Мелодия души

Перед лицом смертельной болезни жительница Невинномысска Нина Казарян открыла в себе талант композитора. «Музыка спасла мне жизнь», - считает она

 

В Невинномысске Нину Казарян многие считают чудачкой. В то время как ее ровесницы-пенсионерки копаются на грядках или коротают время, обсуждая очередной мыльный сериал, Нина Михайловна сочиняет музыку. Пока «сердобольные» граждане с пафосом ругают нынешнюю бездуховную молодежь, на свои скромные сбережения она печатает нотные сборники, записывает компакт-диски и дарит их детским садам, вузам и школам. 

Эта необычная пенсионерка пропадает в музыкальной школе, библиотеках и музеях, ездит на фестивали и слеты, не пропускает ни одного концерта местных и заезжих талантов, а потом увлеченно и эмоционально пишет обо всем этом в газеты. Нет, она не секретный агент комитета по культуре или нештатный сотрудник филармонии. Нина Михайловна - увлеченный человек, вдохновенный самодеятельный музыкант и бескорыстный пропагандист всего самого прекрасного и доброго. 

В наш «коммерческий» век таких остались единицы. Словно белые вороны, своей странностью и необычностью у большинства они вызывают только раздражение. Но пока эти люди существуют, нам есть с кем сверять свои нравственные «циферблаты».

 

- Нина Михайловна, насколько мне известно, вы ведь не профессиональный музыкант.

- Да, по образованию я химик, всю жизнь проработала на «Невинномысском Азоте», но музыкой увлекалась с детства. Закончила школу по классу баяна и мечтала поступить в музучилище. В нашей семье было пятеро детей, и отец сказал: «Какая еще музыка? Надо заниматься серьезным делом».

Так я стала химиком, о чем, впрочем, не жалею. Наверное, чтобы начать писать музыку, я должна была пройти именно такой жизненный путь. Порой для творчества нужно созреть.

- Так значит, вы созрели, когда вышли на пенсию, и у вас появилось много свободного времени?

- Не совсем так. Музыка пришла ко мне как спасение. Это было восемь лет назад, в тот момент, когда врачи поставили мне онкологический диагноз и уже готовили меня к операции. Я находилась в больнице на облучении - процедура, во время которой человек должен лежать неподвижно много часов подряд.

Чтобы отвлечь себя от тягостных размышлений, взяла с собой книжки: избранные стихи русских классиков. И вот, в очередной раз прокручивая в уме поэтические строки, я вдруг поймала себя на том, что у меня в голове складывается мелодия. На душе стало как-то легко и светло. Это было настоящее знамение.

Выйдя из больницы, я стала сочинять. А через три года меня сняли с онкологического учета. Я уверена, что жизнь спасла мне именно музыка.

- Нина Михайловна, вы – потрясающе мужественный человек! Для других слово «рак» звучит как приговор, а вы на больничной кровати читали стихи, сочиняли музыку. Где вы брали силы для этого?

- В больнице со мной был сборник стихов моего преподавателя из Новочеркасского политехнического института Юрия Кудрявцева. В качестве эпиграфа к одному стихотворению он взял слова Конфуция: «Покуда жив человек, он не должен ни в чем отчаиваться. От величайшего горя он может перейти к величайшей радости, от ужаснейшего бедствия к полному блаженству».

Эти слова вселили в меня веру, и теперь всякий раз, когда мне трудно, я вспоминаю их. Кстати, само стихотворение было написано много-много лет назад, и его Юрий Дмитриевич посвятил мне.

- А по какому случаю?

- Случай был, можно сказать, трагический. В студенческие годы я всерьез занималась горным туризмом. Однажды во время восхождения я сорвалась и, пролетев 130 метров, упала в расщелину ледника, глубина которой была не меньше километра. В общем, достали меня с большим трудом.

Месяц я была без сознания. Врачи думали, что не выживу. Но Господь сохранил мне жизнь и тогда, и потом, уже тридцать лет спустя. Я думаю, все это было не случайно. Возможно, есть у меня на этой земле какое-то предназначение, которое я обязательно должна выполнить.

- Глядя на вас, улыбчивую, бодрую, деятельную, и не подумаешь, что вы пережили такие тяжелые моменты. Откуда у вас эта стойкость?

- Наверное, от родителей. На их долю выпало столько, что хватило бы на десятерых. 

Мой отец, Михаил Карапетович Казарян, родился в небольшом армянском селе Карчеван, неподалеку от иранской границы. С детства мечтал стать учителем. Поступил в институт и одновременно работал в сельской школе.

Его забрали в 37-м прямо со студенческой скамьи. Кто-то донес, что он якобы бросил камень в портрет Сталина. Отец прошел все круги ада среднеазиатских лагерей: рабский труд, недоедание, изнуряющую жару, болезни. Выжил только благодаря сильной воле и, наверное, любви.

В 45-м, после освобождения, он познакомился с моей мамой, Татьяной Ивановной Мальцевой; у них родилась дочь, моя старшая сестра Светлана. Но в родном папином селе бывшему репрессированному места не нашлось, и с грудным младенцем на руках их выселили в двадцать четыре часа.

Осела семья в Кировокане, где строился азотно-туковый комбинат. Там родилась я и моя вторая сестра Тамара. А в 1954-м отца пригласили на строительство невинномысского химкомбината. В городе химиков на свет появились два наших младших брата – Рубен и Владимир.

Чтобы прокормить многодетную семью, отец работал сутками. Сегодня ему уже 90 лет, он заслуженный строитель РФ. А мама целиком посвятила себя дому и нашему воспитанию. Трудно, конечно, жили, но я всегда говорю: сильных людей трудности только закаляют.

- А кроме вас в семье есть еще творческие личности? 

- Да, пожалуй, все. Но каждый в чем-то своем. Старшая сестра, Светлана, ее уже нет с нами, замечательно писала, обладала хорошим слогом. Тамара – прирожденная, искусная портниха. Володя - крупный инженер-строитель, Рубен – талантливый журналист.

Три года назад ушел из жизни мой муж, Виктор Иванович, очень интересный и грамотный человек, известный радиоэлектронщик. На его счету масса изобретений и рацпредложений. В 2003-м он вышел на пенсию, и мы надеялись провести вместе еще долгую и счастливую жизнь, но судьба распорядилась иначе. Для меня это был страшный удар…

Наш единственный сын Ваня, курсант Санкт-Петербургского военного инженерно-технического университета, кстати, как и я, тоже окончивший музыкальную школу.

- Нина Михайловна, я одного не пойму, как на свою пенсию вы умудряетесь издавать собственные нотные сборники и записывать диски?

- Ну, пенсии тут действительно не хватило бы. Я продала дачу, на эти деньги и издаюсь. Кто-то скажет: вот ненормальная! Но я-то знаю, что не все в жизни меряется деньгами.

- И тем не менее вам удается хоть как-то компенсировать расходы?

- Очень редко школа или детский садик купит мой сборник. В основном, я их дарю. Ведь сегодня почти никто не пишет детских песен, все ударились в коммерцию.

Как-то я поинтересовалась у одной учительницы музыки, какие новогодние песни поют в школе. Ответ меня просто сразил: старые песенки, мол, нынешним продвинутым школьникам уже неинтересны, они с удовольствием поют новомодные шлягеры. В одном, например, было немного мата, но его педагоги выбросили, детям нравится.

После этого разговора я решила во что бы то ни стало записать свои новогодние песни на диск и подарить их школе. Мне просто больно видеть, как на неокрепшие детские души сегодня со всех сторон льется грязь. Помните, как у Евтушенко:

Смысл жизни шлепнулся под стол.

Стал горизонт неинтересен.

И как из жизни смысл ушел,

Ушла мелодия из песен.

Своим творчеством я стараюсь возродить мелодию песен, а вместе с ней и духовность тех, кто с ними соприкасается.

- Нина Михайловна, администрация города, отдел культуры ваше подвижничество как-то поддерживают?

- Нисколько. Мы живем в параллельных мирах, и наши пространства, увы, не пересекаются.

- А выступление кавминводского барда, инвалида чеченской войны Михаила Козлова перед невинномысскими студентами вы тоже организовали сами, без чьей-либо помощи?

- Совсем одна я бы ничего не смогла сделать. С идеей организовать концерт я пришла в комитет по культуре, но там мне сказали: «Нет-нет, что вы, он слепой, ему нужен сопровождающий, это столько хлопот, да и денег у нас нет!» И тогда студенты химколледжа и гуманитарно-технического института сами собрали артисту деньги за выступления и на проезд в оба конца.

А с Михаилом я познакомилась в прошлом году на фестивале бардовской песни в Ессентуках. Меня потрясло мужество и воля этого неординарного человека. После тяжелого ранения в Чечне он полностью потерял зрение и способность нормально передвигаться, но не упал духом, не спился, а начал писать стихи и даже организовал клуб самодеятельной песни для детей. Тогда я подумала, что вот на таких примерах и нужно учить нашу молодежь мужеству и патриотизму, и решила пригласить Михаила в наш город.

- Вы скромно умолчали о том, что на те два дня, которые артист провел в Невинномысске, вы приютили и его, и сопровождавшую Михаила девушку в своей скромной квартирке, хлебосольно угощали их, возили по городу…

- А мне институт для этого выписал премию в 300 рублей. Но я о материальной стороне даже тогда и не думала, мне просто хотелось, чтобы наши студенты познакомились с этим уникальным человеком. Да и самой было интересно пообщаться с ним – ведь это тоже из разряда вещей, которые не измеряются в рублях. Чем больше отдаешь себя людям, тем больше получаешь взамен.

- Нина Михайловна, правда ли, что ваши произведения исполняют не только воспитанники детских садов и школ, но и вполне серьезные музыканты?

- Да, например, мои добрые друзья из трио «Арт-классик» Лев Морозовский и Ольга Миронова. Сегодня они живут в Москве, преподают вокал в ГИТИСе и там используют мои произведения. Поет мои романсы и лауреат международных конкурсов Ирина Комленко.

- Конечно, у каждого свой путь, и все-таки ваш пример для многих может быть поучительным. Раскройте свой секрет, как сделать жизнь насыщенной, яркой и счастливой, даже находясь на пенсии?

- Для болезней и уныния я просто не оставляю жизненного пространства: стараюсь каждый день до предела заполнить интересными делами, встречами, общением.

Чтобы жить в согласии с собой, нужно прощать обиды и на недоброе к себе отношение отвечать добром. Если следовать этим принципам, жить становится гораздо легче.

А вообще человеческую жизнь я представляю в виде сосуда. У одних на склоне дней он может оказаться пустым, а у других – наполненным живительной влагой, которая питает его самого и полезна окружающим. И пока хватает сил, стремитесь свой сосуд заполнить именно таким содержанием.

 

Беседовала

Наталия ИВАНЧЕНКО