Поиск на сайте

В Михайловске людям, попавшим в беду, помогают православные сёстры милосердия

 
 
«Мама, встань! Слышишь? Мама!» Вера лежала на кушетке в чужом городе, в чужом доме, где в каждой комнате на столике стояла Библия и не было ни одной иконы. Лежала, отвернувшись к стене, и чувствовала, что у нее больше нет сил вставать, заправлять постель и жить.
Сын сидел у ее ног – худой, встревоженный, трезвый, в который раз (надолго ли?) выбравшийся из героиновой бездны. Точно так на время помогали психиатрическая больница, куда Вера клала сына восемь раз («ведь было легче поверить, что он сошел с ума, потому что понимала: за наркотиками смерть – и его, и моя»), наркологические диспансеры, дорогие клиники, экстрасенсы, ведуньи...
И вот – Ростов. Они ехали сюда на реабилитацию, а попали в секту. И тут Вера, которая, спасая сына, потеряла уже все – мужа, работу, друзей, – тут она надломилась. Тоска нашла такая, что не пошевелиться. Но сын звал ее: «Мама, встань! Мама, сделай шаг, сделай хоть что-нибудь!»
И Вера встала. Сделала шаг. И была рядом с сыном, Станиславом Горяиновым, когда тот с друзьями создавал на заброшенных землях станицы Темнолесской Спасо-Преображенский реабилитационный центр. Возглавила женский филиал центра и родительский комитет. А последний год ведает работой православного сестричества в михайловском Храме всех Святых в земле Российской просиявших, потому что «когда все меры исчерпаны, человек обращается к Богу...».

 

Главное – про любовь
«Я – мать бывшего наркомана, пережившая все ужасы его наркобезумия: были обида, боль, стыд, отчаяние, страх и ужас», – так начинается выступление Веры Кононовой на встречах с родителями наркозависимых, чиновниками и просто неравнодушными людьми.
«Страх и ужас» – слова, которые она, сама того не замечая, повторяет каждый раз, когда рассказывает о сестринских подопечных – одиноких, больных, отчаявшихся людях. 
Она сама однажды надорвалась от горя и теперь чувствует чужую беду, как свою, и не находит для нее других слов, только «страх и ужас». Разве забыть ей, каково это – когда отворачиваются друзья, уходит, пряча глаза, муж, и бывшие сослуживцы уже не за спиной шушукаются, а бьют наотмашь по лицу: «Орденоносная ты наша, а сын-то – наркоман!»
Орден, а точнее, медаль «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени завотделом социальных проблем Шпаковской райгосадминистрации Вера Кононова получила после 25 лет примерной службы за работу... по противодействию злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту. 
Награда рвала ей сердце. «Весь мир спасала, а собственного сына чуть не потеряла. Работала с преступниками, наркоманами, всегда у меня к ним было сострадание. Но чтобы такое случилось с моим сыном, и помыслить не могла. Гордость во мне говорила... Стаса я видела дипломированным юристом на престижной работе. Использовала все связи, чтобы его не забрали в армию. «Сделала» фальшивый диагноз – контузию головного мозга. А через два месяца сына избили на улице, и контузия стала настоящей. Тогда он и начал пить. А вскоре уже «спасался» от алкоголя наркотиками...»
Эту историю Вера Михайловна, давно не таясь, рассказывает на собраниях родительского комитета Спасо-Преображенского центра, куда приходят родные наркоманов. Приходят в страхе и ужасе, с одним отчаянным вопросом: «За что?», готовые воевать со всем миром.
«А я им говорю: «Вот мы огорчаемся и ненавидим – и еще больше расстраиваем сердце. А все ли мы делали правильно? Почему моего хорошего, интеллигентного мальчика подловили? Почему он не смог сказать «нет»?»
– Я вам дам свой доклад, с которым выступаю перед людьми, – подумав, решает она. – Может, выберете из него что-то важное. Там главное – про любовь.
Доклад распечатан на компьютере, только заголовок Вера Михайловна вписала позже ручкой: «Не дай вам Бог пережить эту боль!» Я выбираю из него главное: «Любовь – вот в чем нуждаются наши дети, даже если они как будто отворачиваются от родителей... Мы в своей работе учим родителей прощать, терпеть, любить, благодарить...»
Научиться этому нелегко, но Вере верят. Ее сын 13 лет свободен от дурмана, воспитывает дочь и руководит православной организацией «Ростов без наркотиков» (в городе, где начинал реабилитацию еще сектантом). Ее муж вернулся домой. У нее появилась работа – помощником протоиерея Игоря Подоситникова в епархиальном отделе по церковной благотворительности и друзья, которые никогда не ударят по больному, – сестры милосердия.
 

Дорогая христианка
Год назад, в августе 2011-го, у входа в Храм всех Святых в земле Российской просиявших Вера Кононова повесила объявление: «Дорогая христианка! Если тебе небезразличны судьба и страдание одиноких пожилых людей, детей-сирот, если ты желаешь потрудиться во славу Божию, на пользу ближним, во спасение своей души, не сомневайся, приходи в нашу большую дружную семью «Сестричество», здесь ты найдешь единомышленников!» 
Первой в комнату «Сестричество» постучалась прихожанка Валентина:
– Вы одиноких и больных опекаете? У нас мужчина один на улице побирается: жена, дети, сестра – все бросили. А он еле ходит. Помочь бы...
– Давайте вы им и займитесь.
– Я?!
– А кто же?
Я представляю, как опешила посетительница, и осторожно интересуюсь: «Не отказалась?»
«Нет, конечно, – Вера Михайловна, кажется, даже удивляется вопросу. – Я же ей все объяснила: «Ты, говорю, не прошла мимо, значит, сердце у тебя милосердное. Как же я без тебя буду? Что одна смогу сделать?»
Так Валентина занялась своим неожиданным подопечным. Приносила еду в судочке – из дома и церковной трапезной. Раз в неделю отвозила в храм, где его купали и переодевали в чистое. Ходила с ним по врачам, собирала справки, помогла пройти комиссию, оформить инвалидность, наконец, пенсию. 
А два месяца назад у Валентины случилась беда – сгорел, работая с паяльником, муж. И сбор средств отдел церковной благотворительности объявил уже для нее.
«Мы тогда 23 тысячи за одну службу собрали – люди-то уже знали Валентину, ее мягкость и безотказность. И добро не просто вернулось к ней «монетой». Дети Валентины, которые раньше говорили: «Что там твои сестры? Что твой Бог?», теперь совсем иначе смотрят на мамино послушание – молчаливо и задумчиво... 
Через такие случаи начали к нам сестры идти – одна, три, семь, двенадцать... Почти у всех за плечами свое горе, своя скорбь. Как в Библии говорится: кто был испытан и преодолел испытание, сам может помочь испытуемым». 
Они, испытанные, с самого начала были рядом и только ждали призыва потрудиться «во славу Божию, на пользу ближним, во спасение своей души». Как Раиса, чей путь к вере и милосердию умещается в пару строк: «У меня умер муж, я ходила по улицам и рыдала. А потом одна женщина взяла меня за руку и привела в церковь. «Тебе, – говорит, – в храм надо, тебе помощь нужна». 
Теперь Раиса трудится в отделе церковной благотворительности: собирает пожертвования, а по воскресеньям дежурит с подругами в районной больнице. Заходят они в палату – голубые фартуки до пола, кресты на косынках, добрые глаза: «Здравствуйте, мы сестры милосердия». 
«Начинаем всегда с деток – раздаем освященную воду, просфоры, конфеты, печенье, что приносят в храм на поминание. Обходим все отделения, кто нам записочку передаст за здравие, кто иконочку попросит, кто – лекарства. Если человек одинок, и продукты приносим... Устаю ли от такой работы? Нет. Знаете, мне всегда людей жалко было, хотелось что-то для них сделать».
 

«Идите, только не тяните»
Об этой потребности – отдавать что-то миру – говорит и другая сестра милосердия из «пионеров», Евдокия, чьи страх и ужас несколько лет назад обернулись чудом исцеления.
Она собиралась в санаторий, бегала по докторам, оформляла санаторную карту. И в светлом врачебном кабинете услышала слова, от которых ослабели ноги: «У вас опухоль». 
У Евдокии взяли биопсию. «А как же санаторий?» – «Езжайте, результат все равно придет только через месяц».
Евдокия уехала на Кавминводы. Кусочек ее больной плоти – в Ростов.
«Устроились мы в санатории, и в первую ночь мужу приснился сон: открываются двери, заходит священник и говорит: «Идите, только не тяните». Утром мы поехали к мощам Феодосия Кавказского, и потом каждый день молились в его часовенке. Исповедовались, причащались».
Через две недели Евдокия пошла на осмотр. Врач буднично озвучил чудо: «У вас все в порядке». 
Еще через две недели отправилась за результатом биопсии и услышала: «Ответ пришел. Ответ плохой». – «У меня все хорошо, – возразила Евдокия, – посмотрите».
Доктор посмотрел, но своим глазам не поверил и потребовал справку с онкологии, «что здорова». А когда на стол легла справка, схватился за голову: «А они ваши анализы видели?!»
«Вот через это я прошла и захотела что-то полезное делать людям, миру, ведь иначе зачем Господь даровал мне жизнь?»
Сперва Евдокия оставалась в церкви каждое воскресенье: чистила подсвечники, пекла просфоры (литургический хлеб). Сейчас отвечает в «Сестричестве» за благотворительные паломнические поездки. 
Ее подруге, сестре Ниле, вера тоже помогла излечиться от болезни, только не физической – душевной. Несколько лет назад женщина впала в такую тяжелую депрессию, что три года (с редкими перерывами) пролежала в больнице Ставрополя. Не радовали ни дети, ни солнце, ни жизнь, ни цветы. В голове стучала одна мысль: «Умереть!» 
От страшного желания Нила избавилась, лишь когда ее старшая сестра поехала в Иерусалим и во всех святых местах начала заказывать молебен за здравие болящей. В эти дни в тысячах километрах от Израиля, в ставропольской клинике у ее сестры вместо страшного «умереть!» в голове зазвучали распевы церковного песнопения. У Нилы появилась мечта – больше всего на свете ей, уже пенсионерке, захотелось... петь на клиросе. 
Пациентка, к удивлению врачей, не просто пошла – побежала на поправку. Вышла из больницы, окончила певческие курсы. Теперь поет в церковном хоре и, согласно графику, ухаживает за матушкой Натальей.
 

Дежурные золотушечки
Небольшой матушкин домик под треугольной черепичной крышей стоит в десятке шагов от церкви. Здесь жил отец Петр, четверть века назад основавший в Михайловске храм и расписавший в нем весь алтарь, хотя иконописи, как уверяет его супруга, нигде не учился.
Протоиерей покоится во дворе созданного им храма, в могиле, усаженной розовыми кустами. Матушка живет рядом, в маленьком домике, увитом виноградником, и совсем не бывает одна: сестры милосердия установили за ней круглосуточное дежурство.
Матушке Наталье 88 лет, но еще год назад, до того как полностью ослепнуть, она регентовала – управляла церковным хором во время службы. Последние месяцы поет с сестрами в своей чистенькой комнатке, доверчиво держится за руку, чтобы выйти на крылечко, и называет дежурных нянечек «мои золотушечки». Они помогают ей одеваться, она им – спасать душу.
Только однажды случилось, что одна из сестер милосердия, Тамара, которая уже 15 лет несла послушание по уходу за матушкой, перестала ходить в домик у церкви. В считанные недели на ее глазах сгорела от болезни дочь, и женщина надломилась. 
Не было сил вставать, заправлять постель и жить. Тоска нашла такая, что не пошевелиться. Но сестры звали ее: «Встань, сделай шаг!» 
Вера Кононова, которая сама (давно ли?) лежала вот так, отвернувшись к стене от всего мира, уговорила подругу пойти к матушке. Не потому, что не хватало дежурных. Просто обе они понимали: подняться из горя можно только так – жалея, отдавая и плача над близкими своими, как над собой.
 

«Малая» помощь
Списка обязанностей тем, кто приходит в комнату «Сестричество», Вера Михайловна не выдает. «Послушание у сестер разное, – объясняет она. – Вот пожилая прихожанка слегла после инсульта – сестра собирает для нее пожертвования, покупает лекарства, отвозит домой. Другая приносит иконки в больничные палаты. Третья кормит с руки старенькую матушку.
Есть у нас парикмахер, которая бесплатно стрижет сто реабилитантов в Темнолесской, Ставрополе, Михайловске, Изобильном. У самой двое сыновей погибли от наркотиков... 
Есть психолог Ольга и сотрудница молодежного православного движения «Соборяне» Аня, они нам набирают на компьютере воззвания и письма в организации. Это тоже послушание, ведь люди жертвуют своим временем и сердцем».
Все воззвания, которые печатают дома молодые помощницы, начинаются со слов: «Братья и сестры! Люди добрые! Прошу проявить милосердие, сострадание и принять участие в судьбе прихожанки...»
Эти церковные объявления приходилось печатать так часто, что само обращение «Братья и сестры! Люди добрые!» стало названием главного направления сестринской работы, которое здесь называют «малые акции».
Малая акция – это сбор пожертвований для человека, попавшего в беду. Сестры ведут его не только в храме, но и на улицах Михайловска: выходят на выходных в облачении, с кружкой, фамильной доверенностью и ученической тетрадкой, куда записывают имена жертвователей: «Петр – 200 р., Анастасия – 50, Михаил – 100...» 
Те, ради кого сестры просят о милосердии, порой попадают им «в руки» самым неожиданным образом. Например, когда прячутся в храме от непогоды, как это случилось с Ольгой Соколовой. Попав под хлесткий июльский ливень, женщина забежала под ближайшую крышу – в Михайло-Архангельский собор. Перед собой она катила инвалидную коляску с сыном.
В свечной лавке в тот день работала сестра Раиса. Напоила нечаянных прихожан чаем, разговорилась с женщиной. Оказалось, Ольга воспитывает мальчика одна, муж бросил, не помогает, живут на инвалидное пособие. Недавно ребенку выделили квоту на лечение в Москве, но ехать они не могут – не на что купить билеты. 
Раиса качала головой и повторяла слова, которые ей самой, убитой смертью мужа, когда-то сказала на улице незнакомая женщина: «Тебе в храм надо, тебе помощь нужна». Сегодня деньги на билет для больного мальчика собирают в приходах и «в миру»... 
Так же горячо сестры милосердия поддерживают другую мать – молодую женщину, у которой органы опеки могут забрать восьмилетнюю дочь. 
Муж Ксении – наркоман. Недавно сел в тюрьму, а перед тем расколошматил весь дом: стекла выбиты, мебель «ушла» на дозу, газ обрезан, трубы сданы на металл...
Ксения очень набожна, ухаживает за двумя одинокими бабушками, чистит в церкви подсвечники, моет в школе полы. Очень боится мужа, чужих людей, но больше всего – потерять дочку, второклассницу Лизу. 
Сестры милосердия уже закатали рукава и вместе с Ксенией ремонтируют разбитый дом. К работам подключились и братья-прихожане, сами недавние реабилитанты. На пожертвования вставили стекла, провели газ, постелили полы, в комнатах клеят обои и красят двери. 
«Я уверена, муж Ксении, вернувшись домой, задумается о своей душе, и, кто знает, может быть, через год уже сам будет бесплатно чинить полы в чьем-то несчастном доме, – говорит Вера Михайловна. – А пока его дочку мы отстаиваем всем миром, потому как разве это дело – забирать ребенка у матери за то, что та бедна и унижена?»
 

«Готовьтесь к боли»
Но если даже такую помощь в «Сестричестве» называют «малой», что же тогда здесь считают «большой»?
«Благотворительные марафоны, – отвечает Вера Кононова, – когда помощь исчисляется не тысячами, а сотнями тысяч рублей. Для Димы Захарова, например, мы собрали полтора миллиона...»
Дима Захаров – пятилетний мальчик, который после тяжелой пневмонии и клинической смерти провел в реанимации Шпаковской райбольницы почти три года. Днем у его постели сидела мама, вечером сюда с работы приходил папа. Семья, по сути, жила в четырехметровой палате – месяц за месяцем, год за годом. Пока о них не услышала одна из сестер милосердия.
Она рассказала о Диме отцу Игорю, по благословению которого проводятся все проекты «Сестричества». Тот попросил свою помощницу съездить в реанимацию.
«Родители, конечно, были в ужасном состоянии, обессилены донельзя, – вспоминает Вера Михайловна. – Я им сказала: «Готовьтесь к боли. Марафон – это открытость и уязвимость. К вам будут приходить люди, и не всегда с состраданием. Согласны? Готовы?». Они ответили: «Да».
Единственное, чем можно было помочь семье, – перевести малыша домой, а для этого – купить медицинское оборудование по цене двухкомнатной квартиры. Но все сбылось. Дима уже дома. В его комнате стоит мощная реанимационная аппаратура. А Вера Михайловна вспоминает о маленьких чудесах того марафона.
«Я когда только в первый раз Диминых родителей увидела, подумала: этим людям нужен психолог, так они были измучены. А через несколько дней ко мне приходит девушка Ольга: «Я психолог, верующая, у вас нет для меня работы?» Оказалось, даже живет рядом с больницей. Она к Захаровым каждый день ходила. Сама ласковая такая, подружилась с ними, и сейчас не оставляет.
Потом появился профессиональный массажист Андрей, тоже верующий, – делал мальчику массаж.
Наконец, привезли оборудование. Мы ломаем головы: что с ним дальше делать? Тут звонок: «Здравствуйте, меня зовут Юрий Иванович, я медицинский инженер, живу в Михайловске. Вам моя помощь не нужна?» Этот человек, Юрий Скрынник, не взяв ни копейки, установил у Захаровых всю аппаратуру и следит за тем, как она работает. 
Скажете, не промысел Божий?»
На Диму, как и на каждого подопечного, в архиве Веры Кононовой заведена отдельная папка, полная разных выписок, справок, накладных. Лишь в одной пока пусто, только голый листок – просьба о помощи больному ребенку, Сереже Глазову четырех лет. Мальчику, перенесшему тяжелую операцию на головном мозге, Минздрав выделил путевку на лечение в Калининград. На проезд нужны деньги – 40 тысяч рублей, а Сережина мама – вдова с тремя детьми на руках...
Там, куда попала ее просьба, не останутся равнодушными к этой беде. Вера Михайловна соберет документы и передаст помощнице-психологу текст нового воззвания. Застучат по клавиатуре пальцы: «Братья и сестры! Люди добрые!..» Женщины с церковными кружками выйдут на улицы Михайловска. В дверь «Сестричества» постучится кто-то, кто может помочь. А если засомневается в себе, услышит: «Как же я без вас? Что одна могу сделать?»
 

Фатима МАГУЛАЕВА

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях