Молодым куда у нас дорога?

Юношам и девушкам, закончившим специальные и высшие учебные заведения, сплошь и рядом отказывают в приеме на работу «в связи с отсутствием практического опыта»

Недавно встретила своего однокашника по институту. Весело говорили о том о сем, пока черед не дошел до работы. Я поинтересовалась у Руслана, где он работает. И он вдруг смутился. Оказалось, дипломированный юрист смог устроиться только… водителем. Я не сдержала своего изумления - талантливый студент, осознанно выбравший профессию…
- Пробовал устроиться по специальности, но везде «отшивают» под надуманными предлогами… А может, просто нет влиятельных знакомых или финансовой поддержки? – смущенно объясняет он.
Эта встреча оставила неприятный осадок, было обидно за умного, интеллигентного, честного человека. На что мне отвечали: таких, как Руслан, множество, и все они в нашей жизни вынуждены подстраиваться под обстоятельства.
Люба вот уже десять лет на рынке торгует обувью, хотя по образованию медицинская сестра. Часто с ностальгией вспоминает времена, когда зарплаты медсестры хватало на жизнь. Теперь – нет. У Любы и ее мужа двое сыновей – студентов. Муж (инженер) тоже работает на рынке, возит и продает зерно. Борису его новое занятие не по душе, говорит, к нему не привыкнешь, иногда хочется все бросить. Но мысль о будущем сыновей останавливает. Люба и Борис не хотят, чтобы их дети вынужденно меняли профессию, как случилось когда-то с ними.
Однажды разговорилась с таксистом… Оказалось, за рулем мой коллега: работал диктором на радио, когда-то учился у самого Левитана. Но дикторы сегодня не востребованны, а семью поднимать надо. Сегодняшний таксист старается не вспоминать о былой профессии диктора, мол, что было, то ушло. В трудное время надо учиться перестраиваться, подстраиваться под обстоятельства, рассуждает он.
А я подумала: в какой еще стране люди вот так уходили в таксисты, водители?
Зарема П., получив диплом клинического психолога, работу в Черкесске так и не нашла, уехала в Москву. Через два года вернулась, на заработанные в столице деньги купила в Черкесске квартиру. За эти годы в городе ничего не изменилось, клинические психологи до их пор не востребованны. Да что далеко ходить, у меня у самой был опыт «бесполезного трудоустройства». Выпускника вуза, пусть даже самого престижного, на работу не берут. Руководителей пугает перспектива учить молодежь. Но профессионализм приходит с опытом, а откуда ему взяться после вуза, где в основном снабжают теоретическими знаниями?
Почему бы в КЧР по примеру ростовских предпринимателей не создать годичные комбинаты «по наращиванию практических навыков» у молодых специалистов, брать их с испытательным сроком? Или предприятиям сотрудничать с вузами: предоставлять хоть какую-то работу на время учебы? Может быть вы, руководители фирм и предприятий, каждый год теряете потенциальных талантливых сотрудников, которые бы могли поднять ваш бизнес и привнести свежие идеи…
В Карачаево-Черкесии действует программа целевого набора в вузы страны. Ежегодно сотням хорошо обучавшимся в школе детям, в том числе из малообеспеченных семей, предоставляется возможность получить высшее образование в престижных вузах России. Конечно, не все, получив диплом, возвращаются на родину.
Кто-то остается в других городах, найдя работу по специальности и по душе, но большая часть обязательно вернется в республику, а ждут ли их здесь? Какие перспективы у выпускника престижного вуза? Где рабочие места, которые надеются получить у себя дома вчерашние студенты? Их нет. Тогда зачем нужна такая программа? Плодить новых безработных или водителей с дипломами юриста, диктора?
Вот уже месяц обивает пороги различных организаций и предприятий Черкесска сын моей знакомой, выпускник престижного вуза. В одних организациях его вежливо выслушивают и просят оставить резюме. В других без обиняков говорят: «Такие специалисты нам не требуются». В третьих советуют сначала «набраться опыта работы», в четвертых – мягко намекают, что отдел кадров ничего не решает… В пятых обещают перезвонить. При этом, разумеется, никто не звонит.
Вот и приходится вчерашним выпускникам «прогибаться под изменчивый мир» и обстоятельства. Но не каждый человек готов идти напролом, чтобы достичь цели. Чем тоньше душевная организация человека, тем сильнее по нему «бьют» обстоятельства, тем беспомощнее он в жизни. Так что, таких людей выкинуть из активного социума, пусть прозябают?
Если ты не племянник, не сын или дочь важной персоны и в кошельке у тебя нет сотни тысяч рублей (как минимум!), двери солидной организации для тебя закрыты наглухо.
Обидно за родителей молодых людей, которые вынуждены находить деньги, просить, и все ради будущего своих чад. Обидно за государство и страну, которая еще не потеряла статус самой образованной, но ничего не делает для того, чтобы знания молодых были востребованы.
В этой проблеме серьезную роль могли бы сыграть молодежные организации, комитеты. Я к ним обращаюсь с вопросом: где и когда молодые специалисты получали от них реальную поддержку? А если нет, тогда зачем нужная такая молодежная политика? Если мы не знаем, как покончить с безработицей среди молодежи, давайте позаимствуем опыт у тех стран, которые уже прошли этот рубеж.
В середине прошлого века, пережив великую депрессию, Америка стала проводить политику презрения к бедности: «Если ты такой умный, то почему бедный?» Лед тронулся, когда взяли в тиски «власть имущих», подняли авторитет профсоюзов и общественных организаций, разработали молодежную политику, создали организации, следящие за политикой власти.
Американская общественность и интеллигенция о безработице не молчат, они ее преподносят как серьезную проблему: снимают десятки фильмов - «Северная страна», «Прошу о помощи», «Отверженные» и другие.
В предвоенной Польше один еврей, которого отказывались брать на работу, тихо и интеллигентно вопрошал: «Не кажется ли вам странным, господа, что работа – это не роскошь, в которой страна может отказать? Почему бы ей не радоваться такому факту? Я молод, силен, терпелив - берите меня, пользуйтесь».
И сегодня в свободной стране народ стоит в очереди не за зрелищами, а за работой. При этом государство не забывает требовать от нас уплаты налогов, пошлин, напоминает об обязанностях.
Все больше людей начинают рассказ о себе со слов: «Я учился на…, но никогда не работал по профессии». Так случилось с моими институтскими приятелями. Многие уехали за границу. Теперь работают продавцами, нянями, гувернантками, лишь небольшая часть устроилась по специальности в русскоязычных изданиях или получает в новой стране новое образование, и никто не хочет возвращаться – боятся остаться не у дел в своей стране, республике.
Вот отрывок из электронного письма моей знакомой, физика по образованию, проживающей в США: «Все наши говорят: работы стало больше, жить стало лучше. Но я лично боюсь возвращаться...» И ее можно понять. Аспиранту–физику в США платят около двух тысяч долларов, зачем моей знакомой возвращаться на родину, где ее знания никому не нужны?
У нас на разных уровнях власти обеспокоены «утечкой мозгов», мол, государство ежегодно теряет миллиарды рублей, «отпуская» молодых специалистов за границу. Выход из этой ситуации нашли: повысить престиж любого труда и, соответственно, его оплату. Только вот до реализации задумок в жизнь – дистанция огромного размера.
Совсем недавно в «Российской газете» в рубрике «Цитата недели» было опубликовано высказывание нового президента Карачаево-Черкесии Бориса Эбзеева: «Я хотел бы существенно «омолодить» власть. В Карачаево-Черкесии не будет ни покупки, ни продажи чинов и званий, не будет никакого аукциона тех или иных должностей».
Нам, молодым, очень хочется, чтобы это непременно случилось.

Армида БОСТАНОВА
Черкесск