«Срамные оды» от народа

Почему в России «матом не ругаются - матом разговаривают» едва ли не все слои населения?

Обсудим?!

Ранее «Зачетка» начала разговор о нецензурной лексике, которая все увереннее легализуется в  речи, а значит, и в жизни. Чем чревата такая ситуация и как ей противостоять – об этом и многом другом размышляет Владимир ЛЫЧАГИН (на снимке), заслуженный работник культуры, директор некоммерческого Литературного фонда имени В.И. Слядневой, культуролог.

- Старинная русская пословица гласит: хорошую речь хорошо и слушать. Однако сегодня все реже удается услышать «хорошую речь» - чистую от слов-паразитов и бранных выражений. С телеэкранов, книжных страниц, с эстрады, даже с театральных подмостков несутся маты. И никто не возражает. СМИ, от районных до федеральных, как воды в рот набрали. Что, так и надо?

- Меня глубоко возмущает терпимое отношение к матерной лексике, я обеими руками за хорошую речь. Ставропольская краевая библиотека для молодежи, поднявшая тему «нецензурщины», и «Открытая» газета, которая последовательно ведет ее, затеяли важный разговор о культуре общения.

 Соотношение нормативной и ненормативной лексики сегодня нарушено, результатом стала поистине гремучая словесная смесь, на которой говорит и стар и млад.

Ситуация требует осмысления, подключиться к дискуссии должна не только общественность, молодежь, но и узкие специалисты - филологи, социологи, психологи, библиотекари, педагоги... В общем - мыслящая часть общества.

Кстати, в истории ставропольской журналистики была талантливая попытка ныне покойного журналиста Евгения Панаско внести некоторую филологическую ясность в запутанную тему русского мата.

К его статье о мате «Жги глаголом, дорогой, жги сильней!», остроумной, местами смешной, но в действительности грустной, которую сам автор в шутку назвал «защитительной речью», стоило бы сегодня вернуться.

- Лингвисты считают, что значительная часть бранных слов имеет именно славянские корни.

- Должен развеять миф, что славяне – главные в мире матершинники. По количеству бранных выражений в языке лидируют… англичане. Впрочем, шуточное выражение «Мы матом не ругаемся, мы им разговариваем» больше подходит все же к нам, россиянам.

А корни у запретных слов действительно древние. Первые «перлы» такого рода замечены еще в берестяных грамотах двенадцатого века.

Можно найти их и в более поздних сказках Александра Афанасьева, известного собирателя фольклора, и в виршах Ивана Баркова, русского поэта, автора эротических, «срамных од», переводчика Академии наук, ученика Михаила Ломоносова.

- Старинные русские частушки тоже часто были «срамными».

- Да, но для них было четко определено время и место. Никогда такие «произведения» не выносились на широкую аудиторию. Книги, где встречалась запрещенная лексика, читались потаенно, а частушки пелись, скажем, в Духов день или на свадьбах. Там никогда не было детей.

Всё, что относится к верхней, «сердечной» части человека, оставлялось для повседневного общения, а лексику, скажем так, нижней части табуировали. Чтобы человек жил более или менее спокойно, не зацикливался на проблемах «нижнего порядка» (инстинкты всегда трудноуправляемы).

Табу со временем усложнялось, конкретизировалось и приобретало юридические основания. Если вспомнить образцы древней культуры, начиная от индусской культуры с ее храмами, украшенными барельефами на тему половой жизни, Камасутру и ненормативную литературу античности (например Апулея), эта часть культуры все время переосмысливалась и корректировалась.

Сегодня Апулея мы читаем в уже вычищенном, отредактированном виде. Со временем «образцы» табуированной лексики уходили из литературных произведений. И, что особо важно, они никогда не были доминирующими, никогда не становились главными.

- Есть мнение, что в первоначальном значении многие из бранных слов некогда имели сакральный смысл. Это так?

- Действительно, при правильном употреблении некоторые слова «нижнего порядка» служили для древнего человека оберегом от злых сил, помогали во время сражений восстановить энергетический баланс.

К примеру, общеизвестное определение женского детородного органа происходило от слова, в котором изменена одна-единственная буква. Оно означало «дарующая жизнь». Однако со временем исказилось не только звучание, но и суть этого и других сакральных понятий.

- Из университетского курса, который нам, студентам-журналистам Ленинградского госуниверситета, читали прекрасные профессора, помню: роман времен Возрождения «Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле в подлиннике был насквозь пронизан ненормативной лексикой. Таким образом выражался протест против пуританской власти церкви и общества.

Считается, что подобные периоды случались во все эпохи.  Не значит ли это, что накат нецензурщины сегодня связан с напряженностью в обществе, усилением протестных настроений?

- Я не философ, но могу предположить, что мат, как нашествие саранчи, - порождение времени. Например, истоки расцвета срамословия в современной России - это, во-первых, «беспредел свободы» девяностых, а во-вторых – сегодняшний беспредел коррупции, отсутствие внятной жизненной цели.

К этим проблемам особенно чувствительна молодежь. Поэтому столько матерных выражений в музыке улиц - рэпе. А помните, в постперестроечуню эпоху была группа «Сектор газа», тексты которой изобиловали матом? Вы знаете, что группа названа «в честь» самого экологически грязного района Воронежа - родного города солиста Юрия Хоя? Что это, если не бунт? А еще есть Баста, Шнур…

В стихах и песнях многих «протестных» исполнителей ненормативная лексика является частью ритма, рифмы и смысла. Почему? Да потому что это все те же резкие нонкомформистские настроения.

- При всей неприязни к ненормативной лексике умом понимаю, почему «бунтари» используют ее в своих текстах. Но как быть с тем, что матерная «культура» захватывает все общественные слои, проникает в семьи?

- У меня нет ответа. Но есть огромная тревога. В массовом употреблении «нижняя» лексика становится все более обыденной.

Недавно прочел в одной газете, что Вячеслав Володин, председатель Госдумы VII созыва,  попросил  депутатов перестать материться в своих блогах и соцсетях. Куда же боле?!

Еще пример. Как можно принять, что на видеохостинге YouTube ежедневно появляются «умилительные» клипы, когда ребенок двух-трех лет, едва начавший говорить, произносит матерные слова? И мама рядом с ним всенародно радуется этому факту. Мало того, сама отвечает малышу матом. Таких сюжетов я видел огромное множество.

Современная лексика - уличная, аудио-визуальная. Особенно усердствуют платные каналы, там такие образцы гуляют, можно ТАКОЕ услышать и увидеть, что страшно становится. Со всем этим надо что-то делать. Поскольку со стороны официальных органов нет никакой реакции, может, пришло время  бить тревогу снизу.

Из первых уст

Жги глаголом, дорогой, жги сильней!

Из «защитительной речи в оправдание мата» ставропольского журналиста Евгения Панаско

...Для разговора на заданную тему найдем истинного авторитета. Певец России Николай Алексеевич Некрасов - подойдет? Классик, однако. Процитируем малоизвестное его стихотворение, экспромт, писанный на границе (при возвращении в Россию) и посланный одному из друзей.

Любовь и ненависть: это срослось давно и очень прочно... Не правда ли, это новый, долгий и тяжелый разговор. Мы его затевать не будем, хотя здесь тоже скрыт кусочек нашей тайны.

Мы «не любим Гутенберга», что можно перевести как общее бескультурье, подозрение к науке, логике, порядку. Мы «находим вкус в говне», то есть живем в грязи, в бардаке, в наплевизме. Мы живем на авось и как бы внутренне давно махнули рукой на себя, хотя не всегда в этом признаемся. Мы любим свою страну, одновременно ненавидя ее, как Некрасов.

Спокойное внутреннее отчаяние народа, парадоксально уживающееся с пофигистским оптимизмом, заключается в спокойном, обыденном, пошлом употреблении слов, бывших когда-то словами любви и словами приветствия, - в качестве грязных ругательств.

Выйдем ли мы когда-либо из этого состояния? Перестанем ли ругаться матом? Возможно. Но это будет нескоро. Наверное, только тогда, когда найдем в себе силы избрать достойное правительство, которое не будет нам врать и обирать народ, когда - самое главное - научимся работать, а не халтурить, когда станем жить своим умом и трудом, а не гоняться за чужими объедками, когда перестанем истерически искать врагов русского народа, а будем просто уважать и себя, и других.

Но это будем уже не мы, а другой народ. Он будет после нас. (Обидно как-то, если после нас будет еще хуже).

1998 г.

*Иоанн Гутенберг (1400-1468) - немецкий первопечатник, создатель первой типографии в Европе.

Наша справка:

Евгений Панаско (1946-2003) - писатель-фантаст, журналист, редактор и издатель. В Ставрополь переехал после окончания Ленинградского госуниверситета имени  Жданова. Работал в редакциях газет «Молодой ленинец», «Ставропольская правда», «Вечерний Ставрополь» и «Ставропольские губернские ведомости», в редакции издательства «Кавказская библиотека». Преподавал в Ставропольском государственном университете.