Поиск на сайте

 

Отечественная киноиндустрия выдала под Новый год порцию «сказок» – и забавных, и страшных одновременно 

 

 

В России появился весьма своеобразный жанр «новогодних блокбастеров». Под Новый год в прокат выпускают самые амбициозные, дорогие и гламурные кинопроекты: «Ночной дозор», «Дневной дозор», «Волкодав», «Ирония судьбы-2»…При их просмотре мозги включать необязательно, а то и просто вредно. Зато в наступившем году в когорту «новогодних блокбастеров» попали сразу два фильма, которые разрушают стереотип «тупого гламура», – первая часть «Обитаемого острова» Федора Бондарчука и «Стиляги» Валерия Тодоровского. 
«Обитаемый остров» – жестокий памфлет в стиле sci-fi (научная фантастика), мрачная антиутопия по одноименной повести братьев Стругацких, написанной в конце 60-х. «Стиляги» – кислотно-яркий мюзикл о молодежной субкультуре начала 50-х. Однако при кажущейся непохожести между двумя фильмами очень много общего. 
Во-первых, личности создателей. Тодоровский и Бондарчук – сыновья великих советских режиссеров, оба обласканы властью, обладатели множества кинонаград. По совпадению, в предыдущем фильме Тодоровского «Тиски» Бондарчук играл главную роль – фактурного лысого наркобарона из Ростова-на-Дону. Обоим режиссерам уже за сорок, но они по-прежнему молодятся и стараются быть актуальными прежде всего для юной аудитории. Видимо, принадлежность их создателей к некоему «переходному» возрасту и предопределила общую тональность двух фильмов – яростно антитоталитарную. 
В «Стилягах» воссоздается быт сталинской эпохи с его омерзительной комсомольско-пролетарской серостью, постоянной всеобщей боязнью, грязными коммуналками, где в каждой комнатушке у двери стоит снаряженный чемоданчик на случай, если за обитателями придут из НКВД. 
В «Обитаемом острове» показан один из возможных финалов развития сталинизма. Это вымышленная, но оттого не менее омерзительная инопланетная цивилизация Саракш: военная хунта, возникшая на осколках некогда процветающей империи. Нынче все бывшие имперские провинции находятся в состоянии перманентной войны – причем ненависть ко вчерашним согражданам правительство поддерживает в массах за счет особого психотронного излучения. 
Центральный персонаж «Обитаемого острова» – московский студент Максим Камеррер, космический корабль которого терпит крушение в сердце Саракш. Романтик и идеалист, воспитанный в идеалах почти буддийского всепрощения и невмешательства. Однако в тлетворной атмосфере фашиствующей планеты он постепенно озлобляется. 
А вот главный герой «Стиляг» – комсомолец Мэлс Бирюков - проходит обратную эволюцию. Он внезапно проникается антисоветскими идеалами стиляг и превращается из «серого утенка» в крутого джазмена, зажигающего в легендарном столичном «Коктейль-холле». Для совковых обывателей он такой же инопланетянин, как и персонаж «Обитаемого острова»: предал идеалы коммунизма, расстался с комсомольским билетом, ушел из института – и все ради того, чтобы носить галстук «пожар в джунглях»! Бунтарь! 
Впрочем, на поверку Мэлс – как и все стиляги – оказывается никаким не бунтарем. При всей ностальгической любви, с которой движение стиляг показано Тодоровским, это не более чем инфантильный и безопасный нонконформизм, желание выпендриться. Тем более, как известно из истории, стиляги никакого вреда коммунистической идеологии не принесли. 
Это карикатурная и по сути, и по виду молодецкая забава – такая же, как, например, нынешние разукрашенные панки и рэперы. Право, люди, делающие историю, не носят пирсингов и малиновых челочек. Вот и вчерашний стиляга Мэлс, взрослея, погружается в бытовщину: жена, ребенок, домашние склоки… 
«Обитаемый остров» – такой же уродливый памятник горячечному энтузиазму и восторженной глупости молодости (у Стругацких подобной «молодостью» страдало целое поколение «шестидесятников»). Все книжные идеалы землянина Максима разбиваются о суровую реальность Саракш. 
Да, на планете есть оппозиционное подполье, которое мечтает свергнуть хунту… и тут же перенастроить психотронные излучатели ради собственных целей. Да и простой народ не может существовать без зомбирующего излучения, ставшего для людей своеобразным наркотиком. Уже во второй части книги (и фильма, который выйдет на экраны весной) Максим Камеррер все же свергает диктатуру – но народ, не готовый к нахлынувшей свободе, бросается в пучину новой междоусобицы. 
Именно этот беспросветный фатализм и сближает оба фильма, делая их взаимодополняющими половинками одной большой человеческой истории. Удивительно только, что эти две злые антитоталитарные саги вышли в широкий прокат именно под Новый год. Да еще и привластными режиссерами снятые! А ведь и в сталинском «ампире», и в карикатурном фашизме Саракш угадывается так много общего с нынешней Россией. Одно только пугает: если следовать логике Тодоровского и Бондарчука, что-либо изменить в родной стране мы не в силах, ибо не люди творят историю, а история – людей. 
 

Антон ЧАБЛИН
обозреватель «Открытой» газеты 
 

 

 

P.S. 
Именно с премьеры «Обитаемого острова» 1 января открылся в ставропольском Дворце культуры и спорта новый кинотеатр «Премьера» – уже четвертый в краевом центре. К сожалению, здесь всего один зал, оставшийся в наследство от прежде располагавшегося здесь кинотеатра для интеллектуалов «Пирамида», – поэтому по две недели кряду будут крутить только один фильм. 
 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях