Поиск на сайте

Корреспондент «Открытой» побывал в сердце Финляндии, противоречивая история которой так тесно переплелась с российской

Не надо воевать с памятниками!

«Открытая» в прошлом номере в статье «Город на речных порогах» начала рассказ о Хельсинки, в котором побывал на летнем отдыхе наш корреспондент.

Этот город, до которого от границы с Ленинградской областью всего два часа езды, пользуется огромной популярностью не только у россиян. Больше всего туристов в Хельсинки из трех стран: Эстонии, Швеции и России. Сказывается, конечно, культурная близость: шведы управляли Финляндией с раннего средневековья, почти семь столетий, а затем больше ста лет она была частью Российской империи.

А вот независимость финнам подарили в 1917 году большевики. О былом российском влиянии в Хельсинки напоминает очень многое. И в первую очередь, конечно, огромный Успенский собор в самом центре города, рядом с морским портом. Это один из крупнейших православных храмов в Евросоюзе (неудивительно, ведь в Финляндии проживает почти 60 тысяч православных – хотя, к сожалению, они не относятся к Московскому патриархату).

Сегодня по всему городу множество памятников российским царям: например, медная скульптура Александра II Освободителя или обелиск в честь посещения города Николаем I с супругой. На обелиске, кстати, до 1917 года красовался двухглавый орел с императорского герба, после обретения независимости финны его отправили в музей, а в 1972 году вернули на прежнее место.

Вообще, в Хельсинки никто не думает сражаться с памятниками, как в других бывших «осколках» Российской империи – в Украине или Грузии. И это, кстати, очень многое говорит о менталитете финнов, которые давно примирились со своей историей.

Крепость Суоменлинна – один из крупнейших в мире морских фортов

Татарское счастье – на финских берегах

Российское влияние угадывается в Финляндии во многих деталях. Скажем, одна из старейших мечетей в Хельсинки появилась именно в царские времена, когда в городе стали массово селиться... татары.

Большинство из них были наняты властями для строительства, иные – торговали мехами или фермерствовали. А сейчас в финской столице проживает более тысячи татар, у них даже есть собственный спортивный клуб Yolduz (выходцами из него стали несколько известных хоккеистов).

При царе татары строили крепость Суоменлинна – один из крупнейших в мире морских фортов, который занимает площадь почти 80 гектаров. Точнее, не строили, а достраивали новые инженерные сооружения: форт основали шведы (тогда он назывался просто «Шведская крепость», или Свеаборг) еще в середине XVIII века, а после того, как Финляндия стала частью России, здесь расквартировали большой русский гарнизон.

Приехать в Хельсинки и не побывать в Суоменлинне (переводится как «Финская крепость») – это просто преступно. Тем более, что крепость включена в «Список всемирного наследия» ЮНЕСКО. Из городского морского порта до форта курсирует несколько туристических пароходов. Паром причаливает к музейному центру, где находится кафе и большая лавка сувениров (кстати, недешевых: например, оловянный солдатик ручной работы в шведской или русской военной форме обойдется минимум в 10 евро).

Когда священники скандалят

Суоменлинна – живое свидетельство того, насколько противоречивой была история Финляндии, столь тесно спаянная с историей России.

На «вечном» приколе у берега стоит подводная лодка Vesikko, на которой финские моряки сражались против Советского Союза. После 1945 года Финляндии как союзнику побежденной Германии запретили иметь подводный флот: несколько субмарин продали Бельгии, а одну переоборудовали в военно-морской музей.

На другом конце острова находится памятник жертвам Гражданской войны 1918 года. Да-да, в Финляндии сразу после отделения от России тоже началась Гражданская война, и тоже между сторонниками советской власти («красными») и буржуазного пути развития («белыми» или «белофиннами»), которыми командовал барон Карл Маннергейм.

Посреди крепости находится могила строителя форта, шведского фельдмаршала Августина Эренсвёрда, который всю сознательную жизнь воевал с Россией (жил он еще в XVIII столетии). А сверху на могилу глядит православная церковь русского гарнизона, который спустя полвека после смерти фельдмаршала был расквартирован в крепости.

Строил храм Константин Тон, автор Храма Христа Спасителя. Он считается создателем «русско-византийского» стиля в церковной архитектуре. Стиль поистине универсальный: после того, как Финляндия стала независимой, православный храм Александра Невского быстро сумели перестроить... в лютеранскую церковь.

Ныне кирха используется как маяк – причем и для кораблей, и для самолетов, заходящих на посадку в аэропорт Хельсинки (маяк азбукой Морзе «моргает» пилотам именно название родного города).

Несколько лет назад муниципальные депутаты Хельсинки предложили восстановить первоначальный облик собора, но против этой идеи бурно запротестовал... православный священник Митро Репо. Это один из самых известных религиозных деятелей Финляндии, хотя и с крайне противоречивой биографией (вроде нашего Глеба Якунина).

Протест Репо был связан с тем, что в тот момент он вел избирательную кампанию в Европарламент от Финляндии. Так тоже бывает – священник идет в политику (за что, естественно, на Репо наложили запрет на служение). Уже в Европарламенте он оказался замешан в громком сексуальном скандале (приставал к женщинам-депутатам), и в прошлом году его едва не лишили сана.

Жертвы «подглядывающих» туристов

Кирха Суоменлинны – одно из самых притягательных для туристов мест. Конечно, заглянули сюда и мы с семьей. На скамьях разместились еще несколько туристов из Китая, которые вдумчиво слушали органную музыку.

Тем временем помощник пастора деловито развешивал на стене таблички с разными цифрами. Мы долго гадали, что бы это значило: может, на острове родился новый житель или, наоборот, кто-то умер.

На самом деле в этот день в кирхе должно было проходить венчание. Ко входу в церковь служка выкатил книжную полку, на которой были расставлены литургические томики. А числа на стене – это номера «свадебных» гимнов, которые должны петь гости на венчании.

Правда, на само таинство туристов не пустили: служка очень вежливо, с улыбкой, выпроводил нас из кирхи и запер за нами дверь. Впрочем, после долгой прогулки по острову мы все же вернулись к церкви и стали свидетелями окончания свадебной церемонии: невеста с женихом выходили из кирхи, а дети рассыпали перед ними по ступеням лестницы лепестки роз. Молодожены сели в лимузин и укатили домой.

Да-да, домой: Суоменлинна – не просто музей под открытым небом, тут еще и живут люди. Постоянное население острова – почти 900 человек. Несколько квартир находится  в бывших казармах, и о том, что тут живут люди, напоминают почтовые ящики и цветы на подоконниках. А еще надпись на дверях «Private area» («Частная собственность»).

У многих жителей Суоменлинны есть подворья: деревянные домики густо увиты плющом, за забором важно выхаживают куры и гуси, кое-где притулился трактор или газонокосилка...

Многие местные жители трудятся на обслуживании музея, у кого-то есть здесь бизнес – сувенирные лавки или кафешки. Это своего рода компенсация за то, что в твои окна каждый день заглядывают толпы туристов со всей планеты.

В погоне за «северной мечтой»

Паром из Суоменлинны везет нас обратно в морской порт: уже издали видны купола и Успенского собора, и расположенного рядом Кафедрального собора (лютеранского). По сторонам от них, вдоль причала, – дорогие отели в старинных зданиях и огромные круизные лайнеры, которые завтра отправятся в Стокгольм, Таллин или Петербург.

На фоне этих громадин почти не заметен белый двухэтажный особняк на берегу залива, над которым реет финский флаг. А ведь это президентский дворец! Да уж, гигантоманией, свойственной их российским коллегам, финские политики не страдают.

Побывав в Хельсинки, убедился: обидные российские анекдоты про «горячих финских парней» с реальностью не имеют ничего общего. По крайней мере, жители Хельсинки – люди хоть и спокойные, но радушные и открытые.

Именно это и притягивает сюда гостей со всех концов планеты. Хотя, кстати, в сравнении с иными европейскими столицами (особенно Парижем, переживающим нашествие мигрантов) Хельсинки растет не так стремительно.

Зовет сюда мигрантов (как иностранных, так и из более северных, с жестким климатом, провинций Финляндии) комфортная городская среда. Зато отпугивает дороговизна: скажем, чтобы арендовать жилье, придется выложить минимум 11 евро за «квадрат» в месяц... Конечно, не московские цены, но все же.

Потому и не все живут в старинных дворцах в историческом центре. Сам видел, как ударно строятся спальные многоэтажки вокруг западного портового терминала, где еще недавно были огромные пустыри.

Стройки хоть и ударные, но, по прикидкам чиновников, каждый пятый горожанин в Хельсинки все еще вынужден ютиться на жилплощади меньше социальной нормы. А еще в городе почти четыре тысячи бездомных, из которых каждый четвертый – иностранец.

Вот так-то: мчались в Финляндию за «северной мечтой», а оказались на обочине жизни. Но все равно число желающих жить, работать и учиться в Хельсинки не снижается. И уже к середине столетия, по подсчетам статистиков, в финской столице будет не менее 900 тысяч человек. На четверть больше, чем сейчас!

Антон ЧАБЛИН

 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях