Тонем в грязи

Почему российские города всё больше напоминают мусорные свалки, размышляет наш читатель Николай Гузынин

Грязные улицы, окурки,  пакеты, пластиковые бутылки под ногами давно стали привычной картиной российского быта. Слова монаха Киево-Печерской лавры Нестора, написавшего в XII веке в «Повести временных лет»: «Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет», не потеряли актуальности и сегодня.

Похоже, грязь прочно «прилипла» к историческому укладу России. Ребенок, бросающий обертку из-под мороженого мимо стоящей рядом урны, – своего рода символ нашей сращенности с грязью. Дитя не ведает, что творит, но видит: родители считают его поступок естественным - и усваивает модель поведения «городского неряхи», у которого все представления о чистоте заканчиваются за порогом собственного дома.
Оказываясь на улице, мы будто вторгаемся во враждебное пространство и, вместо комфортного жизнеустройства, «варваризируем» окружающий мир. Привыкаем к грязи настолько, что европейские города, с их безукоризненной чистотой, навевают на нас скуку.
А ведь жизненная среда задает человеку импульсы к свершению поступков - благородных или вульгарных, созидательных или разрушительных. В красивой обстановке большинству людей будет неловко безобразничать. А мерзкая сама создаст благоприятные условия для того, чтобы человек потерял достоинство и начал вести себя, прямо скажем, по-свински.
Ставрополь на фоне многих российских городов смотрится довольно уютно и симпатично. Радуют глаз островки чистоты и порядка, такие, к примеру, как ухоженная территория Ставропольского государственного аграрного университета. Однако и в нашем краевом центре тенденция такова, что не «островки» аккуратности наступают на «море» неопрятных улиц, а, напротив, «море» грязи растет, поглощая чистые «оазисы». И если в ближайшем будущем не принять мер, Ставрополь, как и другие города России, превратится в неудобное, некрасивое и экологически опасное для проживания место.
Можно (и нужно) строить новые мусороперерабатывающие предприятия, устраивать субботники, однако одними технологическими мерами проблему засоренности России не решить, потому что корни ее лежат в иной плоскости - нашей внутренней культуре, вернее, в ее отсутствии. Приведу пример для сравнения. В Японии после мартовской трагедии разрушенную скоростную автомагистраль Joban Expressway восстановили за шесть (!) дней, в местах катастрофы быстро наводится чистота и образцовый порядок. А мы на протяжении десятилетий безуспешно латаем поврежденные дороги, чтобы через полгода снова приняться за их «штопку».
И дело не в том, что Россия отстает от Японии в плане техническом и технологическом, а в том, что японцы отличаются высокой человеческой и профессиональной самодисциплиной и исторически научились мыслить и действовать эстетично. И ярких технико-технологических достижений они добились во многом благодаря тому, что воспринимают и творят мир по законам красоты. У них даже в школах учеников учат особому предмету - «Искусству любования». Потому японские дети различают около двухсот оттенков цветов. А россий-ские, для сравнения, - около двадцати...
«Переформатировать» внутреннюю культуру подрастающего поколения необходимо начиная уже с детского сада. Надо давать решительный отпор пошлятине, дебилизации молодого поколения, юмору «ниже пояса», обезображенному отношению к действительности. В этом, несомненно, должно участвовать государство.
Однако загрязненная среда нашего жизнеобитания – это далеко не только проблема ЖЭУ и власти, но и проблема, обращенная к каждому из нас. Не власть заставляет нас мусорить на улицах, а наша внутренняя культура позволяет это делать.

Николай ГУЗЫНИН, 
доцент кафедры
философии и истории СтГАУ, кандидат
философских наук