Может ли рядовой ставрополец защитить себя от агрессивного беззакония? Не может! Об этом история высокопоставленного милиционера, который в недалекие времена отвечал за общественную безопасность всего края. А сегодня не может защитить даже самого себя от ворья и его крышевателей в погонах.
Лет десять тому назад «Открытая», размышляя над причинами все нарастающего произвола в правоохранительной среде, прогнозировала, что когда-то настанет время, когда за защитой в редакцию пойдут уже не рядовые старики и старушки, а люди статусные, почетные, заслуженные, в должностях и со связями.
И время это пришло. В редакцию вереницей потянулись директора предприятий, федеральные судьи, чиновники, бывшие и нынешние, потому что система правопорядка в крае разложилась до той степени, когда имя, связи, награды уже ничего не значат. Все решают только деньги.
Обращение в газету Михаила Ивановича Третьякова, человека в крае, безусловно, известного и уважаемого, очередное тому свидетельство. Но до того, как появиться в редакции, он долго и мучительно вызревал, полагая, что его насквозь прозрачное дело вмиг решится, стоит только переговорить с бывшими сослуживцами, которых полвека знал: вместе работали, дружили, гуляли на днях рождения. А те сделают нужный звонок, и назревшая проблема лопнет как мыльный пузырь.
Были у Третьякова встречи, звонки, переговоры, но весь этот арсенал, позволяющий избежать официальной волокиты и доступный людям исключительно статусным, не сработал. Осознание того, что мошенники должны быть наказаны, пришло не сразу, главное, чтобы деньги вернули, поначалу думал Третьяков.
Предвижу, что кто-то готов наброситься на автора письма в «Открытую»: чего же он, мол, сразу не пошел путем, которым идут люди без связей? Написал бы заявление в полицию и прокуратуру, получил бы отписки, после разослал бы по кругу жалобы, но и они ничего не решили бы. Хотел порешать вопрос кулуарно, по-тихому, по-свойски?..
Да, Третьяков пошел коротким путем, что естественно и, в общем, не предосудительно. Да, не хотел погружаться с головой в пучину переписки, просиживать в кабинетах прокуроров, следователей, дознавателей, если есть даже самая малая возможность уладить конфликт без скандала. Был убежден, что система, скроенная из законов, инструкций, понятий о чести, та самая система, которой Третьяков посвятил жизнь, сохранила себя, как это было при нем, и уж на предательство своих не способна.
Наконец, не грабители же ночью вломились в дом. В истории оказался замешан давний друг сына, друг семьи. До последнего Третьяков верил, что его новые компаньоны и впрямь столкнулись с временными трудностями, не допуская мысли о мошенничестве. Если сам пострадавший хочет уладить вопрос миром, кто ж его упрекнуть в этом смеет?
Однако ошибся Михаил Иванович жестоко. Уладить «по-тихому» конфликт не удалось. Тот, кто приходил в дом, дарил супруге цветы, льстил, воспевая гостеприимство семьи, оказался мошенником. Более того, мошенником с крепкими связями в прокуратуре.
Но это был лишь первый для Третьякова удар. Вот после этого он оказался в «шкуре» рядового гражданина, обивающего пороги присутственных мест, оккупированных людьми, которые из своих должностей и чинов делают бизнес или оказывают услуги другим «своим» людям, также делающим из госслужбы бизнес.
Михаил Иванович заявил о совершенном преступлении. Написал и отправил во все инстанции заявления, записался на личный прием к первым и вторым лицам охранительной системы края, сам, будучи юристом, советовался с юристами.
Ситуация вроде бы сдвинулась с мертвой точки - по факту мошенничества возбудили уголовное дело, Третьякова признали потерпевшим. А дальше - стена. Правоохранительная система, усвоив законы теневого бизнеса и влившись в него, организовала самооборону - напряглась, ощерилась, ощетинилась: кормушку «для себя и своих» разорять не даст - пусть весь мир перевернется.
Уголовное дело отправили на дополнительное расследование, что на практике означает его развал. Люди при чинах мощно помогают мошенникам заметать следы, не оставляя жертве ни единого шанса на защиту. Что им закон, что им боевые заслуги перед Отечеством, безупречная репутация? Даже давние дружеские связи жертвы с нынешними хозяевами начальственных кабинетов оказались фикцией перед агрессивным напором мошенников и их кураторов.
Это для Третьякова стало уже ударом «под дых». И если бы не приобретенная за годы милицейской службы способность противостоять беззаконию, система давно бы проглотила свою жертву, переварила и выплюнула, как это происходит с тысячами рядовых ставропольцев.
Декларации о том, что граждане защищены от посягательств на их жизнь, здоровье, имущество, не более чем пустой звон. Потому что от имени государства вершат человеческими судьбами записные коррупционеры типа бывшего сахалинского губернатора Хорошавина, обокравшего регион в немыслимых масштабах.
На бесчинства государства население реагирует закономерно - сначала тихим недовольством, потом внутренней иммиграцией, уходя в себя, затем крепчающим сочувствием «Ворошиловскому стрелку». Уровень депрессии и одновременно агрессии в обществе растет. И не дай бог стране переступить последнюю черту.
«Открытая» будет следить за развитием этой истории.
Комментарии
Крепко сидит гнилой едросовский осиновый кол вертикали власти в теле России и гангрена неизбежна...
- ответить
Постоянная ссылка (Permalink)Добавить комментарий