Читаем «Открытую» всей семьей – мы с мужем и взрослый сын, правовед, – и, естественно, следим, как развиваются события в племколхозе «Россия». И особенно нас зацепили уже не раз упоминаемые в статьях пыточные условия содержания избранного народом председателя колхоза А. Гринева.
Что же этакого мог совершить (по описаниям) «интеллигентный, уравновешенный, законопослушный, с проблемным здоровьем человек», чтобы его постоянно держали в карцере – без медицинской помощи, без лекарств, на голодном пайке, с запретом на передачи и встречи с родными.
«Пыточные условия» сотрудники УФСИН вряд ли создают по собственному злому умыслу, скорее, они выполняют указания руководителя следственной группы, занимающейся «гороховым» делом, которое, как видим из публикаций разных СМИ, по всему не лепится-не сшивается и обвиняемого Гринева долбят бесчеловечными условиями, которые его добивают физически.
Чьи указания исполняет руководитель изолятора? Здесь наверняка можно вести речь о превышении им служебных полномочий. Он не опасается уголовной ответственности? По этой статье отправились на нары многие его коллеги в разных регионах страны.
Информация о пытках не нова: наш знакомый, сидевший в СИЗО, рассказывал похожую историю. Его держали в карцере несколько месяцев, добиваясь, чтобы он признал вину, которой за ним не было. Он говорит, что «по внутренним документам» СИЗО он якобы сидел все время в общей камере, потому что бесконечно держать его в карцере было не за что: не то что режимных правил не нарушал, боялся лишнее движение сделать, лишнее слово сказать.
Но потом понял: многомесячные изматывающие пыточные условия здесь создавали злонамеренно, чтобы довести до невменяемого состояния, чтобы человек признался в том, чего не совершал, или взял на себя следственный «висяк» – нераскрытое преступление.
Газета писала о молодом парне Косте Верхотурове, которого именно в этом СИЗО, понуждая к самооговору, пытали: избивали и душили, надев ему на голову пластиковый мешок. И в первом и во втором случае выстоять пытаемым помогли их защитники.
Мы вот одного не понимаем: разве СИЗО – «пыточный полигон»? Для кого? Для следствия? Что происходит в ставропольском СИЗО-1? Чем руководствуется его начальник – разве Законом, разве общими для всех УФСИНовских учреждений правилами внутреннего распорядка?
Нас зацепило то, что об этих пытках сообщает журналист, услышав о них от самого Гринева, свидетельствовавшего об этом на процессе, на котором безмотивно продлили его содержание под стражей – и снова отправили в карцер.
Налицо нарушение всяческих прав человека, которые имеют и заключенные. А где в этом случае адвокаты Гринева? Почему их голос не слышен? Где их обращения и жалобы в УФСИН,
Минюст, в следком, в прокуратуру? Ведь именно так поступают истинные защитники страдальцев.
Вот мы вспомнили: о беззакониях именно в этом СИЗО-1 на улице Пушкина как раз и писал адвокат в статье, которую мы нашли в электронном архиве «Открытой» под названием «Тайна ставропольского СИЗО. Адвокатское расследование: как в ставропольской тюрьме делают бизнес на заключенных» (№ 6 от 13.02.2013 г.).
Расследование провел адвокат Вадим Панков, которому по долгу профессии нередко приходилось встречаться с подследственными и многое он увидел своими глазами. Он подробно рассказал о преступных «заработках» сотрудников этого учреждения, бойко и за очень дорого торговавших бланками заявлений, бумажными мешками – да и всем подряд («торговали сотовыми телефонами, симками, зарядками, наркотиками под видом болеутоляющих, спиртными напитками и еще многими запрещенными предметами»), о чем писали уже в комментариях жертвы тюремного бизнеса.
Адвокат тогда завалил жалобами соответствующие органы, предал расследование огласке…
Со времени публикации прошло восемь лет, видно, сменилось начальство, сотрудники, но опять слышим об этом учреждении – о физическом и психологическом насилии над заключенными – о реальных пытках и пыточных условиях, которые, по международному праву, относятся также к пыткам.
Мария КРАСНЯНСКИХ
Версия для печати
Добавить комментарий