Поиск на сайте

68-летний светлоградец Владимир Болдырев – главная опора для многочисленной родни
 
 
- Родился я в Большой Джалге, что в Ипатовском районе, - начал свой рассказ Владимир Викторович Болдырев, - но корни у нас пензенские. На Кавказ переехал мой дед, Михаил Васильевич. Отца я, можно сказать, не помню. Он год на финской войне был, потом на Отечественной. Погиб в апреле 45-го в Польше, от рук местных националистов. Воспитывался я у дедушки. Он собрал всех дочек и невесток с детьми, 18 человек, под одну крышу, так легче было выжить в трудное военное время. Дед был не-ординарным человеком.
Крестьянский род Расторгуевых (Болдыревыми они стали потом) происходил из маленькой лесной деревеньки, где все были друг другу родственниками. Пахотной земли там было мало, поэтому мужчины занимались охотой на пушного зверя и выделкой шкур. Свою скорняжную продукцию возили в Саратов, Царицын, Астрахань, где меняли ее на муку, рыбу, промышленные товары.
В Астрахани, куда ездили Михаил с братом Иваном, у них было много знакомых, у которых останавливались на ночлег. На одной из таких квартир и познакомились со странными людьми, называвшими себя революционерами. Видимо, это были члены боевой группы эсеров. Узнав, что молодые крестьяне отличные стрелки, они предложили им принять участие в покушении на астраханского губернатора. Михаил с Иваном сразу же отказались от такого богопротивного дела, но заговорщики настаивали: мол, мужикам теперь деваться некуда - или заодно с ними, или жизни лишатся, потому как могут их тайные планы выдать. Пришлось соглашаться.
В перестрелке убили двух черкесов из губернаторской охраны, а самого только ранили, понесли потери и нападавшие. Братья вышли невредимыми из переделки, но поневоле стали государственными преступниками. Боевики, как и обещали, сделали им фальшивые документы и отпустили на все четыре стороны. Так Михаил Расторгуев стал Болдыревым.
О возвращении в родные места не могло быть и речи, решили направиться на Кавказ, где легче было затеряться среди многочисленных переселенцев. По дороге встретили купца-скотопромышленника, он взял их на работу. Три года гоняли гурты на огромной территории, от Каспия до Кубани, хозяин платил хорошо, никогда не обижал.
Но не всю же жизнь по степям скитаться, надо и семью создавать. На прощанье купец подарил каждому по паре лошадей, по бричке и по седлу. Братья поклонились в ноги доброму человеку и отправились другой доли искать. Вместе с ними был еще один работник купца, Федор Матвеевич, сын священника из Большой Джалги. Так дед Владимира Викторовича оказался в этом степном селе.
Во время войны жизнь была тяжелая. Но дедушка оказался справным хозяином, и собранные им до кучи родственники никогда не голодали. Во время оккупации больше боялись не немцев, а банд калмыков, которые промышляли грабежами в Приманычских степях. Они угоняли крестьянский скот, отнимали у людей последнее.
Владимир Викторович помнит, как несколько раз с их база исчезала вся скотина. А потом куда-то пропадал и дед. Через пару дней он возвращался, а на базу снова появлялся скот.
Уже позже дед признался внуку, что отбивал скотину у разбойников.
- А как же ты не боялся?
- А я потому и жив, внучек, что всегда первым стреляю, - ответил дед, наложив на себя крестное знамение.
Как широкая натура деда не завела его в ГУЛАГ, Владимир Викторович до сих пор объяснить не может. Судьба деда миловала. Однажды он вагон муки у какого-то барыги из Казахстана в карты выиграл. Тот каким-то образом умудрился в военное время пригнать этот ценный груз за тысячи километров в Ипатово на продажу.
За той мукой, ставшей дедовой собственностью, все село на коровах да на быках на станцию в райцентр ездило. Часть муки дедушка сдал в помощь фронту, часть раздал вдовам погибших, ну и себя не обидел. Когда Михаила Васильевича арестовали, он предъявил расписки от людей и документы о сдаче муки государству. Случилось чудо, деда отпустили.
Умер Михаил Васильевич в возрасте 86 лет. Стаял за несколько дней, тихо, без мук, словно свеча догорела.
Владимир Викторович считает, что унаследовал от деда умение трудиться и всегда рассчитывать только на свои собственные силы.
- Я так понимаю, что дед никаких властей не признавал, ни царских, ни советских. Эта вольница, видно, от предков, что по лесам промышляли.
Родовое стремление к независимости, видимо, и подсказало Владимиру Викторовичу решение ступить на фермерскую стезю, после того как началась в стране рыночная перестройка. До этого Болдырев был заведующим базой в одной из организаций, занимающихся газификацией.
В эпоху всеобщего распределения более хлебного места трудно было найти. Как сам признается, дом был – полная чаша, так как все ему гостинцы везли, чтоб заручиться дружбой. Но в новых экономических условиях, когда исчез дефицит, завбазой мог процветать, будучи только вором. Такая перспектива Болдырева не устраивала.
Он взял в аренду у государства 40 гектаров земли, приобрел на имевшиеся сбережения кое-какую технику и стал растить хлеб. Больших богатств на хлеборобской стезе не снискал, но и не бедствовал. Потихоньку построил добротный дом на той же улице, где стоит его старый коттедж. Отдал дочери Инне. Здесь, на просторном дворе, она держит с десяток свиней, гусей, кур. Сама работает бухгалтером, а муж – милиционер, служит во вневедомственной охране.
Но городские профессии не обеспечивают достатка молодой семье, поэтому дочь решила пойти по стопам отца. Взяла в аренду около 40 гектаров пашни. Теперь все свободное время начинающие фермеры проводят в поле. Прежнюю работу пока не бросают, а там видно будет.
Сам же глава рода Болдыревых теперь живет на проценты от аренды земли. Но получаемого зерна вполне хватает, чтобы выкормить свиней, птицу. И еще нутрий, на которых Владимир Викторович делает главную ставку.
- Поросенка надо год кормить, пока он вырастет, а до этого от него же кусочек не отрежешь. А нутрии растут быстро, от них в течение всего года доход есть, - поясняет свою стратегию Болдырев.
Владимир Викторович вытаскивает за хвост огромного, килограммов на 12, серебристого самца:
-От такого красавца потомство хорошее будет, это мясо, шкурки по хорошей цене, да и на племя буду продавать.
Хороший доход дает и сборка культиваторов из старых запчастей. К этой идее Болдырев пришел после того, как у него с поля украли его собственный культиватор. Разобрали по частям и вывезли на машине. «Если так легко его разобрать, то, наверное, так же просто и собрать», - подумал обворованный и отправился на поиски запчастей по пунктам сбора металлолома и по колхозным машинным дворам.
Таким образом он собрал и продал восемь культиваторов. Спрос на подобную технику есть. Малоземельному фермеру купить новый агрегат за 80 тысяч накладно, а болдыревский обойдется ему тысяч в 25. Выгодно. И самому мастеру хороший навар обеспечен. Пока претензий к качеству кустарной продукции не было.
В свои 68 лет Владимир Викторович остается главным кормильцем трех семей. Помимо дочери у него еще есть и старший сын, который серьезно болен. Жена бросила его, укатив куда-то в Сибирь, оставив деду с бабой внучку Виолетту.
- Приходится и ее в люди выводить, девчонка-то ни в чем не виновата, - говорит Владимир Викторович.
Пока мы беседовали на лавочке, прибежал из детского садика внук Егор, сын Инны. Дед сразу же просиял: «Вот моя радость! Дельный парень может получиться».
А я подумал, что так же, наверное, и Михаил Васильевич с любовью и надеждой смотрел на своего внука Володьку. Жизнь меняется с годами, но что-то самое важное в ней остается неизменным. И это хорошо.
 
 
Сергей ИВАЩЕНКО

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях