Подельники: карьера – в гору, а совесть – в пропасть...

Возвращаясь к напечатанному 

Судебная практика: дотошный анализ 

Подельники: карьера – в гору, а совесть – в пропасть... 

Кому служат и как действуют на поприще местной Фемиды одетые в судейские мантии М. Дубровская, А. Косолапова и другие заединщики договорняков, отрицать которые уже невозможно в силу неопровержимых доказательств. 

Да, на Ставрополье воцарился правовой и коррупционный беспредел – свидетельств пруд пруди. Но главное подтверждение – в глухом молчании руководства ведомств на любую информацию об этом. Даже на самую шокирующую типа сбора денег с бизнесменов и сельхозпредприятий с гарантией «нужных для них судебных решений». 

Или о том, что судья вела заседания на нетрезвую голову и писала в решениях черт знает что. Или о кулуарных договоренностях судей с одной из сторон процесса, а также с прокурорами, полицейскими и прочими госчиновниками. 

О том, что «особые дела» (где деньги и чины) проходят особое сито руководства суда и апелляционных коллегий, которые приходят на заседание с готовыми решениями. (На этом засветились краевые судьи Селюкова, Безгинова, Берко, Мясников, Гукосьянц, Медведева, Осипова, Евтухова, получавшие от редакции отводы по недоверию – с приложением доказательств прямого сговора, их зависимости от указаний начальства). 

А уж доказательствам преступлений против правосудия подчиненными Армена Мкртычяна, председателя Октябрьского райсуда «Открытая» посвятила серию статей. Однако – вопреки требованиям закона – ни на одно из расследований с фактами шулерства и жульничества в судейском исполнении руководство краевого суда не ответило. 

Презрительное отношение к общественному мнению правосудное ведомство Константина Бокова характеризует в наивысшей степени демонстративно. И гораздо круче, чем склонные к тому же другие структуры власти, которые однако еще пытаются сохранить лицо, изображая хоть какой-то интерес к запросам населения. 

Отказ исполнять законодательные нормы, обязывающие чиновников отвечать на публичную критику, объясняется, как полагаем, следующими обстоятельствами. 

Во-первых, невозможно опровергать неопровержимое (зафиксированное нами документально) без риска быть снова пойманным на вранье и подтасовках. 

Во-вторых, покончить с необходимостью отчитываться перед обществом Боков решил радикально –уничтожить критиков своей деятельности репрессивной мощью огромного ресурса. Истребить до физического небытия ненавистное печатное издание, поставив эту задачу подчиненным.  

***

Эта задача вышла на первый план, когда ее поддержал другой должностной молчун – начальник ГУВД генерал Мишагин. Силовик с собственными взглядами на будущее сельскохозяйственного края, в яблочко совпавшее с желанием земельных магнатов «Продимекса» подмять под себя лучшие земли Ставрополья. 

Такая силища крушила крошечную редакцию в духе разбойников с большой дороги – грабила, арестовывала, угрожала, лишала свободы.  

А когда едва живое СМИ пошло в суды, заговорщики включили договорняки на всю преступную мощность, превращая в труху все законодательные нормы, обнуляя деятельность любой защиты по восстановлению конституционных прав участников процессов. То есть в открытую и массово совершаются преступления в самом обиталище Фемиды, самими ее служителями под защитным покровом черных мантий. 

***

ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ПРАВОСУДИЯ в последние годы стали обычной практикой этих краевых ведомств в противовес специальным разъяснениям Верховного суда России об ужесточении ответственности за незаконные действия судей и правоохранителей. 

В основе деятельности краевого суда безоговорочное послушание установкам начальства на вынесение «нужного» определения – главное условие для продвижения по карьерной лестнице (в наших расследованиях множество примеров). 

Индульгенция на любые проступки и мерзопакости во исполнение поставленной начальством задачи, тотальная безнаказанность, гарантируемая сверху, развратила правосудное сообщество до критических значений. В тепличных условиях зародились и расцвели настоящие криминальные таланты с циничным «правосознанием», способные на такие изощренные жульничества, фальсификации, что просто свет туши: (см. «Судейские уловки все ближе к уголовке» (№6 от 18.02 2019 г.); «Правовое шулерство в ставропольских судах являет себя все чаще. Доказательств в избытке» (номер от 16 декабря 2020 года). 

И теперь эти «таланты» были брошены на то, чтобы судебными решениями спасать полицейских беззаконников, камуфлировать их преступления, участвовать в фальсификации документов. И внаглую не принимать исковые заявления редакции к руководителям полицейских подразделений, участвовавших в ограблении редакции.  

Имена этих «правоприменителей» (так они любят себя именовать) мы назвали открыто: Н. Кулиева, Е. Степанова, Т. Емельянов, В. Воробьев, М. Бирабасова, М. Волковская, М. Дубровская… 

Все дела полицейской шпаны были сконцентрированы в Октябрьском райсуде, где процессом их отбеливания верховодил Армен Мкртычян, обязанный председательской должностью зампредседателя краевого суда О. Козлову, отсылавшему председателям городских и районных судов письменные распоряжения о репрессиях в отношении сотрудников газеты (см. «Судейские договорняки страну вгоняют в тупики» (№ 3 от 20 03. 2022 г.); «Кто вы, господа Мкртычян и Козлов, решалы, лидеры ОПГ?» (№ 6 от 20.06 2022 г.) 

Концентрация дел в ведомстве Мкртычяна давала ему возможность рулить подчиненными, дружно разваливающими дела по обвинениям силовиков в преступлениях.  

Сотрудники редакции, ее юристы и адвокаты оказались в полной и абсолютной власти одетых в мантии людей, действующих в парадигме профессионального и человеческого бесстыдства, засиливая (узаконивания) преступления должностных лиц, фальсифицированные протоколы, ложные свидетельства, злорадно пресекая нам, жертвам их сговора, любую возможность защищаться. 

Именно в Октябрьском райсуде редакция оказалась в руках группы особо циничных исполнителей договорняка- М. Бирабасовой, М. Волковской, М. Дубровской. 

Называть их судьями не стану даже под угрозой расстрела. Эти дамы представляют реальную социальную опасность для общества, для любого гражданина, которому, не моргнув глазом, припишут любое преступление, что равносильно по меньшей мере моральному убийству. Это убеждение основано на фактах, которые я дотошно проанализировала в статье «Полиция грабанула чужое имущество, а потом повторно арестовала … у самих себя» (№ 7 от 20 .07. 2022 г.).  

А уводила Дубровская от ответственности начальников новоалександровской полиции Елфимова и Рагулина, организаторов первого по счету ограбления редакции прямо на дороге, по которой машина с тиражом шла из типографии. Им редакция и предъявила один из первых исков, обвиняя в преступлении. 

***

Елфимов и Рагулин за спасением бросаются к А. П. Мкртычяну (их непроцессуальные обращения находятся в материалах дела –в спешке, видать, забыли изъять следы договорняка). 

И возникает очередной эпизод преступного сговора: судья Промышленного района (в прошлом сотрудник полиции) В. Воробьев, уже начавший рассмотрение дела, вдруг переобувается в воздухе – резко и самоуправно меняет заявителя иска.  

Вместо «физлица» - главреда Леонтьевой (проживающей в Промышленном районе) в качестве пострадавшего судья «назначает» юрлицо (по адресу редакции в Октябрьском районе).  

Между тем юрлицо - это искусственный фиктивный субъект права, которому не присущи ни моральные, ни физические страдания, которые испытывает человек. Зачем было Воробьеву наделять «страданиями» юрлицо? Объясняем.  

Подмена, которую осуществил судья, преследовала одну задачу - сменив подсудность дела, подыграть Мкртычяну, концентрирующему в своих руках все дела, связанные с преступлениями должностных лиц полиции.  

Наше исковое заявление о преступлении Елфимова и Рагулина было передано Воробьевым в Октябрьский райсуд, где и бесследно исчезло. Его следов в частном «правосудии» Мкртычяна мы не находим до сих пор.  

А в руках его закоперщицы М. Дубровской вдруг оказывается иск новоалександровского участкового Полупанова, «обнаружившего» фейки в газете, арестованной десять месяцев назад.  

То есть почти год в РОВД искали, к чему бы прицепиться, пришить какое-нибудь правонарушение. А поскольку сроки привлечения по «правонарушениям» слишком краткие, тупари в погонах потом еще дважды арестовывали ту же газету в собственной кладовке. 

Что за «фейки» обнаружил парадоксально безграмотный участковый? Ни их обозначений, ни конкретных обстоятельств, ни доказательств в материалах дела нет вообще.  

Как нет их и в постановлении Дубровской, в которое она внесла «сведения», отсутствующие в протоколе Полупанова, извратила в нем слова адвоката защиты – словом, фальсифицировала материалы, не содержащие ни единого основания для «рассмотрения». 

Напропалую жульничащая дама не давала нам возможности задавать вопросы Рагулину и Полупанову, отказалась оглашать «материалы» дела, вопиющие о фальсификации, отказала в прениях адвокату и вынесла вердикт пустым стенам – в отсутствие сторон процесса. 

Так что ровным счетом никаких надежд не было и на честное «рассмотрение» апелляционной жалобы на определение Дубровской, насквозь фальсифицированное.  

Понимали, что беспредельщина, которую творила эта дама, осознанно совершившая должностное преступление (см. выше), возможна только в случае сквозного(снизу доверху) коррупционного сговора, который мы в деталях описали в расследовании. 

Понимали, что судья А. Косолапова заведомо неправосудный акт Дубровской оставит без изменения, что и произошло, чуда в темном царстве краевого судилища не случилось. 

Но мы, журналисты-расследователи, юристы и адвокаты «Открытой», хотели воочию увидеть и услышать, каким же фантастическим образом апелляционная судья Алла Косолапова может утвердить обвинение главреда «Открытой» в распространении «фейков», указаний на которые нет нигде – ни в протоколах полиции, ни в определении Дубровской.  

Как же это возможно приписывать человеку преступление (правонарушение) на пустом месте, без какого-либо разъяснения, в чем же конкретно состоит вина? Тем более что полицейский фальсификатор обвинение в «распространении» отнес к печатному СМИ, которое, будучи арестованным, до читателя не дошло? 

***

Ждать судью пришлось полтора часа – по всему, Косолапова усиленно консультировалась со «штабом». Не извиняясь за опоздание, Косолапова повела заседание невнятным полушепотом (для нейтрализации аудиозаписи?).  

Отказала во всех ходатайствах защиты, не задала ни одного вопроса по озвученным фактам полусотни фальсификаций. И через минуту(!) пребывания в совещательной комнате засилила постановление Дубровской.  

Разъяснений Косолаповой мы не дождались, в чем конкретно состоит наше злостное правонарушение, какими фразами и в какой статье газеты (под № 44), спрятанной в полицейской подсобке, «содержится заведомо недостоверная, общественно значимая информация (под видом достоверных сведений»).  

Между тем как ст. 3.1 КоАП устанавливает, что административное наказание применяется «в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами». 

Очередной судейско-полицейский договорняк руководителей обоих ведомств состоялся. Но в этот раз в нем была заложена мощная мина замедленного действия, а точнее хитрая подлянка. Каким образом она себя проявила, редакция изложила в письме лично председателю крайсуда К. Бокову, часть которого публикуем ниже, выделив шрифтом. 

« …Судья Косолапова злонамеренно проигнорировала право лица, привлекаемого к административной ответственности, получить разъяснение судебного решения, несмотря на требование стороны защиты.  

Цель такого поведения судьи Косолаповой – закамуфлировать очевидные признаки фальсификации данного дела участковым инспектором Новоалександровского района Полупановым, исполнявшим указание своих руководителей – Елфимова и Рагулина.  

Без разъяснения того, какая заведомо недостоверная общественно значимая информация (под видом достоверных сообщений) распространена в тираже № 44(955), невозможно обеспечить предупреждение административного правонарушения. 

В нарушение ч. 1 ст. 29.11 КоАП РФ и Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2005 г. № 5, не давая разъяснений, в чем конкретно состоит данное правонарушение, Косолапова таким образом злоумышленно формирует «судебную практику», обеспечивающую широкие возможности для произвола полиции. 

То есть предоставляет возможности для последующих репрессий в отношении тех же лиц путем возбуждения искусственных (ложных) административных производств, решаемых судами в интересах фальсификаторов». 

На прошлой неделе прошла информация по уголовному делу попавшегося на взятке ставропольского судьи, пока что редкий случай в крае, где вовсю идет торговля правосудием.  

Нескончаемость арестов чиновного ворья силами спецслужб лишь подтверждает, что коррупция в крае, возможно, вступила в стадию необратимости. Коррупция пронизала все жизненно важные структуры госуправления, чиновники которых из защитников конституционных основ превратились в их подрывников с огромными полномочиями. 

Выход – полная и абсолютная зачистка коррупции, противостоять которой радикально в настоящий момент просто некому. Подтверждение этому «добровольная» отставка краевого прокурора Александра Лоренца – истинного государственника, побежденного «пятой колонной».  

Что же делать в условиях полного гражданского бесправия нам, простым людям? В первую очередь шаг за шагом фиксировать документальные свидетельства подрывной деятельности поименно называемых лиц с их колоссальным материальным и должностным ресурсом. 

Такие свидетельства – одно из главных условий выхода нашей страны из многослойного кризиса, ее выздоровления, восстановления и обновления, неизбежность которых подтверждается всей отечественной историей.  

И еще законом кармы, настигающим пакостников в мантиях и погонах, образ которых навсегда слился с золотым унитазом, более того – трансформировался в соцсетях в сочное прозвище «унитазники» (новоявленное словцо, поразительное по своей понятийной объемности!).  

Так вот, многократно атакованная унитазниками «Открытая» продолжает шаг за шагом фиксировать их преступления против Правосудия, против нашей родины России – с убежденностью, что время ответственности обязательно наступит, и произойдет это скоро. 

Людмила ЛЕОНТЬЕВА