Поиск на сайте

Новое руководство Торгово-промышленной палаты Ставрополья намерено сделать ее центром притяжения всего бизнеса региона

 

Три месяца назад в краевую Торгово-промышленную палату пришла свежая управленческая команда. Президентом палаты вместо бессменно занимавшего этот пост с 1991 года Виталия Набатникова был избран молодой депутат краевой думы, основатель компании «Норд-Сервис», кандидат экономических наук Андрей Мурга. Обозреватель «Открытой» встретился с ним, чтобы узнать о планах на новом посту.

 

– Андрей Юрьевич, беседуя с разными бизнесменами, убеждаюсь, что даже среди них многие не представляют, чем конкретно занимается Торгово-промышленная палата. Вкратце просветите незнаек.  
– Это негосударственное некоммерческое объединение предприятий и предпринимателей. Некоммерческое - поскольку палата не занимается коммерцией, а существует на член-ские взносы. Да мы и должны зарабатывать, ведь наша основная задача - представлять интересы бизнес-сообщества края: в органах власти, СМИ, перед потребителями, деловыми партнерами из других регионов или стран. 
Сейчас в палате несколько отделов, в штате - почти 50 человек, в основном юристы, экономисты и эксперты по сертификации товара. По краю у нас четыре филиала - в Минводах, Буденновске, Невинномысске и Ессентуках, также есть два зарубежных представительства - в Азербайджане и Германии (земля Нижняя Саксония).
– Считается, что Торгово-промышленная палата ориентирована только на крупный бизнес. Это так?
– У нас состоит около 300 членов - и это действительно самые крупные предприятия края, на которые приходится две трети валового продукта Ставрополья, две трети занятости и экспорта. Но мы намерены добиться того, чтобы в состав палаты активнее вступали также представители малого и среднего бизнеса. 
– Однако «малыши» - традиционно прерогатива «Опоры России». Чем сможете их переманить? 
– Сманивать никого не будем. Торгово-промышленная палата привлекает новых членов конкретной работой на благо предпринимателя. Мы ведь оказываем бизнесу десятки различных услуг: проводим оценку, экспертизу, консультируем по ценам, помогаем в поиске иностранных инвесторов или партнеров, подбираем кадры, проводим выставки, ярмарки, презентации. Это все то, что нужно любому предприятию для нормального, безопасного существования.
При палате существуют Аукционно-тендерный центр, Инновационно-технологический бизнес-центр и Третейский суд. Кроме того, членство в нашей палате - это знак деловой надежности. Например, мы организуем конкурс качества «Золотой Меркурий». Сегодня, наверное, это единственный бесплатный конкурс среди предпринимателей. А бесплатный, потому как боремся мы не за личную выгоду, а действительно за деловую репутацию родного Ставрополья. 
Отбор на конкурсе жесткий, с реальной конкуренцией: участники сдают свои балансы, отчеты, а их дотошно оценивают грамотные эксперты-экономисты, и побеждают лучшие. Завтра, 17 июня,  в Москве пройдет федеральный этап конкурса «Золотой Меркурий», на котором будут представлены сразу три ставропольских предприятия: ООО «Петровские нивы» (Светлоград), санаторий «Виктория» (Кисловодск) и КФК «Калинское» (село Покойное Буденновского района).
– Еще недавно краевые чиновники тиражировали идеологему: Ставрополья экономический кризис почти не коснулся. Насколько это утверждение близко к реальности?
– Структура краевой экономики такова, что в ней доминируют торговля, сфера услуг, сельское хозяйство – отрасли, которых кризис коснулся меньше всего. Что касается промышленности, то в крае существует немало предприятий, которые в своей товарной нише имеют большие доли даже в масштабах планеты. Например, заводы концерна «Энергомера», «Арнест» и другие. И даже в разгар кризиса некоторые из таких предприятий увеличили производство на 30-40%, а некоторые удвоили.
– Но все равно перекос Ставрополья в сферу торговли – признак вовсе не стабильности, а системной болезни экономики.
– Если это и болезнь, то «болезнь роста», через которую проходили все растущие экономики мира. Все-таки рыночной экономике в России немногим больше 20 лет – по историческим меркам мгновение. Вот смотрите. Чтобы начать производить, нужно закупить оборудование, найти цеховые площади, квалифицированную рабочую силу, а оборотные средства для этого первоначально проще всего заработать именно на торговле.
Можно, впрочем, копнуть еще глубже: причина такого отраслевого перекоса – в самом менталитете южного предпринимателя. Юг России всегда отличала повышенная деловая активность, но производить здесь не было так почетно, как продавать. 
– Кстати, на недавнем форуме «Кавказская здравница» вы заявили, что сегодня основная проблема краевой экономики – это нехватка квалифицированных кадров. 
– Да, эта проблема была всегда, только кризис отодвинул ее на второй план. Но сейчас, когда экономика оправляется от шока и вступает в фазу роста и развития, профессионалы становятся нужны вдвойне. Как эту проблему решать? Приведу пример Азербайджана, куда недавно летал в составе краевой делегации. Здесь последние годы была очень грамотная госполитика: молодых талантливых ребят отправляли учиться в лучшие западные вузы, но с условием возвращения. И сейчас в стране уже сформирован целый пласт молодых менеджеров, которые воспитаны на западных традициях, и в этом плане южный Азербайджан даже ближе к Европе, чем мы. 
– Да уж, до Запада нам далеко. Вот, скажем, сразу после теракта в Ставрополе Госдеп США спешно включил наш край в список опасных регионов, куда не стоит ездить американским гражданам, и в том числе бизнесменам. 
– Взрывают и в Европе, сепаратисты есть даже в таких благополучных странах, как Испания и Великобритания. Хотя, конечно, для западных партнеров Кавказ – это безусловный знак опасности. И поэтому, решая открыть здесь бизнес, им приходится долго соизмерять преимущества и риски. 
Преимущества очевидны: Россия – огромный, неосвоенный, быстрорастущий рынок. Здесь конкуренция только зарождается, и поэтому находят реализацию самые смелые проекты, которые на чопорном Западе сразу бы «зарубили». А вот риски порой призрачны, и в том числе террористическая угроза. Скажем, лет десять назад, когда в соседней Чечне шла война, в Ставрополь приезжал президент компании LG. Не испугался ведь суровых рекомендаций Госдепа. Просто нанял охрану.
– Но все равно западные компании в край не спешат. Heinz, Coca-Cola, Shwarzkopf&Henkel, Saint-Gobain – вот, пожалуй, и всё. Да и они не готовы строить здесь свои производства, выступая лишь как партнеры местных производителей. 
– Такое партнерство для Запада совершенно нормально, не стоит тут никакой дискриминации по отношению к России искать. Во многих странах есть такое неписаное правило делового этикета: если инвестор хочет работать с какой-то иностранной компанией, желательно создание совместного предприятия в долях 50/50. Кстати, задача Торгово-промышленной палаты как раз и состоит в том, чтобы находить партнеров для создания таких совместных предприятий.
Преимущества такой формы делового взаимодействия очевидны. Во-первых, кто лучше местных бизнесменов знает специфику ведения бизнеса в той или иной стране?
Во-вторых, именно они будут «якорями» этого совместного предприятия, поскольку сильнее заинтересованы в его эффективной работе, нежели ответственный, но все же сторонний инвестор. 
– Кроме того, серьезно тормозит привлечение в край западных инвесторов неразвитость нашего фондового рынка. 
– Ну, проблема эта актуальна не только для Ставрополья, но и для России в целом. Но еще раз повторюсь, наш бизнес еще слишком молод, чтобы играть по тем правилам, которые приняты на Западе, где деловая культура формировалась столетиями. Фондовому рынку в Европе уже восемь столетий, а в России – нет и 20 лет. 
Вот, скажем, многие мои коллеги говорят: главная проблема наших предпринимателей – это нежелание самоорганизоваться. Я не соглашаюсь с такой постановкой.  Посмотрите, как в России формировался  предпринимательский класс. Сначала под гнетом советской системы, потом – в терниях «дикого капитализма». То есть это люди, по определению готовые только к личному риску и потому не рассчитывающие на помощь других.
И оттого-то даже для решения общих проблем их в России и трудно собрать вместе в единую организацию. Должны пройти десятилетия, чтобы изменился менталитет предпринимателей и пришло понимание: общие проблемы нужно решать только вместе. Да и в самом обществе ведь еще сохраняется настороженное, неприветливое отношение к бизнесменам – и чтобы его изжить, тоже немалый срок нужен. 
– Возьмем вашу палату. Насколько значимую роль она играет сегодня в общественной жизни Ставрополья?
– Пока не очень значимую. Взгляните для примера на Краснодар или Ростов. Здесь губернаторы проводят встречи с региональным бизнесом не в правительстве, а в Торгово-промышленной палате, а эксперты местных палат выступают по телевидению. Все межрегиональные и международные инвестиционные форумы и выставки проводятся здесь под эгидой Торгово-промышленных палат. Надеюсь, что скоро мы такого же уровня взаимопонимания с властью и СМИ достигнем и на Ставрополье. 
– Вы упомянули о выставках. Это направление для края не новое: чиновники правительства каждый месяц на разные форумы катаются то в Берлин, то в Канны, то в Пекин, а толку нет.
– Могу с вами поспорить относительно того, что толку нет. Вот недавно делегация края была с большой бизнес-миссией в Азербайджане. С этой страной у нас очень тесные деловые контакты: ежегодно курорты Кавминвод принимают более 30 тысяч отдыхающих отсюда, азербайджанцев интересуют наше зерно, мука, стройматериалы. 
У нас с Азербайджаном внешнеторговый оборот более ста миллионов долларов, хотя еще до кризиса было вдвое больше – и мы намерены эту докризисную цифру вернуть. Так вот, в составе делегации было 30 чиновников и 90 бизнесменов. Традиционно же пропорция была совсем иная. Причем губернатор нам сразу заявил: если в самолете не найдется места хотя бы для одного бизнесмена, будем высаживать чиновников.
– С чего вдруг такая смена приоритетов?
– Губернатор понимает: если Ставрополье взаимодействует с рыночными экономиками, то мы должны во внешнеэкономической деятельности придерживаться рыночных принципов. В европейских странах не принято вести деловые переговоры с чиновниками. 
Сами подумайте, кто лучше всего расскажет потенциальному покупателю о новом товаре: министр, губернатор или бизнесмен, который этот товар произвел?! Бизнесмен везет с собой конкретные предложения, идеи, наработки, которые будут интересны его деловым партнерам, а чиновник решает политические задачи и подготавливает почву для дальнейшего развития.
Мой знакомый, президент Торгово-промышленной палаты Израиля, как-то сказал мудрую вещь: на самом деле бизнес и есть реальная власть – только сама власть об этом не знает.
– А что вы хотите, в России по-прежнему существует по сути командная экономика.
– Я бы так категорично не судил. Конечно, избыточное вмешательство государства в экономику сохраняется. Но в то же время власть делает очень много для стимулирования, поддержки бизнес-среды. Например, только в прошлом году в 16 раз выросли адресные субсидии из федерального бюджета на развитие малого и среднего бизнеса. 
Даже в разгар кризиса Москва пошла на беспрецедентные шаги: отмену контрольно-кассовых аппаратов, уменьшение ставки налога на прибыль с 24 до 20%. Мы с краевыми депутатами также проголосовали за снижение ставки упрощенного налога для малых предприятий до 5% (кстати, на такую меру во время кризиса решились лишь четыре региона страны). Да, это непоступление больших сумм в бюджет, но в многолетней перспективе даст мощный стимул для развития бизнеса. То есть, сэкономив сегодня, мы сторицей получим завтра.

 

Беседовал
Антон ЧАБЛИН

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях