Монополист – слово не ругательное

Новый главный антимонопольщик Ставрополья Сергей Никитин намерен решительно отстаивать принципы свободной конкуренции в краевой экономике

Последние месяцы в стране ознаменовались серьезными подвижками в государственном деле борьбы с рыночным монополизмом. Так, в конце мая Правительство РФ приняло «Программу развития конкуренции на 2009-2012 годы», и теперь аналогичные программы должны принять власти всех регионов страны. На прошлой неделе свои предложения на сей счет в ставропольское Минэкономики направило краевое Управление Федеральной антимонопольной службы (УФАС). 
Наконец, 23 августа вступил в силу внушительный пакет поправок в антимонопольное законодательство, всерьез ужесточающих ответственность бизнесменов и чиновников за ограничение конкуренции («второй антимонопольный пакет»). Какого экономического эффекта ждать от всех этих документов? Об этом обозреватель «Открытой» беседует с новым руководителем краевого УФАС Сергеем НИКИТИНЫМ.

– Сергей Иванович, «второй антимонопольный пакет» значительно расширяет полномочия ФАС. Некоторые эксперты считают, что ваше ведомство теперь может превратиться в настоящую экономическую полицию. Так ли это? 
– Действительно, полномочий у ФАС стало больше. Но речь вовсе не идет о том, что мы теперь будем вести оперативно-розыскную деятельность, как МВД или ФСБ, поэтому и называть нас экономической полицией было бы неверно. 
Теперь мы можем исследовать места возможного совершения нарушений и преступлений, обращаться в милицию для включения их сотрудников в состав наших административных комиссий. Также ФАС сможет проводить внеплановые проверки без предварительных уведомлений. Можем мы теперь принимать решения по нарушениям, совершенным ранее (отменены ограничения, за какой период ФАС может наказывать монополистов). 
Получим больше времени, чтобы определиться со штрафом для нарушителя, – до года (раньше год отводился на рассмотрение дела в целом, включая самый длительный этап – экономический анализ рынка). Но самое главное в новом законе, что уточнены некоторые базовые понятия. 
Например, «монопольно высокая» и «монопольно низкая» цены – теперь, рассчитывая их, мы будем учитывать как издержки компании при производстве товара, так и рыночные цены других компаний. Это нововведение дает нам очень широкие возможности по проведению анализа различных товарных рынков. 
– Теперь ведь ФАС сможет наказывать не только бизнесменов-монополистов, но и потворствующих им чиновников?
– Да, сможет. Новый закон касается должностных лиц, причем это не только чиновники, но и топ-менеджеры крупных компаний. 
Под любым приказом (допустим, о повышении цены на бензин на заправках какой-то нефтяной компании) непременно стоит подпись некоего должностного лица. Раньше мы этому топ-менеджеру или чиновнику могли только погрозить пальцем, а штрафовать имели право лишь саму компанию как юрлицо. 
Теперь же мы имеем карающее право. Отныне за нарушение антимонопольного законодательства чиновники могут поплатиться рублем (они будут выплачивать штрафы в размере до миллиона рублей и возмещать казне причиненный ущерб); карьерой (законом предусмотрен такой вид наказания, как запрет на профессию на срок до трех лет) и даже свободой (тюремное заключение на срок до шести лет). Как видите, все серьезно. 
– Почему такую активную борьбу с монополистами власти начали именно в разгар кризиса?
– Давайте сразу расставим все точки над i. Речь вовсе не идет о тотальной борьбе с монополиями. Очень распространен стереотип: если компания – монополист на каком-то рынке, то она обязательно нарушает закон. Ничего подобного! Просто так сложились экономические обстоятельства, что она на этом рынке доминирует. 
Более того, быть монополистом в чем-то даже сложнее и ответственнее, нежели быть «обычной», небольшой компанией. Ведь к монополисту всегда приковано особо пристальное внимание всех контролирующих органов, и любое нарушение (например, при ценообразовании) будет изучаться под лупой.
– Тем не менее, только ленивый сегодня не твердит, что монополизм – бич российской экономики. 
– Еще раз повторюсь, тут нужно говорить о недобросовестном монополизме, когда компания злоупотребляет своим доминирующим положением на рынке. Особенно это опасно, когда имеет место сговор бизнесмена-монополиста и чиновника. При этом страдают и общественные интересы, и экономика региона или страны в целом. 
Приведу пример. Недавно Минздрав края объявил конкурс на оптовые закупки лекарств для районных аптекоуправлений. К нам с жалобами обратились несколько фармацевтических заводов: оказывается, лоты для конкурса были сформированы очень хитро – там была указана такая фасовка некоторых лекарств, которая уже давно снята с производства. 
Причем министерство намудрило не только с фасовкой, но и со сроками годности закупаемых лекарств. Закон обязывает закупать медикаменты, у которых срок годности исчерпан не более, чем на две трети (то есть выпущенные сравнительно недавно). А Минздрав края снизил этот порог, почему-то вдруг решив закупать на конкурсе почти просроченные препараты. 
– Ну и зачем такая хитрая схема?
– Ну как же, все просто. Условия конкурса искусственно подгонялись под конкретную фирму-поставщика, у которой на складах лежали старые партии лекарств, требующие срочной реализации. Ну а все прочие, добросовестные фирмы, были «отжаты» от участия в этом тендере. 
Налицо нарушение принципа рыночной конкуренции. Мы этот конкурс отменили и заставили провести уже по новым, законным правилам, при этом бюджетная экономия составила 26 млн. рублей. 
Или другой случай, получивший очень большую огласку. В феврале прошлого года мы возбудили дело против краевого отделения Фонда обязательного медстрахования и краевого Минздрава. Они вовремя не провели конкурс по отбору страховщика для неработающего населения. Это тоже антиконкурентные действия. 
Причем пострадала не экономика, а общество – тысячи ставропольцев фактически были лишены возможности получить качественную и бесплатную медпомощь. Мы выдали предписание фонду и министерству и обязали их в кратчайшие сроки провести новый конкурс. 
– Между тем для обывателя понятия «монополизм», «конкуренция», «доминирование» все равно остаются малопонятным экономическим штилем. 
– Главный индикатор того, что монополист не шкодит на своем рынке, – это цена. Снова пример. В начале года больше трех десятков райгазов и горгазов края одновременно повысили тариф на обслуживание ВДГО – внутридомового газового оборудования: котлов, плит, водонагревателей. Повысили в среднем вдвое. Например, раньше вызвать газовика стоило сто рублей, а теперь – больше двухсот. И люди пошли к нам с жалобами. Мы провели исследование рынка и выяснили, что повышение тарифа было необоснованным, обязали газовиков тарифы снизить. 
– Кстати, ведь по количеству компаний, которые занимают доминирующее положение на профильном рынке (проще говоря монополистов) Ставрополье – лидер в ЮФО. У нас таких предприятий 234, в то время как в Ростове – лишь 214, в Волгограде – 202, в Краснодаре – 68. На ваш взгляд, такое лидерство – это хорошо или плохо?
– Просто такова структура экономики края. Но также эти цифры еще и отражение кропотливой работы, проводимой нашим управлением в сфере экономического анализа.  Только с начала года мы обследовали несколько товарных рынков: хлеба, молока, оптовой продажи лекарств, электроэнергии, кабельного телевидения и другие – и по итогам этого анализа включили в реестр монополистов около ста предприятий. 
Это колоссальная работа, но в будущем она значительно упрощает расследование дел о защите конкуренции – не нужно заново проводить анализ рынка. Вот он, список монополистов, уже перед глазами. 
– И все же, как высокая монополизация сказывается на развитии экономики в целом?
– В 2005 году ФАС провела масштабное исследование, изучив причины экономической депрессии в регионах Северного Кавказа. И мы тогда пришли к выводу, что в числе основных причин – монополизация двух видов рынков: транспортного и агро- продовольственного. 
Монополизация железнодорожных и авиаперевозок (на фоне ценовых сговоров) привела к тому, что резко снизилась конкурентоспособность ЮФО как транзитной территории (сегодня он фактически оторван от основных рынков центральной части страны). 
А вот следствием высокой монополизации на рынке сельхозпродукции является то, что здесь правят бал посредники, часто диктующие монопольно низкие или высокие цены. При этом отсутствуют организованные формы торговли (в частности, фьючерсная, когда сделка заключается непосредственно между конечным продавцом и конечным покупателем). Учитывая, что аграрный комплекс дает до половины валового продукта регионов ЮФО,  можете сами оценить масштаб проблемы.
– Руководитель ФАС Игорь Артемьев заявил, что «второй антимонопольный пакет» во многом направлен на защиту малого бизнеса. То есть вашему ведомству возвращают прежнюю функцию поддержки предпринимательства?
– В какой-то степени да. Причем мы сможем действовать по принципу кнута и пряника. Если «второй антимонопольный пакет» ужесточает наказание виновных бизнесменов и чиновников, то в «Программе развития конкуренции на 2009-2012 годы» предусмотрены не карательные меры, а принципы создания благоприятных условий для свободной конкуренции.
Под конкуренцией в данном случае я понимаю равный доступ к любым видам ресурсов – транспортной и инженерной инфраструктуре, банковским кредитам, информации, кадрам, земле... 
Вот конкретный пример. Построил бизнесмен здание, идет в энергокомпанию с просьбой присоединить его к электросетям, ему и говорят: за свой счет купи две электроопоры, оплати их установку и еще оплати подключение двух соседних домов. То есть издержки для бизнеса искусственно взвинчены. 
Так было потому, что отсутствовало единство при установлении тарифа, каждая «Электросеть» была как удельное княжество. И вот весной Региональная тарифная комиссия приняла постановление, согласно которому стоимость подключения при потребляемой мощности до 15 кВт теперь составляет пятьсот рублей. Больше никакого волюнтаризма местных «Электросетей»!
– Но дело ведь не только в желании бюрократов погреть руки на малом бизнесе. Самая большая проблема – то, что сама возможность выхода на рынок часто зависит только от наличия у бизнесмена чиновной «крыши». Вот как с этим «крышеванием» бороться? 
– Самая действенная мера – это отмена избыточного контроля и надзора (то, что обычно называют административными барьерами). В тех отраслях, где это возможно, надо уходить от обязательного лицензирования и сертификации (которую и осуществляют бюджетные учреждения), задействуя саморегулируемые организации (СРО) и отраслевые союзы. 
Вот, скажем, в строительной отрасли уже отменено обязательное лицензирование, теперь разрешения строителям выдают не чиновники, а их же коллеги, состоящие в отраслевых союзах. 
Запретительный принцип при получении разрешения надо заменить на уведомительный. Надо активнее использовать страхование гражданской ответственности производителей, декларирование соответствия их продукции. Для этого, в свою очередь, нужно быстрее разрабатывать технические регламенты на разные виды продукции и услуг (то, что идет на смену ГОСТам). 
– Один из пунктов «Программы развития конкуренции» – информационная открытость самой антимонопольной службы. А что делается в этом направлении в крае?
– Сделано и делается многое. У нашего управления появился сайт (по адресу www.stavropol.fas.gov.ru), где мы оперативно размещаем  все наши предписания, решения и приказы. Есть там график рассмотрения дел на ближайшую неделю, краткие анонсы рассматриваемых дел. Можно зайти на наш сайт и задать свой вопрос, наши юристы дадут вам квалифицированный ответ.
– Сергей Иванович, а как бы вы в целом оценили работу краевого УФАС (хоть вы возглавляете его лишь месяц, но до этого ведь 12 лет были заместителем руководителя)?
– В 2005, 2006 и 2007 годах мы входили в десятку лучших территориальных органов ФАС, в прошлом году стали одиннадцатыми. Кроме того, по итогам 2008-го наш отдел по борьбе с нарушениями на рекламном рынке признан лучшим в стране.

Беседовал
Антон ЧАБЛИН
Окончание – в следующем номере

Транспортники03 сентября 2009, 15:29