Матрешечный бизнес

Продавцы сувениров из Нижегородской области добрались и до российского юга

С матрешкой по жизни
Анна Васильевна Каверина, жительница села Полх-Майдан Нижегородской области,  уже несколько лет ездит на Ставрополье продавать матрешек и другую сувенирную продукцию, которую массово производят в ее селе. 
Анна Васильевна рассказывает, что одни из первых воспоминаний ее детства - верстак и токарный станочек, которые стояли у них прямо в комнате. Мама крутила руками колесо, вращавшее вал станка, а папа  вытачивал заготовки под будущие матрешки.
- Я сама с 12 лет стала наводку делать, - говорит Анна Васильевна, - и такой азарт во мне был, что мама меня от подружки, где я с матрешками за полночь засиживалась, за косы вытаскивала. Однажды двести наводок за день сделала.
Наводка - это прорисовка контуров  лица и одежки будущей матрешки. Ее делают черной тушью, обязательно старыми, даже уже можно сказать старинными, стальными перьями. В этом одно из отличий полх-майданского стиля. Ничего лучше этого раритетного канцелярского инструмента нет. Пробовали современными гелевыми ручками писать – мазня получается. Анна Васильевна когда-то давно купила целую тысячу перьев, еще на несколько лет хватит.
Чтобы тушь и краски не расплывались, заготовку матрешки нужно несколько раз покрыть слоем картофельного крахмала. Потом по нему уже начинают делать наводку и роспись. 
Для росписи используются анилиновые краски. Они тоже дефицит. Привозят их в виде порошка из Украины. Местные уже сами разводят их спиртом, а лучше самогонкой. 
Этого вещества в Полх-Майдане  с избытком. Народ пьет крепко, многие выдающиеся мастера погубили свой талант из-за проклятой выпивки.
Те же мужики, кто не поддался зеленому змию, занимаются заготовкой «стульев» и вытачиванием матрешкиных тел. «Стулья» - это липовые чурбачки, из которых потом точат матрешек. Липа – самое подходящее для этого дерево, осина гораздо хуже, но она тоже сгодится.
В Полх-Майдане около тысячи дворов. Почти каждый хоть как-то связан  с традиционным ремеслом. Еще несколько сел в округе живут тем, что поставляют для полх-майданцев липу.
А сколько людей торгует матрешками, колобками, грибочками, солонками, туесками и прочими сувенирами, и не сосчитать. Ремеслу этому уже около 200 лет. Анна Васильевна видела в Сергиевом Посаде в музее матрешку из их села от 1868 года.
Сама Каверина прекрасно владеет мастерством росписи, но вынуждена значительную часть времени тратить не на искусство, а на сбыт товара. Вот и кружит почти всю жизнь по российским городам и весям.

На платформе чуть не родила
- Я своего старшего сына чуть на перроне не родила, - признается женщина, - когда в Сергиевом Посаде торговала, меня брат в мотоцикле в люльке беременную вез, так растряс, что еле с вокзала в роддом успела. Родила Женечку, с ём и приехала домой.
Речь у Анны Васильевны яркая, пересыпанная местными диалектами, - заслушаешься: «Мы лубок по самым холодам обдирам. Его не выбрасывам, а в русской печке сжигам, дров-то у нас не хватат».
- Обижали нас частенько, - вспоминает Каверина, - однова милиционер побил. Он с товарищем ко мне подошел пушку духовую смотреть. Игрушка детская така. А тот берет целится в него и в глаз  попадат. Милиционер со зла меня палкой поколотил: не торгуй, мол, чем не попадя.
А в Нижнем Тагиле маньяк приставал, в лес завезти хотел, еле отбилась. Он потом мужика одного убил, меня в суд даже вызывали.
В Киеве одному деду-узбеку приглянулась, он меня для своего сына украсть хотел, золоты горы сулил. Пришлось убегать без сумок на вокзал. Подруга их потом привезла.
На Ставрополье Анна Васильевна стала торговать после того, как побывала в Михайловске в гостях у двоюродной сестры. Южный народ ей понравился, гораздо культурней, чем в центральных областях, и более трезвый. Хотя «дураков тоже хватат». 
Один на Нижнем рынке в Ставрополе пристал: «Зачем ты этот хлам сюда привезла? Понаехали тут…» За нее Артур Петросян, который рядом торговал, заступился. Очень хороший человек. Он не раз ее выручал: и за товаром присмотрит, и даже денег одалживал.
- Вот как быват: русский обидел, а нерусский, как брат родной. Хороших и плохих людей в каждом народе хватат.

«Только на хлеб и хватает»
Интересуюсь эффективностью матрешечного бизнеса, что приводит Анну Васильевну в замешательство.
- А кто его знат? Мы денег толком не считам, разве что на хлеб и хватат. Дома корову держу, сын с женой сейчас за ней присматриват.
Товар у Анны Васильевны разнообразный. Матрешки, от 15- до 2-местных. Есть даже расписной самоварчик. Кружки разные, стаканчики, солонки, туеса, магнитики на холодильники в виде грибочков и т.п. Южане живо интересуются товаром, многие расспрашивают, из каких мест  такая красота. Цены приемлемые. Например, большая 12-местная матрешка стоит 300-350 рублей, маленькую бизнесменша поневоле отдаст и за стольник.
Стоит ли ехать в такую даль ради скромных доходов? По словам Анны Васильевны,  стоит, потому что на юге у нее конкурентов почти нет. А в Москве, по ее выражению, свалка матрешек. Оптовые цены очень низкие. А себестоимость продукции с каждым годом растет. Дорожают краски, дрова, которыми надо даже в теплое время топить печи, чтобы сушить продукцию, электроэнергия вообще скачет галопом – станки-то сегодня не руками крутят. Только труд сельских ремесленников в этой смете никогда не учитывался. А он не только тяжел, но и вреден. А ну-ка подыши древесной пылью да красками из года в год! В Полх-Майдане были даже смертельные случаи от отравления красками и лаком, потому что никаких вытяжек в крестьянских избах, конечно же, не имеется.
- Совхоз наш давно развалился, потому другой работы, как матрешек делать, у нас нету, - поясняет Анна Васильевна, - да и ремесло исконное, от дедов и прадедов. К чему от него отказываться? Молодежь, правда, за него не держится, а все больше за стакан. Беда это наша. Здесь у вас на юге так не пьют, потому и живут лучше. Свежим взглядом это сразу видать.

Сергей ИВАЩЕНКО