Пакостники под маской

На Ставрополье обострились атаки анонимщиков, подписывающих свои «сигналы о коррупции» в судебных и правоохранительных структурах чужими именами и все чаще - известных в крае деятелей

«Плесень» доносительства
Давно замечено: в трудные времена из щелей вылезает всякая нечисть, берущая в психологический оборот часть смятенного общества, всякие там прорицатели, экстрасенсы, врачеватели... Простые люди верят всем этим кашпировским - малаховым, как малые дети, отдавая им последние кровные, губя тело и дух.
Высоколобых господ-товарищей из управленческих госстструктур наивными не назовешь, но и они поддаются напору хитрецов, особенно в такие периоды, когда на повестку дня выходит очередная всероссийская кампания борьбы с чем-то или за что-то - как, например, нынешняя   война с коррупцией.
Сразу же бешено активизируется особый вид «спасителей отечества» - анонимщиков, сигнализирующих в «верхи» о преступлениях тех или иных должностных лиц, на поверку виновных лишь в том, что мешают пакостникам урвать себе благ или бабла. 
Раньше-то как было: неподписанное письмо, живописующее «преступления товарища Х», в любой инстанции отправляли в корзину - донос от неизвестного адресата всегда вызывал брезгливое чувство.
В наше время брезгливости в обществе сильно поубавилось. И не только у простых, но и у сильных мира сего, призывающих сограждан сообщать на разные «телефоны доверия» о преступлениях известных им лиц. Анонимное доносительство (а свои имена сигнализирующие, как правило, скрывают) нигде не принесло реальных результатов - ни разоблачений, ни следственных мероприятий, ни судебных возмездий. 
Но наше незрелое общество это разлагает похуже страшной плесени, которой запугали страну после прошедшего с триумфом по ящику одноименного фильма. Антикоррупционная «мода» стала проявляться и в том, что «верхи» вдруг стали рассылать полученные анонимные наветы их жертвам - с вежливой, но по существу иезуитской просьбой «дать объяснения» или в лучшем случае «для сведения».
То есть большие начальники, как простодушная тетя Мотя, подсаживаются на иглу запущенных анонимами механизмов травли. Получается, подыгрывают им - ладно, если невольно. А если власть начинает использовать пахучее творчество как прием обуздания неугодных уже самим чиновникам?!

Против кого воюем?
Недавно во время визита к одному должностному лицу застала его вертящим в руках анонимку на себя, направленную ему с начальственной визой: «принять к сведению». Человек порядочный и не последнее лицо в крае, он чувствовал себя уязвленным. И впрямь: почему, собственно, ему надо объясняться, что у него нет рогов, хвоста и копыт?!
«Я бы анонимки уничтожал сразу при вскрытии, лишая их безымянных авторов удовольствия знать, что они будут прочитаны жертвами их наговоров», - сказал он мне, заметно удрученный стряпней безымянного кляузника.
Совершенно с ним согласна. Разговоры об анонимщиках с их «сигналами» и разоблачениями постоянно возникают и на редакционных летучках «Открытой» как профессиональные уроки безоговорочного и брезгливого неприятия лиц такой категории. Сколько их, возбужденных и суетливых, с кипами документов появляется перед журналистами с предложением «напечатать разгромную статью»... 
«Напечатаем, но под вашей собственной фамилией...» Одна лишь эта фраза заставляет «сливщиков информации», гневных правдолюбцев, всполошенно кудахтать: «Мы боимся, а вы та-а-кие смелые...»
Этих господ-товарищей (случается, что при больших званиях и должностях) мы разворачиваем с порога. Для нас они самые что ни на есть анонимщики и даже подозрительные люди, любители загребать жар чужими руками. То есть, действуя в сугубо личных интересах, они пытаются вовлечь в эту орбиту журналистов независимого издания, подставляя их под удары, но сами при этом желают оставаться невидимками. 
У журналистов «Открытой» нет защитных кевларовых жилетов, нет «кнопки» на Путина и Медведева, нет бюджетных средств, которые миллионами рублей выделяются командой г-на Гаевского официальным изданиям, поднимающим «имидж» этой власти публикациями с политико-гастрономическим рефреном: «Халва, халва...» 
Объединенные бюджетной кормушкой пленники имиджа с остервенением ведут войну на уничтожение издания, имеющего смелость дезавуировать их неправедные дела, открывать ставропольцам правду, говорить то, о чем молчат другие. 
Короче, в душной среде всесилья связей и денег нам, как и всем, трудно и небезопасно жить, но у журналистов «Открытой» есть чувство гражданского самосознания, понимания того, что изменить жизнь в лучшую сторону можно только сложением усилий каждого из нас - всех, кто любит край. И болеет душой, оттого что здесь не все ладно. И совсем неладно с правами граждан - не только слабых, но и сильных, не только бедных, но и богатых. Даже с правами тех, кто при власти и должностях, уж тем более если без них.
Бал в крае правят те, кто приближен к белодомовскому трону. Таким ничего не страшно, даже публичные обвинения в растрате бюджетных средств, нехваткой которых притворно озабочена краевая верхушка. Но такая глухая, немая и незрячая, когда  контролирующие органы и «Открытая» газета называют ей поименно растратчиков, выгребающих из бюджета миллионы, десятки миллионов рублей!

Если прав, не трусь!
Но бал слепоглухонемых не вечен, однажды люди поймут: сила - это когда они вместе, когда не прячась, во весь голос ворье назовут ворьем, а нечестным чиновникам предъявят счет от имени общества. 
И довольно бояться, хватит трусить! Чувствуешь себя правым - открывай забрало, имей смелость публично и аргументированно о наболевшем заявить. Унижен и оскорблен? Иди в бой на защиту своих прав: да - к чиновникам, да - в милицию и в прокуратуру, да - в суды. В конце концов - на митинг, на пикет. Все это - твое конституционное право.
И имей мужество не скулить, что страшно перед начальником, страшно, что запрессуют, выгонят с работы и т.д. А если боишься, ленишься бороться, что-то доказывать, на чем-то настаивать, тогда живи, как живешь - согнув спину и колени. С уничижа-ющей мыслью о том, что ты в своем государстве не сделал ничего, чтобы жить по-человечески, с уважением к себе самому, чтобы создать нормальную среду, навести порядок в жизни, который унаследуют дети и внуки.

Портрет мерзкого явления
Но вернемся к теме анонимов, которые во все времена адаптировались, как тараканы, - прекрасно чувствовали себя в любых условиях.
Но к нынешним временам они приспособились виртуозно: свою анонимную суть скрывают, подписывая разоблачительные саги чужими именами реальных людей. Делают так с расчетом на публикацию или на то, что «сведениями» озаботятся московские «верхи», которые запустят «внизу» механизм крутой нервотрепки для тех, на кого ополчился аноним.
В том, что подлоги с чужими именами стали мерзким явлением, «Открытая» убеждается постоянно.
При этом отмечаем яркую особенность: фальсифицированные доносы все чаще касаются представителей судебной и правоохранительной систем. Ставшую в обществе не только актуальной, но и модной беспощадную критику анонимщики быстро приспособили к реализации своих шкурных интересов.  
Скажем, получает редакция письмо от возмущенной «судейским беспределом» группы подписантов. Связывается с авторами для уточнения деталей - и тут выясняется: большинство из них об этом письме - ни сном, ни духом. 
Не так давно получили письмо от некоего мужичка из района: очень убедительно, в красках описывал, как измывалась над ним и грубила районная судья, рассматривавшая его гражданское дело. 
Чтобы нехорошую служительницу Фемиды обуздать, мы передали жалобу прямо в руки руководства краевого суда. Очень скоро получили ответ, содержащий заявление того самого мужичка, который якобы подписался под письмом в редакцию. Оказалось, его подпись подделали, а он, как пишет, слава богу, не судился никогда и упомянутую судью в глаза не видел. 
Конечно, нетрудно предположить: оболганная судья вынесла наверняка справедливый приговор в отношении анонима - вот душонка пакостника и раскрылась, как унитаз.

Аноним скрывается под чужим  именем
Бешеные атаки анонимов идут и на нынешнее руководство краевого суда, принявшее в свое время тяжелое наследство, в котором сегодня явственно обозначились положительные перемены. В их числе большая открытость и прозрачность судопроизводства, кадровые перемены. Отправлены в отставку (правда, без особой огласки) малопрофессиональные или дискредитировавшие судейское звание служители Фемиды. По этой причине на близком «выходе», как поговаривают, еще некоторые судьи, в том числе известные антигерои публикаций «Открытой» газеты. 
На примере официальной переписки можем свидетельствовать о заинтересованной и оперативной реакции краевого суда на жалобы населения, которые по сравнению с прошлыми годами перестали, наконец, быть обвальными. 
Эти перемены, разумеется, задели чьи-то интересы - личные, финансовые, служебные - и доносы обиженных пошли в Москву. Да не абы от кого - под ними стоит подпись депутата Пятигорской гордумы, авторитетного в крае человека. А еще подпись служительницы Фемиды - уважаемого в среде коллег члена краевого суда. Ну как не поверить «разоблачительным» письмам заслуженных и авторитетных людей. 
Но и судья, и депутат бурно негодовали, узнав о существовании неведомых им писем и о том, что их имена грубо и нагло использовали анонимы. 
Однако есть еще один сорт людей, которые также нагло треплют имена судей, распространяя слухи о своих якобы доверительных с ними отношениях, а следовательно, имеющих-де возможности влиять на принятие нужных решений.
И ведь, представьте, даже должност-ные лица в эти «особые» отношения верят, по-глупому ведутся. И сами становятся или посмешищем, или жертвой авантюристов, по сути, тех же анонимщиков, натянувших на себя, как незабвенный Хлестаков, чужую маску.

Это кто же распускает слухи зря?..
Для иллюстрации приведу забавный, но и показательный пример, когда в глупейшей (но и постыдной) роли оказалась недавно сотрудница городской администрации Ставрополя. Она заявилась в кабинет судьи, которой было отписано на  рассмотрение дело бывшей сотрудницы той же администрации, пытающейся в своем иске отстоять кусок незаконно отхваченной ею земли.
Своим доверенным лицом в суде истица определила безработного сына, который и убедил чиновную даму, что коль мамашкино дело попало к судье М., то нужное судебное решение у них в кармане. Чиновница этот расклад  так прямо судье и выложила, уверовав, что Фемида и впрямь союзница ее «подружки». 
Судья, чье имя и звание так запросто дискредитировались, просто поперхнулась от негодования. В праведной  ярости она потребовала от чиновницы тут же позвонить мурому сынку истицы. Та позвонила и стала с ним ругаться «за вранье»...
Об этом инциденте нам стало известно совершенно случайно: разговор проходил при открытых дверях, так как принципиальная судья никогда не ведет приватных бесед закрывшись в кабинете. Таким образом читатель «Открытой», оказавшийся рядом, и стал свидетелем сцены, о чем - с большим уважением к судье - и рассказал главному редактору газеты.
В этой истории есть прелюбопытный момент. Мамаша этого сынка, то есть истица, - «героиня» нескольких острокритических статей в «Открытой» газете. В них рассказывалось о том, как эта чиновница, используя свое служебное положение и связи в горадминистрации, бесстрашно фальсифицируя документы, заграбастала под строительство собственного магазина участок земли, выделенный в свое время под остановку общественного транспорта. 
Бросаясь на защиту семейной собственности, ее безработный непутевый сын жестоко избил находящегося при исполнении служебных обязанностей сотрудника МЧС. Тот целый месяц провалялся в больнице, а потом долго, но безуспешно пытался привлечь к уголовной ответственности кулачного мордоворота со смутной биографией.
Но сынок чиновницы уголовной ответственности непостижимым образом избежал. «Очевидно, что мать от ответственности сына «отмазала», - резонно предположил автор статьи «Остап Бендер в юбке», расследовавший происхождение богатств этой дамы и ярко нарисовавший моральный облик ее самой и неработающего вздорного наследника. 
Видно, с надеждой на помощь крышевателей экс-чиновница (которая после публикации распрощалась с доходным креслом) подала иск к «Открытой» о защите «чести и достоинства», требуя опровержения десятка фактов коррупционной направленности, приведенных в статье.
Все до одного приведенные в статье факты редакцией были доказаны железно: мошенница перещеголяла Остапа Бендера, а он, как известно, закон все-таки уважал. 
Но судья захотела оставить ей хоть крохотный шанс торжества, из всего иска признав оскорбляющей «честь и достоинство» дамы единственную фразу: «Очевидно, что мать от ответственности сына «отмазала».
Оставив истице зацепку о ее якобы задетой «чести», судья в своем решении не учла морального облика как самой заявительницы, так и ее сына, совершившего противозаконный поступок в отношении госслужащего.
Внутреннее убеждение, которым при вынесении решения руководствуется служитель правосудия, у этой судьи, на мой взгляд, не сопрягалось с гражданской позицией, с гражданским самосознанием. Потому и вернулось все на круги своя: теперь сынок чиновницы успел уже «замазать» другую судью (даже не приступавшую к рассмотрению нового дела его мамаши) клеветническим утверждением, что он ее... ангажировал. 
Но, к сожалению, это не имело последствий для распространителя слухов и чиновной дамы, готовой реализовать их в неправедных целях.  Ведь рассмотрение дела-то еще не начиналось, а потому преподать им урок у судьи процессуальных возможностей не было.

А кто защитит самих судей?
Любые попытки анонимно, то есть без огласки, в тиши кабинетов, давить на суд самими служителями Фемиды должны пресекаться резко и категорично. Случись вышеописанное в судебном процессе, оболганная судья М. (за порядочность ей честь и хвала!), наверное, могла бы установленный факт дискредитации судебной власти «сынком» облечь в частное определение, вынеся его и в отношении клеветника, и в отношении сотрудницы городской администрации за неуважение к суду (а как иначе рассматривать простецкое поведение  в судейском кабинете чиновницы мэрии, пытающейся предварить итоги еще не состоявшихся слушаний по делу ее «коллеги»?). 
Угроза публичности, вынесения судьей частных определений быстро бы отбила охоту «давильщиков» использовать свой служебный и властный ресурс. Ударило бы и по любителям врать про свои мифические возможности «договариваться» с судом. Такие люди и плодят у населения убежденность, что так оно и есть - всегда и везде.
Нет, отнюдь не так, уверяю вас как редактор независимой газеты, на  непростом опыте общения журналистов с судьями и судами. Туда нам приходится ходить часто, в основном отбивая атаки тех, кто после разоблачительных публикаций хотел бы заткнуть нам рот и без помех воровать дальше. 
Затыкать не получается - отстаивая истину, мы поднимались по инстанциям иногда по многу-многу месяцев, преодолевая нередкую судейскую предубежденность к журналюгам, но свою правоту доказывали. Доведем до последней судебной инстанции и «оправдательную» фразу об «отмазанном» сынке чиновницы. В этом нашем стремлении нет никаких амбиций, но есть четкое понимание: безнаказанность опасна для общества, судебная «индульгенция» опасна вдвойне и втройне.

Что неизвестно широкой публике
Частое общение с судами и судьями, пусть и на сугубо официальном уровне, открыло нам глаза на обстоятельства, публике неизвестные. В первую очередь на то, сколь тяжел судейский труд - физически, психологически, морально. Если бы кто знал, насколько порой беззащитны и уязвимы эти люди с непроницаемыми лицами и в длинных черных мантиях, перед которыми в зале суда почтительно встают все.
Беззащитны не только от преступников, но и от огульной людской молвы, от клеветников, доносителей-анонимов, от суровых (и не всегда справедливых) наказаний, ибо у членов этого сообщества, поверьте, полно «следящих» глаз и «бьющих» рук. 
Среди них точно нет «монстров», просто-де жаждущих упечь человека за решетку. Но много достойных, щепетильных, интеллигентных людей, способных порой и на героические поступки - рассказала бы, если б позволила газетная площадь.
Да и тема сегодня другая. О том, в каких условиях незримого, но мощного давления пребывают ныне безмерно охаиваемые правосудная и правоохранительная системы, власть над которыми пытаются взять проверенными способами - угрозами, подкупом, доносами, телефонным правом...

Запросы «обеспокоенных» начальников
Как-то при встрече с председателем Ставропольского краевого суда Александром Юрьевичем Корчагиным разговорились мы с ним примерно на эту же тему. «Я всегда поражаюсь, когда читаю поступающие мне письма от должностных людей с просьбами «внимательно отнестись к рассмотрению дела» того или иного фигуранта. Это чистой воды давление на правосудие под «невинной» фразой о «внимательном» подходе к лицу, небезразличному авторам «запросов», да еще и составленных на официальных бланках. В определенном смысле это и проявление неуважения к суду: что это значит - «рассмотреть внимательно»? А другие дела мы рассматриваем на коленке, что ли?!» - не скрывал возмущения глава судебного ведомства. 
Но Корчагин уже знает, как, отстаивая независимость суда, остановить поток вежливых просьб высоких покровителей об «особом внимании» к некоторым фигурантам гражданских и уголовных дел: «С нового года мы, пожалуй, начнем эти запросы вывешивать на сайте краевого суда - пусть все знают, кто и за кого просит и чьей судьбой так нервно озабочены большие начальники». 
А я при этом подумала с благодарной признательностью вот о чем. На недавнем совещании Совета судей России, членом которого является и Александр Корчагин, были определены важнейшие задачи ближайшего времени. Система должна стать открытой и прозрачной для россиян, а суды полностью независимыми.
А для людей в мантиях на первые позиции выходят морально-этические вопросы, жесточайшее требование к соблюдению профессиональной этики, нравственных и поведенческих норм. В крае эти установки, по всему, принимают всерьез и надолго.

Людмила ЛЕОНТЬЕВА

Вера02 января 2010, 13:13