Истории о "ментах" и их судебных делах

Какую мораль и «внутреннюю убежденность» служители Фемиды насаждают в обществе

Теме противоправных действий милиции и безнаказанности за них посвящено много публикаций и на страницах «Открытой». Защищая права граждан, журналисты нашего издания ведут свои расследования, факты которых нередко попадают в поле зрения прокуратуры, различных контролирующих структур и в итоге выливаются в судебные решения. Фемида ставит точку в противоборстве права и беззакония. 
Однако не всегда эта «точка», поставленная в первой судебной инстанции, представляется бесспорной, и тогда законное право журналистов и граждан - достучаться до строгой дамы с повязкой на глазах уже в более высокой инстанции.
Бытующее представление о том, что кассационная инстанция лишь штампует предыдущие решения, скажем, районных судов, вынесших ангажированные или не-обоснованные решения, часто ошибочно.
Поверьте, судьи кассационных коллегий в основной своей массе серьезно изучают и аргументы недовольной стороны, и выводы своих коллег. И, запнувшись вдруг на увиденных несоответствиях, начинают сами копать на всю глубину использованных в судебном процессе материалов, то есть практически заново проводить судебное следствие. 
Внешний признак неудовлетворенности кассационной коллегии принятыми низшей инстанцией решениями - отсрочка рассмотрения жалобы минимум на пару, а то и больше недель.
Именно так расценивает «Открытая» уже в третий раз отложенное кассационной коллегией рассмотрение своей жалобы на решение Октябрьского суда, по сути оправдавшего беззаконные действия сотрудника кочубеевской милиции Полищука. 
Этот дюже нервный мент в лейтенантском звании жестоко избил жителя Новой Деревни (гематомы, перелом руки, сотрясение головного мозга...) на глазах его семьи и соседей. И при этом, представьте, вышел сухим из воды - в возбуждении уголовного дела в отношении садиста было отказано. Последнее обстоятельство понудило «Открытую» выступить в защиту жертвы милицейского беспредела («Хватить позорить погоны»! №6 от 11 февраля 2009 года) с требованием возбудить уголовное дело в отношении милицейского капитана. 
Те, кто вывел мента Полищука из-под ответственности, статью проигнорировали. Тогда автор правозащитной публикации Василий Красуля выступил на страницах «Открытой» в редкостном для журналистики жанре, который можно было бы определить как вызываю огонь на себя («Вызываю огонь на себя», №15, от 15 апреля 2009 года). 
Он обратился к краевому надзорному органу с требованием возбудить уголовное дело... против него самого, если прокуратура признает его статью клеветнической. 
В противном случае прокуратура обязана возбудить дело в отношении кулачного бойца в погонах. 
Краевая прокуратура прислала предельно честный и прямой ответ: в своей публикации Красуля указал соответствующие действительности факты, а потому, мол, судебному преследованию подвержен быть не может. Надзорники также сообщили, что при получении всех материалов из милиции (которая вела «расследование» ЧП в Новой Деревне) примет решение о возбуждении уголовного дела в отношении Полищука. 
Этот ответ вселял надежду на то, что мерзопакостная история с избиением человека получит-таки соответствующую правосудную оценку. 
Но наша Система подавления простого человека и защиты всяческих мерзавцев хитра и подла донельзя. И действует не поодиночке - в сцепке, в сговоре.
От этой мысли трудно уйти и в «деле Полищука», которого уводили от ответственности, возможно, потому, что безучастным(?) его напарником в том публичном истязании селянина был еще один «мент» - по нашим источникам, родственник начальника кочубеевской милиции. Эх, повезло Полищуку с напарником - а то в одиночку мог бы и «не отмазаться»!
Чтобы не передавать материалы в прокуратуру, возникает любопытное «дело» в Октябрьском суде - по иску Полищука о защите своей «чести и достоинства» к редакции «Открытой» газеты и автору публикации Василию Красуле. Дело рассматривала судья Людмила Шурлова. 
И рассмотрела столь ангажированно в интересах истца, что, помнению редакционного юриста и столичных правовых экспертов, профессионализмом здесь и не пахнет. Судья безмотивно сочла, что честь и достоинство кулачного бойца Полищука пострадали от публикации в «Открытой» газете и его «обидчики» должны быть наказаны.
Чтобы сделать такой вывод, судья пошла на множественные отступления от процессуальных норм, напропалую нарушая права изувеченного ментом селянина, права предавшего эту гнусность огласке журналиста Василия Красули и редакции «Открытой» газеты, предоставившей свои полосы для публикации правозащитного материала. 
Процессуальные нарушения изложены в нашей кассационной жалобе, рассмотрение которой, как мы уже говорили, трижды - полагаем, не случайно - откладывалось. А потому в ожидании коллегиального решения не будем касаться сугубо профессиональных моментов судопроизводства.
Но о гражданской и нравственной составляющих этого дела говорить вынуждены, ибо Мораль и Право в нем крепко увязаны. Судья, как известно, обязан принимать решение в соответствии с Законом и внутренней убежденностью.
Вот об этом порассуждать имеем полное право, ибо... Какая у судей «внутренняя убежденность» (олицетворяющая гражданскую суть конкретного представителя Фемиды), такая мораль и насаждается ими в обществе. 
Давайте посмотрим, какой убежденностью руководствовалась судья в деле Полищука. Сразу же недоумение вызвало откровенное желание судьи удержать у себя это дело, зная позицию краевой прокуратуры, известившей о перспективе возбуждения уголовного дела в отношении Полищука. 
Ведь, как правило, судьи без особой причины не горят желанием прибавить себе работы. Какая причина была тут? 
То, что судья определенным образом была психологически настроена, не вызывает сомнения. Она с ходу не поверила показаниям свидетелей избиения - они, мол, лица заинтересованные, поскольку все соседи и родственники пострадавшего. 
И при этом еще почти и пристыдила их за то, что дать показания на процессе они привезли девочку, на глазах которой, визжащей от страха, озверелый мент избивал отца. Ах, ах, ребеночек же испытает психологический стресс, рассказывая о том, что видел!
И ответчики даме в мантии поверили - на свидетельстве ребенка настаивать не стали, лишь потом поняв, каким фарисейством было судейское «сочувствие», защищавшее вовсе не девочку, а кулачного бойца в погонах.
Видимо, судье куда тяжелее пришлось бы обосновывать правовую составляющую вердикта и свое убеждение на фоне бесхитростных показаний ребенка. 
Более того, судья также безмотивно не поверила выводам судебно-медицинской экспертизы, подробно описавшей увечья избитого, который долго пробыл на больничном. 
Зато она убежденно - на слово - поверила «менту» Полищуку, уверившему ее, что ничего плохого он не совершил, а его просто оклеветали. Что в этом случае должен был сделать последовательный и принципиальный судья? Правильно - принять частное определение в адрес прокуратуры для привлечения «клеветников» к ответу, хоть как-то обосновав их умысел - главный признак преступления. Но ничего подобного судья не предприняла. И предпринять не могла - вся конструкция приговора рассыпалась бы. 
«Суд дозволил бить» (№19 с.г.) - новая публикация в «Открытой» отразила, мягко сказать, недоумение ходом судебного процесса, где нормы Права и судейской Этики, по убеждению экспертов, были извращены в пользу недостойных представителей силовой власти. 
Получается, что судья своим морально-гражданским выбором, закрепляя его от имени государства процессуальным решением, навязывает обществу свое внутреннее убеждение: действия Полищука непредосудительны, именно такая милиция всем нам и нужна. 
Прямо сказать, она не одинока среди коллег, также по причинам настораживающего свойства создающих охранный буфер для милиции с полищуками. 
Но тогда какая милиция - в контексте «внутренней убежденности» этих представителей Фемиды - российскому обществу не нужна? Оказывается, не нужны  как раз те сотрудники силовых ведомств, которые пытаются честно служить, обеспечивая россиянам покой и безопасность. 
И этих милиционеров, рвущих жилы на кровавой войне с торжествующим беспределом, некоторые обладатели черных мантий гнобят с вожделением и пристрастием - с доводами от потолка и подозрительной убежденностью. 
Пример тому - новая история из жизни невинномысской милиции. Но уже других ее сотрудников - законопослушных, которых следствие, а затем и местная Фемида, однако, с ходу обвинили в уголовном преступлении, которого они не совершали. 
В любом случае доказать это «преступление» невинномысским пинкертонам и судьям не удалось из-за сплошных нестыковок в фактах и свидетельствах, которые породили неустранимые сомнения в виновности людей, усаженных ими на скамью подсудимых.
Читайте статью «Кто сжигал протоколы инспекторов» - и судите сами.

Людмила ЛЕОНТЬЕВА,
главный редактор
«Открытой» газеты

Почему неудачная спецоперация «Взятка», оставившая мздоимцев на свободе, обернулась преследованием невиновных

И так, эта уголовная история поражает множеством фактологических нестыковок, которые  и следствие, и суды начальной инстанции - вопреки  Закону!  - обернули исключительно против сотрудников   дорожно-патрульной службы отдела ГАИ УВД по городу Невинномысску, капитана милиции Константина Смирнова и лейтенанта милиции Николая  Головачева. 
Им инкриминировано умышленное искажение обстоятельств при составлении протокола об административном правонарушении в отношении водителя Т. Сердюкова.
Судьи Невинномысского горсуда Алексей Кистерев и Юрий Васькин  назначили инспекторам ДПС наказание соответственно в виде года  и двух лет лишения свободы условно. Для преступника наказание условно - подарок судьбы.  Но для людей, в преступлении неповинных, и «слабый» приговор - нестерпимая драма,  отбойный молот по судьбе и душе. 
Капитан Константин Смирнов и его напарник, лейтенант Николай Головачев, уже год пытаются доказать, что в их отношении совершена вопи-ющая несправедливость, обрушившая их  репутацию и карьеру, которую  молодые еще люди создавали много лет. Но, добиваясь отмены приговора,  Смирнов отметает даже возможность своего возвращения когда-либо в органы внутренних дел. 
«Сотрудников милиции, пытающихся честно выполнять свой долг, Система не только отторгает, она их в конце концов и предает, охраняя шкурные интересы оборотней в погонах», - мрачно констатирует Константин Смирнов, разложив на столе в редакции  «Открытой» газеты  материалы своего уголовного дела. 
...Год назад,  вечером 9 июля, отправляясь на обычное  патрулирование заданного района в родном Невинномысске, эти инспекторы и не подозревали, что выполнение ими рядовой задачи - обеспечения безопасности дорожного движения - обернется для них уголовным преследованием.  
Дежурство  начиналось  спокойно. Лишь через пару часов после выезда на маршрут инспектор Головачев, сидевший за рулем милицейской машины, перед мостом через Кубань остановил транспорт, тянувший на тросе автомобиль. 
У водителя буксира не было ни свидетельства о регистрации, ни страхового полиса, ни госзнака.        
Пока Головачев оформлял протокол задержания, старший  патруля, капитан Смирнов, вместе с дежурившим с ними общественным помощником Владом Волковым остановили белую «семерку», которой управлял некий Сердюков, - на лобовом стекле машины отсутствовал талон техосмотра.  Кроме того, водитель «семерки» мог стать  понятым  в ситуации с   буксиром, который инспекторы готовились отправлять на эвакуаторе.  Но в итоге  понятые для процессуальных действий нашлись быстрее, документы у Сердюкова были проверены, и последний благополучно поехал по своим делам.
На этот  эпизод инспекторы потом настойчиво будут обращать внимание следствия и суда. Пытаясь разорвать цепь лжесвидетельств, из  которых следовало:  машина Сердюкова в этот день якобы до самой ночи простояла у его дома, а следовательно, оказаться пьяным за рулем  на улицах города около полуночи он никак не мог.
Но именно около полуночи (а  точно - в 23 часа 45 минут) инспекторы, выезжая с улицы Круговой  на улицу Новую, возле дома 15 увидели в свете фар опасное поведение водителя белой «семерки», двигавшейся навстречу. Но ее водитель, заметив патрульную  машину,  не снижая скорости и  не включив поворотник,  совершил резкий маневр  вправо, уходя во двор дома №17. Причиной неадекватного поведения водителя могло быть что угодно, а потому инспекторы, включив проблесковые маячки и увеличив скорость,   последовали за ним. Они въехали во двор, когда  «семерка», развернувшись в глубине территории, пыталась укрыться за стоящим габаритным «фольксвагеном». 
Патруль остановился рядом, одновременно с паркующимся ВАЗ-2107. И подошедший к его водителю  Константин Смирнов, представившись, попросил предъявить документы. Водитель опустил стекло, и в инспектора резко пахнуло алкоголем.   
«А зачем вам водительские  документы, я - пешеход, -  тут же нашелся сидящий за рулем мужчина, - вот мой паспорт». И снова повторил пьяное изобретение: «Я - пешеход и никуда не ехал».
И только посмотрев в паспорт  пьяного «пешехода», капитан милиции понял, что перед ним тот самый водитель Сердюков, чью белую «семерку»  он с общественным помощником Волковым уже останавливал  у моста через Кубань. Разумеется, водилу надо было доставить в наркодиспансер для освидетельствования. 
И  тут началась обычная в таких случаях скандальная бодяга. Из машины вышли  еще двое  нетрезвых мужчин, державшие в руках большие емкости с пивом и начавшие качать права.  Сердюков беспрерывно с кем-то созванивался по мобильнику, и, чтоб его не слышали, уходил  от машины, к которой  капитан милиции Смирнов его то и дело возвращал.
Потом инспектор Головачев на суде припомнит один из телефонных монологов  Сердюкова, умолявшего свою мать - бывшую сотрудницу службы приставов -  подключить все свои связи. То, что связи были подключены, дальнейшие события покажут со всей очевидностью. 
Во-первых, вскоре позвонил дежурный по УВД   Невинномысска, которого  инспектор Смирнов  ранее уведомил о ситуации,  и настойчиво просил  не эвакуировать машину Сердюкова на штрафстоянку, а подождать, когда за ней приедет родственница пьяного «пешехода». Инспектор дежурному в противоправной просьбе отказал.
А  ситуация  накалялась: к   троим нетрезвым мужчинам из «семерки» на подмогу невесть откуда вывалилась большая группа молодых людей, настроенных к милиционерам агрессивно и утверждавших(?), что Сердюков никуда не ехал, просто-де сидел в машине.
Между тем инспектор Головачев   начал составлять протоколы (об отстранении водителя от управления транспортным средством и о направлении его на медосвидетельствование), взяв в понятые водителя въехавшего во двор такси, а позже шофера эвакуатора. 
После медосвидетельствования, подтвердившего состояние алкогольного опьянения Сердюкова (что он,  впрочем, и не отрицал, настаивая лишь на своем «пешеходном статусе»), был составлен соответствующий протокол, в конце которого Сердюкову было предложено написать свои объяснения. 
Ночной «пешеход» решил идти   до конца, написав на бланке, что его задержали с целью вымогательства взятки. Наглость опившегося пивом гражданина инспекторов до крайности возмутила.  «Сейчас едем в прокуратуру, где подаем заявление на возбуждение в отношении вас уголовного дела за клевету», - взял Сердюкова  за плечо капитан Смирнов. 
«Пешеход» струсил и пошел пятками назад: попросил  разрешения самому зачеркнуть  в протоколе свой навет, письменно подтвердив, что перечеркнул  собственноручно. То есть добровольно, без давления, которому и неоткуда было взяться в ситуации,  когда двое инспекторов ДПС стояли в окружении толпы горластых и агрессивных защитников Сердюкова.
Уже на этой стадии разворачивающегося конфликта можно судить о правоте именно инспекторов. Ибо каким же образом в темных закоулках Невинномысска в полночь они обнаружили в машине нетрезвую  гопкомпанию - вот прямо въехали в любой двор и тут же на своих «клиентов» наткнулись - так, что ли?! 
У гаишников не было и никаких мотивов  оговаривать Сердюкова - ни поощрений, ни повышения по службе им не светило, тем более по причине очередного задержания пьяного водителя  - обычная служба, выполнение прямых функциональных обязанностей.   С версией «взятки» у негодника Сердюкова (легко идущего на оговор)  тоже не получилось. 
Между тем это лишь малая часть  из серии принципиальных моментов, которые напрочь не принимали во внимание ни ведущий расследование Виктор Голосов (заместитель руководителя межрайонного Следственного управления следственного комитета при прокуратуре РФ), ни судьи Невинномысского горсуда Алексей Кистерев и Юрий  Васькин, дружно и с большим пристрастием усаживавшие дэпээсников на скамью подсудимых. 
Но, как говорится, дьявол   прячется в деталях.  И если  б  чрезвычайно любопытные  детали этой истории    рассмотреть под лупой честного расследования, скамья подсудимых замаячила бы совсем для других людей.
Давайте  с любопытством посмотрим на них и мы.
...На следующий день после завершения дежурства ст. инспектор Смирнов, как положено, составил подробный рапорт, приложив к нему все протоколы, объяснения и, сделав ксерокопии, отдал Олегу Анашкину, инспектору отдела по исполнению административного законодательства.
Материалы  регистрируются в журнале учета в  течение суток, а в течение трех дней они должны быть направлены на рассмотрение в мировой суд.  
Однако ни один из составленных Смирновым и Головачевым протоколов даже не был зарегистрирован в журнале учета. Константин с Николаем стали  упорно выяснять, под каким сукном исчезли протоколы и рапорт. 
Их «непонятливость» административную группу раздражала:    «Все материалы держит у себя Ерин» (начальник невинномысского ГАИ, подписывавший документы перед отправлением их в мировой суд). 
«Конечно,  все мы хорошо понимали, что означает уход из законного оборота бумаг по административным правонарушениям, - говорит Константин Смирнов. - Много раз было так, что изъятые у нарушителей  документы на управление транспортом  быстро им возвращались за соответствующую мзду и, естественно, следов происшествия в журналах регистрации не оставалось. Это порождало глухой ропот среди рядовых дэпээсников,  в любую непогоду гонявшихся за нарушителями безопасности на дорогах, которые  потом смеялись им  в глаза, получив за взятку документы обратно. 
Эта ситуация  крайне ухудшилась с приходом в 2007 году на пост начальника невинномысского ГАИ Александра Ерина, до этого работавшего в невинномысском батальоне ДПС простым инспектором, -  продолжает рассказ Константин Смирнов. - Мы догадывались, чем Ерин заслужил доверие вышестоящего начальства, назначившего  рядового милиционера на высокий   пост начальника  ГАИ при полном отсутствии у него  управленческого опыта.  
Этот дэпээсник при  скромной зарплате жил и живет на широкую ногу, он  очень богатый  человек - у него  три магазина, кафе, несколько «КамАЗов» под номером 600, которые вовсю и безнаказанно нарушают Правила дорожного движения, но их за это не останавливают - Ерин гаишникам этого не простит.
С воцарением  Ерина черт знает что стало твориться в отделе административной практики: при  нем стали внаглую исчезать даже зарегистрированные документы злостных правонарушителей. Я проработал в этой группе лет девять, но, вернувшись туда после долгого больничного, просто ошалел от увиденного беспредела и, не в силах остановить его, ушел работать инспектором ДПС. 
Мы не заблуждались и относительно того, что произойдет с документами Сердюкова. Этот наглец и угрожал нам, и смеялся над нами. И точно: через пять дней, 14 июля, водительские права были у него в руках. И в тот же день мы услышали, что сотрудники  ФСБ  провели операцию «Взятка», задержав Романа Гаппоева - инспектора отдела административной практики, который  отдал водительское удостоверение  Сердюкову, не направляя материалы дела по административному правонарушению в мировой суд. Абсолютно ясно, что это он мог сделать  только по распоряжению начальника ГАИ».
Но спецоперация закончилась  пшиком: Гаппоев от группы захвата  сбежал, а при обыске потом денег у него не нашли. Зато обнаружили в отделе составленный Смирновым протокол об административном правонарушении в отношении Сердюкова, управлявшего машиной без водительского удостоверения и регистрационных документов.
А вот материалов, собранных Головачевым в отношении Сердюкова, управлявшего машиной в нетрезвом состоянии, не обнаружили.
Эти материалы «нашлись» позже у мирового судьи Юрия Свириденко, причем наполовину сожженные(?!). К тому же с приложением к ним дубликата(?!) акта медицинского освидетельствования. Куда делся оригинал акта, догадаться нетрудно - его успели спалить. Не за красивые же глаза Сердюкова!
Словом, картина была яснее некуда, а вот результата борьбы с коррупцией не получили. И, вынужденно переквалифицировав хилое обвинение в статью «Мошенничество», следствие кое-как довело Гаппоева до суда, который и смог  дать ему лишь  два года условно.
Удачно избежал реального тюремного срока Гаппоев  еще и потому, что молчал, как партизан, не выдав организатора коррупционного конвейера в системе ДПС. 
Однако оставленные с носом следаки, похоже,  решили взять реванш, отыгравшись на инспекторах ДПС по известному басенному принципу: ты виноват уж тем, что  хочется мне кушать... То есть во что бы то ни стало найти крайних - сделать хотя бы отчасти виновными в провальной акции Смирнова и Головачева,  которые, в отличие от продажных «коллег», с Сердюковым не якшались и его клевету пресекли на корню.
Но оставить дэпээсников непричастными  к подлянке их коллег безруким «борцам с коррупцией», видать, было западло.    И почти через пять месяцев, 30 ноября прошлого года, следственные органы навесили-таки на Смирнова и Головачева «уголовку» - обвинение  в умышленном искажении обстоятельств при составлении протокола об административном правонарушении в отношении  Сердюкова.
Подсаживая их на уголовный крючок, определенный круг лиц, похоже, заранее готовился к тому, чтобы с крючка  инспекторам было трудно сорваться.  А для этого, представляется, и  была проведена подготовительная работа, которая лишила их всех прав на защиту. 
Вот как это делалось. Например,  только при предъявлении уголовного обвинения   инспектора ДПС с изумлением узнали, что 5 августа мировой судья Невинномыска Юрий Свириденко освободил Сердюкова от ответственности в связи с отсутствием состава административного  правонарушения.
Это по какому же праву мировой  судья позволил себе вынести постановление без участия инспекторов? Такого права он не имел, а вот о цели судейского поступка, полагаю, легко   догадаться. 
Оставшись в безвестности, инспектора в этом случае  лишались  законного права  обжаловать  постановление мирового судьи. Лишались возможности добиваться справедливого  решения в рамках административного производства, в котором мировой судья обвинил их, по сути, во лжи, в подлоге.
Вопреки внутренним инструкциям не переслал Свириденко своего «секретного» постановления и в ОГАИ УВД по Невинномысску. А милицейские начальники решения даже не запросили - наверняка не случайно.
Во-первых, тогда им пришлось бы опротестовывать явно незаконное решение через органы прокуратуры, а это им было совсем не с руки - во  время-то операции «взятка»  и прочих неприятностей!
Во-вторых,  боялись что об этом узнают и предпримут действия  инспектора   Смирнов и  Головачев, которых, по всему, готовились принести в жертву неудачной спецоперации «Взятка». Ведь реальные взяточники остались на свободе, и нужно было хотя бы изобразить масштаб антикоррупционной операции. 
Мировой судья Свириденко знал, что его постановление будет иметь решающее значение при оценке доказательств в уголовном производстве, которое неизменно последует в отношении сотрудников ДПС.
Знал, а потому и хранил в секрете свое решение до часа «Х»? Дожидался времени предъявления инспекторам обвинения в тяжком преступлении на «базе» своего постановления? Постановления более чем странного.
А «странности» заключаются, кроме всего прочего, в большой путанице  показаний сердюковской защиты, «правдивость и логику» которых мировой  судья Свириденко признал абсолютными  (заметьте - в отсутствие инспекторов ДПС). Не хватит газетного места описывать нестыковки, ну разве что назвать парочку особо бьющих в глаза эпизодов судейской «слепоты». 
К примеру, судья на слово верит сердюковской соседушке Ирине Алтуховой, которая уверяла, что белая «семерка» стояла в тот день как вкопанная у нее под окном. А в деле полно доказательств, что «семерка» в это самое время гоняла по городу (вспомните хотя бы эпизод ее задержания сотрудниками ДПС у моста через Кубань, что и сам водитель на суде подтверждает).
Или вот  другая не замеченная судом дуристика: по мнению Свириденко, достоверным доказательством того, что пьяный Сердюков лишь сидел с друзьями в машине, а никуда на ней не ездил, являются показания... сотрудниц медвытрезвителя. Тех женщин-медичек, к которым в полночь гаишники привезли на освидетельствование Сердюкова. 
Это каким же образом дамы в белых халатах  могли видеть то, что происходило далеко от них. Не ясновидицы же они!
А вот Свириденко высоко сидит, далеко глядит и все предвидит.  Узнать бы правду, что побуждало его  принимать решение, для которого надо было так натягивать  «доказательства», что все трещало и кричало о несправедливости. 
И почему якобы опытный (в чем?!) мировой судья  не удивился  тому, что материалы дела попали к нему сильно обгорелыми  и  необъяснимо  поздно (а не в течение трех дней после события, как требуется по Закону).
Для мирового суда, как мы говорили выше, настал черед уголовного преследования инспекторов, в отношении  которых уголовные дела расследовали по отдельности(?!). Этакая парадоксальная коллизия, возможная лишь с определенной целью, умыслом.  
И  так же по отдельности(?!) рассматривали дела инспекторов в Невинномысском горсуде, где председательствующим на процессах судьям Кистереву и Васькину путь «доказательств»   расчистил мировой судья Свириденко. 
А потому просто нет необходимости вновь и вновь перечислять те же «доказательства», которые судьи  теперь уже горсуда со скрипом натягивали   на суровый и неправедный приговор. 
А праведным он мог бы стать лишь при доказательстве мотивов, целей и последствий преступления. Однако в составленном тем же Васькиным  приговоре нет  описания ни мотивов, ни целей, ни последствий преступления.    
«Проверьте меня на детекторе лжи», - не раз  взывал к правосудию капитан милиции Константин Смирнов, который, как и его напарник, не в силах смириться с наглой подставой.
Но ни прокуратура, ни следствие на эту отчаянную просьбу даже не отозвались. Почему ни их, ни судей  не заинтересовала возможность проверить показания  обвиняемых в преступлении, которого  они, как утверждают, не  совершали, став  жертвами лжесвидетельств  и судейской неразборчивости. К слову сказать, от  испытания на полиграфе (который, по утверждению специалистов, обмануть практически невозможно)  тот же Сердюков отказался. Почему?
А судье Васькину во что бы то ни стало нужно было доказать  в процессе   личную  заинтересованность Смирнова. Ибо служебный подлог, как  указывает закон, мог быть совершен только с прямым умыслом, а виновное лицо должно было руководствоваться  корыстными или иными побуждениями То есть негодник должен был быть еще тот. 
А у Смирнова   20 лет милицейского стажа, 46 поощрений и ни одного наказания!  Ведь это со счетов не сбросишь! Признание заслуг обществом, в конце концов! Но для судьи Васькина все это пустяк, он рассуждает с точностью до наоборот. Невероятно, с какой  убийственной для собственной репутации бесцеремонностью он продекларировал  свои морально-нравственные убеждения, на основе которых, в частности, и вынес вердикт.
Защиту просто потрясло, что  именно высокие заслуги инспектора ДПС, его медали за безупречную службу,  почетные грамоты, награды, отличные характеристики  «преподнесены судом как ...доказательство вины Смирнова, как его стремление к перемещению по службе, желание создать ложное впечатление о высоком качестве своей работы путем увеличения количества выявленных административных правонарушений». 
В какую здоровую голову может прийти   мысль   интерпретировать стремление  личности   к  общественному признанию своей деятельности как стремление   безусловного мерзавца спрятать свои преступные замыслы?! И ему в этом помогает, по логике судьи, само общество - чеканя медали, раздавая награды... 
Бред какой-то, ей богу!
В какой рупор и с какой силой кричать,  негодуя:  господин Васькин - со товарищи! Не смейте за наши налоговые деньги и от имени государства тиражировать подобные убеждения! Если хотите, живите с ними в обнимку, но в одиночку, не навязывая  обществу силой (то есть вынося приговоры) эту чугунную   мораль! 
Какой же итог следует из вышеизложенного?
Закон обязывает трактовать все сомнения в пользу обвиня-емых. Это гарантирует от судебной ошибки, ломающей жизни людей. Но в этом случае невинномысская Фемида пренебрегла этим важнейшим требованием, обрушив бездоказательными приговорами судьбы двух молодых инспекторов ДПС, помогла порочной Системе  выдавить из своих рядов наиболее принципиальных и квалифицированных офицеров.
Увы, судьи продолжают демонстрировать тревожную   тенденцию нашего судопроизводства. А именно - вольную интерпретацию норм Права через внутреннюю убежденность, с моральными критериями которой можно и необходимо спорить. Публично! Ибо, повышая поведенческие, моральные критерии   людей в мантии, мы боремся за торжество Правосудия. Ведь Закон - «дышло» лишь в руках людей аморальных.
В обеих историях, как мы видим, вышеупомянутая «судейская» тенденция тесно сплелась с еще более опасной для общества «тенденцией» в силовых структурах.    
И если не разорвать эту связку, общество  будут «обслуживать» полищуки в погонах - дерзкие, наглые, не пуганые никакой  ответственностью.  А на дорогах будут бесчинствовать   пьяные водители, зна-ющие, что отобранные водительские права они могут тут же вернуть за взятку.
Вывод из этих тягостных историй прост, как правда.  Именно Правосудие сегодня решает, какой милиции быть в России. Злобной, алчной,   беспредельничающей. Или той, что пытается честно служить, обеспечивая  россиянам покой и безопасность.

Людмила ЛЕОНТЬЕВА,
главный редактор
«Открытой» газеты

Семен20 июля 2012, 16:44