Поиск на сайте

Режиссер авторского кино Дмитрий Таланкин рассуждает о перипетиях развития отечественного кинематографа

 

В прошлом номере в статье «Снимаю для тех, кто не хочет быть в стаде» наша газета рассказала о презентации документального фильма «Экклесия (собрание призванных)», состоявшейся в Пятигорском государственном лингвистическом университете в рамках конгресса «Росссия – Кавказ – мировое сообщество».
Напомним, что документальная картина в четырех частях основана на материалах  Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и рассказывает «о молодежи, вере, Церкви и новомучениках», как сказано в подзаголовке к фильму. 
«Мой фильм рассчитан на тех, кто не сольется со стадом ни при каких условиях. «Экклесиа» – это не научно-популярное кино, где все разжевывается, она сделана для людей думающих, сопереживающих, чувствующих», – так вкратце охарактеризовал картину ее автор. 
Ниже мы публикуем продолжение беседы с режиссером «Экклесии» Дмитрием Таланкиным.

 

– Дмитрий Игоревич, что сегодня вообще происходит в российском документальном кино?
– А происходит то, что в год появляется несколько действительно интересных фильмов, остальные же смотреть невозможно даже под угрозой казни. Я себя пересиливаю, поскольку следить за кинопроцессом – это моя профессия.
Причина упадка в том, что производство кино, как и любой другой бизнес, охватила эпидемия коррупции, все строится на откатах и распилах. В итоге непосредственно на съемки остаются копейки, а сделать что-то стоящее в условиях нищеты заведомо невозможно.
В Америке, скажем, есть целое направление документального кино, посвященное остросоциальным проблемам. Сюда относятся, например, фильмы Майкла Мура «Боулинг для Колумбины», «Капитализм. История любви», «9/11 по Фаренгейту»… 
Такие фильмы показывают в кинотеатрах, они собирают хорошую кассу, получают призы на фестивалях. Это же касается Европы и Азии. Так, на последнем Московском кинофестивале мои зарубежные друзья показали замечательную подборку документальных фильмов - смелых, честных, добрых, большинство которых рассчитано на кинотеатральный прокат.
У нас в России появление таких картин невозможно. И не только потому, что они смело и честно обнажают язвы общества, – практически утеряны традиции настоящего документального кино. 
Нет и социальной активности. Иностранные кинодокументалисты в определенном смысле идеалисты, ими движет стремление изменить мир к лучшему. А мы как-то раскисли...
– Позвольте с вами не согласиться. Вот телеканал «Россия» в свое время поддержал интересные проекты «Россия.DOC», «Специальный корреспондент», в рамках которых показывал качественные документальные фильмы на актуальные темы.
– Фильмы, возможно, и неплохие, но проблем современного российского общества не раскрывающие. То, что причисляют к документалистике, правильнее было бы назвать научно-популярными фильмами, при всем моем уважении к этому жанру. Для этого в них есть все: закадровый дикторский текст, постановочные кадры-реконструкции, готовые выводы, чтобы зритель не утруждал себя умственной работой.
Например, очень любят у нас крутить фильмы о скинхедах, но исключительно в одномерной подаче: они, мол, сволочи, отморозки, «белые» убийцы. Такое ощущение, что никого не интересует, почему вообще появляются скинхеды, откуда взялся тот питательный бульон, который породил явление неонацизма в современной России.
Решением проблемы в этой плоскости не занимаются, поскольку это может показаться опасным для власти. Но если государство не хочет допустить дальнейшего развития неонацизма, врага надо знать в лицо. К примеру, анализировать Mein kampf, понять, почему он стал популярен в Германии, искать в нем крупицы правды, на которых и строилась вся демагогия Гитлера.
Или вот по телевизору беспрестанно гоняют фильмы о колдунах, магах, шаманах, подавая эти, на мой взгляд, второстепенные темы в качестве сверхактуальных. На самом деле происходит смещение акцентов. Куда страшнее колдунов радикалы, взрывающие Северный Кавказ.
Как и почему появились радикалы, какие идеи толкают этих «инопланетян» убивать своих сограждан, детей, стариков, женщин?.. Вот над чем надо размышлять с экрана телевизора. Ведь на Кавказе решается судьба будущего России: смогут ли народы найти точки соприкосновения, чтобы полнокровно развиваться, или станут воевать друг с другом.
– Снять качественное документальное кино, надо понимать, мероприятие не из дешевых?
– Объективно «Мосфильм» – это лучшая киностудия в Европе, благодаря тому что Карен Шахназаров оснастил ее по последнему слову техники. Мы можем делать фильмы не хуже западных, я имею в виду не содержание, а зрелищность. Но «Мосфильм» снимает сплошь игровые фильмы, а дорогое документальное кино – приоритет телевидения.
Например, бюджет фильмов вроде «Великой тайны воды» или «Гена скорпиона» – от миллиона долларов. Во-первых, это сложные, а потому дорогие съемки. Во-вторых, ощутимую долю бюджета съедают гонорары экспертам, которые должны в чем-то убеждать зрителя, порой в самом невероятном. Дорогие командировки, опять-таки. Хотя, на мой взгляд, такое кино можно снять и дешевле. Это же не французские «Птицы», где налицо действительно сложнейшая профессиональная работа.
– Как вы охарактеризуете современное состояние всего российского кинематографа? 
– Если коротко, оно, на мой взгляд, выглядит так: у нас почти нет хорошего авторского кино и совсем нет хорошего коммерческого кино, зато между ними есть толстая прослойка откровенно посредственных фильмов.
Думаю, истоки этого явления надо искать еще в советском прошлом, когда кинематограф воспринимался исключительно как искусство. Тогда не нужно было конкурировать за зрителя, заниматься раскруткой, договариваться с прокатчиками.
К слову, именно поэтому сегодня, спустя два десятка лет после развала Союза, можно констатировать отсутствие самостоятельной сценарной школы. В СССР было просто: режиссеры сами выступали в качестве сценаристов, при этом много и охотно экранизируя не абы что, а классику.
Голливуд в этом смысле куда практичнее: основу фильма составляет именно сценарий. Живая, нетривиальная, трогательная, пробуждающая сценарная идея – вот что обеспечивает половину успеха. Поэтому на Западе отношение к сценаристу самое трепетное, в этой профессии есть даже свои оформившиеся направления, например автор идеи, сюжета, диалогов, шуток.
– Вы говорите, что у нас нет своей сценарной школы, но как же имена Эдуарда Володарского, Эдварда Радзинского, Григория Горина, Аркадия Инина, авторов картин не столько познавательных, сколько по-настоящему просветительских?
– Для них кино в первую очередь искусство, их не интересовали и не интересуют кассовые сборы и прочие коммерческие хлопоты. Но тут не надо забывать, что их картины  рассчитаны на интеллектуальную публику, а вот удовлетворением вкусов основной массы населения на профессиональной основе заняться некому.
– Сценаристов дефицит, зато в продюсерах мы, кажется, недостатка не испытываем?
– Это уж точно. В прошлом году в российском прокате окупилась только одна картина - «Наша Russia. Яйца судьбы». Не буду говорить о художественных достоинствах комедии, но совершенно однозначно могу заверить в том, что это клас-сно раскрученный бренд.
Десятки и сотни других картин в прокате провалились. При этом большинство продюсеров живут все лучше, меняют особняки, машины. Как такое возможно? Если американский продюсер нашел деньги, осуществил проект, но он не окупился, его карьере кранты. 
Вот и подумайте, почему продюсер в России стал такой важной, просто незаменимой фигурой в кино при отсутствии достойных сценаристов.
– Считается, что у нас нет так называемого нишевого кино, рассчитанного на определенного, конкретного потребителя. Например, почти исчезли «умные» мультфильмы. Вы согласны с этим?
– А откуда в нашем кино могут появиться ниши? Продюсеры принимают зрителей за сборище глупцов, которые должны каждый вечер кайфовать от сериала «Кармелита». Они работают по принципу: «Пипл схавает».
Людей за людей никто не считает, дешевка оправдывается рейтингом, да и то фальшивым. Нас превращают в быдло, а мы и не очень-то сопротивляемся. К примеру, все педагоги в стране стонут от ЕГЭ, опускающего планку школьного образования ниже плинтуса, а кто-нибудь коллективно выступил против этого одурачивания нации?!
– Последние годы в России взахлеб рассуждают о возрождении отечественного арт-хауса, то есть авторского кино, подкрепляя разговоры наградами режиссерам. Думаете, к этому стоит относиться всерьез?
– Арт-хаус – это кино не для всех и по определению прибыли не приносящее. Но о каком его возрождении может идти речь, если даже понятное массам кино находится у нас в зачаточном состоянии?!
К тому же в арт-хаус мы записываем все подряд. Не спорю, есть фильмы, опережающие время и это же время и формирующие. Скажем, как это происходило в Италии с конца 50-х, когда после неореалистов плеяда великих итальянских кинорежиссеров, поначалу не понятая обществом, затем стала диктовать ему моду и ценности. Но сегодня в основной массе отечественный, да и любой другой арт-хаус - это нечто нетрадиционное, где нет и толики авторского взгляда.
– Вот и Станислав Говорухин, рассуждая о «новой волне» в нашем кино, обвинил молодых режиссеров в отсутствии вкуса и еще во многих других грехах...
– Всех клеймить, понятно, нельзя. Но как, скажите, можно относиться к той пошлятине, которую круглосуточно крутят по телевизору, засоряя мозги и детям, и взрослым?! Прежде всего я имею в виду эстетизацию самых низменных проявлений чувств и насилия, господствующую в кино с начала 90-х по всем миру. 
А потом мы наивно удивляемся, почему общество ожесточается, когда сами же и формируем его вкусы! Зло стало притягательнее, чем его антитеза, мы вплотную подошли к той грани, когда разрушены все табу. Дозволено все!
Канал MTV, на который, как на наркотик, подсадили российских детей, стал рупором сатаны. Это вам подтвердит любой психолог, без труда указав в передачах и фильмах на скрытую пропаганду насилия, извращенного секса, ненависти к родителям. Совсем недавно на MTV с трудом отказались от трансляции реалити-шоу «Дикари», где есть сцены скотоложества. Но если эту грязь кто-то снимает, значит, она непременно где-то всплывет.
Никогда еще на телевидении и в кино не было столько профессионально сделанной мерзости. У нас модно восторгаться западными корифеями вроде Тарантино, Гринуэя,  фон Триера. Картины этих режиссеров, по-моему, чистой воды пропаганда антихристианских, а значит, антигуманных идей.
– Дмитрий Игоревич, какие из последних российских фильмов вы посоветовали бы посмотреть?
– Я назову только три, для меня стоящих особняком – по своей проникновенности, честности, открытости. Из художественных – «Дикое поле» Михаила Калатозишвили, которое получило «Золотой орел» как лучший фильм 2008 года, и «Свободное плавание» Бориса Хлебникова. Из документальных это трилогия «Георгий Жженов. Русский крест» Сергея Мирошниченко. Вот картины очищающие и возвышающие, хотя и разные по жанру.

 

Беседовали
Олег ПАРФЕНОВ,
Антон ЧАБЛИН

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях