Поиск на сайте

Мы переселились во времена, в которых прошлому предъявляют строгие претензии на его «соответствие» настоящему. И если выявляется «брак», он подлежит переделке

 
Наука, которой покровительствует божественная старушка Клио, никогда не претендовала на главные роли. Ведь прогресс в древностях образца для подражания не находит.
Зато, по меткому выражению профессора Нины Синицыной: «Новое время часто размещает в далеких эпохах свои собственные заботы». Тогда историческая наука неожиданно приобретает стратегическое значение. И ею, как некогда алгеброй, начинают поверять гармонию.
Правда, для этого в истории не должно быть ни сучка ни задоринки. А потому смотреть на происшедшее в ней всегда нужно под строго определенным углом.
Как это делает министр культуры Владимир Мединский. Это ему принадлежит фраза: «Факты сами по себе значат не очень много. Все начинается не с фактов, а с интерпретации. Если вы любите свою Родину, свой народ, то история, которую вы будете писать, будет всегда позитивна. Всегда!» 
Вот уже и депутаты грозятся разными карами за непозитивную интерпретацию. Ведь, как говаривал Александр Бенкендорф, шеф жандармов при Николае I: «Прошлое России замечательно, ее настоящее великолепно, ее будущее превосходит все, что может представить человеческое воображение».
Ну а если учесть, что сегодняшняя наша «забота» убедить остальной мир, что общество, в котором мы живем, сама по себе цивилизация и совершенства ей не занимать, то и в прошлом мы должны без труда находить подтверждение этому…
 
За державу обидно
 
Ну а первым за «позитивный образ» бороться начал Михаил Ломоносов. Так, приглашенный из Германии историк Герхард Миллер, десять лет проживший в Сибири и собравший гору различных источников о прошлом местных аборигенов, написал «Описание Сибирского царства». И у него было сказано, что Ермак позволял своим казакам разбойничать.
Этот эпизод у Михаила Васильевича вызвал неодобрение. И он заметил автору, что «о сем деле должно писать осторожнее и помянутому Ермаку в рассуждении завоевания Сибири разбойничества не приписывать».
Миллер возразил, что это обстоятельство не подлежит никакому сомнению и изменить что-либо нельзя. Но если вопрос так поставлен, «тогда лучше совсем все выпустить».
А вот диссертация того же Миллера «О происхождении имени и народа российского» вызвала у Ломоносова уже просто негодование. Речь в ней шла о призвании варягов на Русь. Что, как известно, вытекает из древних летописей. «И сказали себе [чудь, словене и кривичи]: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». Порешивши так, пошли они за море, к варягам, к руси, и сказали им: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: приходите княжить и владеть нами».
Согласиться, что варяги от роду были скандинавы, Михаил Васильевич ни за что не хотел. Получалось, что какие-то там шведы призваны были в свое время учить уму-разуму предков великороссов. Такие утверждения, говорил он, «бесславие сделать могут» России.
Между тем норманнскую теорию, а ее суть в том, что варяги-русь были выходцами из Скандинавии, разделяли потом почти все известные русские историки. Среди которых Николай Карамзин, Сергей Соловьев, Василий Ключевский.
Жесточайшей критике историков-«норманистов» подвергли в сталинские времена. И сегодня, когда царит «суверенная демократия», на «норманистов» снова покатил вал «репрессий». В дискуссиях то и дело звучат истерические нотки: «Немцы умышленно, чтобы унизить великороссов, извратили нашу историю!..»
 
На чистую воду…
 
Доходит до экстравагантного. Расставить все точки над «i» взялся эстрадный острослов Михаил Задорнов. Оставив сцену, он в поисках истины направился к потомкам полабских славян, проживающих на территории нынешней Германии. Труды его не пропали даром. Он отыскал деревушку, которая своим названием напоминает имя Рюрик. И тут же сделал сенсационный вывод: «Так вот откуда родом князь, которого пригласили наши предки!» И никакой он был не швед, не датчанин, а самый что ни на есть сородич, славянин! О чем Михаил Николаевич радостно и поведал с вожделением внимающей ему публике. Правда, в академических кругах к сенсации отнеслись с прохладцей. И поздравлений сатирик так и не дождался.
А вообще-то, из-за чего страдания? Вон англичане ходят, и никакой скорби в глазах. А ведь к ним тоже когда-то, пусть и без приглашения, явились норманны во главе с Вильгельмом Завоевателем и водворили свои порядки. И ничего, современные англосаксы оскорбленными себя не чувствуют. Знают, что подобные сценарии в средние века разыгрывались сплошь и рядом. 
 
«Оклеветали царя!..»
 
Утверждают сегодня «истинные» знатоки старины глубокой, а по совместительству и «настоящие патриоты», когда речь заходит об Иване Грозном. Исказили, мол, его образ в истории. А не был он никаким злодеем… Даже наоборот, первый русский царь, самодержец, расширивший границы государства почти до нынешних пределов. И кто как не он и есть основатель Российской империи. 
И вот уже один из обиженных подает заявление в прокуратуру, требуя, чтобы в Третьяковке сняли знаменитую картину Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван», известную больше как «Иван Грозный убивает своего сына». А довод – художник возвел на царя напраслину. Не мог тот совершить такого греха. 
Главный аргумент противников «очернения» первого русского царя: если он себе и позволял что-то, то «в духе времени». А если искать подлинных злодеев того века, так они все из Европы будут.
Вот, например, говорят, в Англии при правлении Генриха VIII, современника Ивана IV, повесили 72 тысячи человек. А сколько народа порезали в Варфоломеевскую ночь во Франции (24 августа 1572 года)! В одном только Париже несколько тысяч гугенотов. И получается: на фоне такого массового душегубства список «умученных» при царе Иване выглядит совсем скромным…
А если разобраться?
Бесспорно, Генрих VIII был далеко не гуманистом. Но при нем вынесение приговора опиралось на закон. Хотя закон мог быть и очень суровым. Как тот, который карал за бродяжничество. Тогда по дорогам Англии передвигались толпы потерявших работу людей. Следствие процесса огораживания. Это когда ленд-лорды сгоняли крестьян с общинных земель, чтобы превратить их в пастбища для овец. При поимке первый раз бродягу клеймили, во второй – отправляли на виселицу.
А резня в Варфоломеевскую ночь – это уже разгул не произвола короля Карла IX, хотя он и был причастен к случившемуся, а разгул религиозного фанатизма. С которым и сегодня не умеют бороться.
Теперь же для сравнения одно событие из жизни Ивана Грозного.
 
Возмездие за «измену…»
 
Оно самое кровавое – поход опричной армии зимой 1570 года на Новгород. Тогда царь внушил себе, что его жители задумали «отдаться литовскому королю», а его самого «хотели злым умышлением извести...».
Заняв город, царь приказал вести ему на суд бояр, служилых дворян, купцов, приказных людей с женами и детьми «и повеле перед собою люте мучити». Для чего, по свидетельству современников, заставлял обливать горожан зажигательной смесью и затем, обгорелых и ещё живых, сбрасывать в Волхов; иных перед утоплением волочили за санями; «а жен их, мужеск и женск пол младенцы» он повелел «взяху за руце и за нозе опако назад, младенцев к матерем своим и вязаху, и с великия высоты повеле государь метати их в воду».
Одновременно царь «в житницах хлеб всякой стоячей в скирдах… повеле огнем сожигати и скот их всякой и лошеди и коровы повеле посекати». Сжигалось все, что нельзя было увезти.
Сколько было казнено, мнения исследователей расходятся. По оценкам одних, 4-5 тысяч, других – до 10-15 тысяч.
Как писал историк Руслан Скрынников: «В истории кровавых «подвигов» опричнины новгородский погром был самым отвратительным эпизодом. Бессмысленные и жестокие избиения ни в чем не повинного населения сделали само понятие «опричнина» синонимом произвола и беззакония».
Но защитники Ивана IV убеждены: «Все обвинения в адрес царя являются преднамеренной клеветой враждебно настроенных по отношению к московскому самодержавию царских современников или ангажированных исследователей XIX-XX вв.».
Почему такое страстное желание отстоять Ивана Грозного? «Да потому, что тот за время своего правления наработал огромный духовный, политический и военный опыт по преодолению тех угроз, которые ныне опять нависли над Россией», - отвечает писатель Вячеслав Манягин, автор труда с экзотическим названием «История русского народа от потопа до Рюрика».
Если учесть, что по последним опросам «Левада-Центра» 42 процента респондентов призывают «закрутить гайки» и жестче относиться к любым вольностям политической и экономической жизни, то «наработанный опыт» может оказаться и не лишним… Такая вот гармония.
 
Виктор СПАССКИЙ,
историк

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях