цифры не отражают реальной картины происходящего - они вершина айсберга, поскольку речь идет только о гражданах, попавших в поле зрения врачей или правоохранительных органов.
- Можно ли говорить об эффективном взаимодействии вашей службы с другими силовыми структурами?
- Все подразделения УВД, УФСБ, погранвойск, таможни или УФСИН, занимающиеся борьбой с наркотиками и пресечением наркомании, обязательно контактируют друг с другом. Это же относится и к нашим коллегам из других регионов. Работаем, как правило, по двум направлениям: совместная «разработка» групп и организованных преступных группировок, а также розыск и задержание наркопреступников. Что же касается взаимодействия с органами власти и управления, то оно никогда не прекращалось, а наоборот набирает новые темпы.
- Есть примеры?
- В конце декабря в крае создана антинаркотическая комиссия по противодействию незаконному обороту наркотиков и психотропных веществ, а на днях состоялось ее первое заседание в котором приняли участие и наши сотрудники. При участии нашей службы в крае разработана комплексная программа противодействия наркотикам. Кстати, на эти цели в нынешнем году в бюджете края предусмотрено более 10 миллионов рублей.
- Андрей Алексеевич, последнее время в среде профессионалов все чаще говорят в пользу частичной легализации наркотиков. Например, директор центра по изучению нелегальной экономической деятельности Лев Тимофеев убежден, что ужесточение мер будет только на руку наркобизнесу: чтобы подорвать его основы необходимо уничтожить две трети всего предложения, тогда как сегодня в лучшем случае изымается 15% зелья, а в России - лишь 2%.
- Есть и другие ошибочные, на мой взгляд, доводы в пользу легализации, например, такой: борьба с наркобизнесом лишь повысит цены на «товар», как следствие, возрастет уровень преступности, а потому государство должно взять этот рынок под жесткий контроль, частично его легализовав.
Я убежден, что легализация наркотиков, даже частичная, автоматически обернется лавинообразным ростом количества их потребителей, в первую очередь за счет новичков, которые не имели дело с зельем лишь потому, что оно было вне закона, а значит, относительно недоступно. К тому же в этом вопросе Россия, к сожалению, просто не готова к принятию ответственных решений.
- Поясните, пожалуйста.
- Например, в Нидерландах, самой либеральной стране по отношению к наркотикам, легализовали анашу и так называемые «метадоновые гаранты» (метадон - обезболивающий наркотический препарат). Наркоман там подписывает договор, по которому не имеет права работать, выезжать из города и за пределы страны.
Регулярно он обязан посещать медицинский центр, сдавать анализы и получать свою дозу. К тому же ему предлагают шприцы и презервативы - главное, чтобы человек кололся чистым шприцом и не переносил инфекцию. На такие медицинские программы в Голландии тратят колоссальные деньги. Россия, к сожалению, не имеет таких средств.
Последствия легализации наркотиков в России могут быть непредсказуемыми. Если сегодня их употребляют 3-4% населения, то после даже частичной легализации число наркоманов вырастит как минимум втрое.

Беседовал
Олег ПАРФЕНОВ