Проба пера

Ей говорили: "Поплачь, поплачь!"

 В подвале горящего Грозного четыре женщины - русская, осетинка, чеченка, украинка - пели о любви к жизни, чтобы выдержать горе и утраты

Наши родственники живут в разных уголках России. Мы поддерживаем связь со всеми: пишем письма, созваниваемся. Много близких людей живет и в нашем селе Александровском. Среди них бабушка Надя - беженка из Чечни, пережившая две войны.
В 65-м году бабушка вышла замуж в город Грозный. Женя, так звали мужа,  работал на заводе «Красный молот», а она - на швейной фабрике. У них было двое детей, друзья. В этом красивом городе они прожили много счастливых лет, пока война не разделила их жизнь на две половинки.
Дочь успела уехать из города, а бабушка с мужем и сыном не смогли выбраться из пылающего Грозного. В их подъезде осталось всего шесть человек: осетинка Фатима, чеченка Асият, украинка Ульяна и бабушка Надя, ее муж и сын. Когда начинался обстрел, они  спускались в подвал. Здесь у каждого были приготовлены теплые вещи, керосиновые лампы, немного еды. В этом подвале соседи провели много часов и дней.
Фатима рассказывала о своей маме-мастерице, чьи пироги с мясом и сыром ценили все соседи. Дети Фатимы выросли и уехали, а она осталась в родном городе. 
Асият прямо перед войной выдала замуж дочь. Та жила в селении под Грозным и часто передавала матери продукты. Асият всегда делилась едой с соседями - ведь им ждать помощи было не от кого. 
Тетка Ульяна накануне войны приехала в Грозный из Днепропетровска к дочке нянчить внучку. Но началась война. В комнату дочери попал снаряд, семья погибла, осталась лишь Ульяна - одна в незнакомом городе. 
Только бабушка Надя не была одинока, рядом с ней находились близкие. Но потом пуля снайпера убила сына. Хоронить на кладбище не могли - закопали ночью рядом с домом, завернув в стеганое одеяло. Бабушка не могла плакать, а женщины, обняв ее, уговаривали: «Поплачь, поплачь!» 
Через полгода не стало мужа: не выдержало сердце. И не было сил на слезы. Только ощущение пустоты и одиночества. Ей хотелось кричать и бить кулаками в стены подвала, но не могла, да и нельзя было. Тогда неожиданно для себя и всех, кто был рядом, она тихонько запела: «Я люблю тебя, жизнь...»
Фатима, Асият и  тетка Ульяна подхватили: «Я люблю тебя снова и снова...»
Четыре женщины разных национальностей и возрастов в темном подвале горящего города вполголоса пели о любви к жизни. Пели, так надеясь на взаимность...

Аня ЮРКОВА,
ученица 7 класса СОШ №16 
с. Александровское

Глаза деда

Откуда-то издалека слышу тихий голос: «Все ничего, только бы не война»

Сегодня в моей памяти вспыхнули его глаза. Глаза деда. Беспомощные и почти прозрачные... Морщинки в уголках, редкие ресницы... Сердце сжимается, стучит, потом замирает и камнем падает в живот. Становится больно. 
И вдруг, как по ниточке, всплывают воспоминания: дрожащие руки бабушки, фрагменты военных фильмов и та фронтовая открытка 1945 года... Ровный почерк, буквы строгие, сдержанные... И подпись: «Папа». Резные пожелтевшие края, выцветший букет цветов... Но та любовь греет, обжигает изнутри.  И это спустя 65 лет... 
Фотография. Узнаю родные черты. Дедушка улыбается, обнимая товарищей. 1943 год. Добрая грусть внутри. Глаза намокли. Большими глотками допиваю остывший чай. Откуда-то издалека слышу тихий голос: «Все ничего, только бы не война».  Дрожь по телу... Оборачиваюсь. Никого нет. Свет приглушен.  Тишина глушит. Память играет со мной.  «Только бы не война», - звучит в ушах голос бабушки. 
Скоро утро. А военные истории из мыслей не уходят. Переворачиваю ворох старых бумаг... у себя в голове. И где-то далеко, почти на чердаке, нахожу коробочку. Потемневшую, сырую...
Перебираю документы, тетради и неожиданно нахожу потерянную частичку прошлого. Открываю... «За оборону Кавказа», «За освобождение Польши», «За взятие Берлина»... Мурашки по телу. Пахнет войной и Победой. Помню теплое молоко, печенье... Дрожащий голос деда... Глаза блестят от слез. Всего тогда я не понимала. Да и сейчас сложно. Вспоминаю, как дедушка рассказывал о друзьях, дошедших с ним до Берлина, поглаживая стопку писем, перевязанных шпагатиком... 
Рассвет я встретила на этой планете, перебирая записки, читая мысли по глазам на фото, вытирая слезы, вспоминая рассказы о тех четырех годах. Еще долго мне снились его глаза, когда-то карие, но ставшие прозрачными от увиденной войны...

Юлия  ОВЧИЯНЦ, 
ученица 9 класса СОШ №1 
Ставрополь

Голос учителя

Бывший сын полка, вернувшийся с войны инвалидом, стал любимым педагогом для сотен учеников

Мои родители учились в одной школе. Они часто рассказывают мне о своем детстве, и, когда говорят о школьных годах, всегда вспоминают учителя физики и астрономии Ивана Петровича. Ученики так любили его предметы, что в классах, где он вел уроки, не было ни одного неуспевающего! 
О математике Иван Петрович рассказывал, сравнивая  цифры с нотами, законы физики раскрывал на простых жизненных примерах, о созвездиях говорил, словно сказку читал. Ночами водил учеников в «звездные экскурсии»: вооружившись школьным телескопом, дети и учитель вглядывались в небо, отыскивая Большую и Малую Медведицу, Млечный путь, созвездие Скорпиона. 
Иван Петрович был одинок, его семьей стали ученики. Весной и осенью они ходили в походы, разбивали лагерь, разжигали костер, на котором варилась лучшая в мире пшенная каша и кипел чай, заваренный на листьях боярышника. С нетерпением ждали ночи, чтобы снова отыскать в миллиарде светящихся точек знакомые созвездия и услышать истории о Персее и Андромеде...
Я много слышал об этом удивительном человеке, но никогда не видел его. Только представлял себе - высокого, сильного, веселого...
Однажды мы ехали на отдых всей семьей, и в одном селе мама попросила отца остановиться у рынка, чтобы купить продуктов. Мы уже возвращались с покупками к машине, как вдруг мама остановилась, глядя на невысокого пожилого мужчину в очках, направлявшегося к торговым рядам. Он был без ноги, с подвернутой штаниной и с трудом передвигался на костылях. Мама быстро подошла к нему, и, горячо улыбаясь, заговорила. Затем, оглянувшись, подозвала меня и сказала: «Познакомьтесь, Иван Петрович, это мой сын». 
Я был поражен: неужели тот самый Иван  Петрович?! Мои родители так часто говорили о нем, но ни разу не упомянули, что учитель был инвалидом. 
Только после этой нечаянной встречи, я узнал от мамы, что ногу Иван Петрович потерял ребенком на войне. Когда ему было тринадцать лет, он остался без семьи. Осиротевшего мальчика подобрали отступавшие советские войска. Ваня стал сыном полка и прошел путь от Бреста до Берлина. 
Пули не касались ребенка, будто понимая, что у него вся жизнь впереди. Только одна не пожалела, и тяжелое ранение привело к ампутации. Так для сына полка закончилась война и началась жизнь молодого инвалида. 
Учитель всю жизнь прошагал на костылях: закончил школу, институт, стал педагогом. На работе директор выделил для него кабинет на первом этаже школы, и это была единственная поблажка, которую принял Иван Петрович. Он работал на износ. Коллеги его уважали, ученики обожали. 
Сейчас они уже водят в школы своих детей, но, я уверен, помнят голос учителя, который учил их слышать музыку в цифрах и видеть сказку в ночном небе.

Александр ТРОФИМ,
ученик  9 класса СОШ №16 
с. Александровское

Дневник моей сверсницы

Он заканчивается многоточием, но это не продолжение, это конец

Как-то обычным теплым днем я подошла к компьютеру, чтобы проверить почту. Все как обычно: несколько писем от друзей, поздравительная открытка к прошедшему дню рождения и еще одно непонятное послание. Я подумала, что это очередное «письмо счастья», в котором написана некая «мудрость» с настоятельной просьбой переслать ее пятидесяти друзьям, и машинально щелкнула мышкой. 
Но это оказалось не «письмо счастья». В послание был вложен дневник девочки, моей ровесницы, больной раком. 
Я не хотела его читать. Подумала: нет времени, мне скоро выходить из дома и уже пора собираться. А потом поняла: это предлог, я просто боюсь читать эти строки. 
Закрыть дневник я не смогла. Пролистнула страницу и быстро побежала глазами по тексту - очень быстро, так, чтобы не успеть понять ужаса написанного и не расплакаться, а точнее, не зарыдать. 
...Она жила в маленькой темной квартире с мамой, там все было очень темное: мрачные шкафы, серые обои, даже детские игрушки были какими-то тусклыми. 
Она была неизлечимо больна. С каждым днем ей становилось все хуже и хуже. Ей было трудно вставать. Уже давно она не выходила на улицу - доктор строго-настрого запретил, да она и не могла. В гости к ним кроме врача никто не приходил.
Однажды мама, чтобы как-то ободрить угасавшую дочку, принесла с работы списанный компьютер. И тогда девочка открыла невиданный мир - Интернет. Она нашла друзей, начала вести дневник. Но в нем она не рассказывала о своих страданиях, нет. Писала о счастливом детстве, о том, как ходила в школу, гуляла с друзьями и ездила на море с родителями, писала об обычных для нас вещах, которые мы не считаем ничем особенным. 
Но однажды, не выдержав, она начала рассказывать о своей боли и задавать вопросы, на которые никто не мог ответить. Почему все так сложилось? Почему она больна, когда так хочется жить? Почему ей никогда не сделать таких простых вещей – не прогуляться в парке с мамой, не поболтать на переменке с одноклассницами, не попасть под дождь, возвращаясь с дня рождения друга?
С каждым разом она писала все меньше и меньше, а когда у нее не было сил, она просто ставила какие-то знаки, чтобы ее друзья знали, что она еще жива.
Последняя запись в ее дневнике - три точки, но это не продолжение, это конец.

Анастасия  ПЕРЕБЕЙНОС, 
центр «Поиск», 11 класс
Ставрополь