Почему ребятня упивается леденящими кровь детскими страшилками?
«Страшные истории» о злодеяниях безобидных с виду вещей, вроде Белых колготок и Зеленой пластинки, передавали из уст в уста еще бабушки нынешних школяров в пору своей пионерской юности. В чем секрет живучести страшилок, откуда они родом и для чего выдумываются и смакуются нежными созданиями в коротких штанишках, рассказал на одном из фольклорных вечеров студент-историк СКФУ Владимир Гуськов (см. «Заиграют гусли звонкие», №10 от 19 марта с.г.).
Детские страшилки – это кладезь фольклора, живого, современного и в то же время архаичного по своей сути. В мистических историях о детках, за которыми охотится гроб на колесиках, без труда угадывается влияние быличек – вековых народных рассказов о встречах человека с демоническими существами – лешими, русалками, домовыми.
Еще одна «родственница» страшилки – волшебная сказка. Но если в сказке герой, нарушивший запрет, избавляется от наказания с помощью магического предмета, то в устрашающем детском фольклоре возмездие неизбежно.
Говорила мама одной девочке: «Не бери билет в кино на 12-й ряд 12-е место!» Так нет же – села строптивица именно туда. Естественно, домой не вернулась – провалилась в темный подвал, прямиком в мясорубку, в которой какая-то лихая старушка перемалывала людей, делала из них котлеты и продавала на базаре.
«Кошмарные сюжеты о наказанных детях обязаны своим появлением на свет не «испорченной» натуре ребенка и не его душевным травмам. Напротив – служат их профилактике, – рассказывает Владимир Гуськов. – С помощью страшилок дети осмысляют болезненные проблемы реальности – одиночество, страх смерти, беззащитность. Этот опыт необходим ребенку. Вы знаете, к примеру, что самые ранние колыбельные были не чем иным, как страшилкой?
«Выкопаем ямку, закопаем мамку / Будем жить и поживать, нашу мамку вспоминать», – ласково напевали наши предки, качая колыбель. Так малышам давали возможность пережить самые тяжелые моменты реальной жизни.
В современной «страшной истории», тайно бытующей в детском мире, обыгрываются фантастические ситуации, но и они служат той же задаче – подготовить ребенка к темной стороне жизни. Рассказы о чудовищных происшествиях, таинственных случаях, недобрых предзнаменованиях и встречах с потусторонними существами нужны мальчикам и девочкам, чтобы объяснить все пугающее и справиться со страхами коллективно».
Жанр страшилки неиссякаем, потому что ребенок постоянно сталкивается с непонятными вещами и боится их. Страхи подогреваются родителями, которые запрещают что-то делать (например, ходить в темноту, воровать), и находят воплощение в стихийном детском творчестве. Так, Черная рука убивает девочку-воровку, летающий шприц - наркоманов, а Синяя перчатка - людей, которые поздно возвращаются домой.
Иногда жизненные реалии отражаются в детском фольклоре весьма занятным образом. Одна страшилка рассказывает о милиционере, которому ночью приспичило пойти на кладбище. Там работник правоохранительных органов встретил агрессивное Белое пятно и выпустил в него обойму из табельного пистолета. А наутро вернулся и узнал, что палил… в газету «Правда».
Конечно, дети, собравшись в кружок, не могут бесконечно дрожать, потеть и покрываться мурашками от страха. Они начинают шутить, чтобы не бояться, и обычно «вечер сказок» заканчивается пародиями на страшилки:
«В одной квартире на потолке появилось желтое пятно. Мама увидела его и умерла от страха. Папа увидел и тоже умер. И старшая сестра умерла. А мальчик пошел на чердак и увидел... что там котенок лужу делает».
В 70-х годах прошлого века в СССР появился новый фольклорный жанр, который с энтузиазмом освоила советская детвора, – садистские стишки. По одной из версий, у его истоков стоял ленинградский поэт и художник Олег Григорьев, написавший знаменитое:
Садистские стишки получили огромное распространение в среде пионеров и не утратили своей популярности поныне. Их главная тема – трагическая гибель главного персонажа, о которой рассказывается в заведомо легкой форме, создающей впечатление абсурда.
«Сегодня мы видим, как угасает культура гулянья, – печалится Володя Гуськов. – Современным ребятишкам, околдованным крутыми гаджетами, все меньше интересны традиционные развлечения – игры, считалки, загадки. Однако страшилкам, уверен, умирание не грозит. Дети продолжают ввергать друг друга в шок и трепет старыми историями о беспощадных пятнах, красном печенье и черном доме, а заодно сочиняют новые, приспособленные к сегодняшним реалиям».
В страшилках последнего поколения руки и перчатки вылезают из монитора компьютера, а загадочные сообщения приходят по электронной почте. Здесь орудуют сейф на колесиках и красный мобильник, который «работает не от батареи, а высасывает из владельца кровь и мозг».
В «страшных историях» читаются отголоски взрослых тревог и фобий, которые нелегким грузом ложатся на детскую психику и требуют разрешения. Вот ребятня и сочиняет байки - например, о девочке, которая получила посылку из Китая с игрушками, открыла ее, вдохнула пыль и заболела смертельно опасной болезнью.
Другая бедолага с помощью приложения для смартфона скачала себе пирсинг языка, щеки, пупка, носа, губы и стала самой красивой ученицей среди третьих классов. После смерти мальчика, с которым она поделилась секретом, юная красавица решила выяснить, как появляются сережки на теле, и в два часа ночи увидела «мастера»: «Прямо посреди комнаты появился человек. Он был какой-то нерусский, полупрозрачный, а еще похож на китайца или еще на кого».
Ну и, конечно, худо приходится тем, кто не готовится к экзаменам.
В одиннадцатом классе учились парень и девушка. Они полюбили друг друга и часто прогуливали уроки. Прятались в школьной оранжерее, там обнимались, целовались, разговаривали. Родители и учителя сильно ругали их за это. Старшеклассники должны готовиться к ЕГЭ, а не обниматься по оранжереям. Так им говорили. Но влюбленные никого не слушали...
Закончился роман трагически: девушку заживо съели крысы, а парень сошел с ума и убежал далеко-далеко.
В общем, как и старая добрая сказка, страшилка – ложь, но в ней намек, добрым молодцам урок.
Версия для печати
Добавить комментарий