Крутой наезд

Прикрываясь незаконными решениями судей, столичный проходимец прибрал к рукам и разорил одно из самых успешных госпредприятий Ставрополья – племенной завод «Большевик»

Здравствуй, любимая «Отрытая» газета! Некогда возглавляемый мной племзавод «Большевик», что в Ипатовском районе, – одно из самых известных в стране животноводческих предприятий. В середине прошлого века здесь были выведены первые в России тонкорунные овцы, лично мне принадлежит авторское свидетельство на южностепной тип кавказской породы овец, дающей великолепное руно ничуть не хуже непревзойденной австралийской шерсти. «Большевик» входил в число 50 лучших сельхозпредприятий края, с высокопродуктивным молочным стадом, имел лицензии на разведение и продажу скота. Несколько лет назад на нашем предприятии с визитом побывал министр сельского хозяйства Алексей Гордеев, который публично выразил свое восхищение нашими успехами и эффективной управленческой практикой.
И вот весной нынешнего года в нашем Ипатовском районе появился некто Морокин – человек, как мы позже выяснили, с богатой биографией, на счету которого несколько обанкроченных предприятий в разных уголках страны. Пришелец направился прямиком в Ипатовскую налоговую инспекцию, где предъявил приказ министра сельского хозяйства РФ о назначении его на должность директора племзавода и потребовал на основании этой бумаги внести изменения в регистрационные сведения о предприятии. (Как мы позже выяснили, приказ был сфальсифицирован.)
Естественно, ему отказали – и тогда «варяг» обжаловал этот отказ в районном суде. Председатель суда Рябушин, не утруждая себя долгим изучением дела, быстро вынес решение: зарегистрировать Морокина в качестве директора «Большевика». Тот снова оперативно обратился в райсуд – теперь уже с иском в отношении меня как действующего директора племзавода: якобы я чиню препятствия по исполнению его новых «должностных» обязанностей. И это при том, что до сих пор я этого самого Морокина в глаза не видел и даже не был привлечен к участию в деле!
И в этот раз дело было рассмотрено снова судьей Рябушиным с оперативностью поразительной – своим определением он немедля заморозил все счета нашего предприятия и обязал меня передать Морокину печать племзавода. Имея на руках судебное определение и исполнительный лист, новоиспеченный «директор» в сопровождении бойцов некоего ЧОПа явился на предприятие и силой захватил его.
Я был выдворен на улицу, а спустя несколько дней приказом нового «директора» были уволены и большинство работников племзавода. Морокин через суд признал недействительными все договоры с нашими контрагентами и фактически расхитил 20 миллионов рублей, находящихся на счетах предприятия и предназначенных для погашения обязательств перед кредиторами, чем довел племзавод до предбанкротного состояния. Все беззаконные действия Морокина прикрывались также беззаконными решениями судей Ипатовского суда Цымбала и Мигалко, и председателя суда Рябушина.
Мы, бывшие работники предприятия, лишь диву давались, с какой беззастенчивостью эти ангажированные судьи брались исследовать сложнейшие дела, подсудные исключительно арбитражному суду, и с такой же легкостью выносили по ним решения. О заведомой неправосудности этих решений говорит тот факт, что все они были отменены краевым судом сразу после вступления в должность нового председателя краевого суда Александра Корчагина.
Не дожидаясь, пока прозревшие правоохранители придут и по его душу, Морокин спешно ретировался из «Большевика». Вместо него сейчас назначен новый директор. Однако урон от деятельности Морокина остался непоправимым – предприятие практически не работает, всего за несколько месяцев оно погрязло в долгах, покрывать которые нечем, все имущество выведено в фирмы-однодневки, которых сейчас и не сыщешь.
Единственное, что мы можем сделать сегодня – это наказать нечистых на руку судей Ипатовского суда, с чьей отмашки и творился этот беспредел. Недавно я обратился в Высшую квалификационную коллегию судей РФ с требованием дать жесткую правовую оценку действиям судей Цымбала, Мигалко и Рябушина вплоть до лишения их судейского статуса.
 

Александр ЧЕПУРНОЙ,

бывший директор ФГУП «Племзавод «Большевик»

Комментарий

Василий ТИХОНЮК, ветеран прокуратуры:

– Изложенная выше история – яркая иллюстрация к моему интервью «Открытой» газете, в котором я подробно остановился на болезненной для ставропольского общества теме: как появилась и буйным цветом расцвела система круговой поруки в органах надзора, милиции и суда, состоящая из наиболее беззастенчивых в способах достижения личных целей, откровенно ангажированных ее представителей, чувствовавших себя в роли вершителей судеб, небожителей (обширное интервью Василия Тихонюка «Конец эры «небожителей» читайте в следующем номере – Ред.).
Такими же «вершителями судеб», по всему, чувствовали себя «небожители» районного масштаба – служители Фемиды Ипатовского суда Цымбал, Мигалко и Рябушин. Еще предстоит выяснить, какой интерес они преследовали, какую «крышу» использовали, если абсолютно не боялись брать на себя функции, им не положенные. В данном случае они «решали» дело (за которым стояли большие деньги) вместо арбитражного суда.
Между тем, в соответствии с Арбитражным процессуальным кодексом, к подведомственности арбитражных судов отнесены экономические споры и споры между юридическими лицами (предприятиями). В качестве доказательств в судах используются документы, которые должны соответствовать надлежащим требованиям. Когда у предприятия таких доказательств не имеется либо они сфальсифицированы, надежд на удовлетворение исков мало.
В подобных случаях ангажированные служители Фемиды подсказывали состоятельным клиентам лазейку, существующую в судебной практике: иск предъявляется к юридическому лицу неким гражданином, то есть физическим лицом, что позволяет рассматривать такой иск в судах общей юрисдикции на месте, и в качестве доказательств проще использовать показания свидетелей. К тому же такие иски блокируют рассмотрение сложных хозяйственных отношений предприятий в арбитражном суде. Здесь же активно прибегают к обеспечительным мерам, то есть арестам счетов, запретам руководителям предприятий подписывать договоры и т.п. А это зачастую используется для рейдерского захвата предприятий и доведения их до банкротства.
Практика Верховного суда РФ и Высшей квалификационной коллегии судей РФ оценивает такие нарушения судей общей юрисдикции (городских и районных судов), как дисциплинарные проступки, за которые досрочно прекращают их полномочия. В нашем крае эта порочная практика до сих пор не изжита, и в районных судах рассматриваются при явной заинтересованности судей в интересах конкретных предприятий хозяйственные споры. Это возможно только при уверенности в том, что в краевом суде их «прикроют», оставят в силе совершенно незаконные решения. В бытность председателя краевого суда С. Коровинских такое благоволение наблюдалось нередко.
Аналогичную позицию занимала краевая прокуратура под руководством В. Калугина и С. Голованева. Вместо прокурорского реагирования на явно незаконные судебные акты (путем внесения представлений об их отмене или проведения проверок о наличии состава преступления в действиях судей) на жалобы пострадавших давались формальные ответы о том, что прокуратура-де не вправе давать оценку судебным актам. Повязанные между собой далекими от законных интересами, «небожители»-судьи и «небожители»-прокуроры безоглядно шли на явные нарушения закона. И у тех, кто пытался найти защиту у закона, не было никаких шансов на объективное и честное решение вопроса.
Напомню, о схожей ситуации «Открытая» писала в статье «Рукомойник» (№16 от 25 апреля). Шпаковский судья В. Ананьев, используя покровительство С. Коровинских, своими незаконными решениями способствовал захвату крупнейшего сибирского завода «Ангарскцемент».
В своем интервью я назову конкретные имена ставропольских «небожителей», формировавших у жителей края чувство отчаяния, безнадежности, неверия в силу Права, в силу Закона. Но, к счастью, времена меняются. В надзорную и судебную систему пришли новые, деятельные люди и уже первые их шаги свидетельствуют: с тем, что было, они мириться не намерены. В частности, отменены решения Ипатовского райсуда, упомянутые в жалобе.