О чём мечтаешь, древняя Ташла?..
Журналисты «Открытой» продолжают путешествие по Ставрополю и его окрестностям в сопровождении члена Русского географического общества, автора ряда книг по краеведению Василия Гаазова, возглавляющего «Эко-центр человека» при 25-й гимназии краевого центра.
Наша газета уже рассказала о красотах Русского, Татарского, Мамайского, Таманского, Члинского и Кругленького лесов. Пешком обошли мы памятники садово-паркового искусства города - Барятинский парк, Воронцовскую рощу, Павлову, Бибердову и Ртищеву дачи. На прошлой неделе мы прошли вдоль Третьей Речки - самой, пожалуй, малоизученной среди водотоков Ставрополя.
Только на сайте «Открытой» наши путевые заметки прочитали уже более восьми тысяч человек. В редакцию звонят читатели и предлагают новые маршруты. Мы прислушиваемся ко всем советам, и можем заверить, что у нас припасено много новых и интересных идей для ценителей красоты родного края.
Хочется верить, что на наши публикации есть отклик и со стороны чиновников. Так, после нашей публикации об экологическом состоянии Павловой дачи депутаты гордумы дали поручение администрации разработать программу по сохранению и реконструкции этого прекрасного уголка. Обнародовать документ в мэрии обещают уже к маю, о чем мы непременно расскажем.
А сегодня же мы отправимся по местам, которые в старину назывались Ташлянским предместьем. После того как Ставрополь в начале XIX столетия обрел статус губернской столицы, вокруг него стали появляться предместья. Станица, Мутнянка, Мамайка, Солдатская слободка, Скомороховы хутора (в районе Иоанно-Мариинского женского монастыря). Самым крупным предместьем была Подгорная слободка (севернее Крепостной горы), которая со временем слилась с Ташлянской, протянувшейся вдоль одноименной речки.
Местные жители охотно и с любовью разбивали фруктовые и тутовые сады, однако всякие плоды, выращенные здесь, на северном склоне Крепостной горы, уступали тем, что привозили из Екатеринодара, и сады со временем уступили место огородам. Частный сектор в этом районе остался и поныне...
Поскольку для огородов требовалась вода, Ташлу перегораживали - так возникли пруды. Остатки девственного леса были разбиты на дачи, принадлежавшие пивоварам Антону Груби и Ивану Алафузову, купцу Игнатию Волобуеву и другим. Самая крупная дача - Эмануэлевская, разделенная позднее Сипягинским переулком (ныне улица Железнодорожная) на Ртищевскую и Бибердову, сохранившиеся и поныне.
Среди заметных объектов Ташлянского предместья можно назвать городскую пасеку и армянское кладбище, Елизаветинскую площадь (здесь ныне расположен храм Александра Невского), кирпичные, кожевенные и мыльные заводы, вальцевую товарную мельницу Анпеткова. Именно отсюда мы и начали свою прогулку...
Анпетков – богатейший армавирский купец, который контролировал в Ставрополе почти все производство растительных, рафинадных и сырых масел. В 1908 году он построил около железной дороги огромную товарную мельницу, которая масштабами ничем не уступала другой, на Желобов-ской площади (ныне улица Апанасенковская), принадлежавшей еще одному армавирскому богачу Гулиеву. На том месте, где сегодня находится цирк, ранее располагалась ярмарочная площадь. Потому купцы свозили сюда на продажу муку.
Ну а сразу за железнодорожной станцией (на площади, где находится завод поршневых колец) была своеобразная «промзона». Тут находилось несколько кожевенных заводов и боен. Именно поэтому в советские годы одно из мест в этом районе стали называть «За бойней».
От мельницы Анпеткова начинался большой лес, который протянулся по южному берегу Ташлы до самого впадения ее в Члу. Это местечко назвали Ташлянским склоном и придали ему статус городского леса, тем самым остановив его уничтожение, - по периметру территории выросло множество зданий, но не меньшая опасность исходила от дач, которые напирают на лес с севера.
Со стороны переулка Ползунова, что за старым Успенским кладбищем, взбираемся на крутую железнодорожную насыпь и углубляемся в лес. Это юго-западная оконечность Ташлянского склона. Если двигаться на северо-восток, то можно пересечь весь Ташлянский склон из конца в конец - это примерно два километра пути. Наконец деревья заканчиваются, и мы выходим на большую поляну, густо поросшую кустарником.
Наш экскурсовод Василий Гаазов объясняет, что деревья тут не растут из-за постоянно мокнущих почв, которые называются мочаками. Вода с верхней части горы стекает сюда по многочисленным ложбинам и скапливается в низине, образуя неглубокие лужицы. Осторожно ступая, продолжаем путь.
Лес Ташлянского склона находится вдали от жилых массивов, гуляющих тут немного, а потому и сохранился он вполне неплохо. Хотя и лесом, собственно, назвать его сложно: кучки деревьев перемежаются полянами с мокнущими почвами, которые густо поросли высоченным камышом. В верхней части урочища, что примыкает к Михайловскому шоссе, года полтора назад высадили четыре тысячи дубов. Сколько из них принялись, сказать сложно, но, судя по всему, живых деревьев много. Любопытно, как будет выглядеть эта часть склона лет эдак через двадцать?..
Вдоль опушки леса (это улица Свободная) протянулся водопровод. Недолго думая, дружно взбираемся на него и продолжаем свой путь, оглядывая окрестности уже сверху. Но труба идет все выше и выше, и скоро мы находимся уже на уровне третьего этажа. Деревья едва достают трубы макушками, держаться не за что… Делать нечего, идем дальше, пока не выходим на большую поляну, обозначенную на карте как «производственная база».
Водопровод сворачивает направо в сторону Михайловского шоссе, и мы продолжаем путь вдоль него. Толстенные трубы вскоре выводят нас к ограде насосной станции.
Кстати, лет двести назад городские власти отвели за Ташлой девять десятин земли для тутовой рощи. Патриарх отечественного шелководства Алексей Ребров высадил здесь более тысячи тутовых деревьев, всего 16 шпалерных аллей, выписав их из южнофранцузской коммуны Тараскон.
В 1850 году при Ставропольском тутовом саде повелением кавказского наместника Михаила Семеновича Воронцова была учреждена школа шелководства, которая находилась полностью на самоокупаемости (за счет продаж шелка-сырца, который шел даже в Москву). Всего же шелководством в городе занималось до 140 хозяйств: развитие этой отрасли всячески поощрялось, а за достижения присуждались премии.
Лес, который когда-то подковой охватывал Ставрополь с северо-востока, разделили Михайловское шоссе и Чапаевский проезд. По одну сторону осталось урочище Ташлянский склон, а по другую - урочище, получившее название «За бойней» и протянувшееся по склону возвышенности, на вершине которой в советские годы появилось два завода - асфальтобетонный и железобетонных изделий.
Примерно посреди склона протекает безымянная речушка, берущая свое начало где-то в районе мебельного завода, в Прикумском переулке. Речка пробивает себе путь среди глинистых почв и ближе к жилым массивам прячется в глубоком овраге, который местные жители прозвали Заводским. В районе улицы Украинской ручей впадает в Ташлу.
Мы к ручью подъехали по улице Революционной. Прямо за заборами домов почти отвесно начинается обрыв, по которому журчит тоненькая струйка воды, но когда тает снег, речушка становится бурной, местами с гремучими водопадами.
В 1946 году, к годовщине окончания войны, часть огромного урочища отвели под питомник плодовых и декоративных культур. Ныне он, по всему, переживает не лучшие времена - в свое время аккуратно посаженные рядками елочки поросли кустарником и травой в человеческий рост.
Некогда вся округа была занята лесом, который получил название Пригородного. По улице Радужной, плотно занятой дачами, выезжаем на пустырь. В дореволюционные времена здесь были роскошные выгонные участки. Степь вперемежку с лесом тянется аж до Северного обхода. Зимой пейзаж, откровенно говоря, однообразный, но вот весной или летом пройтись по этим местам, вооружившись определителем растений, просто здорово. Можно спуститься в долину Ташлы, которая дальше от города приобретает стремительное и бурное течение, местами образуя запруды.
Но надо иметь в виду, что неподготовленному человеку гулять здесь непросто, поскольку склон весь изрыт оползнями. Даже под сухой травой видны многометровые «языки» земли, которые спускаются ниже к Ташле. Местами через промоины и косогоры перебраться практически невозможно, и постоянно приходится выбирать удобную дорожку.
Когда-то в этих местах проходила одна из веток Туапсинской железной дороги, подробнее о которой мы расскажем в следующем номере.
Наш экскурсовод Василий Гаазов предлагает посмотреть географическое «чудо» - рукотворный ландшафт.
Находится он неподалеку от Чапаевского моста (тоже части Туапсинской железной дороги), который с одного конца подперли гаражи. На левом берегу Ташлы находится пустырь, огороженный бетонными плитами. Судя по кадастровой карте, эта территория когда-то была выделена под строительство коттеджей. Но строительства нет, зато сюда свозят строительный мусор, который сползает в русло Ташлы, увеличивая пустырь в размерах. Под таким напором человека природа безмолвно отступает.
Погуляв по Чапаевскому мосту, мы отправляемся к Тульскому проезду, где в Ташлу впадает небольшой ручеек. В этом месте перекинут пешеходный мостик - не чета тому, который остался от Туапсинской железной дороги. Но дорога эта тоже старая, и если заглянуть под мост, то можно увидеть остатки еще царской каменной кладки.
Место слияния Ташлы
По другую сторону дороги находится место слияния Ташлы с Члой (или, как ее еще называют, Холодный ручей). Обе речки змеями извиваются среди поросшего камышом пустыря, к которому подступают несколько дач.
Когда-то у места впадения в Ташлу Холодный ручей был зарегулирован небольшим прудом, на котором стояла железнодорожная водокачка (отсюда водовод вел прямиком через Ташлянский склон к железнодорожному вокзалу). Нынче же пруда нет, а на фундаменте водокачки давно стоит чья-то дачка... Хотели тут прогуляться, но из кустов вынырнула громадная, без ошейника, псина. В общем, рисковать не решили.
Последний пункт нашей экскурсии - поселок Селекционная станция. Опознать его на карте нетрудно: так называется и сама улица, которая отходит от Старомарьевского шоссе. Ныне тут все плотно застроено дачами, большинство которых давно заброшены. Между улочками петляют два ручейка, которые огибают проезд Радолицкого и сливаются вместе, давая начало речке... безымянной, хотя и протянулась она километров на шесть, заканчиваясь также у безымянного пруда сразу за Северным обходом, в районе хутора Ташла.
По пути эта речушка собирает многочисленные худенькие притоки, которые также петляют между дачами. Местность здесь особенная из-за обилия глинистых почв: они не пропускают влагу вниз, так что она скапливается на поверхности, образуя мочаки и небольшие болотца. Тут не лес даже, а мангровые заросли какие-то - непролазный камыш в три, а то и в четыре метра!
Предприимчивые дачники перекинули через речушки мостики, проявив смекалку. В одном месте для этих целей приспособили кусок бетонного кольца - вышло не только надежно, но и весьма оригинально.
Поселок Селекционная станция некогда был этаким наукоградом в границах Ставрополя. Сама станция была создана в конце 1930-х, где выращивали кукурузу и сахарное сорго. Имела станция два опытных участка - один в границах города, а второй, основной, - в 25 километрах, на территории Шпаковского района.
Если в царские годы Ставрополь славился шелководством, то в советское время он стал лидером уже по многим направлениям аграрной науки. Стоит сказать, что в нашем крае было шесть опытных станций, в том числе по шелководству, садоводству, ветеринарии, виноградарству, а также три опытных поля (одно из них в Степновском районе, где занимались орошаемым земледелием). Ныне, к сожалению, почти все это утрачено.
Заброшенной мы обнаружили контору селекционной станции, на ее полях массово возникли дачи, заборами обнесены бывшие производственные базы.
Но за что стоит сказать чиновникам спасибо - за то, что сумели сохранить расположенное здесь урочище «Надежда», территорию которого поставили на кадастровый учет.
Подъехать сюда можно со Старомарьевского шоссе, свернув около продуктового магазинчика. Водитель Саша, увидев крутой спуск, категорически отказался ехать дальше, но выручил нас местный мужичок, который все наши сомнения с ходу развеял: «Дорога дальше хорошая, можете ехать смело!»
Спускаемся по склону почти до конца. Поражает обилие заброшенных домиков дачного кооператива с экзотичным названием «Восточный шафран». Когда-то здесь кипела дачная жизнь, а сегодня избушки и сарайчики с распахнутыми окнами и дверями. От огородов и садов даже следа не осталось - все поросло кустарником.
К речушке ведет старая дорога, по одну сторону которой тянется дубовая рощица. Неожиданно лес расступается, и прямо перед тобой вырастает большое болото, поросшее камышом. Осторожно выходим из машины. Под ногами лужи и небольшие ручейки, которые журчат вдоль улочек.
И тишина… Интересно, что должно произойти в стране и с нами, чтобы жизнь вернулась в эти красивые места? Казалось бы, вот он нормальный подъезд - кое-где видны даже остатки асфальта. Некоторые домики сложены из кирпича и выглядят вполне пристойно, надо только заменить окна-двери. Немного вложиться в обустройство - и вот тебе готовое место времяпровождения с весны по осень. А если поставить буржуйку, то и зимой вполне жить можно.
Но прежнего уже не вернуть. Немного жаль.
Добавить комментарий