Низменные деньги

В Москве состоялось очередное заседание национального Совета по кинематографии, где главным героем неожиданно стал премьер Владимир Путин. Он озвучил идею, которая мигом стала самой обсуждаемой в российской блогосфере и СМИ, а именно: создать «моральный кодекс» для киноиндустрии.
Путин напомнил, что еще в 1930 году такой документ был принят крупнейшими кинокомпаниями Голливуда и просуществовал до 1968-го. Он вошел в историю как «Кодекс Хейса» - по имени цензора и политика, возглавлявшего Американскую ассоциацию кинокомпаний (MPAA).
Идеологами «Кодекса Хейса» стали два католических священника, озабоченных нравственным упадком Голливуда, где главными героями кинолент были лишь гангстеры, проститутки, продажные политики или циничные журналисты...
Кодекс содержал огромное количество прямых запретов: в фильмах нельзя было упоминать наркотики, гомосексуализм, проституцию, жестокие преступления и даже коррупцию в судах. Правда, некоторые положения кодекса были весьма спорными: например, в кино запрещалось критиковать священников или изображать межрасовые браки.
Кстати, помимо запретов «Кодекс Хейса» содержал и множество рекомендаций: цензоры требовали чаще показывать в кино пейзажи и массовые «духоподъемные» сцены, а также активнее пропагандировать здоровый образ жизни и уважение к истории США и их государственным символам.
По требованиям «Кодекса Хейза» были запрещены к прокату многие фильмы, позднее признанные классикой, либо их подвергли жесткому монтажу. Правда, тотальная цензура приводила порой к абсурдным результатам: например, голливудским киностудиям было запрещено снимать даже патриотические фильмы про нацизм, где бы показывалась глубина его духовного падения.
Так будет ли принят подобный «моральный кодекс» для российских кинокомпаний? И почему вдруг национальный лидер озаботился проблемами нравственности на ТВ, чего за ним раньше не наблюдалось?
Корреспондент «Открытой» задал эти вопросы одному из лучших знатоков современного кинематографа, главному редактору журнала «Искусство кино», члену президентского Совета по развитию гражданского общества Даниилу ДОНДУРЕЮ.

– Даниил Борисович, неужто и впрямь наше кино и ТВ в такой глубочайшей моральной «яме», как заявил Путин?
– Говорю об этом много, во всех интервью: да, столпы нравственности у нас расшатаны. Кино и ТВ (где примерно половину экранного времени тоже занимает кинопродукция, в первую очередь сериалы и комедии-ситкомы), призванные создавать в обществе ценностную среду, на самом деле лишь развлекают.
Причем развлекают на примитивном уровне: в России беспрецедентный по мировым меркам объем экранного времени занимает демонстрация всего низменного – насилия, секса, слухов, скандалов...
Хорошо «продаются» преступления – и вот по ТВ показывают полторы тысячи сцен убийств в неделю! В ток-шоу «Пусть говорят» почти каждый вечер в прайм-тайм обсуждают инцесты, изнасилования, каннибализм. Но более всего удивительно, что власть в лице Путина обратила внимание на эти серьезнейшие моральные проблемы только сейчас.
– Спасет ли наше кино «моральный кодекс», который предложил принять премьер?
– Сразу хочу пояснить: Путин говорил не о принятии цензурного устава, а о неких законах корпоративной этики. Он ссылается на пример Голливуда 1930-х годов, но там такой кодекс не власти ввели, это была инициатива самих киностудий. Уверен, что в России производители кино никогда не согласятся на добровольное введение моральных «рамок» для своей профессии, ведь тем самым они лишат себя значительной доли прибыли.
– Не слишком ли вы драматизируете ситуацию в кинобизнесе? Ведь много снимается действительно теплых фильмов в «советской», «камерной» традиции – мелодрам, комедий...
– Вот только цифры. В год на экраны страны выходит около 370 фильмов, по одному в день, из них лишь 70 - отечественные. При этом две трети снимаемых в России картин просто не востребованы, их не берут прокатчики и телеканалы...
Одна из причин – само состояние и устройство прокатной киноиндустрии России: на всю страну всего 700 залов, в Америке – 30 тысяч. Во многих городах качественное кино просто негде посмотреть! Негде смотреть арт-хаус (авторское, интеллектуальное кино – Ред.): фильмы, победившие на международных фестивалях класса «А» (Каннский, Венецианский, Берлинский и др. – Ред.), привозят и показывают в России всего в одной-двух копиях.
Отсюда, кстати, и всплеск пиратства – многие прекрасные фильмы, увы, можно найти только в Интернете. Кроме того, при немалом количестве названий у русских картин очень маленькие «прокатные» окна – на новогодние праздники, майские, летом, и все продюсеры стараются в них успеть «протиснуться». А зритель, конечно, за всем не поспевает.
– Зато на «Первом канале» ночью идут сплошь западные сериалы.
– Не забывайте, что это не просто сериалы. «Подпольная империя» или «Безумцы» – лучшие в своем роде телефильмы, получившие все возможные премии «Эмми» (главная награда для телепрограмм в США – Ред.).
Недавно я был приглашен на совет Национальной ассоциации телевещателей, и у нас вышла публичная дискуссия с гендиректором «Первого канала» Константином Эрнстом на эту тему. Убеждал его: ночью как будто на ТВ включают другие каналы, показывают кинопродукцию для совсем другого, не «дневного», зрителя.
А всё потому, что ночью кончается прайм-тайм с его рекламными заработками, уже не «работают» зрительские рейтинги, и продюсеры имеют возможность показывать кино для себя – для людей с изысканным вкусом. Тем более что ночной эфир каналу финансово почти ничего не стоит.
– А есть ли российское кино, которое не стыдно показать умному, изысканному зрителю?
– Есть, конечно! У нас сейчас потрясающая смена кинопоколений. Почти такая же, как во Франции 1950-х годов, когда из среды критиков, более не терпящих старую киношколу, вышли титаны «новой волны» – Жан Люк Годар, Франсуа Трюффо...
Вот и в русское кино за последние годы пришла целая плеяда молодых режиссеров, за которыми сейчас гоняются западные фестивальные отборщики, они получают множество призов. Это Владимир Хлебников, Алексей Попогребский, Николай Хомерики, Алексей Герман-младший, Алексей Мизгирев, Василий Сигарев, Анна Меликян, Бакур Бакурадзе, Валерия Гай Германика, Игорь Волошин, Кирилл Серебряников и еще много других...
– Пять из этих молодых режиссеров недавно сняли киноальманах «Короткое замыкание». Вроде задумывалось о любви, а получилась «чернуха». По поводу киношной «новой волны» в Госдуме даже собирали парламентские слушания, на которых Станислав Говорухин громил молодежь за мрачность и непонимание русской жизни.
– Я с Говорухиным категорически не согласен, и в Госдуме как раз вступил с ним в полемику. Ничего страшного ни в «Коротком замыкании», ни в других подобных фильмах нет! Просто это уже другое кино, взгляд на современную жизнь глазами другого поколения, которое Говорухину, большому режиссеру советской школы, наверное, уже сложно понять.
Но главное, что именно эти молодые режиссеры, которых я перечислил, сегодня единственные в стране, кто снимает актуальное, острое, социальное кино. Снимают про ту Россию, которую видят вокруг: про распад привычных социальных связей, одиночество, моральный упадок.
– Может, Говорухин просто молодым завидует?
– Тут о зависти речи нет! Хотя некоторые молодые российские режиссеры сегодня на Западе уже более известны, нежели советские классики масштаба Андрея Тарковского или Никиты Михалкова.
Например, Андрей Звягинцев, автор «Возвращения», «Изгнания», «Елены», – это вообще в какой-то степени феномен. Сериальный актер родом из Новосибирска, кино начал снимать, когда ему было 36 лет, а сейчас это самый титулованный западными фестивалями режиссер России за всю историю нашего кино.
– Тот же Говорухин с трибуны Госдумы заявил: «...в кинотеатрах сидит 40% откровенных дебилов, живущих на уровне тупого биологического прозябания». Согласны?
– Я бы так категорично не судил. Действительно, массовый зритель (а это, как вы понимаете, в основном молодежь) воспитан на «Гитлер капут», «Наша Russia» или «Самый лучший фильм»...
Но основная проблема ведь в том, что наш зритель неразвитый и поэтому смотрит всякую гадость. Нужно заниматься тем, чтобы он имел возможность смотреть качественное кино, поднимая тем самым художественный, интеллектуальный и моральный уровень аудитории. Но это, увы, никому не нужно.
– Недавно в каком-то журнале наткнулся на цифру: в прошлом году 80% всей отечественной кинокассы собрали всего пять российских фильмов. Это хорошо или плохо?
– Скорее плохо. Значит, производить конкурентоспособный на кинорынке продукт могут только несколько крупнейших компаний. Причем связанных с телеканалами – «Первым», «Россией», ТНТ – ведь для продвижения нужна еще и мощная «раскрутка».
Поэтому, кстати, я был и остаюсь принципиальным противником новой системы бюджетного финансирования кинопроизводства, которая появилась в России два года назад. Тогда был создан государственный Фонд поддержки кино, который распределяет две трети денег всего между семью крупнейшими кинокомпаниями.
Это еще заметнее усилило разделение в кинобизнесе: крупные компании стали получать еще больше безвозвратных денег, а мелкие – ничего. Я убежден: за бюджетное финансирование должна быть конкуренция между реальными проектами, а не между брендами или фамилиями владельцев этих компаний. Да и финансовый результат бюджетных вложений не всегда однозначный.
– Все говорили, что новую систему раздачи грантов властям «навязал» Никита Михалков. А вы ведь его давний противник: подписали письмо с резкой критикой Союза кинематографистов, возглавляемого Михалковым, были одним из основателей альтернативного этой организации «Киносоюза»...
– Я всего лишь оппонент Михалкова по ряду вопросов. Мне кажется, в сфере кино (а это ведь прежде всего творчество!) не должно быть такой, как сегодня, сверхконцентрации ресурсов – финансовых и административных. Это неправильно!
Такую позицию я и хотел донести обществу, за что и пострадал. На меня даже уголовное дело пытались заводить: якобы мы какой-то подвальчик сдаем в аренду в два раза дешевле, чем могли бы. Но, к счастью, это всё уже в прошлом.
– Вы правы, лучше от политики вернуться к вопросам творческим. Посоветуйте нашим читателям, что из качественного кино стоит в ближайшее время посмотреть.
– Все с большим нетерпением ждут новый фильм «Жить» Василия Сигарева, который два года назад блистательно дебютировал с картиной «Волчок». Выпускает новую картину «Конвой» Алексей Мизгирев (фильмы «Кремень» и «Бубен, барабан» – Ред.), а Борис Хлебников («Свободное плавание» и «Сумасшедшая помощь» – Ред.) готовит к показу «Пока ночь не разлучит нас». Из иностранного очень советую «Меланхолию» датчанина Ларса фон Триера. Настоящий шедевр!
– Да еще и с такой скандальной славой!
– Да уж, к фильму интерес явно был подогрет скандалом в Каннах. Фон Триер, представляя картину на фестивале, обмолвился: «Хотите, можете считать меня нацистом». Это событие разнесли все мировые телеканалы! Я был на этой пресс-конференции и уверен - со злым умыслом фон Триер ничего сказать не хотел. Просто заболтался.
Потом режиссер долго извинялся, но все равно Европа отреагировала очень жестко. Ведь для европейцев тема нацизма продолжает оставаться крайне болезненной. Это, кстати, тоже к вопросу о нравственности – преодоление последствий нацизма стало огромным моральным подвигом немецкого и других народов Европы.
У нас же в России для переосмысления тяжкого наследия тоталитарного прошлого, увы, не сделано еще ни одного шага.

Беседовал
Антон ЧАБЛИН