Цены озверели. Почему?

Из почти трех миллионов вопросов, поступивших на недавнюю «прямую линию» с президентом Путиным, большинство было посвящено взрывному росту цен на продукты.

Воистину, сегодня это самая больная тема для всех россиян. Ставрополье, конечно, не исключение – здесь цены на некоторые продукты подскочили почти вдвое. Почему? Об этом корреспондент «Открытой» беседует с руководителем краевого управления Федеральной антимонопольной службы (УФАС) Владимиром РОХМИСТРОВЫМ.

- Владимир Васильевич, отвечая на вопросы россиян об инфляции, президент заявил: причина роста цен на продукты питания в том, что отечественная экономика слишком сильно зависит от мировой конъюнктуры...
- Так и есть. Цены на продовольствие выросли почти во всем мире - причем по некоторым наименованиям даже выше, чем в России. Западные эксперты еще в начале года детально изучили возможные причины инфляции: неурожай зерновых и овощей из-за весенней засухи, увеличение спроса на фуражное зерно в странах «третьего мира» и на технические культуры для производства биотоплива в экономически развитых государствах, отмена Европарламентом некоторых дотаций для фермеров...
Имея эту аналитическую базу, европейцы прекрасно подготовились к повышению цен. Была проведена широкая разъяснительная работа с населением, своевременно начаты «товарные интервенции» (биржевые продажи зерна из запасов прошлых лет) и так далее. В итоге цены в Европе повышались плавно, поэтапно. В России же «бабахнуло» сразу: в течение двух-трех недель некоторые продукты подорожали на 30-70%, а в общей сложности у нас выросли цены на 89% продовольственных товаров.
- Простите, но какая связь между европейскими фермерами и Россией? Ведь наша страна испокон веку кормила себя сама, а заодно еще и полмира.
- Не открою Америку, если скажу, что сегодня больше половины продуктов на наших прилавках - импортные. Мы зависим от европейского молока на 25%, от европейского мяса на 40%! Приведу несколько цифр по Ставропольскому краю. По сравнению с перестроечным периодом производство сельхозпродукции у нас сократилось на 6 млн. тонн кормовых единиц (на сумму примерно 20 млрд. рублей). За годы реформ в краевом АПК погибли целые отрасли, сегодня доля животноводства в крае не более 20 процентов. Сколько с начала 90-х исчезло опытных производств, зверо- и птицеферм, сколько погублено перерабатывающих предприятий - сосчитать трудно! И все это замещается импортными продуктами.
- Но почему в массовом порядке закрываются отечественные предприятия, на продукцию которых есть платежеспособный спрос?
- Во всем мире сельское хозяйство - отрасль дотационная. Руководители западных стран прекрасно понимают: надо поддерживать своего сельхозпроизводителя, чтобы в один не прекрасный момент не упасть в ноги заморскому фермеру: спаси, без тебя не прокормимся.
У нас в стране даже «Концепция продовольственной безопасности» не принята. Сельское хозяйство в России обеспечивает 20 процентов бюджетных доходов, а вот расходы бюджета на него - чуть больше одного процента. Сравните, скажем, с Белоруссией, где на АПК идет пятая часть расходов госбюджета. Так что никакие нацпроекты у нас ситуацию не поправят.
В Евросоюзе государство доплачивает за труды аграрию 300 евро за каждый гектар, а в России, где фермер сталкивается с неимоверно большим числом неблагоприятных факторов, - около... двух евро. Скажите, как отечественному селянину в таких условиях работать с отдачей?!
- И все же, почему наши переработчики и торговые сети отдают предпочтение не отечественным продуктам, а западным?
- Потому что у нас практически утрачена «цепочка», ведущая от производителя к розничному звену. Нет оптовых поставщиков сельхозпродукции, нет системы логистики, нет зерновых бирж, много чего нет! Да и вообще дешевле доставить зерно куда-нибудь в Ростов из Европы морем, чем везти из соседнего Ставрополья по российским раздолбанным дорогам. В общем, одни сплошные «но».
- Даже если мы так крепко привязаны к мировым ценам, то почему не успели хорошенько подготовиться к ценовому кризису, как Европа? Губернатор Черногоров недавно рассказывал, что в нашем крае на складах запасены сотни тонн творога, сухого молока, колбасных изделий... Можно ведь было вовремя пустить их на рынок - и сбить цену.
- Если бы все было так просто. Власти в первую очередь должны, как вы выразились, «сбивать» ажиотажный спрос не на колбасу и творог, а на крупу и хлеб. Для этого существуют «зерновые фонды» - закрома, где хранится зерно прежнего урожая, и в нужный момент его по низким ценам государство выбрасывает на рынок. Но в половине регионов страны таких фондов нет, в нашем крае чьим-то волевым решением он был распущен четыре года назад.
Что касается многотонных запасов, то у всех хранящихся на складах продуктов есть срок годности. Как только этот срок приближается, продовольствие пора реализовывать - причем по низким ценам. На деле же мы столкнулись вот с чем: когда этот товар попадает на «перегретый» рынок, то продается не по дешевке, а, напротив, втридорога.
- Значит, все-таки есть ценовой сговор между перекупщиками, о котором заявлял Черногоров, да и главы многих других регионов?
- Наше управление ведет активный анализ ситуации, но пока что факт сговора мы не доказали. Впрочем, даже если он и присутствует, то все ниточки тянутся в Москву, где расположены штаб-квартиры и крупных перерабатывающих холдингов, и торговых сетей и где принимаются все решения.
В регионах же мы выявляем лишь мелкие, частные нарушения. Вот, к примеру, в Курском районе фирма отказалась заключить договор поставки продуктов бюджетным организациям, ссылаясь на ценовой скачок. Мы расценили это как нарушение законодательства о госзакупках, эту фирмочку внесли в «черный список», и теперь она не сможет работать с бюджетниками.
- Владимир Васильевич, так кто же «задрал» цены: производители или перекупщики?
- Производители. Это можно увидеть, если отследить динамику цен именно в фирменных магазинах, где они выросли намного круче, чем в супермаркетах. Но я бы поостерегся использовать словечки типа «задрали». Просто экономическая конъюнктура сложилась таким образом, что аграрии не могли не поднять цену на свою продукцию. И вины их в скачке инфляции практически нет!
- А кто же виноват?
- Ну зачем нужно обязательно искать виновных?! Конкретно пальцем вам никто не покажет: вот этот и этот спровоцировали ценовой кризис. Причина того, что рост цен так болезненно ударил именно по населению России, - в неэффективности всей нашей бюрократической машины, о чем я уже говорил выше.
- По всей стране губернаторы грозятся навести порядок с ценами: во многих регионах, в том числе и в соседней Карачаево-Черкесии, волевым решением ограничили розничную торговую надбавку, где-то «вызывают на ковер» производителей и перекупщиков. Эффект будет?
- Будет. Быстрый, но короткий. Административными ограничениями проблему инфляции не решить. Цены образовывает рынок, а не государство. И никак иначе. Мы уже проходили эпоху госрегулирования экономики - все прекрасно помнят, к чему это привело. Само вмешательство государства в рыночное ценообразование я могу расценить как нарушение закона «О защите конкуренции».
Допустим, силовыми методами мы «заморозим» цены на продукты до выборов в Госдуму или до выборов президента - но потом они все равно пустятся вскачь. Причем тогда рост будет еще круче, чем нынешней осенью. Более того, всевозможные «кулуарные» договоренности власти и бизнеса могут привести к дефициту товаров. Вот уже сейчас, на волне инфляционных ожиданий, российские нефтяники заявили о повышении цен на бензин - ожидается, что до конца года они вырастут на 10%, то есть примерно на рубль-два.
- А мэрия Ставрополя уже известила горожан, что к началу ноября до 10 рублей подорожает проезд в маршрутках, а в декабре взлетят вверх коммунальные тарифы. Тоже сговор?
- Надо разбираться конкретно. Что касается маршруток, то я убежден: объективных предпосылок для повышения цен нет. После очередного муниципального конкурса рынок пассажирских перевозок в Ставрополе оказался поделен между несколькими крупными компаниями, которым сообща проще диктовать завышенную цену. Обещаю, что эта ситуация станет предметом детального анализа нашего ведомства.
А коммунальные тарифы - так это вообще большая головная боль не только нашего управления, но и российского ФАС в целом. Уж сколько раз мы пытались добиться от естественных монополий (того же «Газпрома» или «ЕЭС России») экономических обоснований: как вы рассчитываете тарифы для населения? Они в ответ отмалчиваются - и тихой сапой продавливают через правительство все новые постановления о повышении тарифов. Не секрет ведь, что «Газпром» поставил перед собой задачу: в ближайшие годы довести внутренние цены на газ для населения до европейских.
- Отвлеклись мы от темы. В одном из недавних интервью вы прогнозировали, что скоро на Ставрополье еще выше подскочат цены на молочные продукты. Почему? Да и куда уж больше - и так молоко за последний месяц на треть подорожало.
- Плачевная у нас ситуация с переработкой молока: за последние десять лет обанкротились восемь крупных заводов, а только за последний месяц после проверок Роспотребнадзора закрыты еще несколько заводов и цехов. Безусловно, санитарные врачи должны были заняться проверкой молочных заводов края намного раньше, когда только прозвенел первый тревожный звоночек. А сейчас, скопом закрыв несколько крупных предприятий, Роспотребнадзор нанес по молочному рынку сокрушительный удар. По сути, в ставропольские магазины теперь хлынет из соседних регионов (и из-за рубежа) более дорогая продукция. Но не факт, что более качественная и безопасная.
- Владимир Васильевич, а почему в России не подорожало мясо?
- Выросли цены на молоко - упал спрос на этот товар. И потому многие фермеры пустили под нож свое молочное поголовье, а мясо отдали на продажу. Насколько я знаю, в некоторых районах края поголовье коров уже уменьшилось до показателей 10-15-летней давности. Так что впереди нас ожидает еще и дефицит мяса.
- Никак не могу взять в толк: ну как российское правительство допустило этот ценовой «взрыв» в преддверии «больших» выборов?
- Еще раз повторю: в кризисе не виноват какой-то отдельный министр или несколько «сговорившихся» монополистов. Виновата вся бюрократическая система страны. Чтобы предотвратить кризис, необходимо было радикально бороться с фундаментальными причинами инфляции, но такая борьба оказалась не под силу. Похоже, проницательный министр экономики Греф ушел в «дипломатическую» отставку именно потому, что знал: грядущий кризис правительство не в силах предотвратить.
- На ваш взгляд, поправят ли ситуацию зерновые интервенции, которые правительство России обещает провести в ближайшие дни?
- Интервенции мало что изменят. Условия конкурсных торгов таковы, что к участию в них допускаются только крупные компании-перекупщики. При желании они могут спокойно выкупить все зерно из госзапасов по более низким ценам и оставить его в элеваторах до «лучших времен» - например, через пару месяцев выгодно перепродать его в Европе.
Не разовые, «пожарные» акции нужны, а постоянная, систематическая господдержка аграрного комплекса. Предвыборное «замораживание» цен уже привело к тому, что ряд частных инвесторов отказались от вложений в отечественную переработку. Кроме того, сверхвысокая инфляция вызвала рост ставок по банковским кредитам. Так что, в конечном итоге, нынешний ценовой кризис может окончательно лишить аграриев финансовых ресурсов для развития.
В этой ситуации действия государства должны быть решительными. Малейшее промедление - и мы можем совсем похоронить российский АПК. Благо, и деньги на госинвестиции есть - у нас непомерно раздут Стабфонд. Так почему бы «нефтяные» деньги не пустить как раз на модернизацию имеющихся пищевых производств и строительство новых.
- Владимир Васильевич, печальные вы вещи говорите. Но больше всего в этой ситуации меня удивляет полное безмолвие народа. Почему на улицы никто не выходит, как было, например, при монетизации льгот?
- Некому людей на улицы выводить - оппозиция спрятала голову в песок. А на стихийный гражданский протест россияне, судя по всему, уже неспособны - постоянное «зомбирование» официозными СМИ окончательно подорвало у них всякую волю к протесту. Вот что печалит меня больше всего - разрушение не устоев экономики, а устоев общества.

Беседовал
Антон ЧАБЛИН