Поиск на сайте

Служба собственной безопасности ГУВД СК преуспела в беззаконии, жестоко прессингуя милицейского следователя Инну Денисову

Теперь к жертвам своеволия краевых «небожителей» с уверенностью можно причислить даже «силовиков». Но тех, кто до этого времени наивно полагал: если Закон и Право на их стороне, то в родном милицейском ведомстве вытирать об них ноги , как о половую тряпку, не будут – как-никак есть же государственный надзор.
Между тем события последнего времени в недрах ставропольского силового ведомства побуждают к выводу: там хорошо прижились люди, ощутившие себя вершителями чужих судеб, использующие свои властные возможности, словно они достались им по акту о приватизации собственности.
Вспомни, читатель, недавнюю историю о 26 невинномысских гаишниках, восставших против поборов собственного начальства и в результате потерявших любимую работу («С волчьим билетом», «Открытая», №36 от 12.09.07). От мести тех, кого они разоблачали, их не спасли ни бесспорные заслуги, ни факт дефицита милицейских кадров – острой нужды именно в людях опытных, принципиальных.
Зато люди непорядочные, непрофессиональные за последствия незаконных деяний могут не опасаться – они в ведомстве очень даже востребованы. В связи с этим утверждением вспомни, читатель, об истории («На краю безумия», «Открытая», №30 от 01.08.07), рассказанной главврачом ессентукского санатория «Целебный ключ» Алексеем Поповым. Его «ошибочно» приняли за бандита и беззаконным обыском жилья опозорили подчиненные генерала Силантьева, руководителя кавминводской милиции.
Попов уже год настаивает на привлечении к ответственности виновных, тем более, что и краевой надзорный орган, и Генпрокуратура РФ подтвердили: налицо состав преступления в действиях сотрудников ОВД, злоупотребление должностными полномочиями .
Известен, по мнению Попова и редакции, и главный учредитель этого беспредела - заместитель начальника УГРО Ессентукского ОВД С. Булавин, использовавший свои служебные полномочия, как дубинку, для отмщения обидчику своей жены. (Она работала сестрой-хозяйкой столовой в санатории и была наказана главврачом за серьезные финансовые нарушения.)
И таких вот мстителей все это время на голубом глазу «отмазывают» и ессентукский прокурор Васильев (саботирующий прямые указания по этому делу вышестоящих надзорных органов), и милицейское руководство. «Мои заявления на имя и. о. начальника Управления собственной безопасности ГУВД СК Е. Финкельштейна и начальника ГУВД Н. Гончарова, направленные еще год назад, оставлены без ответа вообще», - пишет А. Попов в статье «На краю безумия».
А потому маразм крепчает: от такой широкой, пусть и молчаливой, поддержки Булавина да-а-леко понесло: свой собственный позор и позор жены он решил конвертировать в звонкую монету - через судебный иск к Попову и к редакции, публично рассказавших о том, что милая семейная пара, конечно, не желала бы оглашать.
Коль все начальники Булавина отмалчиваются, есть другая возможность услышать мнение его высокопоставленных покровителей - вызвать их в качестве свидетелей на суд, инициированный их подзащитным. Считаете, что не придут?! Значит, еще раз подтвердят: они - «небожители», а все остальные – дрова для камина такого правосудия, где закон, что дышло...
Однако в любом случае изложенные выше истории «не рассосутся» сами собой, как полагают, наверное, чиновные молчуны. Ибо как не поверить нашему президенту, премьеру правительства, руководителям Генпрокуратуры и Следственного комитета, которые только за последнее время не по одному разу публично озвучивали намерение жестко и беспощадно бороться в стране с всевластием беззакония.
А значит, в этих ведомствах не останутся безучастными к острому обстоятельству: чиновничье всевластье в Ставропольском крае остается не то что непуганым, но очень даже смелым и разухабистым.
Вот вам для иллюстрации новая, совсем уж дикая, история о том, как высокопоставленные офицеры силового ведомства края остервенело травят милицейского следователя-женщину.
Речь идет о сотруднике Промышленного РОВД подполковнике юстиции, кандидате юридических наук, следователе с 17- летним стажем безупречной службы, одном из ведущих в крае специалистов по расследованию особо тяжких преступлений в сфере экономики Инне Борисовне Денисовой.
В органы она пришла сразу после окончания Ставропольского госуниверситета, с физмата – по всесоюзному призыву «усилить» переживающую кадровый кризис советскую милицию талантливой молодежью. А Денисова была как раз то, что надо: красавица, комсомолка, общественница и круглая отличница. Опять же из интеллигентной семьи настоящих российских патриотов: отец - кадровый морской офицер, брат - командир подводной лодки, мама – воспитательница.
Инна окунулась в новую работу с головой, закончила еще и милицейскую академию, защитив там диссертацию по материалам собственных исследований. Создала в УВД и возглавила первый в крае отдел оперативно-розыскной информации, работающий и поныне.
Как профессионал она всегда была на хорошем счету и в родной милиции, и в надзорном органе: ей поручались расследования самых сложных уголовных дел. Волевой и решительной женщине они были вполне по плечу.
На ее счету расследование сложнейших преступных многоходовок с хитроумными финансовыми заморочками. Обвести ее вокруг пальца не удавалось никому из «экономических гениев» преступного мира. Работала на износ, часто без выходных – всегда находились срочные дела, персональные поручения прокуратуры, где весьма доверяли ее опыту, качеству собранных ею доказательств по расследуемым делам.
Работа требовала полной отдачи и самоотверженности и почти не оставляла времени для отдыха, развлечений, для устройства личной жизни. Тем более что тяжело болели ее родители, стали инвалидами, отца парализовало.... Ради них Инна отказалась от карьеры в Москве, где с ее образованием и опытом должность ей светила достойная. Но Инна была ответственным человеком и хорошей дочерью.
Поощрения, награды, досрочные звания сопровождали ее все 17 лет работы в милиции. И в одночасье все рухнуло - заслуженный специалист, упорным трудом и толковой головой добившийся больших профессиональных успехов, она в глазах своего руководства вдруг «потеряла» все свои достоинства.
Есть даже точная дата (март этого года), с которой бурно начала проявляться высочайшая начальственная немилость, развившаяся в оголтелую травлю следователя, в которой Инну разве что не месили ногами в буквальном смысле слова. Зато ее гонители «месили» ногами Закон и конституционные права коллеги безоглядно и безбоязненно.
За полгода издевательств здоровье молодой женщины, ни разу доселе не бравшей больничный лист, буквально рухнуло - высокое давление, обмороки, хроническая бессонница, нервное истощение... Такой же затравленной, вконец издерганной Денисова появилась и в кабинете главного редактора «Открытой» газеты - с болезненным румянцем на щеках от высокого давления (мы измерили его в редакции), с обильной – на нервной почве - красной сыпью на коже... Как ни крепилась, не могла сдержать слез во время своего рассказа.
- Инна Борисовна, что же произошло в марте этого года, когда вы из безупречного сотрудника превратились в неугодного для руководства ГУВД следователя?
- Все началось после того, как я в рамках уголовного дела произвела обыск в помещении одного из автосалонов Ставрополя, из которого были изъяты документы по финансово-хозяйственной деятельности фирмы. Фигуранты по этому делу тут же объявили мне, что у них имеются связи в руководстве ГУВД, и если я буду глубокого копать, то меня выгонят из органов . Вообще-то к угрозам следователям не привыкать, но очень скоро я поняла, что «автомобильные» шантажисты не блефовали - на меня просто обрушились репрессии со стороны руководства ГУВД. Мне ясно давали понять: там недовольны тем, что и как я «копаю» в расследуемом деле. Начальник краевой милиции Н. Гончаров подписывал приказ за приказом о моих наказаниях, о проведении непрерывных служебных проверок, на которые был брошен весь аппарат Управления собственной безопасности ГУВД во главе с Финкельштейном.
- Но руководители ГУВД, и не преследуя, могли просто отстранить вас от расследования дела?
– С этого и начали: главное следственное управление при ГУВД СК сразу же, но без всяких законных оснований, предусмотренных нормами УПК, приняло решение о передаче дела другому следователю и возврате документов фирме.
Однако краевой прокуратурой было принято иное решение – поручить расследование мне, верили в мой опыт и скрупулезность. Дело в том, что в материалах уголовного дела были основания, указывающие на финансовые махинации различных юридических лиц, возможно, связанных с должностными лицами, в том числе из краевого ГУВД, что предстояло проверить в ходе расследования.
Об этом решении руководства надзорного органа мне было сообщено 16 марта, после чего тут же, в коридоре прокуратуры, начальник следственной части Промышленного РОВД О. Сидоров предъявил мне приказ о моем отстранении от должности сроком с 11 марта по 16 апреля – в связи с проведением служебной проверки. Иного способа отстранить меня от расследования скандального уголовного дела, в котором могли замаячить имена больших людей, не было.
Как известно, лучшая защита – это нападение, а потому меня стали «прессовать» всей мощью силовой системы. Цель не скрывали – как можно быстрее уволить неугодного следователя из органов внутренних дел по отрицательным мотивам, то есть с волчьим билетом - после 17 лет службы, за время которой ко мне не предъявлялось ни одного замечания.
- И что же вам инкриминировало руководство ГУВД, по сути бросив вызов и прокуратуре, чье поручение о расследовании дела вы выполняли?
- Мои гонители так торопились расправиться со мной, что законных причин и не искали: УСБ обвинило меня в якобы незаконном обыске автосалона, то есть «проверяло» мои процессуальные действия, что совершенно не входит в компетенцию Управления собственной безопасности.
Более того, милицейское руководство пыталось возбудить против меня и уголовное дело по «фактам» якобы превышения и злоупотребления мною должностных полномочий во время проведения обыска. Такую бешеную истерию закатили, что дает повод думать: видно, было отчего паниковать, на чей-то длинный «хвост» я наступала в своем расследовании.
- Итак, УСБ взяло на себя чужие функции. Прокуратура реагировала? 
- Да. Надзорный орган края тогда адекватно оценил прямой вызов ей со стороны руководства ГУВД: проведение обыска прокуратура признала законным. Жалоба директора салона на мои действия была отклонена, в возврате изъятых документов ему было отказано. Своим постановлением прокуратура также отказала ГУВД в возбуждении против меня уголовного дела за отсутствием в моих действиях состава преступления . 
- После этого вы должны были продолжать расследование уголовного дела, и ГУВД решило воевать с вами дальше?
- Именно так. Свое решение прокуратура вынесла 19 марта, а уже на следующий день начальник СО Промышленного РОВД О. Сидоров с участием подчиненных ему сотрудников в мое отсутствие подбирает ключи и вскрывает мой служебный кабинет, из которого выносит без всякой описи коробки с документами, изъятыми в автосалоне. Я, разумеется, в шоке от этой немыслимой наглости, бескрайнего произвола.
- И никаких последствий для Сидорова? 
- Никаких - ведь он исполнял волю вышестоящего начальства, продолжавшего истязать меня «проверкой фактов», по которым уже сказала свое слово прокуратура.
- В покое вас, похоже, не оставляли ни на один день?
- Именно так. Следом служба безопасности, даже не ставя меня в известность, затеяла новую служебную проверку, теперь уже обвинив меня в якобы утрате вещественных доказательств. А вещдоки благополучно пребывают в специализированном хранилище прокуратуры уже несколько лет.
- Вы, конечно, обжаловали эти беспрецедентные действия?
– Руководство ГУВД сознательно нарушало мои права на защиту: всем материалам служебных проверок присвоили гриф «для служебного пользования». Мне запрещают знакомиться с материалами проверок, лишают права давать объяснения, отказывают в личном приеме с руководством ГУВД, не пропускают вместе с адвокатом в здание, отказав ему в пропуске. Мне же не выдают новое служебное удостоверение с издевательскими «объяснениями»: то бланки закончились, то компьютер завис...
Меня всеми способами пытаются деморализовать, уничтожить как личность, как специалиста. Я сопротивляюсь этому как могу – обратилась за защитой в суд, что вызвало новый приступ ярости у моего милицейского руководства, новый виток издевательств и многозначительных предупреждений. Мои начальники, воюющие со мной, доходят до крайностей...
- Куда уж «крайнее» тех военных действий, о которых вы рассказали...
– Тогда оцените такое. В прошлом месяце меня, лишь только я отъехала со двора дома на машине, вдруг остановили сотрудники ГИБДД совместно... с сотрудниками УСБ краевого ГУВД и стали изощренно измываться: составлять протоколы о якобы совершенных мной административных правонарушениях, сняли номера с машины, запретили пользоваться ею, в принудительном порядке сопроводили на станцию техосмотра... Словом, пытались как можно дольше задержать меня на месте «происшествия»... Цель обеих милицейских служб была как на ладони: прибыв на службу, я узнала, что в отношении меня составлен акт отсутствия на рабочем месте и по этому поводу начата очередная служебная проверка...
- М-да... действительно, просто слов нет по поводу мелких пакостей, неприкрытого хамства...
- А мне же пришлось обращаться в Промышленный суд, который действия ГИБДД признал незаконными, но до настоящего времени, игнорируя письменные обращения, ни мне, ни суду ГУВД не дало ответа о прекращении и этой издевательской «проверки».
Отнимая у меня все законные возможности для своей защиты, руководители ГУВД буквально сживают со света даже престарелых родителей-инвалидов, у которых за это время резко ухудшилось состояние здоровья. Ведь боевые действия против меня офицеры ГУВД перенесли и в наш дом, куда рвутся попасть оперативные сотрудники и где постоянно трезвонит телефон: известные и анонимные лица психологически изводят мою семью.
Мне в открытую предлагают уволиться, отказаться от исковых требований. Намекают, что у меня сейчас расшатанные нервы и очень больные старики, у которых я - единственная опора, а потому, мол, делай выводы. Психологическую травлю я воспринимаю как прямую угрозу моей семье, в которой лишь женщина и два старика. Они нас просто добивают. Зная, что парализованному отцу требуется уход и ночью, в нарушение трудового кодекса мне отказали в освобождении от ночных дежурств.
Я и сама в результате многомесячной травли сильно заболела и болею сейчас, много раз вызывали «скорую помощь» на дом. По медицинскому заключению мне требуется реабилитационный отпуск, но милицейское руководство в нем категорически и злонамеренно отказывает. Более того, работники УСБ шантажируют ставропольских врачей, от которых требуют закрывать мои больничные листы и выписывать из больницы (редакция проверила эти вопиющие факты – они подтвердились с еще более гнусными деталями своеволия службы Финкельштейна.- Авт.).
Что можно еще ожидать от людей, облеченных огромной властью, но использующих огромные полномочия для уничтожения задевшего их интересы сотрудника? Мне по-настоящему страшно! Ведь они действуют так, будто у них «лицензия» на отстрел неугодных. Скажите, где еще в крае мне искать защиту?!

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях