Поиск на сайте

Разбогатевший на своём таланте великий бас Фёдор Иванович Шаляпин щедро всем помогал, помня беспросветную нужду и унижения в юные годы

 

«О, если б мог выразить в звуке...»
«Для жизни рожден я в Казани, для сцены - Кавказом рожден». Под таким девизом в Кисловодске прошла неделя XXIII «Шаляпинского сезона», посвященная 139-й годовщине со дня рождения великого русского артиста.
Зал санатория имени Семашко в Кисловодске едва вместил всех желающих послушать классическую музыку и оперное пение лучших исполнителей Московского, Санкт-Петербургского, Ташкентского, Новосибирского, Астраханского оперных театров. Мощные чистые голоса артистов рвались из помещения прочь, в слегка растерявшееся кисловодское ночное небо.
Накануне оно плакало дождем несколько дней подряд, да так, что провести концерт на открытом воздухе, под раскидистыми елями возле музея «Дача Шаляпина», оказалось невозможно. Земля промокла насквозь, и ножки стульев глубоко утопали в ней. 
Но и в зале санатория, не слишком приспособленном для оперного пения, голоса мастеров сцены звучали потрясающе красиво и мощно.
Чистые, не обремененные фонограммами звуки музыки рвались сквозь стены в глубину времен, словно стремились достичь слуха великого русского артиста Федора Ивановича Шаляпина и порадовать его, наверняка с тоской и возмущением взирающего с небес на современную российскую эстраду – пошловатую, недалекую, безголосую: мол, не все в России еще потеряно, коли жива классика и востребована.   
А Кисловодск из года в год летом собирает на «Шаляпинские сезоны» множество ценителей и знатоков оперной музыки, открывая шлюзы величественной красоте звука, воскрешая давние картины истории страны и жизни одного из лучших ее сынов - великого русского баса Федора Шаляпина, личность легендарную, неординарную и, как водится на Руси, курьезную, даже скандальную…

 

Из письма дочери Ирине Шаляпиной, 7 сентября 1917 года
27 августа пел концерт хорошо. Сбор был 14500 рублей, за оплатою всех расходов я получил около 10 000 рублей, конечно, тут была травля в газетах – меня честили и мародером, и, одним словом, кем угодно, но билеты были распроданы в течение трех часов.
Конечно, если бы была возможность, разумеется, я предпочел бы устроить здесь так же, как и в Севастополе, демократический концерт с совершенно низкою платой, но ни публика, ни помещение, ни само настроение места «Кисловодск» этого делать мне не позволили, а ослы и всякая нечисть этого понять не хотят, и, конечно, как прирожденные хамы, самым хамским образом и приемами желали сделать мне пакости, распространяли всякие слухи, хотели сорвать концерт, но это все происходило до момента, пока я не вышел на сцену.
Вышел, и все смолкло, пропало, провалилось – хамы замолкли, и чем больше я делал паузу и осматривал строгим взглядом зал, тем тишина становилась мертвей и мертвей, до момента, когда ее порвала публика громом аплодисментов, награждая меня за отличное пение. А пел я действительно хорошо – потому что, во-первых, умею, а во-вторых, не курю и прекрасно в голосе.

 

«Благословляю вас, поля, равнины, горы…»
В 1917 году, летом, будучи в очередной раз в Кисловодске с семьей, Федор Шаляпин остановился на даче, которая позже и стала музеем «Дача Шаляпина».
В одну из ночей, выйдя на балкон дачи, Шаляпин увидел толпу собравшихся под окнами людей. Тут часто собиралась публика в надежде хоть одним глазом увидеть знаменитого исполина (роста Шаляпин был почти двухметрового, и в объемах – чисто богатырь), а если повезет, то и услышать его пение.
В этот раз повезло. Шаляпин предстал перед публикой и, оглушенный аплодисментами, гулко отозвавшимися на задремавших кисловодских улочках, запел. Тотчас замерла огромная толпа, периодически взрываясь криками восторга.
Уже светало, а артист все пел… «Это одно из самых ярких культурных впечатлений в нашей жизни», - вспоминали потом счастливые слушатели. Прошло много лет. И вот совсем недавно в музей пришли коренные кисловодчане с рассказом о том, что их бабушка в тот вечер – а жила она далеко, на окраине города – в вечерней тишине слышала бархатный голос Шаляпина и сохранила память об этом событии на всю жизнь.

 

Из биографии Ф.И. Шаляпина
Как-то Федору Ивановичу в спектакле предстоял дуэт с другим знаменитым русским басом, Василием Петровым. «Перепою я тебя, Федя!» - посулил Петров. «Не перепоешь!»  - отрезал Шаляпин. И вот на сцене Петров дает звук столь феноменальной силы, что понял Шаляпин – нет той мощи в его голосе. И следующую реплику подал почти шепотом. Да так, что у зрителей – мороз по коже…
После долгих оваций вышел Шаляпин за кулисы и устало сказал Петрову: «Вот видишь, Вася! А ты орешь…»

 

«Онегин, я клянусь на шпаге, безумно я люблю Торнаги!»
Эту фразу Федор Шаляпин вне сценария пропел на прогоне оперы «Евгений Онегин». Зал был полон. В директорской ложе сидели меценат, основатель Частной русской оперы Савва Морозов и итальянская балерина Иола Ло-Прести, сценический образ – Торнаги.
Рыжеволосая красавица была выписана Саввой Морозовым из венецианского театра «Фениче» на летний сезон 1896 года и приходилась внучкой итальянскому революционеру Джузеппе Гарибальди. В нее-то и влюбился Федор Шаляпин. Зная по-итальянски всего три слова – аллегро, анданте, модерато – и сопровождая их ослепительной улыбкой, русский богатырь покорил сердце Иолы. Через несколько лет у Шаляпиных подрастали три мальчика и три девочки.

 

Из книги «Маска и душа», Ф.И. Шаляпин
Можно по-разному понимать, что такое красота… Но о том, что такое правда чувства, спорить нельзя. Она очевидна и осязаема. Двух правд чувства не бывает. Единственно правильным путем к красоте я поэтому признал для себя правду.
 
 

Первому браку Шаляпина суждено было распасться. Второй женой Федора Ивановича стала Мария Питцольд, подарившая Шаляпину еще трех дочерей. Недавно в Риме в возрасте 98 лет скончалась последняя из детей прославленного артиста, дочь Марина Федоровна Шаляпина-Фредди.  
Она была чрезвычайно красива, и в 1931 году в Париже на конкурсе красоты строгое жюри провозгласило ее «Мисс России». «Тогда папа смеялся надо мной, – вспоминала Марина, – и Рахманинов тоже».
Между тем конкурсы в те времена были сродни экзаменам на зрелость и порядочность. В них дозволялось участвовать русским девушкам «достойного поведения», знающим иностранные языки и имеющим вокальные данные.
Марина Шаляпина была одарена более – училась балету, увлекалась дизайном и архитектурой, даже была офицером морского флота Италии. Мужем ее стал один из основателей итальянского кинематографа Луиджи Фредди.
Директор музея «Дача Шаляпина» в Кисловодске Ольга Красникова до последних дней жизни Марины Федоровны общалась с ней по телефону и была приглашена на личную встречу в Италию.
Дочь Шаляпина, благодарная далекому Кисловодску за трепетное сохранение памяти об ее отце, обещала пополнить музейный фонд своими личными вещами и фотографиями. Красниковой оставалось только купить билет на самолет, как из Рима пришла печальная новость…
Памяти Марины Федоровны было посвящено закрытие «Шаляпинского сезона» в санатории имени Семашко в Кисловодске. Ночную тишину курорта разрывали песни, когда-то любимые и исполняемые ее отцом, великим певцом и незаурядной личностью.

 

Из книги «Маска и душа», Ф.И. Шаляпин
Я вообще не верю в одну спасительную силу таланта без упорной работы. Выдохнется без нее самый большой талант, как заглохнет в пустыне родник, не пробивая себе дороги через пески. Не помню, кто сказал: «гений – это прилежание». Явная гипербола, конечно. Куда как прилежен был Сальери, ведь вот даже музыку он разъял, как труп, а «Реквием» все-таки написал не он, а Моцарт. 
…Никакая работа не может быть плодотворной, если в ее основе не лежит какой-нибудь идеальный принцип. В основу моей работы над собою я положил борьбу… с пустым блеском, заменяющим внутреннюю яркость, с надуманной сложностью, убивающей прекрасную простоту, с ходульной эффектностью, уродующей величие...

 

«Достиг я высшей власти»
Горько оттого, что ныне обмельчал народ российский. И оттого еще острее ощущение восторга при виде оперных исполнителей на сцене кисловодского санатория. Этим артистам лет по 25-40, их личностное становление пришлось на период распада страны.
По идее не оперные арии им - красивым, талантливым обладателям роскошных тембров следовало бы петь, а заколачивать большую деньгу на попсовой сцене. 
- Да, нужно обладать колоссальнейшей внутренней силой, чтобы противостоять соблазнам и сохранить в чистоте свой внутренний мир. Окружающая среда очень агрессивна, и если не следуешь моде и канонам социума, она пытается задавить каждого, кто  своим существованием доказывает несостоятельность того, что считается ценным и главным в жизни. Но я верю в Бога, верю в вечную жизнь и не живу сиюминутным, - поделился после концерта один из участников «Шаляпинского сезона», лауреат  международных фестивалей и конкурсов Федор Тарасов.
Ему 37 лет, он выпускник вокального факультета Московской государственной консерватории и… филфака МГУ имени Ломоносова. Доктор филологических наук. Обладатель роскошного баса.
Когда они вдвоем с солистом Астраханского государственного театра оперы и балета Алексеем Фроловым на два голоса исполняли знаменитый, любимый Шаляпиным романс «Очи черные», зал, казалось, разом перестал дышать. Артисты пели не дуэтом в привычном понимании, а как бы вдогонку друг за другом в разных тональностях, в результате чего получался эффект эхо. Оглушительный, невероятный… 
- Шаляпин – это образец певческой культуры. Но сегодня он бы звучал по-другому, - считает Федор Тарасов. 
- Интересно, как бы он вписался в нашу жизнь?..
- Вписался бы – он гениальная личность и тонкий артист.
- Как вы думаете, он бы пел сегодня социальные, политические песни?
- Возможно. Хотя дело не столько в жанрах, сколько в манере исполнения, в подаче материала. Сейчас сильно изменилась слуховая среда и эталоны оперного пения, заметно снизились критерии оценки профессионализма… 

 

Из биографии Ф.И. Шаляпина
Первый выход на сцену Федора Ивановича был в образе кардинала, для которого не было предусмотрено автором ни одного слова. Задачей Шаляпина было гордо пройти от одного конца сцены до другого, не произнося ни одного слова. Но даже такая роль вызвала у начинающего артиста дрожь в руках и ногах.
Сначала, не сдержав волнения, он наступил себе на край мантии и рухнул на глазах всей публики посреди сцены. Шаляпин прикладывал все силы, чтобы исправить ситуацию, но, не выбравшись из бесконечной мантии, смог встать лишь на четвереньки и, утопая в кардинальском облачении, проползти к другому концу сцены. За ним, так же путаясь в одеждах, проползла свита…
Стены театра давно не слышали такого громкого смеха зрительного зала.  Публика не могла успокоиться и не давала продолжать представление. Дождавшись за кулисами появления артиста, о работе с которым вскоре будут только мечтать театры с мировым именем, разъяренный автор с треском выдворил Шаляпина на улицу.  

 

«Из этой страны надо удирать»
Так написал Федор Шаляпин в письме своей дочери Ирине. Он как-то не сразу заметил революционные перемены в стране. Но с началом гражданской войны жизнь в России, опьяневшей от крови, стала невыносимой. Не грело душу звание «Народного артиста Советской республики» - представители новой власти часто вламывались к нему в дом посреди ночи и уносили все, что им приглянулось. Не гнушались ножами и вилками, требовали с «вальяжного и ненадежного барина» контрибуцию в пять миллионов рублей и сняли с его банковского счета в Ялте двести тысяч…
Федор Иванович постоянно испытывал страх за жизнь детей, опасаясь, что обе его семьи – в Москве и Петербурге – останутся без дров и еды.  
  
 

Из биографии Ф.И. Шаляпина
О нем судачили на всех углах. Говорили о бесчисленных любовницах, ночных кутежах и дебошах… Будто бы он в приступе гнева бесчинствует и бьет прислугу самоваром, а сундуки вышвыривает в окно. Что водку в рот не берет, а пьет только французские вина, с этикеткой «Специально для мсье Шаляпина», которые ему специально присылают…
Но больше всего ходило легенд о шаляпинских богатствах. И не беспочвенно… Только на Императорской сцене, согласно контракту 1907 года, за 27 выступлений в сезон Шаляпин как «солист Его Императорского Величества» получал 50 тысяч рублей. Были у него и гонорары за заграничные гастроли, за сольные концерты. Он помогал всем, по велению души, помня беспросветную нужду и унижения в юные годы. 
А у него уже не просили, а требовали! Пролетарский писатель Максим Горький без стеснения выпрашивал у друга «мятежной юности» деньги, и немалые, то на оборудование для подпольной типографии, то для организации курсов пропагандистов, то для субсидирования некоего книжного прогорающего издательства…
 
 

Однако до самых черных страниц в истории России, которую своим творчеством прославлял по всему миру Федор Шаляпин, дожить ему не довелось. В июне 1937-го в Париже состоялся его последний выход на сцену в коронном образе Бориса Годунова.
После концерта артист ушел за кулисы бледный, потный, с дрожащими руками. Ему сильно нездоровилось. Весной 1938-го у Шаляпина обнаружили грозную болезнь – лейкемию, и за полгода его не стало. 65 лет ему было…

 

«Мы все пойдем на смертный бой!»
Маршем «Прощание славянки» завершились 14 июля «Шаляпинские сезоны-2012». Исполнить знаменитую песню, не потерявшую актуальности и популярности со времен гражданской войны, на сцену кисловодского санатория имени Семашко вышли (см. фото слева направо) лауреат международных конкурсов Александр Вишняков, музыковед Московской филармонии, блистательный конферансье Татьяна Васильева, лауреаты всероссийских и международных конкурсов Сергей Майданов и Федор Тарасов, солист Государственного академического Большого театра им. Алишера Навои (Ташкент) Георгий Дмитриев, заслуженный артист России, народный артист Украины, лауреат международных конкурсов оперных исполнителей, солист Большого театра России,  почетный попечитель музея «Дача Шаляпина» Виктор Шость, солист Астраханского государственного театра оперы и балета Алексей Фролов, лауреат всероссийских и международных конкурсов Елизавета Канаузова, солистка академии молодых певцов Мариинского театра (Санкт-Петербург) Наталья Кузьминская, народная артистка России, солистка Новосибирского государственного академического театра оперы и балета Татьяна Воробцова.
Знаменитый марш «Прощание славянки», при первых же аккордах которого невольно хочется встать, стряхнуть с себя оковы долготерпения и бежать спасать нашу несчастную родину, довел до исступления публику в зрительном зале. Кто-то подпевал, кто-то яростно хлопал.
Ком в горле стоял у каждого. Марш звучал как призыв идти на «смертный бой» с дремучестью и безнравственностью, за Россию, забывшую в рыночном угаре свои истоки, имена своих великих детей - Рахманинова, Алябьева, Дягилева, Рубинштейна, Собинова… 
Каждого из них, прошедших по судьбе Шаляпина, чествовали в этом зале, и наверняка каждый зритель невольно устыдился того, как мало знает он о колоссах века минувшего, которые и поныне подпирают основы России, из небытия питая ее и не давая рухнуть окончательно под гнетом глупости и беспамятства…
Все-таки знали наши предки силу Слова, удесятеренного силой Музыки. Ничто не достигает человеческого сердца точнее и эффективнее. Можно и на смертный бой поднять, и на нары усадить. Вопрос выбора идеологов общества…

 

Из книги «Маска и душа», Ф.И. Шаляпин
Пути совершенства, как пути к звездам, измеряются далями, человеческому уму непостижимыми… И если я что-нибудь ставлю себе в заслугу и позволю себе считать примером, достойным подражания, то это – само движение мое, неутомимое,
беспрерывное.
Никогда после самых блестящих успехов я не говорил себе: «Теперь, брат, поспи-ка ты на этом лавровом венке с пышными лентами и несравненными надписями»... Я помнил, что меня ждет у крыльца моя русская тройка с валдайским колокольчиком, что мне спать некогда – надо мне в дальнейший путь!..

 

Елена САРКИСОВА

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях