Топчемся на месте?

Без реальной политической конкуренции и местного самоуправления ни либеральная риторика, ни большие деньги проблем  российского Кавказа  не решат

Иждивенцы раскаялись? 
На днях северокавказский полпред Александр Хлопонин дал сразу несколько пространных интервью в центральной прессе, миновав местные издания, и территориально, и по духу более близкие населению нового округа. Как говорится, хозяин барин. Возможно, главный чиновник СКФО действительно «пришел к выводу, что для быстрого экономического развития Кавказа понадобится резко сменить имидж края в информационном поле России». По крайней мере в этом читателя убеждает деловая газета «Взгляд».
С момента назначения Хлопонина на должность полпреда прошел почти год. За это время основным практическим результатом работы его ведомства стала разработка стратегии социально-экономического развития округа. Документ у ряда экспертов вызвал немало нареканий, прежде всего по причине его оторванности от реалий Северного Кавказа, однако у полпреда на этот счет свое мнение.
Так, главным итогом своей деятельности на посту Хлопонин назвал «консолидацию элит на Северном Кавказе». Как минимум на уровне руководства республик.
«...Все субъекты СКФО, это очевидно, уже сделали для себя определенный вывод, что иждивенческой политики по отношению к бюджету быть не должно», - уточнил чиновник. Кавказ - это не бедная территория, а бюджет России вовсе не для того наполняется, чтобы потом им откупаться от проблем региона, заверил полпред. 
Однако как удалось сломать «иждивенческую» схему и в чем это отразилось, секрета не раскрывает. То, чего не смогли добиться ни советская, ни российская власть, Хлопонин сделал всего за год. Поверить в это сложно.
Хотя бы потому, что Кавказ, как известно, существует в двух измерениях: с одной стороны - публичный восторг, обращенный к большому начальству, всегда имеющийся в запасе ряд приятных для Кремля государственных инициатив, а с другой - наглая приватизация власти на местах с сопутствующей этому запредельной коррупцией.
В этом смысле показателен пример Чечни: политика Рамзана Кадырова в концентрированном виде являет собой тот набор управленческих стратегий, который используют его коллеги по округу (в том числе и вынужденно, как президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров). 
Вспомним, как громко, на публику, Кадыров отказался подписывать договор о разграничении полномочий между республикой и федеральным центром, продвигал Путина на третий срок, а когда решился вопрос с преемником, не менее шумно радовался кандидатуре Медведева. Одна из последних заготовок - выход с инициативой о переименовании президентов республик в глав регионов: президент, мол, в стране должен быть один.
Чем платит федеральный центр за эту лояльность, известно: это неслыханные для многих регионов преференции. Причем не только финансовые. Например, руководство Чечни и Главное управление исполнения наказаний договорились об особом порядке содержания в исправительных учреждениях и тюрьмах выходцев из республики. Или, скажем, кто еще в России имеет эксклюзивное право на прохождение воинской службы на своей территории, кроме чеченцев?
Не заботясь о дипломатических реверансах, Кадыров позволяет себе критиковать ФСБ или опекаемую федеральной властью «Роснефть». При этом остается единственным главой региона, которого обходят стороной все претензии президента.

Бюджет пилят лихо
Чтобы разрушить иждивенческую политику, надо искоренить саму систему кланов, которые работают в плотной спайке с федеральными чиновниками. Система эта отлаженная, устоявшаяся и предложенная самой Москвой после неудачных попыток замирить Кавказ силой. В обмен на деньги лидеры кланов (а по совместительству руководители регионов) должны на публику бороться с сепаратизмом и всячески выказывать свое расположение Кремлю.
При этом бюджетные суммы преимущественно осваивают именно кланы, а до населения доходят гроши. Не сказать, чтобы жители соседних со Ставропольем республик жировали и шиковали, хотя данные финансирования национальных территорий из расчета на одного жителя предполагают именно такой вариант.
Скажем, на среднестатистического россиянина в год приходится 5 тысяч рублей федеральных дотаций, а на жителя КЧР - уже 13 тысяч, Дагестана - 14 тысяч, Ингушетии - 27 тысяч, Чечни - 48 тысяч. Если эту модель щедрого финансирования попытаться резко сломать, экономические требования элит, которые Хлопонин якобы избавил от иждивенческих настроений, немедленно перейдут в разряд политических.
Совершенно очевидно, что ставка на клан - это основа нынешнего взаимодействия федерального центра и Северного Кавказа. Полпред это понимает, но публично не обсуждает, следуя негласному соглашению между федеральным центром и северокавказскими элитами - мир в обмен на деньги. 
«Что вы называете клановостью? - дискутирует полпред с журналистами. -  Ты приезжаешь в какой-то отдаленный населенный пункт, к примеру, в этом пункте одни Магомедовы живут, ну все село Магомедовых. Это клан? Вы предлагаете, что теперь в этом селе на должности надо ставить не Магомедовых, а другую фамилию? Раздули тему клановости. Когда люди объединены родственными связями, национальными связями, это не всегда плохо».
Родственные связи, конечно, не плохо. Плохо, когда ими пронизан весь управленческий аппарат сверху донизу. И те 50 млрд. рублей госгарантий, которые в следующем году обещают выделить региону, попросту «по-родственному» и распилят. Как это произошло с 800 млн. рублей, недавно направленными на поддержку сельского хозяйства КБР, но которые ушли на обустройство тепличных хозяйств, принадлежащих одному влиятельному человеку.
За два с половиной года «решительной борьбы с коррупцией», объявленной президентом, только по официальным данным в среднем по России сумма взятки выросла втрое. Кавказ по этому показателю, можно не сомневаться, лидирует.
То, что одной из главных проблем региона является глубокая коррумпированность, на днях подтвердил и курирующий Южный и Северо-Кавказский округа замгенпрокурора России Иван Сыдорук. 
Не менее любопытен оказался взгляд полпреда и на «русский вопрос»: «Когда мы говорим о том, что русскоязычное население выдавливают с территории Карача-ево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Чеченской Республики и других регионов, не надо забывать одну простую вещь: оно более мобильно. Русскоязычное население движется за рабочими местами, поэтому молодежь уезжает в другие регионы, в Москву, в другие города, где можно получить работу, достойное образование и так далее. Точно так же идет отток населения из Сибири, с Дальнего Востока - люди едут за работой...»
На вопрос корреспондентов, под каким предлогом полпред собирается возвращать русских на Кавказ (это является частью стратегии), ответ последовал такой: «Как минимум под предлогом того, что сегодня есть дефицит кадров на Кавказе, тех же преподавателей русского языка и литературы. Почему нет?»
Почему? Да очень просто: на Дальнем Востоке жить дорого, а на Северном Кавказе опасно.
Более того, попытка вернуть в республики русских может вообще обернуться для них печально - для коренных жителей переселенцы в первую очередь окажутся конкурентами, претендующими на выгодные должности и лучшие рабочие места.
Времена, когда конкурентов воспринимали в качестве стимулирующей силы собственного роста, давно прошли, и Хлопонину, толковому и удачливому бизнесмену, это известно. Сегодня конкурентов без особых заморочек вытесняют, а порой устраняют физически.

Слова-то верные, но...   
«Самое важное для меня - это переворот в общественном сознании, даже в ментальности самих жителей в том, что власть - это не закрытая система с клеймом клановости», - заверил Хлопонин. «И каково же это отношение к власти, вы проводили такие исследования?» - допытывались журналисты. «Конечно, мы изучаем социологию. И с точки зрения той же переписи населения, и многих других социальных опросов, которые мы проводим». - «И есть динамика?» - «Рано говорить о динамике. Сначала должны произойти действия...», - парировал Хлопонин.
Всё верно: утром - действия, вечером - динамика. Но чтобы убедить население в открытости власти, надо очень постараться. Кто будет стараться? Некому.
Перечислять публикации в «Открытой», посвященные «стараниям» властей, смысла нет - их чересчур много. Достаточно вспомнить хотя бы минувшие выборы в городскую думу Минеральных Вод и Буденновска. В первом случае у эсеров и коммунистов конкуренты похитили пять мандатов, во втором - ради «своих» людей с дистанции сняли очевидных фаворитов. 
Ситуацию власти не то чтобы постарались заболтать - ее проигнорировали, еще раз продемонстрировав запредельный уровень беззакония и пренебрежения общественным мнением.
Особо стоит напомнить: все нарушения на выборах в Минеральных Водах и Буденновске зафиксированы, задокументированы и подтверждены свидетельскими показаниями. Письма с подробным описанием избирательного беспредела разосланы в правоохранительные и властные инстанции, в том числе и в полпредство СКФО. Реакции - ноль. Почему?
Да потому что кураторы выборов сидят не абы где, а в краевой администрации. В условиях глухого молчания властей ничего иного, кроме отрицательной динамики, округ получить не может.

Кланы и кластеры
На таком вот неблагополучном, мягко говоря, фоне полпред занимается формированием Общественного совета.
«Общественная структура, куда включаются авторитетные люди, знаковые фигуры, в том числе и представители конфессий, люди, которые имеют авторитет у себя в республиках, пользуются большим доверием населения...», - заверил полпред.
По какому принципу Хлопонин намерен комплектовать Совет, каким критериям должны соответствовать люди, претендующие на место в нем? Судя по тому, как втихую, без привлечения экспертного сообщества, было принято само решение о создании СКФО, можно предположить, что в первую очередь в Совет войдут протеже влиятельных кланов и политических групп, пролоббированных руководителями регионов.
Какие это критерии, известно: дружеские отношения, совместная учеба, общий бизнес... Короче, та же кулуарность, характерная больше для восточных царств, нежели для европейского государства.
Что, впрочем, не мешает полпреду рассуждать о привлечении общественности к решению проблем: «Ключевой задачей мы сегодня ставим создание на территории Северного Кавказа институтов гражданского общества, которые могли бы иметь возможность организации диалога населения с властью».
Золотые слова! Но как далеки они от практики нашего бытия, когда ростки гражданского правосознания с корнем выдираются властью, лишая население всяких перспектив! Это утверждение «Открытая» на своих страницах иллюстрировала множественными примерами.  В таких условиях всякое общественное образование при госструктуре, о чем печется Хлопонин, бессмысленно.
Упражняясь в красноречии, власть так и не поняла главного: поддержку надо искать не у внешне лояльных чиновников, а в среде населения. А нормальная кадровая работа как залог объявленной президентом модернизации невозможна без политической конкуренции и жесткого соблюдения российского законодательства.
Только когда рядовой русский, чеченец, осетин, черкес, лезгин наконец-то поверит, что государство стоит на его стороне, а жить по закону безопаснее и перспективнее, тогда отступит террор, начнут работать экономические и социальные механизмы, вытеснив клановые и коррупционные «кластеры», ставшие «фирменным отличием» СКФО.

Олег ПАРФЁНОВ,
обозреватель «Открытой»

Прокурор района29 ноября 2010, 16:19