Что в намерениях есть? Только злоба и месть!

ЖУРНАЛИСТСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ

Когда хороший бизнес приводит к плохому результату 

События, которые я собираюсь описать, происходят в городе Изобильном. Несколько лет назад братья Агарковы и их приятель Сурик Агаджанов вместе со своим сыном Арсеном решили начать совместный бизнес, потому что в одиночку поднять его почти нереально - это вам скажет любой бизнесмен.  

Когда над общим делом работают люди, много лет знающие друг друга, то очень много делается на доверии: какая, мол, разница – что на кого оформлено и у кого в руках документы, если доходы собираемся делить по справедливости?  

Вместе приобрели в собственность участок с помещениями, запустили в работу магазинчики по продаже автозапчастей, автошин, масел. Оборудовали небольшую станцию техобслуживания, организовали городское такси. Все пользовалось спросом, доходы росли...  

Возникла идея построить рядом еще и автомойку. Один из братьев Агарковых, Игорь, через аукцион взял в аренду небольшой соседний участок. Для того, чтобы на нем уместилось пять боксов автомойки, надо было чуть-чуть залезть на старый участок, оформленный в совместное владение на Сурика Агаджанова и Сергея Агаркова.  

Юристы подсказали им, что в этом случае нужно просто подписать договоры безвозмездной аренды. Так и сделали: были подписаны два договора - на 2018 и 2019 годы (то есть на время строительства), причем в обоих случаях подписывали их прямо в здании городской администрации, в присутствии одной из сотрудниц.  

Начались хлопоты со стройкой, которыми сутки напролет занимался Игорь. Он же вложил в строительство все свои накопления плюс залез в долги. Всем процессом неусыпно руководил Агаджанов-старший. 

Это был очень нелегкий период для семьи с маленьким ребенком, но думалось: вот заработает мойка – и можно пожить спокойно, тем более что партнер Агаджанов по устной договоренности обещал возместить половину расходов на мойку, бизнес-то общий.  

Был согласован дизайн, проект, подключили электричество, провели воду и канализацию, возвели строение, запустили работу... Всем этим «головняком» занимался Игорь, надеясь, что, когда мойка запустится, благодарный компаньон скажет ему спасибо и возместит расходы. 

Но не тут-то было! 

Отец и сын Агаджановы не только отказались возмещать часть расходов на строительство, но не захотели даже предоставить финансовый отчет по остальному бизнесу. Видя такое дело, братья предложили мирное решение - подписать соглашение о разделе бизнеса. 

Но их партнер под покровом ночи просто вывез все оборудование из СТО и товар из магазинчиков, оставив братьям «почетное» право оплачивать коммуналку и арендную плату за участок.  

Думаю, любому понятно, что все вывезенные активы не были свалены в ближайший овраг, а успешно пристроены на другие точки и продолжают приносить прибыль. Если называть вещи своими именами, совместные активы были просто украдены. 

Первый суд подтвердил правоту Агаркова  

Но это было только началом проблем братьев, связанных с неожиданным для них бесчестным поступком их компаньона. Вскоре Игорь Агарков получил от Агаджанова исковое заявление: тот выдвинул требования о признании автомойки самовольным строением и ее сносе. Также он потребовал признать незаконными разрешение на строительство и разрешение на ввод в эксплуатацию. 

То есть свои активы Агаджанов перепрятал, а актив братьев решил по суду сровнять с землей, причем за их же счет! Но прошу читателей запомнить очень важный момент: что касается земельного участка, полученного Агарковым по договорам безвозмездного пользования, сам факт заключения договоров Агаджановым в первом суде не оспаривался!  

Однако в исковом заявлении Агаджанов стал уверять, что он ничего не согласовывал, а стройку, которая шла под его носом больше года, вообще не видел!  

Судья Т. Дерябина задала вопрос: «А с какой целью вы подписали два договора о том, что предоставляете Игорю Агаркову часть участка в безвозмездное пользование?» На что представитель Агаджанова ответил: он, мол, договоры подписал не глядя, он доверял представителю администрации! Эти его слова зафиксированы в судебном протоколе. 

Тем не менее в суд была представлена почерковедческая экспертиза, где эксперт Л. Плешков вынес суждение: подписи на договорах определенно принадлежат С. Агаджанову. Экспертиза приобщена к материалам дела как доказательство и никем не оспаривалась.  

Судья Дерябина также заказала судебную строительную экспертизу, в рамках которой специалисты проверили соблюдение строительных норм и правил, в том числе по безопасности эксплуатации объекта. Никаких нарушений экспертами установлено не было. 

После изучения всех доказательств суд отказал Агаджанову в исковых требованиях в полном объеме.  

Редкий случай: к судам обеих инстанций претензий нет 

У меня нет пренебрежительного отношения к судьям из провинции: напротив, именно у них я зачастую нахожу крепкие, обоснованные, грамотные решения. Может, это связано с тем, что в большом городе стороны процесса для судьи – безликая масса, а в маленьком судье потом надо этим людям в глаза смотреть. (Хотя, отмечу в скобках, бессовестные, ангажированные судьи встречаются и в глубинке, по своему опыту знаю.) 

И экспертизу, и протоколы судебных заседаний, и само решение по делу 2-374/2020, копии которых я изучала при подготовке к статье, читать было приятно: все четко и по существу, «белые нитки» ниоткуда не торчат.  

Не знаю, о чем думала адвокат И. Павливская, подавая безнадежную апелляционную жалобу своего клиента Агаджанова, в то время как должна была объяснить ему: «чуда» не случится, дело проигрышное. Видимо, решила подзаработать. Но после проигрыша в апелляции она из дела устранилась: в следующем процессе у судьи Е. Мишина уже не участвует.  

Коллегия в лице судей В. Турлаева, Л. Кононовой и З. Калоевой почти на 20 страницах (!) определения по делу № 33-3-387/2021 от 27 января 2021 года подробнейшим образом расписала все обстоятельства спора, начиная с выкупа участка на аукционе.  

В определении последовательно расписаны все стадии проектов, разрешений, согласований, подписания договоров, подключений к сетям и т.д и т.п. Со ссылками на постановления пленумов Верховного суда, на статьи Гражданского и Градостроительного кодексов, разобран каждый довод истца и ответчика.  

Обращаю внимание читателей на принципиально важный вывод коллегии: истец не указал – в чем же нарушены его права?  

Новые атаки – через Следственный комитет и полицию 

Проиграв иск, Агаджанов не успокоился и, вопреки ранним заявлениям в суде - дескать, подписал договоры не глядя - он подал заявление в следственные органы, что эти бумаги вообще не подписывал и его подписи на договорах подделаны!  

И следователь Изобильненского межрайонного следственного отдела С. Кочура мгновенно возбудил уголовное дело, причем даже не назначил экспертизу подписей. Как-то странно «поверил» Агаджанову на слово?  

Удивительное, необъяснимое рвение проявил следователь! Но когда он, согласно требованиям закона, направил материалы на контроль в прокуратуру, прокурор Изобильненского района С. Панасенко в тот же день, 3 ноября 2020 года, отменил постановление о возбуждении уголовного дела: указал, что подлинность подписей ранее подтверждена экспертизой, имеющейся в материалах гражданского дела. 

И это еще не все! От бывшего компаньона полетели жалобы на братьев Агарковых в полицию, что они незаконно-де подключили электроэнергию, свет, воду, канализацию.  

Все было проверено, нарушений полиция не нашла. Осталось написать, что Агарковы незаконно дышат воздухом и ходят по земле - может, экс-партнер, сатанея от бессилия им навредить, предъявит им претензии и по этому поводу. 

Но оцените степень мстительных намерений Сурика Агаджанова: он хочет не только снести построенную мойку за счет того, кто ее построил, но и повесить на братьев «уголовку»!  

С позиции здравого смысла это объяснить невозможно: ведь он тайно вывез общие активы с этой площадки, и мойка в принципе не может ему ничем помешать!  

Началась уже третья серия дурного сериала  

Вы думаете, что Агаджанов успокоился, проиграв в двух судебных инстанциях, смирился? Ничего подобного! 

Закусив удила, он подал очередной иск, в новом суде, оспаривая сам факт заключения договоров о предоставлении небольшой части своего земельного участка в безвозмездное пользование И. Агаркову. То есть иск подан с повторным утверждением: «Я не я и подпись не моя!»  

А как же его уверения на прошлом заседании, что подписал оба договора на доверии, даже не прочитав? Как быть со свидетельскими показаниями сотрудника администрации, заявившего на суде, что договоры были подписаны в ее присутствии?  

Я не говорю даже об элементарной логике: кто в здравом уме будет строить на чужом участке без договора? Это же уголовка! 

Как бы то ни было – этот поразительный по своей правовой несуразности иск подан. Почему поразительный? Потому что он подан в нарушение так называемой преюдиции.  

Для тех, кто это слово не слышал, поясню: преюдиция – это обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением по другому делу, в котором участвуют те же лица.  

То есть: предыдущий суд принял экспертизу о подлинности подписей Агаджанова как надлежащее доказательство? Принял. Ну так этот факт должен быть принят и новым судом! 

На что же надеется истец, продолжая долбать и своих бывших партнеров, и Изобильненский суд безосновательными исками? У меня есть три предположения.  

Первое: у Агаджанова есть надежда, что вдруг попадется судья, с которым можно «договориться». К сожалению, публикациями о продажных судьях уже никого не удивишь, так что надежды истца нельзя назвать совсем уж беспочвенными.  

Второе: вражда в разгаре, кавказская кровь горяча, человек просто не может уняться. Готов даже если не выиграть, так хоть попортить кровь бывшим друзьям.  

Третье: банальная «разводка» адвоката, которая желает подзаработать на неразумном клиенте и поет ему в уши: мол, закажем новую экспертизу подписей, эксперт при хорошей оплате выдаст нужный результат, и куда деваться суду против экспертных выводов?  

Такая адвокатская «разводка» довольно распространена и описывается популярной картинкой: истец тянет корову за рога, ответчик – за хвост, а адвокат в это время ее доит. 

Время покажет, какое предположение верно. А пока суд начался... 

Личные впечатления от суда – «полёт нормальный», даже приятный 

Я собиралась присутствовать на суде просто как слушатель, но неожиданно секретарь суда попросила документ от газеты, и как раз в это время в приемную зашел судья Е. Мишин, то есть во время процесса он уже знал, что дело под контролем прессы. 

У меня сложилось твердое впечатление, что его это ничуть не напрягало: на заседании он держался спокойно и уверенно, процесс вел четко.  

Если судья ведет процесс шалтай-болтай, невозможно напоказ изобразить строгого радетеля процессуальных норм, как не может, например, криворукая швея выдать ровную строчку, если над ней посадить контролера.  

Перед процессами я всегда читаю отзывы о судьях, самым удивительным мне показался положительный отзыв о судье Мишине от стороны, проигравшей процесс. Согласитесь, факт редкий и убедительный.  

Уже вернувшись домой, я увидела, что кандидатура Е. Мишина будет рассматриваться на место председателя Изобильненского районного суда.  

С интересом наблюдала я и за работой молодого адвоката Артема Локтионова, представлявшего интересы Игоря Агаркова: первые же его вопросы, что называется, выбили истца из седла.  

Он спросил Агаджанова: «А какие нарушенные права вы пытаетесь восстановить своим иском?»  

Ответ на простейший вопрос изумил не только меня, но и опытного судью Мишина. Агаджанов и его адвокат заявили: мы отвечать не будем, согласно 51-й статье Конституции!  

Следом Локтионов задает второй вопрос: «А что вы собираетесь предпринять, если суд признает подписи недействительными?» И снова отказ отвечать со ссылкой на 51-ю статью!  

Ошарашенный судья пытается вразумить истца: «51-я статья Конституции - это отказ свидетельствовать против себя и своих близких, этим правом пользуются подозреваемые в преступлениях, но вы-то истцы! Вы обязаны обосновать свой иск!» 

Судья прав: гражданский-то иск подается именно в защиту нарушенного права! Когда адвокат встает в позицию «не будем говорить, какое право мы хотим защитить этим иском», то в голове невольно возникает вопрос: на какой такой «дипломной фабрике» в чужой диплом случайно вбили фамилию этого юриста?! 

Мне представляется, что совершенно не случайно остался без ответа вопрос Локтионова к истцу: какую он ставит цель, подавая иск? Ведь что тут скажешь? Не станешь же отвечать, что с помощью проплаченной экспертизы хочешь получить «вновь открывшееся обстоятельство», чтобы «с черного хода» отменить предыдущее решение, вступившее в законную силу? 

Много публикаций в «Открытой» посвящено проделкам адвокатов: некоторые из них хитры и продажны, некоторые просто безграмотны. В обществе стало расхожим мнение, что вот, мол, раньше были адвокаты – киты! А сейчас что? Мелюзга какая-то, хороших не осталось!  

Но в данном процессе признаки профессионализма молодого адвоката Локтионова налицо: его доводы были приняты судьей Мишиным - документы приобщены, суд согласился с необходимостью опросить свидетеля, заседание перенесли. На нем я тоже буду присутствовать - уж больно интересная история... 

«Спасительная соломинка» может сломаться в суде 

Еще раз возвращаюсь к ключевому моменту в этой истории: в предыдущем деле экспертиза подписей С. Агаджанова была проведена Л. Плешковым, экспертом-криминалистом с 26-летним стажем работы.  

Выводы однозначные: подписи на договорах принадлежат Агаджанову, слова «вероятно» в экспертном заключении нет, со стороны истца к этой экспертизе никаких претензий предъявлено не было. 

Так каким же документом сторона истца собралась опровергать ранее проведенную экспертизу? Агаджанов и его адвокат предъявили суду «заключение специалиста», изготовленное некой А. Шейкиной. 

Заказ на исследование она приняла от Агаджанова, он же оплатил ее работу. Почему-то А. Шейкина называет сама себя «судебным экспертом», хотя задание на экспертизу она получила отнюдь не от суда. 

В Гражданско-процессуальном кодексе описаны роль и статус специалиста: специалисты вызываются судом, чтобы дать квалифицированные пояснения или, например, произвести съемку объекта. Но специалисты не проводят экспертизы!  

Что же мы видим в этом деле? На титульном листе написано, что это «заключение специалиста», а в преамбуле текста – что это «комплексная почерковедческая экспертиза», то есть умышленно смешиваются разные понятия.  

Разумеется, подписку по 307-й статье Уголовного кодекса за изготовление ложной экспертизы специалист А. Шейкина не давала, а значит, ответственности за свое «заключение» не несет.  

Заказчик (т.е. Агаджанов) поставил перед Шейкиной два вопроса. Первый: изготовлены ли подписи вручную самим Агаджановым или при их изготовлении использовались технические средства? А второй (в нарушение преюдиции!): принадлежат ли подписи на договорах Сурику Агаджанову? 

Эксперт должна указать, какой нормативной базой и какой специальной литературой она пользовалась. В списке нормативных документов указаны «Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции».  

Но ведь и экспертиза не «судебная», и Шейкина не работает в государственном судебно-экспертном учреждении, экзамен по квалификационным требованиям для такой работы она не сдавала.  

Конечно, суд должен дать оценку, если самозванный «судебный эксперт» применил нормативный акт, не подлежащий в данном случае применению.  

Но в этом заключении и других «косяков» хватает. Например, интересно получается и с литературой: в списке использованной числятся книги от 1966-го и даже от 1957 года. А какие в то время были «технические средства», если все писали перьевыми ручками, а ксероксов и компьютеров не было в помине? 

Но что же отвечает на вопросы заказчика А. Шейкина? По ее заключению, определить, применялось ли техническое средство для подделки подписей, не представилось возможным. А подписи Агаджанова Агаджанову не принадлежат.  

Где же она взяла подписи для сравнения? Из документа следует, что для проведения экспертизы Шейкина использовала «экспериментальные образцы подписей», то есть добывала доказательства для проведения экспертизы самостоятельно, что строжайше запрещено законом об экспертной деятельности!  

Я уж не говорю о том, что подписи на договорах делались довольно давно, а сравниваются со свежими. 

Не представляю судью, который принял бы данное заключение как надлежащее доказательство. Но даже если бы такое чудо случилось, есть такое понятие, как фактическое одобрение сделки (например, об этом говорится в решении Верховного суда РФ №49-КГ20-26-К6), а оно тут было налицо.  

Также Верховный суд фактически признал добросовестность предпринимателя (определение 301 ЭС20-1906 по делу А38-25682019), приняв во внимание, что по построенному объекту разрешающие акты муниципалитета не были оспорены в судебном порядке, то есть как и в этом случае. 

В заключение без эмоций не обойтись, рассуждая о безумствах мстителей 

В своих публикациях я стараюсь сосредотачиваться в основном на фактах, которые говорят сами за себя, но в этом деле без эмоций, размышлений и оценок обойтись не получается. Деловые партнеры и многолетние друзья строили бизнес, вместе его развивали - и к чему пришли?  

Сколько денег, беготни, оформлений, согласований, в конце концов нервов потрачено Игорем Агарковым, отцом малолетнего ребенка! Как он вытянул кредиты, сколько здоровья оставил – один он знает. 

На днях прошла новость, что был свернут проект по созданию частного космодрома – авторы идеи просто не смогли получить все разрешения! Читая многостраничные судебные решения с описаниями процедур получения разрешений на мойку, я вижу, что по сложности оформления такие объекты недалеко ушли от космодрома.  

А теперь бывший компаньон требует все сровнять с землей, оставив семью без источника существования, но при этом так и не может объяснить – какие такие свои права хочет восстановить!  

Игорь Агарков сделал полезный сервис для города, городская администрация в суде его поддержала, а судебным тяжбам конца не видно. А потом мы удивляемся, что в стране плохо развивается малый бизнес. Почему так происходит?  

В этой истории я вижу, что для личного обогащения некоторые люди забывают про простые понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо, перешагивают через все человеческое в неприкрытом желании «отомстить» непонятно за что. Разве можно это приветствовать? Считаю, что нет, нельзя. 

Так что искренне желаю братьям Агарковым успешно завершить свои суды и забыть про них, как про страшный сон.