Служу трудовому народу

Этот гуманный принцип красноармейцев, оставшийся в прошлом, но в наши дни обретший особый смысл, стал главной идеей, заложенной в сборник исторических очерков Афанасия Стефановича Масалыкина о пятигорской милиции

В конце июня в Пятигорске состоялось торжественное открытие аллеи в честь 90-летия городской милиции. Три десятка стройных голубых елей, отобранных специалистами, по-парадному празднично расположили в шеренгу напротив здания Пятигорского ОВД.
К этой же дате была приурочена презентация уникальных исторических очерков о пятигорской милиции начиная с первых дней ее основания в 1918 году. Раритетным издание стало, едва увидев свет: триста экземпляров мгновенно разошлись по подразделениям краевого ГУВД, библиотекам, вузам. В основу книги были положены редчайшие материалы музея милиции города,  три года назад признанного лучшим среди музеев ОВД Юга России.
Но, может быть, самые живые отрывки книги, будоражащие воображение, а в чем-то и назидательные для нынешних правоохранителей, - это воспоминания ее автора, участника Великой Отечественной войны, работника милиции Пятигорска с 1958-го по 1980-й год (последние шесть лет в должности начальника) Афанасия Стефановича Масалыкина - профессионала, подвижника, человека ответственного, высочайшей порядочности.     
Несмотря на преклонный возраст, Масалыкин по-прежнему подтянут, энергичен, деятелен, сутками пропадает в музее. Слушать его, кажется, можно бесконечно. И дело не в том даже, что он искусный оратор - в воспоминаниях ветерана за живое берет скорее та особенная гуманность, которая присуща исключительно советскому прошлому. 
Помните, витала крылатая фраза: «Моя милиция меня бережет», а доверие народа к «органам» было безграничным? В эту эпоху и возвращает автор своего читателя, подталкивая к осмыслению взаимоотношений милиции и народа,  высокой миссии, которую несет человек в погонах.
Книга вмещает в себя не только новые факты, имена земляков, даты, богатейший иллюстративный материал. Важно другое: была предпринята редчайшая в наши дни благородная попытка заполнить идеологический вакуум, в который с головой погрузилась страна в перестроечном угаре, пребывая в нем и поныне.
Как работала пятигорская милиция тридцать-сорок-пятьдесят лет назад, корреспонденту «Открытой» рассказал председатель Совета ветеранов Пятигорского ОВД Афанасий Масалыкин.

Федор Карпович переполошил Нью-Йорк
Все сотрудники пятигорской милиции в бытность Масалыкина прошли суровые испытания на фронтах Великой Отечественной. И хотя большинство из них имели за плечами всего семь классов образования, с энтузиазмом старались наверстать упущенное, используя каждую свободную минуту. Но главное - все до единого были свято преданы своему делу.
Основная задача участкового уполномоченного того времени - это соблюдение общественного порядка на подведомственной территории. Однако высоких результатов можно было достичь только благодаря постоянному контакту с населением. Сведения о ранее судимых, подозрительных лицах, трудных подростках, самогонщиках, тунеядцах, спекулянтах участковый черпал у горожан. Не было человека, который бы не знал своего участкового, в любом доме он был желанным гостем. 
Особенно же трепетно к визитам участкового относились люди пожилые. Если милиционер долго не захаживал, стариков брало сомнение: уж не обиделся ли?
Вот один из эпизодов, свидетелем которого стал Масалыкин. Как-то его вызвал начальник милиции майор Василий Андреевич Смагин. В этот момент зазвонил телефон, начальник поднял трубку. «Здравствуйте, с вами будет говорить представитель Министерства иностранных дел СССР». Начальник вытянулся в струнку, поправил галстук. 
«У вас работает участковый уполномоченный Нижник Федор Карпович?» - поинтересовались в трубке. «Да... А что он натворил?» - голос Смагина дрогнул. «Да ничего, не волнуйтесь. Тут позвонил из Нью-Йорка наш постоянный представитель в ООН, у него мама живет  в Пятигорске по улице Власова, 47. Старушка жалуется, что Федор Карпович уж две недели как к ней не заходит. Переживает, не обидела ли чем его?..»
По заданию начальника Масалыкин разыскал участкового Нижника и по всей строгости  проэкзаменовал его: хорошо ли он знает своих подопечных на улице Власова? Участковый отвечал без запинки и в тот же день, для общего спокойствия, навестил маму полпреда.

Начальник должен быть услышан
Пятигорск, 1954 год. Только что закончилась массовая амнистия, криминогенная обстановка в городе накалена до предела. Если в 1953 году в городе было зарегистрировано 140 преступлений, то  спустя год - уже 319. Резко подскочила статистика грабежей, квартирных краж, хищений госимущества. Уголовно наказуемые хулиганства за год выросли с 10 до 86 случаев.
И вот, представьте такую картину: летняя жара, воскресный день. На озере в Парке имени Кирова по своей вине, перебрав спиртного, утонул мужчина. Однако по чьему-то недомыслию труп привезли к медвытрезвителю и положили прямо у дверей здания. На соседних вещевом и продовольственном рынках, переполненных народом, кто-то пустил слух: «В милиции человека убили!» 
Толпа ринулась к медвытрезвителю, возник стихийный митинг. Подогреваемые провокаторами, люди требовали расправы с убийцами. В окна полетели камни. На место прибыл замначальника ОВД Годунов, но очень скоро сбежал, так и не сумев успокоить разъяренную толпу.  
Люди немного успокоились только после того, когда с озера привезли спасателей и те заверили: утопленник был в стельку пьян, и милиция тут ни при чем.
А итог событий таков: начальник милиции города Конченков, проработавший в этой должности два года, и его зам Годунов были сняты с работы и уволены из органов. Представить такое сегодня практически невозможно. 
А в том, что никакая теоретическая подготовка не сможет заменить навыков общения милиционера с населением, Масалыкин убеждался еще не раз уже на собственном опыте.
Как-то уже в должности руководителя Пятигорского ОВД он был на приеме у начальника УВД края, комиссара милиции третьего ранга Вячеслава Шашкина. «Ну что, Афанасий Стефанович, ко мне лично есть просьбы?» - «Вячеслав Андреевич, в курортный сезон город буквально бурлит от массовых мероприятий. А чем первым делом можно влиять на публику? Словом, убеждением. Только вот упредить нарушение удается не всегда – в толпе голос милиционера глохнет в нескольких метрах». И на одном дыхании  выпалил: «Товарищ комиссар, нам позарез нужен мегафон. Будь он у меня в руках, я заменю работу полсотни сотрудников!»
На следующий день в распоряжении Пятигорского ОВД уже были два мегафона, которые долго служили подспорьем в наведении общественного порядка. 
Особо беспокойными, по воспоминаниям Афанасия Стефановича, выдались футбольные матчи, когда местный «Машук» боролся за выход в первую лигу. На стадион вместимостью 14 тысяч человек распродавали до 20 тысяч билетов. Контролировать такую массу фанатов, подогретых пивом и напитками покрепче, понятно, было непросто. 
Кроме личного состава на охрану общественного порядка приходилось привлекать еще военнослужащих внутренних войск, а также сотрудников пожарной части, находившейся тогда в милицейском подчинении.
Неизменно на подобные мероприятия Масалыкин приглашал судью Пятигорского суда.
Перед началом матча, проезжая по беговой дорожке стадиона, пожарная служба демонстрировала мощь водометной пушки - струя воды под давлением 17 атмосфер била до ста метров. По внутренней трансляции начальник ОВД призывал зрителей к соблюдению порядка, предупреждая: на матч приглашен народный судья и все протоколы о мелком хулиганстве будут рассматриваться на месте.
Без хулиганства, понятно, не обходилось, а потому нарушитель тут же представал перед судьей, который, как правило, выносил решение об аресте на пятнадцать суток. А в перерыве между таймами Масалыкин на весь стадион оглашал имена дебоширов, а также какие улицы города им предстоит мести в ближайшие две недели. Действовало безотказно, и до конца игры о нарушениях можно было забыть.
Но бывало, правда, приходилось использовать конный резерв. Особенно когда после скачек на ипподроме начинались состязания среднеазиатских конных команд, именуемые кеш-беш, а в народе просто «козлодрание». 
Две команды по десять всадников с каждой стороны стараются затащить тушу забитого козла в ворота противника. Борьба идет на поле примерно по размеру футбольного. 
Это дикая игра, когда всадникам позволительно хлестать противника плетью, лошади кусают друг друга, встают на дыбы. Над полем разносятся лошадиное ржание и вопли участников. А побеждает команда, которая большее число раз смогла затащить тушу козла в ворота противника. Ей и достается козлиная туша, из которой варят шулюм.
По воспоминаниям Масалыкина, во время этих игр зрители просто сходили с ума, бывало, бросались на поле, в самую гущу событий, и удержать их было невозможно. Вот тогда и  привлекали конную милицию, которая действовала решительно, но и без перегибов.
За показательное поддержание общественного порядка во время проведения общесоюзных конно-спортивных соревнований в 1977 году Масалыкину лично вручил грамоту легендарный командарм Семен Михайлович Буденный.

За поимку преступников влепили выговор
Термин «коррупция» в советские годы не имел такого широкого распространения, как сегодня, однако явление это стране знакомо испокон веков.
Памятной историей для Масалыкина стало коррупционное дело, фигурантами котрого выступили  работники магазина №2 краевого управления торговли. На предприятие было возложено снабжение  трестов столовых и ресторанов Северного Кавказа посудой и оборудованием от солонок до дорогих холодильных камер, люстр, ковров.
А суть мошеннической схемы была такова: время от времени в Пятигорск наезжали представители Управления трестов ресторанов и столовых Дагестанской АССР, оформляли в магазине получение товара, при этом цены в накладных завышались вдвое. Товар отправляли заказчику в Махачкалу, а деньги перечисляли на счет магазина в Госбанке Пятигорска. После этого накладные в магазине переписывались так, чтобы они соответствовали реально отпущенному имуществу, а излишки его преступники делили между собой.
28 декабря был задержан и водворен в камеру предварительного заключения на трое суток директор магазина №2, к тому времени, правда, перебравшийся уже на более блатную должность начальника Управления снабжения и сбыта пятигорского горисполкома. Срок содержания под стражей истекал 30 декабря в семь часов вечера – до этого момента предстояло добыть неопровержимые данные о причастности подозреваемого к преступлению либо освободить его. Однако события в течение этих трех суток развивались просто анекдотически.
В ходе допросов бывший директор все инкриминируемые ему эпизоды по хищениям упорно отрицал. 30 декабря Масалыкин вместе с первым секретарем горкома партии Иваном Сергеевичем Болдыревым выехали в район Иноземцево встречать секретаря ЦК КПСС М. Горбачева, который ехал из аэропорта  в Кисловодск на отдых.
Пока ждали Горбачева, Болдырев осенила мысль: «Афанасий Стефанович, нехорошо как-то получается, что на скамью подсудимых мы отправляем начальника Управления снабжения и сбыта горисполкома. 
Давайте поступим так: вы сегодня же его освободите, мы после новогодних праздников отправим негодяя в какой-нибудь маленький магазинчик, вот тогда и занимайтесь им по полной программе!» Предложение это Масалыкину не понравилось сразу, но слово первого секретаря - закон.
В начале седьмого Масалыкин вернулся в ОВД, но там с порога дежурный его ошарашил: подозреваемый во всем сознался, арестован прокурором и отправлен в следственный изолятор.
А развязка истории наступила 31 декабря. Перед торжественным собранием работников горкома партии состоялось экстренное заседание, в повестку которого включили единственный вопрос - о нарушении закона начальником милиции, который арестовал видного в городе человека без согласия горисполкома. Особенно велико было возмущение Н. Кобыльченко, курировавшего службу снабжения горисполкома. 
Несмотря на то, что подозреваемый не являлся депутатом городского совета и не был наделен иммунитетом неприкосновенности, Масалыкину дружно впаяли выговор. Против голосовал только первый секретарь И. Болдырев.  
Между тем громкое дело по оптовому магазину в ОВД закончили в отведенные законом сроки. К различным срокам лишения свободы были осуждены пятеро преступников, директор магазина получил 7 лет.

Пить-гулять надо по расписанию
После капитального ремонта популярного в городе ресторана «Центральный», который провели поляки, интерьер заведения заиграл всеми цветами радуги. Открытие подгадали к годовщине Октябрьской революции 7 ноября.
При Масалыкине в должности начальника ОВД было заведено так: по большим государственным праздникам ответственным по отделу назначался только он сам - «не то чтобы не доверял заместителям, но так было спокойнее».
Как и обычно, в этот день ресторан по графику работал до 12 ночи, за полчаса до этого прекращалось обслуживание клиентов, о чем хорошо знали метрдотели залов и администрация  ресторана. Однако и в полночь ресторан гудел как улей: официанты, сбившись с ног, сновали между столиками, на полную мощь «зажигал» оркестр, охотно исполняя любые заявки гостей. Дело ясное: настал час, когда можно зашибить деньгу, - водку разбавляли водой, коньяк - чаем, счета не выписывались. Одним словом, веселье было в разгаре, и в два ночи расходиться никто не собирался. 
Лично убедившись, что тут нужны меры неординарные, Масалыкин связался с диспетчером горэлектросети и попросил выслать к ресторану дежурную бригаду. А дальше электрики действовали строго по сценарию: сначала вырубили в ресторане свет на минуту, потом - на десять, и в завершение - еще разок, уже на двадцать минут. 
Отблагодарив электриков (пара бутылок водки и батон колбасы), Масалыкин отправился встречать разгулявшихся горожан.
А во дворе ресторана уже творилось что-то невообразимое: крик, шум, никто не может разобрать, где чья куртка, шапка, от швейцара толку никакого - вообще на ногах не держится. Всех недовольных Масалыкин распорядился собрать в здании клуба ОВД. Туда же на дежурной машине доставил и директора ресторана, так представив ее возмущенным любителям «оторваться»: «Уважаемые граждане! Все претензии прошу предъявлять Марии Ивановне. На все про все даю тридцать минут». И покинул клуб.
Как уж там клиенты выясняли отношения с директором, неизвестно. Но через полчаса довольные клиенты разошлись по домам, ни одного заявления об утрате вещей в милицию не поступило. Уже позднее администрация ресторана призналась: попытка подзаработать обернулась для них большими убытками, часть которых компенсировали за счет пронырливых  метрдотелей.

Бродяг и наркоманов «фильтровали» строго
Лет тридцать назад в Пятигорске не реже, чем раз в месяц практиковали рейды под кодовым названием «Фильтр». Проводились они ночью, готовились заранее, в строжайшей тайне. Избегая советов контролеров и наблюдателей, о проведении операции не извещали даже руководство УВД на КМВ. К участию в рейде привлекался весь личный состав отдела за исключением стратегического следственного подразделения, которое Масалыкин всячески оберегал от перегрузок.
Заранее намечались объекты предполагаемых проверок - квартиры, частные дома, теплотрассы, пещеры на склонах Машука, заброшенные строения, то есть места, где чаще всего скрывались бродяги, нищие, наркоманы, преступники. Группы из пяти-шести человек комплектовались из числа работников милиции, внештатных сотрудников, дружинников, а также членов комсомольского оперотряда со служебными собаками.
Для транспортного обеспечения операции милиции выделяли до 30 автобусов, чтобы группы  имели свободу передвижения, ведь каждой из них за ночь предстояло проверить около десятка точек. Кроме того, для участия в операции горздравотдел направлял в ОВД медработников из кожно-венерического, психиатрического, туберкулезного диспансеров, инфекционной больницы. Каждой службе медиков предоставляли отдельный кабинет.
Развод производился оперативно: называли старшего группы, ее состав, выдавали задание, после чего, не ожидая окончания развода, машина выезжала в рейд. В клубе ОВД оставались лишь несколько сотрудников для опроса задержанных, и конвой для их сопровождения по кабинетам медиков. При наличии подозрения на болезнь задержанного в принудительном порядке отправляли на лечение.
Такие «фильтры» позволяли выявлять десятки бродяг, нарушителей паспортного режима, попадала в сети рыбешка и покрупнее - лица, находящиеся в розыске, уклоняющиеся от следствия или суда. За сутки милиция успевала проверить всех, кто был под гласным административным надзором, ранее судимых. 
После такой чистки пару-тройку недель город жил спокойно, как при коммунизме. Одна молва, что в милиции медики берут кучу анализов, да еще отправляют на лечение, вынуждала антиобщественных элементов побыстрее уехать из города либо стать на путь исправления.

Олег ПАРФЕНОВ
Продолжение читайте в следующем номере.