Поиск на сайте

На прошлой неделе ставропольский театральный бомонд собрался в академическом театре драмы, чтобы лицезреть одну из самых скандальных постановок Романа Виктюка - спектакль «Мастер и Маргарита» по Михаилу Булгакову

 

Публика была покорена мастерством и профессионализмом  виктюковских актеров. Хотя от самого романа в  спектакле не осталось практически ничего, кроме нескольких культовых фраз.В паузы между «никогда не разговаривайте с неизвестными» и «рукописи не горят» Виктюк затолкал речи Сталина и его избирателей, песню «Если завтра война» и хореографические номера. Фантазия Виктюка заходит очень далеко. На сцене к концу действа творилось что-то безумное: юноши в  спортивных трусах с алюминиевыми ведрами на головах вынесли  на сцену  гроб с обезглавленным телом Берлиоза.  Кроме его отрезанной головы, в спектакль введены также головы товарищей Ленина и Сталина – огромные бутафорские бюсты из позолоченного папье-маше. 
 По мысли Виктюка, главная проблема героев «Мастера и Маргариты» в том, что они жили в 30-е и сотрудничали с режимом. Массовка нахлобучивала на себя головы партийных вождей и, приплясывая со зловещим видом, изображала бал у Сатаны. Да и жертвы террора вызывают у Виктюка нескрываемое отвращение. Эрудит Берлиоз превращается в бомжа, профессор Стравинский - в лагерного надзирателя.  
Светлая сила у Романа Григорьевича – это Иван Бездомный в исполнении Дмитрия Малашенко (исполнитель роли Сергея Есенина в спектакле «Сергей и Айседора», статью о нем можно прочесть в «Открытой»  №7 за 2007 г.),  поэтому он одет в смирительную рубаху, рукавами которой  грациозно помахивает в такт музыке. 
Музыка в спектакле задействована, надо сказать, самая разнообразная:  «Если завтра война», «Люди гибнут за металл», «Эй, ямщик, гони-ка к «Яру» - и перемежается речами товарища Сталина и гневными выступлениями представителей пролетариата. Роль Воланда, «абсолютного зла», Виктюк отдал секс-символу своего театра Дмитрию Бозину.  Он расхаживал по сцене в черном облегающем шелковом костюме, а  микрофон транслирует в зал его жаркий шепот. Потом актер переодевался в черный роскошный плащ и охотно распахивал его в танцах, демонстрируя завидную для князя тьмы физическую форму. 
В общем, ставропольские зрители были шокированы неожиданной трактовкой романа Виктюком, но в финале устроили десятиминутную овацию актерам. Перед спектаклем прима театра - один из самых интересных драматических актеров молодого поколения Дмитрий Бозин - побеседовал с корреспондентом «Открытой». И хотя звездная болезнь и огромное самомнение присущи практически всем нашим артистам,  Бозин подобными заморочками не страдает. Более открытого и общительного актера я давно уже не встречала. Дима даже помог исправить «разволновавшийся» диктофон, после чего мы и  начали беседу.
- Дмитрий, расскажите,  чем живет сейчас один из самых интересных и неординарных театров России? В каких новых постановках вы заняты?
- Уже почти два года с момента выхода спектакля «Служанки»  я ни в каких новых работах не участвовал.  У Виктюка за это время была замечательная премьера с Гафтом и Филлипенко. Это сон Гафта, пересказанный режиссером. Сейчас Роман Григорьевич репетирует спектакль «Ромео и Джульетта», но я в нем не занят.
- Почему?
- Как мне кажется, нам с Виктюком друг друга сейчас трудно чем-то удивить. В течение 12 лет, которые мы работаем вместе, всегда находили возможность друг друга поражать. Он предлагал роль, которой я не ожидал, а я мог предложить решение этой роли, и оно для него было интересным и новым.  Шел такой процесс,  который нас обоих очень вдохновлял.
 Сейчас Виктюк обещает  поставить «Идиота» Достоевского и «Гамлета» Шекспира и  видит меня в главных ролях в этих спектаклях. Тогда мы сойдемся опять, потому что для него это будет следующий этап развития творчества, а  для меня - новая увлекательная история. Но все это, к сожалению, пока находится на уровне разговоров и договоренности с какими-то продюсерами.
- Получается, сейчас даже великий Виктюк зависит от продюсеров?
- Конечно.  Я вам на этот счет расскажу такую притчу. Однажды священник приехал в город и спрашивает у местных жителей: «Почему у вас так мало храмов в городе?» Они ему отвечают «Да знаете, никак не можем денег собрать», - «Так вы начинайте строить, и тогда Бог даст вам деньги!»  Так и с Виктюком,  думаю, если он начнет репетировать, то и спонсоры сами найдутся.  
- Какие роли вам самому ближе?
-
 Я, честно говоря, никогда не задумывался над тем, кого хочу сыграть. Может, странно,  но мне очень нравятся возрастные роли, которые сейчас играть еще рановато. В «Шагреневой коже» Бальзака меня привлекает роль старика. 
Мне вообще очень интересно на данный момент сыграть героев книг. Например, из «Приглашения на казнь» Набокова. Очень хочется прикоснуться к этому произведению. В целом же я спокойно отношусь к выбору режиссера и работаю над тем, что предложат. 
У меня есть собственный театральный проект «Черепаха», он существует год. Это такой творческий дуэт:  я читаю стихи, а пианистка Настя Животовская играет на фортепьяно. Настя - потрясающий музыкант, она играет абсолютно все: и блюзовые вещи,  и классику,  написала музыку к моим стихам. Высшими полюсами мужского рационального циничного восприятия мира я считаю Иосифа Бродского, а женского, чувственного, нежного - Марину Цветаеву. Именно их стихи звучат в моем исполнении. На творческих вечерах я читаю также и свои стихи.  
- Продолжаете писать стихи?
-
 Писать нет, сейчас мне больше нравится их читать. Мне сейчас читать стихи со сцены  интереснее даже, чем играть в спектакле. Я еще в школе весьма прилично декламировал стихи, даже выигрывал какие-то конкурсы.  Чтец - это высшая степень актерского мастерства, на мой взгляд. 
Я постепенно  пришел к тому, что делают наши актеры - мастодонты Алла Демидова, Сергей Юрский,  Михаил Козаков: все они ездят со спектаклями-монологами по стране. 
- Почему вас так редко увидишь в кино или сериалах?
Я, наверное, «биологически театральный актер». Живое сиюминутное искусство, которое рождается на сцене,  мне намного ближе десятки раз переснятых и смонтированных дублей. Поэтому на экране телевизора или в кино меня редко увидишь.  Я  даже не могу найти причины этому, причины нет. Просто не совпадаем мы во времени и пространстве с современным российским кинематографом. Хотя я никогда не отказываюсь от съемок, мне всегда интересно поработать с разными режиссерами,  но все равно  должно быть какое-то совпадение. 
По поводу редкого появления в кино сильно не переживаю, есть огромное количество великих актеров,  которые не светятся на экране и при этом прекрасно себя творчески чувствуют и востребованы публикой.
- Я слышала, что репетиции у Виктюка очень жесткие и сложные, он может и матерными выражениями изъясняться....
-
 Да, это дело он любит. И жесток он до животной боли: наносит очень точные и обидные удары, словно скорпионьим жалом. Фрейд тут просто отдыхает. Правда, Виктюк рискует при этом потерять артиста навсегда! Народ-то ведь взрослый, тоже жесткий, способный ответить, причем не только словом,  ведь у нас мужской сильный коллектив. Обижать тут опасно. 
Мы знаем, и другие режиссеры пытаются подражать  Виктюку в его методах общения с актерами дабы добиться такого же эмоционального результата от артиста. Но отличие от них Виктюка в том, что на самом деле в нем злобы внутри в этот момент нет! Он кричит как актер. Актер, который хочет добиться от своего слушателя определенного эффекта, не более того. Потому что в тот момент, когда он кричит на актера и тот думает, что все, ему смерть и увольнение, Виктюк поворачивается к сидящим в зале и восхищенно говорит: «Молодец, правда? Смотри-ка, что делает!» Поэтому он всегда достигает желаемого результата.  
Я лично видел, что когда мы репетировали спектакль «Сергей и Айседора», то он Димку Малашенко, исполняющего роль поэта,  просто в пыль растирал, а к нам поворачивался со словами: «Гениальный парень, правда?!»
- Вы согласны с мнением, что русский театр - это крепостной театр, где все навязывается режиссером и самовыражение практически невозможно?     
-
 Я не могу с этим согласиться. Виктюк всегда внимательно слушает меня. Да, он придумывает какие-то интересные ходы, но его фантазия никогда не расходится с тем, что  интересно мне. Уже после премьеры на спектаклях я могу импровизировать, как мне заблагорассудится, но оставаясь в четко очерченном коридоре требований режиссера. 
- Много проводите времени в спортзале, чтобы поддерживать такую великолепную физическую форму?
Я занимаюсь каждый день с личным тренером по несколько часов. А что делать? Это надо для работы, которую я люблю. Поэтому все делаю в удовольствие.  Мой личный рекорд -  в 32 года я впервые сделал сальто. Думаю, что я смогу еще долго удивлять своих зрителей. Надеюсь, в следующий раз наш театр привезет в Ставрополь  уже новые постановки Виктюка.

 

Беседовала 
Элла ДАВЫДОВА

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях