Поиск на сайте

В краевом музее изобразительных искусств открылась выставка, посвященная памяти ставропольского художника Сергея Мягких, ушедшего из жизни тридцать лет назад

 

В 1981-м Сергей был студентом четвертого курса Ставропольского художественного училища, когда внезапная болезнь разлучила нас с ним, едва оказавшимся «на пороге жизни», как написал в «Молодом ленинце» ответсек газеты Сергей Владимирович Белоконь. 
Но и в свои неполные девятнадцать Сережа Мягких успел превратиться в настоящую личность - как в жизни,  приоткрывшей удивительные широкие перспективы, так и в искусстве, создав в картинах и рисунках потряса-юще глубокие, философские образы.
Талант, совестливость, потряса-ющие работоспособность и требовательность к себе, поистине божественная проницательность, какая многих обходит стороной и в почтенные-то годы, - вот неполный перечень слагаемых личности Сергея как художника, любителя словесности, автора искренних заметок и образных новелл, верного товарища, друга.
О Сереже сказано много, его талант вне времени, завораживает и притягивает. И все же хотелось бы назвать тех, благодаря кому жизнь и творчество художника стали частью общего культурного пространства. Это директор краевого музея изобразительных искусств Зоя Белая,  художник-дизайнер Александр Колбасников, искусствовед Светлана Валуева. 
Их трудами и любовью фонды музея обогатились работами юного мастера, они продолжают выступать инициаторами и организаторами многочисленных выставок, рассказывают о Сергее, храня для потомков светлый и сложный мир художника.
Выставка вместила лишь часть из сотни работ Сергея, ставших достоянием музея, от идеи массового мероприятия ушли сознательно. Экспозиция была задумана в жанре исследования и размышления. 
В камерной обстановке небольшого зала собрались те, кто знал художника лично, очарован его творчеством, бывал на его выставках в Ставрополе, Архызе, Москве, Санкт-Петербурге, польских городах Калиш и Острув Велькопольски. Выставках, увы, посмертных - за последние тридцать лет их прошло не меньше пятнадцати.
Вот один из восторженных отзывов, оставленных известной российской художницей И.Г. Бройдо на обсуждении персональной выставки Сергея Мягких летом 1986 года в Ленинграде: «Я хочу сказать, что Сережа - уникальное явление не потому, что он погиб, а потому, что ему было мало лет и он созрел в большого художника. Я хочу уточнить, что он огромный художник... Я могу этому мальчику поклониться до земли. Спасибо тебе, что ты дал нам возможность поверить в то, что есть художники».  
Поверить в искренность этих слов тем, кто еще не знаком с творчеством Сергея Мягких, просто - всего-то надо посетить экспозицию в Ставрополе, где представлены живописные и графические работы художника, его фотографии, письма, дневниковые записи, школьные тетрадки. 
А неотъемлемая параллель выставки - портреты и репродукции великого постимпрессиониста Винсента Ван Гога, ставшего для Сергея одновременно и героем, и наставником. 
В самом названии экспозиции «Делать жизнь с кого: Винсент Ван Гог и Сергей Мягких» заложена идея объединить внутренний мир двух художников, разделенных пространством и временем, но необычайно близких друг другу по духу, непосредственных, эмоциональных, ранимых.
Не случайно в «белых тетрадях», как образно Сергей называл свои дневники, девизом были выписаны такие слова Ван Гога: «Если человек хочет сделаться художником, если он наслаждается процессом писания, он может стать художником, но это сопровождается заботами, тревогами, разочарованиями, приступами хандры и всякими прочими неприятностями».
Что в Сергее могло породить поистине мистическую к себе требовательность, без остатка вытеснившую органически близкую юношеству наивность и беспечность: воспитание, одаренность, само время, искреннее и ответственное?.. 
Художник, казалось, вообще был сделан из особого теста, он вошел в мир уже с твердыми идеалами, взглядами, принципами - не кем-то подсказанными, а созданными всей своей деятельной натурой, страстной и целеустремленной.
«...Заматываюсь с училищем очень. Прихожу туда в 7.00, ухожу в 20.00. А между тем, хоть сильно и устаю, а все-таки счастлив... Представь, один находишься в аудитории. Все ушли, аудитория пуста, свободна. Она твоя. Такой большой мастерской не было и у Ван Гога! Так пиши же, рисуй!»
Писал и рисовал, мучительно страдал, когда не было красок. Спешил, будто боялся опоздать, выжимал из себя все силы, без всяких поблажек.      
«Я не согласен с теми, кто меня жалеет: вот, мол, бедный мальчик день и ночь рисует, не отдыхает, да разве можно так! - записывает Сергей в «белых тетрадях». - Наоборот, надо жалеть меня тогда, когда я вынужден (что, кстати, вот сейчас со мной происходит - нет красок) не по своей воле бездельничать, терять то, чему научился за прошедший год. Чтобы движение не остановилось, его нужно поддерживать, нужно необычайно много работать. И ведь тоже не зря говорится, что в искусстве так же, как и в сражении, нужно жертвовать собой...»
Обращение к Ван Гогу читается у Сергея практически всюду. Вместе с тем оно ни-сколько не похоже на подражание, своей индивидуальности юный мастер не растерял даже под мощным влиянием кумира. 
Чуть уловимые, но прочные нити навеки связали двух художников. Едва ли еще найдутся примеры столь глубокого и непосредственного осмысления самого явления Ван Гога, чем то, которое в своих работах явил далекий его брат. Можно лишь догадываться, какого напряжения достигала внутренняя жизнь Сергея, какое пламя металось и обжигало его душу, когда он с упрямством и страстью обращался к Ван Гогу, а потом под его влиянием пристально рассматривал себя и своих современников. 
Творческий путь, нравственный опыт знаменитого уроженца Нидерландов помогли Сергею не только стать настоящим художником, но и получить ответы на вечные вопросы человеческого бытия - любви и ненависти, преданности и предательства, жизни и смерти. 
Не верится, что в столь юном возрасте, едва-едва приоткрыв дверку туда, где клокочут и бушуют настоящие жизненные превратности и перипетии, без которых не обходится почтенная и мудрая старость, вообще возможно столько впитать и понять.
Поверить в это заставляют представленные на выставке рисунки самой большой графической сюиты Сергея «Учитель и ученик», созданной в предельно сжатые сроки в октябре-декабре 1980 года и ставшей, пожалуй, самым значительным и масштабным его достижением в графике.
«Из иллюстраций к пароксизмам» - так звучит второе авторское название серии рисунков, задуманной как осмысление пережитого и прожитого. Композиция, по свидетельству искусствоведа Светланы Валуевой, создавалась сразу, без предварительных эскизов и исправлений. 
По-разному можно оценивать эти работы с высоты профессионалов, однако главная и несомненная особенность их в том, что они не оставляют равнодушным. 
Переживания художника, его открытое, ранимое сердце, образность, высокая степень обобщения, цельность стилевого пространства позволяют воспринимать всю серию как одну философскую притчу. «Встреча умершей девочки-художницы», «Ученик у придела», «Путешествие во времени», «Голубой интерьер с обнаженной женщиной», «Сказка про табачный дым и желтого карася», «Учитель и ученик в гостях у Матисса», «Беседа» - таков неполный список работ развернутой и глубокой композиции. 
Мысли, не дающие покоя: каким бы сегодня был Сергей? Что бы еще написал? Изменился бы под напором рыночных перемен, не оставивших выбора многим, даже самым достойным?..
Одно сказать можно наверняка: человек он был как бы не из нашей среды, словно его забросили к нам из космоса, явление Сергея Мягких - особенное, потустороннее, не поддающееся измерению привычными мерками. 
А иначе как еще мальчишка смог затронуть самые сокровенные уголки человеческих душ, потрясти работников искусства уже зрелых и состоявшихся?
Какая-то новая правда, которой будто бы никто до него и не замечал, проникновенность, обостренное чувство ответственности перед миром наполняют не только картины и рисунки художника, но и его дневниковые записи. «Я тут себе целую страну выдумал», - записал Сережа. Страна эта была кристально чистой, но очень трудной и тревожной.  
Иногда кажется, что Сергей успел сказать все, что хотел, а в жизни художника было многое, без чего не может состояться взрослая, полноценная судьба. Но судьба трагичная и жутко несправедливая. Александр Колбасников в книге «Мастер и ученик в мастерской» рассказывает, что перед поездкой в Москву, где Сергей смертельно заболел, он уничтожил много своих работ. 
В тревожных предчувствиях и одновременно в интуиции открывшихся путей в творчестве художник пересматривает все сделанное, уничтожает несовершенное.
«У меня такая привычка, так что ли можно сказать, и многие говорят, что весьма плохая и не полезная. Так вот, это скорее даже не привычка, а что-то большее, порожденное ностальгией по прошлому, по сегодняшнему, да и жалко бывает даже то, что будет завтра...», - запишет Сергей.
Это откровение, может быть, предельно полно раскрывает личность художника, смело и зримо ступившего в эпоху больших свершений. Только творить ему отпущено было чудовищно мало.

 

Олег ПАРФЁНОВ

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях