Поиск на сайте

 

Просветительский проект «Открытой»: Вместе пишем историю Ставрополья

«Слышите, я русская!»

Так называется одна из лучших книг о Великой Отечественной войне нашей землячки Ольги Красильниковой-Ященко. Плод своего многолетнего труда автору увидеть было не суждено. Незадолго до выхода повести в свет она умерла от последствий истязаний в нацистских застенках и фронтовых ран

 

«Открытая» продолжает рассказывать о малоизвестных страницах Великой Отечественной войны в истории края, о наших земляках, сражавшихся на фронтах и переживших месяцы немецкой оккупации.
По просьбе читателей мы запланировали ряд публикаций о ставропольцах - участниках войны, которые стали героями документальных и художественных произведений. По нашим сведениям, попавших на страницы книг земляков не так уж и много - около десяти человек.
Героем первого газетного очерка («Моряки в плен не сдавались», «Открытая», №16 от 24 апреля с.г.) стал сигнальщик сторожевого корабля Тихоокеанского флота «Вьюга» Василий Николаевич Басов, один из персонажей книги Владимира Успенского «Глазами матроса». Тогда, в августе 1945-го, Басову едва исполнилось девятнадцать.
В этом номере мы расскажем о книге Ольги Иосифовны (Елена Александровны) Красильниковой-Ященко (на фото) «Слышите, я русская!». Кто не читал этой замечательной повести, в основу которой легли личные воспоминания автора, обязательно прочтите ее. И дайте прочитать своим детям.

 

Подвиги советских людей не требуют приукрашивания

К сожалению, о самой Ольге Красильниковой-Ященко известно не много. По национальности молдаванка. До войны окончила учительский институт, изучая украинский язык. Совсем молоденькой девчушкой добровольно ушла на фронт. Вынесла с поля боя 46 раненых бойцов и командиров, была ранена. Ходила в разведку, не раз переходила линию фронта. Воевала в партизанских отрядах.

Награждена орденами Красной Звезды, Славы, Отечественной войны II степени и двумя медалями «За отвагу».

Пытки в гитлеровских тюрьмах, куда Ольга Иосифовна попадала дважды, превратили ее в инвалида, она еле ходила, но в рядах бойцов за светлое будущее оставалась до конца своих дней.

Находилась на партийной работе, трудилась председателем колхоза, учительницей, заочно окончила факультет русского языка и литературы Киевского института. Таковы основные вехи ее послевоенных дорог.

В 1955 году Ольга Иосифовна участвовала во Всеукраинском конгрессе женщин в защиту мира. После ее пламенной речи к ней выстроилась очередь из желающих познакомиться лично. Среди них и легендарный летчик, Герой Советского Союза, герой повести Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» Алексей Маресьев.

В 1963-м на Всемирном конгрессе женщин в Москве, издалека увидев свою знакомую, Алексей Петрович не смог удержаться, закричав на весь зал: «Привет Маресьеву в юбке!»

На том конгрессе на весь мир прозвучало обращение Ольги Красильниковой к матерям Америки:

«Все пришлось увидеть и вынести: и прерванное женское счастье, и гибель близких, и жестокие пытки в фашистских застенках. Я видела с ума сошедших матерей и тринадцатилетних поседевших девочек, я видела сожженные города и плачущие деревья, я видела отрубленные головы и выколотые глаза, я говорила с мертвыми и плакала над живыми…

Пока не поздно, я обращаюсь к тебе, американская мать, от имени всех русских матерей: давай сольем воедино не слезы, а наши материнские сердца во имя мира. От наших двух государств зависит счастье на земле».

Последние годы Ольга Красильникова жила в Ставрополе, продолжая работать над книгой, посвятив ей пятнадцать лет. В 1966-м вышла первая повесть «Кровью сердца», главы из которой позднее вошли в книгу «Слышите, я русская!» о судьбе женщины-солдата.

«Эту книгу я писала кровью сердца. Все, о чем здесь сказано, - правда. Подвиги советских людей не требуют приукрашивания. Пусть героическая жизнь моих товарищей послужит примером любви к Родине, ненависти к ее врагам», - сказано в предисловии.

Весной 1971 года, когда рукопись была сдана в набор, Ольги Иосифовны не стало. До последнего своего часа она оставалась такой же мужественной и стойкой, как на фронтах Великой Отечественной.

Материнское сердце не вынесло ужасов минувшей войны

Тяжелыми были дороги отступления 1941 года. Холодные и голодные осенние ночи, беспрерывные дожди. Никто почти не испытывал страха, людьми овладевало безразличие. Каждый в десятый и сотый раз задавался мучительным вопросом: «Долго ли еще отступать?!»

Скоро землю сковали заморозки. Особенно тяжело приходилось раненым. Санитары тащили их на носилках и на тачках, найденных в разбитых совхозных усадьбах.

Красильникова везла лейтенанта Минаева, сбитого под Полтавой. Обе ноги лейтенанта были изрешечены пулями, осколки застряли в костях, причиняя раненому невыносимую боль. Он громко стонал, и как санитарка ни упрашивала его молчать, ничего не помогало. Враги были совсем близко, Красильникова отстала и волокла тачку последней.

Свернула в кусты терновника. Минаев стал просить бросить его, сообщил номер своей авиачасти, назвал адрес семьи. Пришлось обмоткой туго завязать бедняге рот - немцы могли услышать стоны. С трудом догнала своих. Потом и сама удивилась: оказывается, протащила раненого шестнадцать километров.

Много лет спустя, когда вышла книга «Кровью сердца», дочь и жена Минаева разыскали Красильникову. Среди многих фотографий, присланных дочерью погибшего Зоей Минаевой (Мочалкиной) из Кабардино-Балкарии, со станции Солдатской Прохладненского района, она опознала того, кого так и не смогла спасти.

Возле селения Новокочубеевка Красильникова под видом местной жительницы первый раз отправилась в разведку, воочию столкнувшись с тем, что завоеватели творили в оккупированных деревнях.

По улице немцы тащили прилично одетую женщину с большими синими глазами. С протянутыми руками она рвалась в окно дома, но эсэсовцы оттаскивали ее. Неожиданно они бросили несчастную жертву. От дома, где билась в судорогах женщина, поспешно отъезжали санитарные машины.

Навстречу им выбежала старушка в порванном мужском пиджаке, с иконой в руках: «Боженька, ослеп ты, где ты был? Будь ты проклят! Зачем у ангела жизнь отнял?!» Брошенная в отчаянии на землю икона разбилась на мелкие кусочки.

А в окно дома, ничего не видя и не понимая, пыталась проникнуть женщина с синими глазами. Красильникова бросилась в дом первой.

Наспех сколоченные два больших стола, тошнотворный запах крови. В углу - огромный гардероб. Разведчица распахнула дверцы, и из гардероба вывалился узел, а в нем... восково-бледное тельце черноволосого малыша. Женщина за окном тянула к ребенку изрезанные в кровь руки.

- Дайте Сашу! - истошно кричала она.

Красильникова передала ей в окно сына. Женщина прижала ледяной трупик к груди, на ее губах блуждала безумная улыбка.

- Звери! - ломала руки старуха, грозя кулаком вслед уехавшим гитлеровцам - вытянули кровь ребенка и влили раненому полковнику.

Спустя время Ольга Красильникова узнала дальнейшую судьбу женщины с синими глазами и мертвым ребенком на руках.

Несколько холодных багрово-черных ночей и ненастных дней по окрестным селам разносились причитания этой женщины. Безумная мать с обгорелой косой, повязанная через плечо украинским полотенцем, которым к ней был прикреплен маленький гробик, ходила по околицам сел и все искала место для своего Саши, хотела так его упрятать, чтоб больше никто и никогда не отнял у нее сына.

Ее никто не трогал. Даже немцы. Они только ее фотографировали.

Уже после войны Красильникова встретила эту женщину в одном из сочинских санаториев. Ее звали Варей. Все те же синие-синие глаза, а волосы - белые как мел. И постоянно влажные глаза. Муж Вареньки печально говорил Ольге Иосифовне:

- Я ничем не могу ей помочь. Молчит целыми днями. И медленно уходит из жизни.

Спрошу ее:

- Варенька, родная, ну что ты?

А она:

- Слышишь? Плачет.

- Кто?

- Сердце.

Или:

- Слышишь? Просит.

- Что?

- Сашенька хлеба.

В 1949 году Ольга Иосифовна получила из Харькова телеграмму: «Варенька вчера скончалась. Еще одно материнское сердце не вынесло ужасов прошедшей войны».

Убедить себя в том, что в тылу нужен каждый, не смогла

На фронте в свободные минуты Ольга Иосифовна любила поговорить с ротным поваром стариком Пахомычем.

Старый путиловский рабочий на войну сбежал от бабки в первые же дни. К молодым солдатам относился заботливо, расспрашивал о родных, давал советы, журил.

«Да и то сказать, нынешняя война не похожа на прошлые, - рассуждал Пахомыч. - Мне, знаете, пришлось повоевать с немцем в империалистическую… Хорошо Порт-Артур помню. Я рассказы отца и деда о прежних войнах слышал.

Но подобной войны не было. Где же это видано, чтобы солдат при полном уме под танк бросался?.. Было где подобно героизму нашему?..»

А Ольга ждала ребенка. Рожать поехала к родителям мужа, которые находились в эвакуации, в таджикистанском городе Пенджикент. На свет появилась Галочка, все радовались.

«А мне было тяжело, - писала Красильникова. - После всего виденного, перенесенного, теперь, когда разгоралась битва на Волге, я, прослушав сообщения Совинформбюро, подолгу терзала себя. Казалось, что от меня зависят судьбы многих солдат на фронте. Как же они там без меня?

Мне просто необходимо на передовую. Убедить себя, что в тылу нужен каждый, что на фронте обойдутся без меня, я не могла».

Инвалида-военкома уговаривать долго не пришлось - он сам рвался на фронт. И вот - направление в руках. Оставалось сообщить о своем решении домашним. Вечером, по обычаю, семья собралась за общим столом.

«Дорогие, не судите меня. И не отговаривайте. Завтра я уезжаю на фронт», - только и произнесла Ольга Иосифовна.

Заплакала мать. Еле сдерживая слезы, жадно затянулся папиросой отец.

В плен разведчица Красильникова первый раз попала под Харьковом. Бесконечные допросы и избиения. Полуживую, ее бросили в яму тюремного двора. Туда бросали всех не добитых на допросе, а потом засыпали: так меньше возни, чем расстреливать, вешать, сжигать.

В яме натолкнулась на кого-то - живого или мертвого, не поняла. А сверху бросали других. Как же долго придется умирать здесь мучительной смертью?!

А ночью неожиданно стало легко. Исчезла давившая сверху тяжесть, прикоснулись чьи-то руки, подняли, вытащили из ямы, куда-то понесли. По осторожному и заботливому прикосновению рук разведчица поняла: свои! Накрыли брезентом, повезли.

Возле телеги остановилась легковая машина. Кто-то по-немецки спросил:

- Что везете?

- Партизан везем - к богу в рай, - тоже по-немецки ответил один из возчиков. - Вонища от них страшная.

- Быстрей проезжайте!

Наконец доехали. Лес. Добротный шалаш. В глаза ударил луч утреннего солнца. Ольга осмотрелась: вокруг люди с обнаженными головами, с автоматами за плечами. Наши! Родные!

Оказалось, что в страшную яму в числе прочих был брошен один из партизанских командиров, о чем немцы не знали. Партизаны разработали эту отчаянную операцию для спасения своего командира. Пока добрались до него, вытащили шестерых других обреченных. Красильникова увидела того, ради которого ее спасли. Но он уже не дышал.

Партизаны выходили спасенных. Больше месяца Ольга Иосифовна пролежала в московском госпитале. В документах значилось: инвалид Отечественной войны первой степени. Врачи были категоричны: о фронте забыть.

Но Красильникова снова добилась назначения на фронт, не зная, что там ее ждет самое страшное испытание - николаевская тюрьма.

От счастья плакали все - спасённые и спасители

Миновал очередной месяц заключения, Красильникова прошла через все этапы голодной смерти, только сама смерть не приходила. Почти не могла говорить, с трудом передвигалась, страдала от голодной икоты. Потом и это прекратилось.

Не было никаких желаний, кроме одного - спать. Куда-то уводили и уносили товарищей. В ушах все время раздавались странные звуки, похожие на звон. Временами теряла зрение, сердце еле-еле билось.

И снова ее волокли на допрос.

- Подумайте! Эта еще жива! Чем дышишь? - издевались палачи.

- Чем?! - крикнула она и не поверила, услышав свой голос, подумав: «Все равно сейчас конец». - И еще громче:

- Чем живу, спрашиваете? Да ведь я русская! Слышите, я русская!

Живой скелет палачи вносили на особо важные допросы, клали в мягкое кресло. Ею запугивали. Она сидела не шевелясь, вздрагивала, когда ее кололи в шею, вводя  возбудитель менингита. Часто на допросах ставили к стенке, и она должна была кричать: «Да здравствует жизнь!»

Красильникова кричала. Кричала от души, веруя в ту жизнь, которая добывается ценой смертей тысяч советских граждан.

Ее возвращали в камеру, и ей казалось, что она сходит с ума. В камере уже были такие. Кто-то грыз руку мертвого товарища, кто-то силился разжевать рукав своей сорочки, кто-то пел детскую песню...

Тюремщикам был неприятен трупный запах, который прибавился к другим запахам камеры, и внутрь они старались не заходить. Когда к кому-либо из заключенных возвращались силы и раздавались стоны и крики о помощи, тогда надзиратель стрелял из автомата через «волчок».

Так Красильниковой прострелили ногу. Боль вернула сознание. Узница переползла поближе к «волчку» в надежде, что здесь пуля ее не достанет.

На нее упали двое раненых, стало невыносимо тяжело дышать. Вскоре она почувствовала холод, идущий от мертвых тел.

Однажды утром в камере услышали артиллерийские раскаты. Это подходили к Николаеву наши войска. Вот когда каждому по-настоящему захотелось остаться в живых!

Из углов раздавались голоса:

- Подымите меня...

- Помогите встать...

- Пошевелите моей рукой…

Громовые раскаты раздавались все ближе и ближе. Воздух наполнился гулом советских самолетов, бой шел на окраине Николаева.

И вот уже с улицы доносятся радостные крики горожан. Вот в тюремных коридорах послышался топот родных армейских сапог. Распахнулись двери камер, плакали все - спасенные и спасители.

Солдаты поднимали на руки почти невесомые тела узников. Выносили во двор, разбивали кандалы, поили водой. Появились врачи, медсестры. Фотокорреспонденты, женщины, дети, стрельба, гудки машин... Только тут, вдохнув свежего весеннего воздуха, узница поняла: «Буду жить! Буду жить!»

«Дорогие мои однополчане! Живые и мертвые! Вот и дала я вам свой партийный отчет. Если достойна - утвердите его», - написала Ольга Иосифовна Красильникова-Ященко о своей новой книге.

Повесть «Слышите, я русская!» вышла в Ставропольском книжном издательстве ровно 45 лет назад.

Алексей КРУГОВ,
Олег ПАРФЁНОВ
 

Комментарии

Ященко Максим (не проверено)
Аватар пользователя Ященко Максим

Спасибо Вам За нужное дело в воспитании подрастающего поколения.

Любовь (не проверено)
Аватар пользователя Любовь

Спасибо всем, кто хранит память о великих людях, даровавших победу над фашизмом нашей стране. Таких, как Ольга Иосифовна сейчас уже нет, но это пример для всех нас и для молодежи, что надо верить в силу духа и побеждать!!!!!!

fkbyf алина (не проверено)
Аватар пользователя fkbyf алина

45лет назад вышла к читателям эта книга! Но ведь таких книг в продаже сейчас днём с огнём не найдешь, как и книг о защите Кавказа в дни Великой Отечественной войны, о восстановлении и развитии Ставропольского края в послевоенные годы! А сегодняшняя реальность ужасает любого, разрушенные заводы, отсталостью сельского хозяйства! Откуда молодые поколения могут черпать силы и знания ,представление о чести и профессионализме наших земляков?

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях