Поиск на сайте

Взрывоопасная ситуация в экономике Степновского района грозит стабильности всего Ставрополья. Меры нужны безотлагательные и жёсткие

 
Правительственная комиссия по развитию восточных районов Ставрополья, которую возглавляет министр Александр Коробейников, побывала в селе Иргаклы. Увы, министр оказался здесь самым высокопоставленным гостем.
Рабочая группа учреждена губернатором, и в нее вошли заместители всех отраслевых министров. Но чиновники спешат отделаться от повинности, присылая в далекие районы то начальников отделов, то рядовых специалистов.
А ведь и самим министрам есть что послушать. Местные жители, фермеры, депутаты наперебой ругали краевые ведомства за бездействие. Проблем – валом, а из Ставрополя только и слышны команды: обеспечьте валовые показатели, да погуще, пожирнее! Липовые цифры, конечно, нарисовать не проблема, да только это не приближает, а отдаляет решение реальных проблем в экономике и социалке.
 
Бьют в болевую точку России
 

Первым делом Александр Коробейников представил приехавшего на совещание врио гендиректора ГУП «Крайводоканал» Владимира Вдовина. Он на днях прилетел на Ставрополье из Салехарда, где был депутатом окружного парламента. Вдовин – ближайший соратник нынешнего губернатора Владимира Владимирова, который и пригласил коллегу в качестве антикризисного менеджера – ГУП нужно подымать из руин, куда его вогнали бесконечные коррупционные скандалы.

И важно, что первую свою поездку в новой должности Вдовин совершил именно на восток Ставрополья (от Иргаклов 30 километров до границы с Дагестаном). Похоже, это уже стало традицией, что краевые управленцы начинают знакомство со Ставропольем именно с приграничных территорий.

Сам Владимир Владимиров сразу после назначения врио губернатора в прошлом сентябре первый визит совершил в село Кара-Тюбе. С поездки в Нефтекумск, где также заседала рабочая группа по развитию восточных районов, начал работу в крае и новый директор ГТРК «Ставрополье» Илья Канавин.

Значит, понимают некоторые управленцы, что сегодня именно здесь, в Ногайской степи, на границе Ставрополья, Чечни и Дагестана, решается судьба страны. Александр Коробейников об этом во вступительном слове и говорил – о том, что сегодня в Степновском районе все чаще приходится сталкиваться с радикализмом.

Молодые экстремисты (кто-то – с хорошим образованием, полученным на Ближнем Востоке, а кто-то – вообще без диплома) открыто враждуют со старейшинами, пытаются дискредитировать традиционный ислам. Причем нередко их подпитывают деньги из теневого сектора экономики.

Коробейников прозрачно намекнул собравшимся, что попытки «раскачать» ситуацию в ногайских аулах были даже в день выборов губернатора (министр лично был здесь 14 сентября). А ведь экстремизм – это следствие клубка всех неразрешенных проблем, которые копились в этих краях годами, если не десятилетиями.

 
Фальсификаторы высшей пробы
 

На совещании Александр Коробейников снова поднял проблему липовой отчетности в АПК. Например, краевой орган Росстата подсчитывает для каждого района и для каждого из видов сельхозпродукции два показателя – объем производства и реализации.

Мало того, что эти две цифры порой различаются на порядок (то есть, например, тысячи тонн молока «утекают» в неизвестном направлении). Так еще и статистический учет ведется без субъектов малого предпринимательства – то есть без фермерских и личных подсобных хозяйств. А ведь на востоке края именно в частном секторе производится львиная доля молока, овощей и мяса.

С недавних пор министр занялся еще и такой проблемой, как рыбоводство. И ситуация аховая! Оказывается, рыба вообще отсутствует в официальной сельскохозяйственной статистике (как до недавнего времени было, скажем, с виноградом).

Есть лишь примерные подсчеты Росстата: скажем, за прошлый год край произвел почти 6 тысяч тонн рыбы (половину этого объема дают два района – Изобильненский и Советский), и это почти на 15% больше, чем было годом ранее. Из этой массы чуть более 300 тонн отправили на реализацию за пределы Ставрополья.

Очевидно, что эти показатели безнадежно далеки от реальных. По подсчетам специалистов, с каждого гектара можно получать «урожай» до 2 тонн, а вот по отчетам самих рыболовов их производительность якобы в сотню раз ниже. Между тем только на Чограйском водохранилище в Арзгирском районе расположено два рыбоводческих участка общей площадью почти 7 тысяч гектаров. Вот и считайте сами, сколько здесь ловят рыбы!

Между тем у краевых органов власти даже нет контрольных функций в этой сфере: минприроды Ставрополья не обладает сведениями об общей площади водной глади, пригодной для разведения рыбы или рекреационных целей.

Местные чиновники вообще не в курсе, сколько в крае расположено рыбоводческих участков. Ведь договоры на их создание инвесторы заключают в обход краевых властей – с Азово-Черноморским управлением Росрыболовства (оно находится в Ростове и обслуживает 11 регионов).

 
А в кармане – шиш с маслом
 

Сейчас острейшая проблема востока Ставрополья – отток населения (ей будет посвящено отдельное заседание, которое Коробейников планирует провести в Арзгире). Дефицит квалицифированных кадров составляет 9,3 тысячи человек. И пример Иргаклов хоть и частный, но типичный. Из почти 2700 трудоактивных жителей села 850 не имеют постоянного места работы, еще полтысячи кормятся с личных подворий, почти 300 человек уехали на заработки за пределы края.

За последние три года из 51 выпускника вузов и ссузов, уехавших из Иргаклов, вернулся лишь один. Сейчас в местной школе половина – пенсионеры и лишь три молодых педагога, которых каким-то чудом занесло сюда. А что им тут делать? Жилье для учителей, как было в советские времена, не строится, зарплаты остаются копеечными.

Всего же Иргаклы с 2001 года безвозвратно покинули тысяча русских и почти полтысячи ногайцев. А вместо них приезжают люди, самый мягкий эпитет для которых – сомнительные. Коробейников привел такую цифру: только за девять месяцев нынешнего года в восточных районах Ставрополья зарегистрировано 16,5 тысячи приезжих, в том числе 5 тысяч из других регионов и 2 тысячи – из-за границы (хотя квота на иностранную рабочую силу на весь Ставропольский край составляет 4 тысячи мест).

Так зачем едут, если тут даже для местных работы нет?! Значит, эти господа работают нелегально, а зарплату получают в конвертах. И как тут не удивляться плачевному состоянию сельских бюджетов?! Например, в Иргаклах он составляет чуть более 20 миллионов рублей, да и из этой суммы 80% – это дотации, которые село получает из краевого и федерального бюджета. Сегодня без дотаций выжить невозможно, говорит глава села Татьяна Малышева, - вот и приходится участвовать во всевозможных целевых программах.

 
 
Мимо налоговой инспекции
 

Половину собственных доходов села составляет земельный налог, а почти 10% - это Единый сельскохозяйственный налог (ЕСХН), который платится с разницы между себестоимостью производства и прибылью хозяйства. Чтобы не платить налоги, фермеры стараются всеми способами снизить свои валовые показатели, о чем подробно рассказал глава районной администрации Сергей Лобанов.

Отчитываются о своей урожайности только те фермеры, которые получают субсидии, а это лишь каждый пятый! При этом по итогам нынешнего года разница между предварительным и итоговым (валовым) сбором зерна у фермеров составила 20 тысяч тонн. Неурожай? Или пресловутая минимизация налогов? Думаю, ответ очевиден.

По словам Лобанова, средняя урожайность с центнера абсолютно у всех фермеров оказалась ниже, чем в сельхозпредприятиях (ведь там контроль намного строже!). Только треть из четырех сотен степновских фермеров «показала» урожайность на уровне 30 центнеров, а некоторые якобы собрали не более десяти центнеров с гектара.

Естественно, лишь по бумагам. С голоду ведь никто из фермеров не помер. Более того, аграрии не просто занижают урожайность, но даже «скрывают» истинные размеры посевных площадей. А сделать это легко, сославшись на то, что часть пашни находится под парами.

Порой земли под парами якобы находятся по нескольку лет кряду. Даже не агроному очевидно, что это махровая липа. В нынешнем году по всему Степновскому району таким образом «пропало» 5 тысяч гектаров.

И это только фермерские земли! А бывали годы, вспомнил Лобанов, когда площадь «паров» доходила до 8-9 тысяч гектаров.

Глава районного союза дагестанцев Зайнудин Азизов тоже возмущался: в большинстве сел уже не осталось пастбищных земель – распахивают по самые калитки. Рассказал он, как недавно пожилую женщину пришлось на руках выносить из ворот собственного дома до кареты «скорой помощи», потому что вокруг дома все было распахано! А в селе Соломенском, жалуется Азизов, пашня уже «подобралась» к границам местной свалки.

Да только куда же уходят все эти урожаи?! Фураж на корню скупают производители спирта, которые коршунами кружат по сельским районам Ставрополья. Естественно, ни о каких банковских перечислениях (а значит, и о налогах) речи не идет, все платят «налом». Между тем в селе есть три пекарни, а в самом колхозе «Иргаклинский» – мельница, да только работает она лишь пару месяцев в году. Сырья нет!

 
Мифические коровы с овцами
 

В тени находится и животноводство. По словам Сергея Лобанова, средний надой на одну фермерскую корову в Степновском районе составляет лишь 3 тонны в год, и это почему-то вдвое меньше, чем в соседнем Советском районе, хотя порода одна.

Сейчас в районе существует 120 животноводческих точек, и ни одна не пустует, на иных находится до нескольких тысяч голов (хотя реальные цифры, естественно, в похозяйственных книгах никто не отражает, у многих фермеров даже нет весов). Можно прикинуть, какой ежегодный «выход» мяса должен быть в Степновском районе (в советские годы, напомним, поголовье достигало 240 тысяч овец).

На деле же, например, в Иргаклах, где расположено 20 чабанских точек, реализация мяса вообще по нулям. А все потому, что мясо просто скупают заезжие товарищи из соседних республик. Однако не от хорошей же жизни фермеры работают «втемную». Реализовать мясо на убойные цеха (а ныне их в Степновском районе уже три) невыгодно, жалуется фермер, председатель районной ногайской автономии Рашид Салыков, ведь  ветеринарная обработка одного барашка стоит до 300 рублей.

Начальник отдела санитарного благополучия краевого ветуправления Андрей Цапко, услышав эти цифры, искренне удивился: дескать, ничего подобного, официальная ставка – в разы ниже. Значит, ветеринары берут деньги втемную!

Александр Коробейников поддержал ногайского фермера: мол, в личных разговорах аграрии называют еще большие суммы – до 500 рублей в одного животного. Естественно, такие огромные поборы делают животноводство в принципе нерентабельным: фермеру проще отдать выращенную скотину перекупщикам, но без справки.

Между тем, если не возродить в Иргаклах животноводство, село неизбежно умрет, констатировали все выступающие. А ведь потенциал есть, он остался еще от советского колхоза-миллионера «Путь к коммунизму», который ежегодно давал по 2 тысячи тонн мяса.

От колхоза в селе остались звероферма и молочно-товарная ферма на 800 голов КРС, которые, увы, сейчас стоят без окон, без дверей. Пустует убойная площадка на 10 тысяч баранов, которую сегодня можно включить в единую логистическую цепочку с существующим убойным цехом. Только кто будет всем этим заниматься?!

 
Штаны снимут или голову отрежут
 

Замминистра сельского хозяйства края Татьяна Бреева отрапортовала, что в будущем году правительство потратит на поддержку аграриев почти 6,5 млрд. рублей. Еще почти 200 миллионов выделяет на гранты для малого и среднего бизнеса краевое мин-экономики. В будущем году запустят сразу несколько новых целевых программ, одна из которых – на развитие овцеводства.

По словам Бреевой, только в нынешнем году из бюджета были выделены гранты на создание 40 семейных ферм и еще 21 грант достался начинающим фермерам. Услышав эти цифры, степновские аграрии загудели. Один из них, районный депутат Алимерза Сулейманов, не скрывал эмоций: почти все деньги, которые идут на субсидии животноводам, получают те, у кого поголовье лишь на бумаге.

А те люди, которые реально хотят заниматься агробизнесом, со стороны министерства видят лишь шиш с маслом. По словам Сулейманова, у бахчеводов Степновского района (а это засушливая зона, где неплохо растут арбузы с дынями) порой нет даже денег на закупку семян. Деньги приходится занимать. А народ здесь горячий – порой за долги могут и штаны снять, а могут и голову отрезать. Почему министерство всего этого в упор не видит?!

Татьяна Бреева молча выслушала критиков и принялась объяснять: дескать, федеральное законодательство не позволяет контролировать, кому выдается субсидия. То ли есть у фермера поголовье, то ли все овцы у него «бумажные». Нелепа и сама методика распределения средств: в заявке, которую аграрий отправляет в минсельхоз, он указывает поголовье по состоянию на 1 января, а вот деньги ему приходят лишь в мае, когда количество животных может быть намного меньше.

В общем, у чиновников на все заготовлена отговорка: мол, виноваты другие. Между тем черту под спором аграриев и бюрократов подвел сам Александр Коробейников: по его словам, нигде в мире эффективность сельского хозяйства не оценивается по валовым показателям. Реальное мерило – это размер денежных доходов, полученных с одного гектара. Соответственно, и субсидии нужно давать не под производство, а под реализацию товарной продукции. 

 
Инвесторов просто так не заманишь
 

Сегодня в восточных районах Ставрополья сокращают свои представительства федеральные структуры – Росстат, Росреестр, налоговая служба... Уводят отсюда свои структуры Россельхозбанк и Сбербанк. Так о каком улучшении обслуживания и кредитовании АПК может идти речь?!

Причем даже контролирующие структуры работают по уведомительному принципу (то есть с теми, кто сам обратился). А что с остальными?! Взять хотя бы Росреестр. Сведения, получаемые от местных аграриев (а они и так имеют мало общего с реальностью), ведомство хранит как государственную тайну. Так что у местных администраций даже нет актуальных карт зонирования территории, где именно расположены конкретные землевладельцы.

Причем, чем мельче госструктура, тем сильнее надувает щеки. Скажем, заполучить сведения у Росгидромета по истории погоды в той или иной местности Ставрополья нельзя – гостайна! Но без этого невозможно привлечь инвестора, чтобы он определился с агротехнологией, оптимальной для каждой климатической зоны.

Без инвесторов дать толчок развитию села нереально, никакие целевые программы не дадут приток в бюджет села денег, требуемых на решение первоочередных задач. Татьяна Малышева рассказала, что огромными усилиями она сумела построить12 километров водопроводов и три водонапорные башни на западе Иргаклов. А вот денег на оформление земли под объектами и на водоснабжение восточной части села уже не хватило.

Построили год назад подъезд к поселку Новоиргаклинскому за 7,5 млн. рублей! Оформили все земли под оставшимися дорогами, сделали на них технические паспорта и проектно-сметную документацию, потратив еще 25 млн. рублей. А на сами стройки денег нет: только участок длиной 3 км обойдется в 18 миллионов. Это годовой бюджет всего села!

Да, появляются мелкие производства, но их недостаточно, чтобы пополнить оскудевшую казну. По словам Сергея Лобанова, только за последние пару лет в Иргаклах построен цех по пошиву шерстяных одеял и убойный цех, строится еще один в Степном, открыт мельничный комплекс в селе Богдановка и комбикормовый мини-завод в Степном.

Сейчас планируется развивать производство стройматериалов на базе Согулякинского месторождения силикатного песка. Но даже несмотря на обилие инвесторов, Степновский район даже близко не подошел к дореформенным показателям.

 
 
Завод приказал долго жить
 

«Путь к коммунизму» давал работу тысяче жителей села, а его преемник, колхоз «Иргаклинский», никак не может выбраться из финансовой пропасти. По словам председателя хозяйства Виталия Калашникова, сейчас его долги составляют 27 млн. рублей. Подкосил хозяйство прошлогодний неурожай. Мертвым грузом висит задолженность за поставки зерна на мельничный комбинат – а это более 7 тысяч тонн.

Два года назад пришлось полностью отказаться от животноводства, продав чабанам кошары и ликвидировав овцекомплекс. Выручил Калашников на этом 14 млн. рублей, что позволило частично погасить долги. Но при этом работы лишилась сотня жителей Иргаклов!

Недавно колхоз предложил отдать под орошаемое земледелие 850 гектаров своих земель. Чтобы их осваивать, признался Лобанов, у хозяйства средств просто нет, так что нужно искать стороннего инвестора, который был бы готов выращивать здесь овощи или фрукты.

Ставку администрация района делала на компанию «Кубанская долина», которая начала строить в Степном завод фруктово-овощных соков. Взяли кредит в банке, но дальше возведения каркаса дело не пошло: красуется нынче на въезде в райцентр, оставаясь хронической головной болью для чиновников.

Сегодня 70% всех налоговых поступлений в бюджет Степновского района обеспечивает одно из четырех коллективных хозяйств – племзавод «Восток», которое возглавляет Герой Труда Ставрополья Петр Лобанов. Он тоже на совещании говорил, что финансовое положение в его хозяйстве далеко не столь радужное, как кажется. И вот почему.

Сейчас закон таков, что работодатель обязан платить своему сотруднику зарплату не ниже МРОТ (и ставка постоянно повышается). Однако в сельском хозяйстве, где работа сезонная, в течение года зарплата может меняться в разы. А Роструд, жалуется Лобанов, все равно обязывает работодателя обеспечивать высокую зарплату даже зимой, когда и работы-то никакой нет. Неужто нельзя решить эту проблему законодательно? Например, чтобы оклад рассчитывали не ежемесячно, а в среднем по году?

По словам Лобанова, сегодня в выручке его предприятия доля зарплаты занимает уже треть, и цифра растет (без заметного, кстати, роста производительности труда). «Мы сами себя съедаем!» – эмоционально заметил председатель, ведь средств на развитие производства просто не остается.

Замминистра труда и соцзащиты Ставрополья Борис Семеняк выслушал критику и констатировал: мол, не от хорошей жизни сегодня такие жесткие законы принимаются – слишком велика в крае доля теневой занятости и, соответственно, зарплат в конвертах.

Можно, конечно, дифференцировать подходы к работодателям из разных отраслей, но, как честно признался Семеняк, к этому чиновники Ставрополья еще не готовы. То ли дело соседняя Кубань, где законодательство «О занятости» развивается уже двадцать лет, и там для нерадивых работодателей предусмотрены огромные штрафы.

При этом, например, на постоянную оптимизацию бюджетной сети у чиновников Ставрополья сил и ума хватает. Политика бюджетного выравнивания лишила мотивации местные органы власти. Например, в будущем году в Степновском районе объединят сразу несколько бюджетных учреждений, в том числе детскую музыкальную и художественную школы. Сократят управленческий персонал. Видимо, отчитаются, что сэкономили бюджетные средства. Но где работу уволенным людям найти в полунищем селе?!

 
Запускаем корпорацию «Восток»
 

В общем, если выслушать скопом чиновников разного ранга, создается впечатление, что найти общий язык они не могут даже за круглым столом. А представьте, если все они сидят по разным кабинетам, изредка общаясь по телефону, а чаще - официальными письмами.

Да что там говорить, если большинство министров за полтора года существования рабочей группы под председательством Александра Коробейникова не соизволили ни разу с ним съездить на восток края! Кто-то шлет вместо себя замов, другие – начальников отделов, от которых ничего не зависит и которые ничего путного сказать не могут.

Вот и на совещании в Иргаклах от лица минэкономики выступал замначальника управления по модернизации Сергей Макрушин. От него фермеры допытывались, как получить господдержку, но чиновник их мягко «отшил»: мол, программ поддержки на Ставрополье много, подробнее читайте на нашем сайте.

Но ведь сами аграрии оттого и стонут, что получить никакой конкретной информации не могут, а чиновники разных министерств их футболят друг другу, заставляя приносить кипы ненужных справок. А затем, когда бизнесмену посчастливится все-таки получить грант на развитие, еще и мордуют постоянными проверками.

Единственный выход для аграриев – это объединяться, чтобы сообща решать проблемы, говорить на равных с чиновниками, банкирами, страховщиками. Например, Александр Коробейников давно вынашивает идею создать корпорацию «Восток», которая бы объединила производителей и переработчиков сельхозпродукции. Уже и целевые показатели есть: корпорация может обеспечить до 100 тысяч тонн мяса в год и до 500 тысяч тонн овощей.

Хочется верить, что благодаря упорству Коробейникова – одного из самых опытных политиков края – эту идею удастся реализовать уже в будущем году. Ведь сколько уж можно твердить манящие экзотикой слова «инвестиции», «конверсия», «интеграция» - пора заниматься этим на деле! Иначе восточное Ставрополье мы потеряем безвозвратно.

 
Антон ЧАБЛИН,
политический обозреватель
 
 
 
 
 
 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях