Скинхед в погонах

Случай в судебной практике совершенно беспрецедентный не только в крае, но и России: за разжигание межнациональной розни с использованием служебного положения реальный срок получил высокий милицейский начальник 
 
 

Шашлык раздора
Главным действующим лицом этой криминальной истории выступил ныне уже бывший начальник Степновского ОВД подполковник Павел Лагутин. Почувствовав, что за него взялись всерьез и за преступлением неотвратимо последует наказание, бравый офицер милиции принялся трусливо мстить своим сотрудникам. Однако перед начальственной мощью своего командира дрогнули не все, да и прокуратура, бывало отмазывающая своих коллег по силовому цеху от заслуженного возмездия, на этот раз проявила принципиальность, доведя дело до логического конца.
Фабула действа проста, оригинальностью не блещет, за исключением лишь поведения самого подполковника Лагутина. Дело было в начале июля 2006 года. В приподнятом расположении духа сотрудники Степновского ОВД подтягивались на базу отдыха «Лесная сказка» Иргаклинского заповедника еще с утра. Повод имелся более чем серьезный - предстояло отметить День ГАИ.
К полудню на корпоративной тусовке собралось около шестидесяти человек, прибыл и главный милицейский начальник района Лагутин. Обслуживать банкет доверили одному из местных - Магомедрасулу Магомедсаидову, племяннику егеря заповедника.
События развивались по мере того, как гулянка набирала силу. Сбиваясь с ног от желания угодить клиентам, Магомедсаидов юлил между столиками, пташкой носился в подвал за водкой, колдовал в дыму мангала.
Выполняя очередной заказ, Магомедсаидов метнулся далеко не к последнему на празднестве человеку - начальнику ОБЭПа Позденкову, но был перехвачен порядком уже разгоряченными сотрудниками отдела ГАИ, которые потребовали оставить шашлык им - весь и немедля!
Робкие попытки Магомедсаидова объяснить, что этот шашлык уже ждет их коллега, а следующая порция вот-вот на подходе, натолкнулись на шквал нецензурщины и угроз.
Опасаясь, что скандал на пустом месте может обернуться чем-то более неприятным, Магомедсаидов поделил шашлык между компанией начальника ОБЭПа и уже заметно расстроенными гаишниками поровну. Однако избежать конфликта не удалось.
Проучить наглого официанта обделенные вниманием гости решили, когда тот, нагруженный пивом и водкой, появился на выходе из подвала. В озверении четверо сотрудников ГАИ набросились на Магомедсаидова, загнали опять в подвал, где и принялись его избивать. Зверскую экзекуцию осатаневшей четверки прекратили сбежавшиеся на шум и крик коллеги, но ненадолго.
За вечер Магомедсаидова избивали еще трижды - нещадно, ногами по лицу, когда тот от боли, не имея сил уже подняться, крючился на земле. И это на глазах у полусотни правоохранителей.
А подполковник Лагутин, стоя в сторонке, молча, с видимым одобрением наблюдал за происходящим. Лишь однажды Павел Григорьевич разомкнул уста, чтобы подбодрить подчиненных: «Бейте этих чертей нерусских, которые спустились с гор на нашу землю, и кроме как пасти баранов, ничего больше не могут...» После чего поставил задачу предельно конкретно: «А ну, дайте еще этому черножопому!»
Сотрудники оказались исполнительными, и скоро Магомедсаидов потерял сознание. Одна важная деталь, делающая эту историю еще более отвратительной: в степновской милиции работают не только русские. Как и в любом ОВД на востоке края, здесь полно армян, грузин, ногайцев, туркмен, татар, греков, карачаевцев... 
 
 

Спесь и трусость
То, что Лагутин пользовался среди подчиненных авторитетом, утверждает его служебная характеристика за подписью начальника ГУВД края Н. Гончарова: «Личным примером Лагутин развивает положительные качества сотрудников отдела внутренних дел, использует всё разнообразие форм и методов воспитательной работы, требует от подчиненных неукоснительного соблюдения законности и дисциплины». Ну, прямо-таки чистый ангел, невинности достойный образец. Кто бы мог догадаться, что речь идет, по сути, о садисте, толкавшем подчиненных на издевательства над человеком лишь за то, что тот оказался не той расы, не господской, к которой явно причислял себя сам Лагутин.
Спасая милицейского начальника от набирающего обороты уголовного преследования, свою характеристику выстрадал и глава Степновского сельсовета В. Гришин.
На фоне лирических всхлипов об уважении Лагутина жителями района, его аккуратности и уравновешенности образ «скинхеда» в погонах сельский глава обогащает таким пассажем: Лагутин оказывал «практическую помощь в урегулировании межнациональных отношений...»
Даже вообразить боязно, как именно это проделывал милицейский начальник, до одурения агрессивный к нерусскому населению района.
На следующий после праздничного события день один из тех, кто до последнего избивал официанта, - инспектор ДПС лейтенант милиции Д. Фисенко - видно, еще толком не протрезвев, весьма красноречиво дал Магомедсаидову понять: если, мол, вякнешь, гнида, Лагутин тебе не простит!
Однако «вякнуть Магомедсаидов все же осмелился, и первым, кто узнал о случившемся, был его дядя Магомедов, местный, хорошо знакомый со всеми сотрудниками степновской милиции. Да и как не знать, если Иргаклинский заповедник - самое козырное местечко отдыха разносортного начальства со всей округи.
Повстречавшись с гаишниками, Магомедов узнал, что Лагутин их уже предупредил, что сам он якобы в пьянке участия не принимал, ограничившись коротенькой официальной частью с вручением медалей и объявлением благодарностей. Правда, на всякий случай все же распорядился собрать нужную сумму, если инцидент получит огласку и его придется заминать. Делились ребята с дядей Гаджи по-свойски, можно сказать, по-дружески, но как люди подневольные, просили не подставлять: извини, такая уж эта жизнь - дерьмо.
Ситуация, признаться, стандартная на все времена, а для России - особенно. В общем, как у поэта Евтушенко, не без иронии заметившего:
Сосед ученый Галилея,
Был Галилея не глупее,
Он знал, что вертится земля,
Но у него была семья.
В духе служебной характеристики, которой заручился Лагутин от своего краевого командования, ряд особо гибких сотрудников ГАИ во время допроса даже перестарался в своем рвении угодить, а то и отличиться: не раз, мол, слышали от своего непосредственного начальника, что «у милиционера нет национальности, у всех нас одна национальность - милиционер».
К счастью, нашлись люди неробкого десятка, которые не испугались угроз Лагутина. Не покривив душой, они рассказали, как четверо их сослуживцев под одобрительные реплики своего командира озверело молотили Магомедсаидова за то, что тот не хотел отдавать им шашлык, предназначенный их же коллегам.
Подозреваемых в том, что его сдали, Лагутин в отместку принялся прессовать: необоснованно переводил на другую работу, ставил через сутки без выходных на дежурство в оперативную группу по ДТП, просто придирался без всякого повода... Всех, кто пошел против воли начальника (факт установленный проверкой Управления собственной безопасности ГУВД), «понуждали написать рапорт об увольнении по собственному желанию».
На допросе у следователя спесь с Лагутина слетела мгновенно, подполковник трусливо изворачивался, мол, при нем никаких ссор и тем более драк не происходило, приглашенные вели себя достойно, как и подобало моменту, а когда ему сообщили, что кто-то избил Магомедсаидова, он-де незамедлительно приказал провести проверку в полном объеме. Правда, виновных лиц установить так и не удалось. 
 
 

Порядок и насилие
Но прокуратура упорно собирала факты, из которых следовало, что случай на базе отдыха был не случаен. Например, стал известен такой факт: года три назад Магомедов ублажал в «Лесной сказке» большую милицейскую делегацию во главе с Лагутиным, который, изрядно поднабравшись, громогласно, в крепких выражениях, провозгласил себя галюгаевским казаком, кричал, что надо вытеснить из района всех нерусских и установить свои порядки. На замечания коллег, смутившихся такой откровенностью, Лагутин не реагировал.
О том, что Лагутин грезил очистить территорию района от лиц неславянской национальности, следователю подтвердил также один из бывших сотрудников Степновского ОВД и повар, вызванный на банкет по случаю Дня ГАИ.
По четверым гаишникам, избивавшим Магомедсаидова, прокуратура разобралась достаточно оперативно - вина была доказана в сжатые сроки, все получили условные и реальные сроки.
С начальником их оказалось сложнее: в возбуждении уголовного дела следствие отказывало дважды. Причем дважды было установлено, что в присутствии подчиненных и пользуясь своим служебным положением Лагутин произносил фразы, свидетельствующие «о ненависти к лицам неславянской национальности, унижении их человеческого достоинства и подстрекательстве к преступлению». Но дальше следовал вывод: действия Лагутина (внимание!) «нельзя оценивать как направленные на возбуждение ненависти по национальному признаку, поскольку в его высказываниях нет пропаганды неполноценности граждан одной национальности по сравнению с другой». Защитники Лагутина пытались даже интерпретировать его слова как «шутку». Пошутил, мол, Павел Григорьевич, ну что ж такого...
Спустя год лингвистическая экспертиза пришла к выводу, что высказывания Лагутина «содержат призыв к осуществлению насильственных действий по отношению к лицам, не являющимся русскими, направлены на унижение их национального достоинства и на возбуждение вражды по этническому признаку». Причем не только по отношению к избитому Магомедсаидову, но и «к обобщенно мыслимой группе лиц, выделяемой на основе этнической принадлежности».
Степновский районный суд признал П. Лагутина в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства на национальной почве, совершенное публично, с использованием служебного положения»), назначив ему наказание в виде лишения свободы сроком на один год в колонии-поселении. Краевым судом приговор оставлен в силе.

Олег ПАРФЕНОВ